Путь дукдайя

– Как и ты, – Пэбэ поправлял белоснежный платок в нагрудном кармане.

– Но-но! – возразил хвостатый, подняв один коготь вверх. – Чаще всего так называют существо, в чьё тело подселили анидемона. Но по сути, дукдайя – это две связанные сущности внутри одной физической оболочки. Я был лишь частью. – тут Бг’Аво задумался. – Был…. Словно это было в прошлой жизни.

Мальчик ещё что-то сказал себе под нос и поволок зверушку вдоль прилавков.

– Так в чём суть спора? – я посмотрел на Пэбэ с огоньком в глазах.

– Не-е, я с тобой больше не играю! – он театрально погрозил пальцем, чуть не пролив на костюм брагу. – Ты и так знаешь всё наперёд.

– Со мной? – Бг’Аво скривил губы в улыбке, обнажая выпирающие клыки. – В чём суть?

– Не мне тебе объяснять, что всех дукдайя рано или поздно ждёт плачевная судьба. Их и создавали, чтобы анидемона в принципе можно было убить. Но только тогда, когда посчитают нужным. А тем временем между двумя сущностями идёт постоянная борьба за единоличное пользование оболочкой. На моей памяти редко побеждал первоначальный владелец тела. Ещё реже обе сущности приходили к согласию. Чаще всего анидемон вырывался из-под контроля, но его вместе со смертным телом успевали убить. А таких, как вы, вообще раньше не было.

– Оу, точно, ты же был анидемоном, – вспомнил я, повернув голову к хвостатому: – Хотя по вам с Рюуком не понятно, кто из вас бо?льший демон.

– Я знаю ответ на этот вопрос, – улыбнулся Бг’Аво. – Так, и в чём суть спора?

Пэбэ недовольно посмотрел на мою почти полную кружку, затем ответил:

– Кто сейчас правит этим костлявым телом? Сам мальчик или анидемон внутри него?

Мы всё ещё смотрели, как мальчик тащит на коротком поводке зверюшку, то и дело дёргая и заставляя идти быстрее. Бг’Аво с громким звуком отпил браги и выдал:

– У меня вопрос получше: что ждёт этого дукдайя? – он показал ладонь и три вытянутых когтя. – Нас трое, как и вариантов. Не считая нашего с Рюуком.

Все задумались.

– Как новоприбывшему в этот физический мир, тебе первому выбирать, – предложил я, Пэбэ согласно кивнул.

Бг’Аво почесал когтем подбородок.

– Я чего-то устал идти сложными путями, и поставлю на победу анидемона. Самый вероятный исход.

– Хорошо, – согласился я, переводя взгляд на Пэбэ: – Теперь ты.

– Я оставлю тебе любимый вариант с “жили долго и счастливо” и возьму тот, где мальчишка убьёт себя.

– Ты думаешь, он настолько сильный? – удивился я и всё-таки сделал большой глоток кислой браги. – И выберет самоубийство, чем превратиться в существо, от которого получил отравляющую его разум силу? Или чтобы не отдавать тело, если поймёт, что проиграет самому анидемону.

– Конечно! – Пэбэ кивком одобрил мой жест. – Судя по тому, что мы только что видели, мальчик не уступает по жестокости тому, кто сидит в нём.

– Не обязательно все анидемоны злые…. – буркнул Бг’Аво.

– И не обязательно сейчас главный мальчик, – предположил я и снова выпил.

– Да вы мне подобных извергами считаете, честное слово! – отмахнулся хвостатый и осушил очередную кружку.

Забивая табак в изогнутую трубку, Пэбэ окинул нас лукавым взглядом и остановился на мне.

– Расскажешь?

– Конечно! – обрадовался я очередной истории. – А вы наблюдайте….

**

– Вот ведь, всего лишь две белые монеты…. – бурчал мальчик, таща зверька на поводке.

Он шёл по косым улочкам мимо деревянных домиков и прилавков. Прохожие просто не обращали на него внимания: таких оборванцев было полно. Инеко остановился и поднял голову вверх, почесав свои лохматые тёмные кудри.

Крохотную долину, в которой ютился городок, огибали высоченные скалы, закрывая практически всё небо. На узкой линии тёмного полотна уже были видны звёзды, хотя мрак редко покидал это глубокое ущелье.

– Лучше гора монет, а то эти уже надоели…. – буркнул себе под нос Инеко, прислушиваясь к звону в кармане. – Глупый зверь! – он досадливо дёрнул поводок. – Опять хватит только на чёрствый хлеб да ботву для похлёбки. Хоть бы на завтра чего осталось…. – он покосился на животинку, которая тихо сидела рядом, опустив чёрные уши. – Если ты опять будешь бесполезен, получишь!

Зверёк никак не отвечал. Гаткси – так его звали – сидел на задних лапах, распустив длинные белые иглы вокруг себя по земле. Полосатая шерсть шла по выступающим от истощения рёбрам, заканчиваясь на слегка вытянутой мордочке с большим чёрным носом и усами. Зверёк осторожно принюхивался к прохожим и потирал маленькие ладошки, словно держал в них какой-то плоский предмет.

– Мда. А ведь ты мне на еду зарабатываешь.

Инеко присел и сделал то, что редко можно было увидеть: подозвал к себе зверька и ласково погладил по жёсткой шерсти.

– Завтра будет добыча получше, – мягко приговаривал мальчишка, почёсывая за треугольными ушами. – Внутренний голос мне подскажет.

Инеко тряхнул головой и побрёл вдоль кривых прилавков, выпрашивая объедки. Внутренним голосом он называл сущность, которая была во снах, сколько себя помнил. Которую, закрывая глаза, всегда видел в клетке. Серебряная шкура зверя переливалась от невидимого света, вытянутая пасть не скалилась, но пугала тупыми клыками в несколько рядов. Чуть выступающие оранжевые глаза всплывали из ровной головы и хитро щурились, разглядывая мальчика. Когти на коротких лапах оставляли зазубрины на каменном полу и стенах, а мощный хвост с чешуйчатыми наростами не раз проходился ударами по металлическим прутьям, когда его владелица была недовольна. Однако клетка ни разу не дрогнула.

У последнего торговца Инеко удалось купить почти целую чёрствую буханку и пучок ботвы.

Он ещё потоптался у прилавка, рассматривая яблоки в сладком сиропе. К ним постоянно липли мухи, и мальчик им завидовал. Взглянув в просящие глаза Гатски, мальчик дёрнул поводок и побрёл прочь с пустеющей улицы.

– Дома дам, попрошайка, – хмыкнул он, но потом почему-то улыбнулся маленькому прыгающему за ним созданию.

Хижина, в которой Инеко жил с родителями, была крайней. Она примыкала к отрогу-утёсу, что отделял соседний квартал от бедняцких лачуг.

Все домишки мостились друг на друга, цепляясь за скалы, и уходили на несколько этажей вверх. Между верхними вытянулись лёгкие на вид мостики из верёвок, которые закрывали звёздное небо ещё больше. Мальчик очень хотел увидеть хотя бы одну из этих светящихся точек поближе и не думать о том, что ждёт его за скрипучей серой дверью. Ещё снаружи Инеко почувствовал едкий запах лекарственного отвара и разлагающейся плоти. Глубоко вздохнув, он зашёл внутрь, закрыв дверь за юрким зверьком.

Сложно было представить, что в этой комнатушке, которую Инеко называл домом, жило сразу три человека. С двух сторон от входа вверх уходили обветшалые опоры: они держали верхние этажи. Справа в стене зияла небольшая дыра – единственный источник свежего воздуха, если не считать другие щели в тонких стенах из глины и досок. Под неказистым окном в углу находился маленький трёхногий стол со старой коптилкой, а дальше, на том же уровне, из стены выпирала доска, что последнее время служила складом для разных трав, склянок и пустых кувшинов из-под браги. Заканчивалась она у грубо сделанной печи: она уходила за дырявую занавеску. Там, на жёстком, но тёплом матрасе лежала пожилая женщина, уже несколько дней не приходившая в сознание.

Отец встретил Инеко у печи, мешая в потрескавшимся котелке почти пустую воду. Молча приняв из рук сына скудную еду, он мельком глянул на занавеску и отвёл мутные глаза обратно к вареву. Зверёк ласково потёрся о дрожащие худые ноги, но старик никак не отреагировал, медленно разламывая вялые зелёные стебли и кидая в кипяток. Его не отвлёк и звук монет, которые Инеко бросил на стол, и мальчишка, вздохнув, в два широких шага оказался у свисающего с тонкой палки куска ткани. Заглядывать за него он боялся, ибо понимал, что в лучшем случае мать ещё дышит. Так и не сумев пересилить себя, Инеко развернулся, проведя рукой по каменному валуну, что служил четвёртой стеной, и сел на сухой настил из длинной травы, почти упирающийся в неровную дверь, – это была его кровать.

Скромный ужин также начался с тишины. Её прервало только тихое фырканье Гаткси, которому мальчишка с улыбкой бросил несколько кусочков мокрого хлеба.

– Не переводи еду, он сам себе найдёт, если захочет, – наконец заговорил старик и недовольно глянул на зверька, что слизывал каждую крошку с каменного пола.

– Гаткси много не просит, – сидя на краю скамейки, Инеко наклонился и потрепал за маленьким ушком.

– Уезжай отсюда и его забирай, – старик с громким звуком отпил из глиняной плошки. – На востоке есть большие города, там много хорошей работы.

– Я могу пойти работать в шахту…. – голос мальчика звучал неуверенно.

– Нет! – старик ударил кулаком о стол, от чего тот чуть наклонился. Суп плеснул из чаши. – Мы не для того тебя спасли, чтобы ты сгинул в них! Там, на востоке, точно всё по-другому….