Викинг. Книга 5. Ход конем. Том 2

– И сколько сейчас у султана жён и детей? – уточнил я, чтобы сразу оценить масштаб геморроя.

– Всего две жены и четверо детей, Ваше Величество. Сын, шехзаде Селим, и три дочери! – пожал плечами визирь, обрадовав меня своим ответом и одновременно дав наводку для неотложной задачи.

– Аршин, освободи эфенди, свяжи руки и не спускай с него глаз. Висбю, половина группы со мной, остальные здесь. Мы идем в гости к наследнику престола! – улыбнувшись, потёр я ладони и принялся проверять оружие.

С походом в гости управились быстро. Коридоры дворца хоть и смахивали на лабиринт Минотавра, но идти, к счастью, было недалеко. А непосредственно у цели, как и рассказывал лейтенант Сундин, на нас бросилась толпа здоровенных чернокожих парней, вооруженных, как уличная банда где-нибудь в Гарлеме, только без вороненых Ингрэмов и хромированных Дезерт Иглов. Переговоров в повестке дня не значилось, мы просто положили их парой очередей из четырех Галилов и молча двинулись дальше, чем привели Сулейман-пашу в состояние прострации. Работали ведь с глушителями и с его точки зрения это, наверняка, походило на какое-то колдовство.

Мужской гарем султана оказался в итоге состоящим из одного пацана, лет двенадцати отроду, которого быстро упаковали, для его же сохранности, и в темпе двинулись назад, в покои султана. Потом побеседую с ним, когда Аббас появится. Главное, что наследник теперь под моим контролем и не может быть использован мне во вред.

***

Не успели бойцы ещё поделиться с товарищами впечатлениями от боестолкновения с черными евнухами, как прибыл полковник фон Клаузевиц.

– Ваше Величество, спешу поделиться радостными вестями, штурм города идет по плану. Зачистку дворца заканчиваем, янычары практически уничтожены, идут отдельные стычки с маврами и недобитками. Городские стены в назначенном мне районе также очищены от турок. Сигнальщик на дворцовой башне уже принимает донесения, оттуда, кстати, прекрасный вид на город. Испанцы в Галате организованного сопротивления не встретили, портовая стража уничтожена, башни Галата и Кастеллион захвачены, пока идет бой в районе арсенала. Флот заканчивает высадку групп закрепления, адмирал Седерстрём на связи. На стене Константина множество наших флагов, но судя по интенсивности стрельбы, там еще жарко. Поэтому один свой резервный пехотный полк отправил в распоряжение командора де Рансуэ, считаю, что там он будет нужнее! – четко доложил комбриг за всю группировку.

– Благодарю Карл, действительно отличные новости и отличная работа. Особенно меня радует то, что вы, оценив обстановку, проявили инициативу и направили полк в помощь командору, это дорогого стоит, – подошел я к комбригу и крепко пожал ему руку, – поэтому поздравляю вас с заслуженным повышением в чине генерал-майор фон Клаузевиц!

– Служу императору! – ответил новоиспеченный генерал и склонил голову, – Благодарю Ваше Величество!

– Каковы потери в бригаде? – вернулся я к делам.

– Двенадцать убитых, тридцать пять раненых. Большинство потерь случилось при зачистке здания в котором размещался гарем, – тяжело вздохнул фон Клаузевиц, – там сотен пять мавров полезли со всех сторон на штурмовую группу, щитов не хватило полностью прикрыть фланги и тыл, а они словно безумные лезли на штыки, пока их всех там не положили. Но санитарные команды сработали отлично, тут же оказали раненым помощь и эвакуировали их на госпитальное судно. Великолепная идея Ваше Величество, очень поднимает боевой дух у бойцов!

– Упокой господь души героически павших воинов, – перекрестился я, – всех погибших представьте к наградам. Хотя, уверен, что вся бригада достойна самых высоких наград, поэтому не скупитесь при составлении списков. Кстати, вашу работу во дворце даже великий визирь Сулейман-паша оценил. Посмотрел, как вы янычар покрошили и сразу в бега подался, где мы его ему ласты и скрутили. Взгляните, – повернулся я и показал на визиря, сидящего с понурым видом на том же самом кресле, к которому был раньше привязан, – вымирающий вид, последний великий визирь Османской империи!

Глава 2

Сидеть в покоях султана смысла больше не было, поэтому забрав пленников и оставив две тройки в засаде у подземного хода, мы отправились во двор, чтобы подняться на башню Правосудия. Хотя, по словам Сулейман-паши, к башне имелся путь без выхода на улицу, никакого желания плутать по местным катакомбам у меня не возникло и я уже точно знал, что первым делом, как только позволит обстановка, снесу нахрен все эти курятники. Это же уму непостижимо, ведь только в покоях султана было, по словам визиря, около трехсот различных помещений.

– Послушай эфенди, а ты почему в столице штаны протираешь, у вас же вроде война идёт. В прошлый раз армией ты командовал, а сейчас какой-то Осман-паша бегает по Приднестровью с обгаженными портками, спасаясь от Суворова. Кто он вообще такой? – вспомнил я, когда мы вышли во двор, о давно интересующем меня вопросе.

– В последнее время я попал в немилость повелителя, возражая против вступления в новую войну, к которой мы не готовы и которая совершенно не в наших интересах, а Осман-паша наоборот, убеждал его воспользоваться удобным моментом пока в России смута и обещал одержать победу, чем сильно укрепил своё влияние. В прошлом году он был еще Осман-ага, командир корпуса янычар, а полгода назад стал бейлербеем Румелии и Осман-пашой. Поэтому он добился назначения себя главнокомандующим и отправился возвращать Крым, видимо рассчитывая легко победить войска князя Потемкина, оставшиеся без поддержки Петербурга, и на волне успеха сместить меня! – с печальным видом поведал Сулейман-паша свою историю, от которой меня начал разбирать смех.

– Да ты просто ангел во плоти, хорошо еще не сказал, что ты вообще против войны и только за мирное сосуществование государств! – засмеялся я.

– Конечно же нет, Ваше Величество, но прошу отметить, что я был противником войны именно с русскими, в чем есть несомненно ваша заслуга и князя Потемкина. Я действительно считал и считаю, что живя в мире с Россией мы бы достигли намного большего и возможно решили бы наши внутренние проблемы, но увы! – развел он руками.

– Может быть, может быть, – задумался я на мгновение над словами визиря, – но теперь мы этого уже точно не узнаем. А вот ты, Сулейман-паша, смотришь на всё произошедшее с тобой с совершенно неправильной точки зрения. Начнем с того, что Осман-паша спас тебя от позора и последующей казни, отправившись лично бить русских. Это во-первых, а во-вторых, русские тебе уже три раза помогли, а ты еще даже за первый раз не рассчитался! Кто добился заключения взаимовыгодного мирного договора по результатам прошлой войны? Правильно, я и князь Потемкин. Кто не позволил Осман-паше вернуться в Константинополь с триумфом? Правильно, русские войска Суворова и Потемкина. Ну и напоследок, кто разогнал этот ваш гадюшник и не дал состояться весьма вероятной перспективе, в которой султанский садовник-палач затягивает на твоей шее шелковый шнурок? Правильно, опять русский и опять в моем лице. Так, что эфенди должен ты мне и князю Потемкину, как минимум, по одной жизни. А знаешь, что по этому поводу говорят русские – «долг платежом красен»!

Ответить визирь не успел, мы начали подниматься на башню и фон Клаузевиц по-хозяйски принялся комментировать открывающуюся перед нами картину, а я подумал, что удачно всё сошлось и пусть Сулейман-паша хорошенько поразмыслит над моими словами. Проблем с таким приобретением, как этот огромный город, не говоря уже о прилегающих территориях, будет столько, что консультации человека, знакомого с местными реалиями, точно не помешают. Ни о каком доверии сейчас, естественно, речь не идет, но как источник одной из точек зрения и носитель всего объема информации о государстве, прежде всего об экономике и городском хозяйстве, он обязательно пригодится. А с политикой я как-нибудь сам разберусь, все равно придётся ломать весь местный уклад через колено.

Оказавшись на смотровой площадке башни, я окинул взором окрестности и охренел от красоты открывшихся видов города, окруженного водной гладью с трех сторон. Даже окраины города, которые, как я помнил, были совсем не похожи на благоухающий цветок, выглядели отсюда вполне презентабельно. Великолепно! Теперь я понимаю человека, оказавшегося в незапамятные времена на этом, еще не обжитом месте. Здесь просто невозможно не остаться жить. А что до состояния домов и улиц, то это дело наживное: исправим, подровняем, расширим.

***

– … пехотный полк занял позиции на воротах Евгения и крепостных стенах по периметру! – выдернул меня из размышлений голос фон Клаузевица.

– Карл, а что там за люди в Первом дворе в центре сидят? – указал я на группу турок в мышиного цвета форменных одеждах, сидящих на земле под охраной морпехов.

– Думаю, что это какие-то мелкие чиновники, Ваше Величество. Большинство их взяли здесь, в кабинетах здания около башни, а еще там и там. Сопротивления они не оказали! – принялся показывать комбриг.

– Так, возле башни, насколько я помню, здание государственного совета, – ответил я сам себе, а после обратился к визирю, – эфенди, а что в тех зданиях?

Сулейман-паша тут же с готовностью пояснил, что это казначейство и монетный двор.

– Там Ваше Величество, – продолжил рассказ генерал и показал в сторону южной стены дворца, обращенной к морю, – видите длинный ряд пирамидальных крыш с трубами от очагов. Это кухни, я так понимаю, для приготовления пищи янычарам и другой обслуге дворца. Там было несколько небольших стычек. Сейчас все оставшиеся в живых мужчины с кухонь, конюшни и арсенала направлены на сбор и вынос трупов из дворца. Их складывают на площади перед главными воротами. Два батальона бригады контролируют дворец, караулы расставлены у всех зданий и ворот, а два батальона направлены на зачистку прилегающего района. Гарем закрыт в своих комнатах, остальных женщин из дворца собрали на кухне!

– Отлично Карл, не буду вас больше задерживать. Я сейчас свяжусь с адмиралом, а после отправлюсь к стене Константина, узнать, как дела у командора. Сопровождения мне не нужно, моей группы спецназа будет достаточно. Распорядитесь, чтобы подготовили необходимое количество лошадей плюс десяток для командора, и продолжайте заниматься дворцом. Восстановите подручными средствами целостность периметра, там, где подрывали стену, определите помещения для расквартирования своей бригады и организуйте безопасное питание, мы здесь надолго, только не забудьте про пехоту, рыцарей и наемников. На заделку стены отправьте этих сереньких, нечего им прохлаждаться. Аршин, со своей тройкой останешься здесь, визирь и пацан на тебе. Идите вниз, пусть эфенди объяснит чиновникам, что нужно сделать, а потом пусть проваливают по домам и сидят там, как мыши, женщины с кухни тоже. Кто понадобится, разыщем. Висбю, иди принимай транспорт, через десять минут выезжаем! – показав взмахом руки, что все свободны, развернулся я к сигнальному фонарю.

«Здесь император, адмирала на связь» – лично отбил сообщение на сигнальном фонаре, сказав сигнальщику отдохнуть, а секунд через пятнадцать повторил его. Почти сразу после окончания повторной передачи, пришел отзыв и Седерстрём кратко доложил о ходе операции, за которой он наблюдал со своей колокольни, то есть полуюта «Кристиана Седьмого», и диспозиции флота, хотя с верхотуры башни гладь Золотого Рога и так была, как на ладони. Все шло по плану, а особенно меня порадовало, что испанцам маркиза де Сантильяны практически не потребовалась огневая поддержка флота. Один дивизион (пять кораблей)сделал всего один бортовой залп, а значит верфи и прочие строения на промышленно-торговой стороне города подверглись минимальным разрушениям.

***

Вскочив на породистых арабских скакунов из султанской конюшни, мы рванули через Первый двор, распугивая с дороги нагруженных трупами носильщиков, и уверенно направились к цели. Никакие провожатые мне не требовались. Центр города был относительно упорядочен и, после рекогносцировки с башни, я прекрасно представлял себе путь по которому нужно двигаться к стене Константина, а именно к одной из крупных башен примерно по центру стены с развевающимся на ней флагом ордена.

На улицах царило спокойствие и было совсем не похоже, что здесь кто-то оказывал сопротивление. Основные перекрестки уже контролировали блокпосты матросов из групп закрепления, которые обнаружив мчащуюся по улице кавалькаду дисциплинированно направляли в нашу сторону оружие, но рассмотрев форму и белые повязки на рукавах, расступались и беспрепятственно пропускали нас.

Как я и рассчитывал, вспоминая историю и собственные наблюдения, численность гражданского населения не играла никакой роли при захвате населенных пунктов. Если жителей заблаговременно не превратили в народное ополчение или тероборону, то вероятность оказания сопротивления гарантированно стремится к нулю, а даже если и превратили, то против регулярных войск шансов у них нет, а для таких бойцов, как мои морпехи (имеющих броню и артиллерию), они просто мясо, недоразумение, требующее только дополнительного расхода боеприпасов.

Главной сложностью, в нашем случае, была коммуникация с населением. Всё же людям, во избежание случайных жертв, необходимо было разъяснять ситуацию и здесь, при отсутствии переводчиков, мы нашли простой и надежный способ. Аббас изобразил несколько плакатов с надписями на арабском и турецком, которые призывали жителей не бояться, не создавать паники и сидеть дома до получения дополнительных указаний, а флотские писари исполнили роль ксероксов, обеспечив такими табличками все подразделения, участвующие в высадке. И судя по отсутствию на улицах столпотворения и даже одиночных, праздношатающихся личностей, задумка сработала, как надо.

Цель я выбрал абсолютно верно и на башне меня встретил командор де Рансуэ с докладом:

– Мессир, ваш гениальный план претворен в жизнь. Стена захвачена, ворота закрыты, отбиты две атаки янычар из той части города. Одна атака шла на ворота этой башни, но здесь всё было просто. А вот со второй пришлось сложнее. Западнее часть стены начали разбирать и одна группа турок, тысячи полторы человек, пыталась там пробиться. Хвала господу, вовремя подоспела подмога от полковника фон Клаузевица, иначе нам было бы трудно. Стена длинная, быстро резервы не перебросишь!

– Благодарю вас командор, отличная работа. А фон Клаузевиц уже генерал-майор, поэтому, когда будете его благодарить за помощь, не забудьте поздравить, – пожал я богатырскую руку брата-рыцаря, – каковы наши потери?

– Тридцать семь убитых, упокой их души господи, и чуть больше сотни раненых. Среди убитых, два брата-рыцаря и один воин из отряда Стилета, – перекрестился командор, – они первыми успели к пролому в стене и продержались до подхода резервов!

– Такова доля лучших, брат мой, делать то, что другим не под силу. Позже мы воздадим им заслуженные почести, – тоже перекрестился я и сразу уточнил, – что с ранеными. Отправили на госпитальное судно?

– Да мессир, всё, как вы учили, раненые уже на корабле, – ответил де Рансуэ и поделился своими мыслями, – думаю, что сегодня атак больше не будет. Туркам нужно время, чтобы прийти в себя, собрать по городу всех способных держать в руках оружие, пополнить запасы и спланировать свои действия!

– Соглашусь с вами, но терять бдительность нельзя ни в коем случае. Они знают здесь каждый камень, поэтому всякое возможно. Часа через два отправьте во дворец команду для доставки к стене питания и воды, и сами прибудьте вместе с командирами полков, уточним задачи на завтрашний день. Да, мы привели вам десяток скакунов из султанской конюшни, поэтому ноги бить не придется!

***

Вернувшись минут через сорок во дворец, мы встретили в беседке у ворот Приветствия бездельничающую разношерстную компанию, состоящую из Аршина со своими парнями, Сулейман-паши, бывшего шехзаде Селима и появившегося во дворце Аббаса, непринужденно беседующего со вторым человеком в иерархии Османской империи. Но предъявлять к ним претензии по поводу праздного времяпровождения, было бы с моей стороны несправедливо. Группа чиновников со двора исчезла, видимо, отправившись на заделку стены, а других задач я им не ставил. Зато не пришлось никого искать в огромном дворце.

– Эфенди, где мне лучше собрать своих командиров, чтобы было светло и просторно? – крикнул я, соскакивая с коня и отдавая поводья подбежавшему бойцу.

Вскочивший, как и остальная компания, на ноги при моем появлении, визирь без раздумий ответил, что для этого прекрасно подойдёт Тронный зал, и показал рукой куда идти. Направившись вслед за визирем, я перекинулся парой слов с Аршином и тут мое внимание привлекло отдельно стоящее здание с вычурной крышей и красивыми позолоченными дверями, у которых стоял караул морпехов.

– Эфенди, а здесь что? – показал я в направлении заинтересовавших меня дверей.

– О, это сокровищница повелителя, Ваше Величество! – откликнулся визирь.

– Хм, пойдем-ка глянем, что там в моей сокровищнице припасено, – улыбнувшись, посмотрел я на него, – ты бывал там?