Две повести о войне

– Спасибо, Карл. Я, конечно, согласен, мне деваться некуда, но смущает меня только одно: работая на оборонном предприятии, я тем самым буду помогать вермахту крушить Красную армию.

– Ну, нельзя, Иван, так прямолинейно, сразу настраиваться враждебно. В первую очередь вы должны решить свою судьбу, а вермахт и без вас справиться с Красной армией. От которой почти ничего не осталось. Так что Германия, дорогой Иван, и без вашей помощи победит Россию – улыбнулся майор.

– Вы в этом уверен, Карл, что Германия победит?

– Я не сомневаюсь, Иван.

– А я вот сомневаюсь. И очень сильно.

– В чем ваши сомнения, Иван? Ясно, что Россия, считайте, уже разбита. Главные ее силы уничтожены в Белоруссии, в Прибалтике, они добиваются на Украине. Дорога на Москву в сущности открыта.

– Но, дорогой Карл, она пока еще закрыта. Красная армия сражается плохо, я бы даже добавил, скверно, и все же оказывает сопротивление. Несет огромные потери, но продолжает сдерживать вермахт. Больше того, вполне возможно, что он нанесет Красной армии еще не один сокрушительный удар. Тем не менее Советский Союз одержит победу.

– Но почему, Иван? Две недели войны показали, что ваши солдаты не хотят воевать. Сдаются в плен большими группами и в одиночку. По официальным данным, пленных уже около миллиона. Чудовищная цифра! Такого не случалось никогда за всю историю человечества. И вы продолжаете верить, что при таком отношении солдатской массы к своему воинскому долгу Россия победит? Я, Иван, честно скажу, я не вижу в ваших рассуждениях никакой логики. Может, в вас просто заговорил русский патриот?

– Нет, Карл, дело не в патриотизме. Да и какой из меня патриот, если я на дух не переношу большевизм. Мы с вами полтора года назад, сидя в пивной, честно признались друг другу в нашей нелюбви к власти: вы к своей нацистской, я к своей коммунистической. Поэтому, утверждая, что Россия победит, я имею в виду не Советы, а государство как таковое. Государство, которое станет камнем преткновения на пути к мировому господству нацистской Германии в силу ряда причин – субъективных и объективных, в том числе мирового плана.

– Каких, например, Иван?

– Начну с субъективных, хотя они не главные в будущем поражении Германии. Важнейшая из них – личность вашего фюрера. В нашей той беседе в пивной вы, Карл, дали ему тогда исчерпывающую оценку. Я с ней полностью согласен. Сегодня, с учетом начавшейся войны, я добавлю к сказанному вами следующее. Сталину очень сильно повезло, что во главе Германии стоит такой же недалекий диктатор, как он сам, такой же малограмотный, такой же самоуверенный, такой же скудоумный. Я сейчас буду говорить с позиции бывшего военного, имеющего кое-какой боевой опыт и знакомый с теориями ведения сражений в современных условиях. Хотя, мне кажется, Карл, не надо иметь много мозгов, чтобы посмеяться над стратегией и тактикой ратных действий Гитлера. Начнем с того, что он повторил крупнейшую ошибку своего предшественника – короля Вильгельма, воевавшего на два фронта – против России, с одной стороны, против Англии, Франции, а позже наверняка будет и Америки, с другой. Это главный просчет вашего доблестного фюрера. Но в ходе боев на территории СССР он допустил еще массу промахов. Так, зачем ему надо было связываться с бомбежками Британии и потерпеть серьезное поражение в той воздушной войне, потеряв огромное количество самолетов, если он собирался напасть на Россию? И еще. К чему он сейчас барахтается в северной Африке, отвлекая силы вермахта, ведущей наступление в СССР, на второстепенный в данный момент участок фронта – Сахару? Но основная его оплошность – натиск на восток растопыренными пальцами: сразу в трех направлениях – на Москву, Украину и Прибалтику. И это вместо того чтобы сконцентрировать основные силы в один кулак и нацелить его на определенную ширину и долготу. Как говорят в таком случае русские, и ежу понятно, что следовало поступить именно так. Вот в каком смысле я утверждаю, что Сталину очень повезло с Гитлером – никудышным полководцем.

– Тут я с вами согласен, Иван. Тем не менее он добился в кратчайшие сроки впечатляющих результатов, разгромив крупные силы Красной армии.

– Он достигнул бы еще большего эффекта, если бы все силы бросил на Москву. В таком случае вермахт уже приближался бы к нашей столице. А пока он не дошел даже до Смоленска. Что же касается, как вы сказали, впечатляющих успехов Германии, то и на этот счет у меня несколько иное мнение.

Самойлов допил бокал, побросал в рот несколько вишен. Вернер снова наполнил его и свой бокалы вином. Еще раз прихлебнув, Иван Петрович продолжил:

– А мнение мое, Карл, таково. Да, действительно, Красная армия потерпела сокрушительное поражение, я бы даже сказал, случилась катастрофа. Но давайте, Карл, будем объективны. Почему произошло такое? Благодаря военному искусству вашего Генерального штаба? В результате сногсшибательных маневров ваших генералов? Да нет же! Победа одержана вермахтом прежде всего благодаря тому, что наши дивизии не были развернуты, то есть находились в сущности в казармах. У нас даже линий фронтов не имелось, а значит. отсутствовали укрепления, включая банальные траншеи. Плюс внезапность. С точки зрения нападающей стороны, перечисленные факты не имеют никакого значения, главное результат. А он величайший, нет сомнения. Но давайте, Карл, посмотрим на это дело под другим углом зрения. Приведу пример, примитивный. На спящее племя ирокезов напало другое племя индейцев. Первые были вырезаны. Говорит ли данный случай о военном искусстве вторых? О военной хитрости – да. На войне все средства хороши. Но мы не знаем, чем закончилось бы сражение между ними, если бы оно проходило, как говорится, в чистом поле. Вот когда Красная армия очухается, обновится ее командный состав, она пополнится современным вооружением, прежде всего новыми танками и самолетами, автомобилями, полностью радиофицируется, станет в достатке обеспечиваться боеприпасами, горючим и продовольствием, вот тогда, как говорят русские, бабка надвое сказала, чья возьмет – немецкая или советская сторона. А я уверен – при таких условиях Германия будет разбита.

– Но помилуй, Иван, откуда у Сталина найдутся такие ресурсы? Как сообщают наши газеты и радио, даже те промышленные предприятия, которые расположены в европейской части России, сейчас массово демонтируются и перевозятся далеко на восток. И когда они восстановятся? Но даже если завтра все они заработают вновь, их мощностей не хватит для той модернизации Красной армии, о которой вы, Иван, говорили. Возможно, они помогут ей продержаться месяц – другой, но не более. И Россия будет разбита окончательно. Вы не думайте, Иван, что я радуюсь этому обстоятельству. Моя точка насчет нацизма вам известна, я буду очень огорчен будущей победой Германии, потому что она еще более укрепит ее. Я, возражая вам, просто констатирую факт неспособности России сопротивляться натиску Гитлера, опираясь на наличные ресурсы.

– В этом отношении я полностью согласен с вами, Карл, насчет невозможности Советского Союза самостоятельно одержать победу над вашей страной. Тут не надо быть семи пяди во лбу, чтобы прийти к выводу: без помощи со стороны СССР падет. Действительно, если до войны наша страна сидела на продовольственных карточках, то как ей кормить армию и все население в случае, если падет Украина и, не дай бог, Кубань, другая черноземная зона – Воронеж, Курск, Белгород. Больше того, я точно знаю, нашей стране остро не хватает алюминия, пороха, другой взрывчатки, особых добавок для производства высокопрочной стали. О чем это говорит? Это говорит о том, что без поставок в СССР из других стран только перечисленных ресурсов, повторяю, только перечисленных, Советскому Союзу не выиграть войну. А сколько еще потребуется дополнительно сырья, оборудования, машин, технологий? И все это, Карл, будет получено, и Красная армия перевооружиться и одержит победу.

– Боже мой, Иван, откуда придет такая громадная помощь?

– Я говорил, Карл, в начале нашей беседы об объективных причинах, причем мирового плана, в результате которых Советский Союз станет камнем преткновения на пути Германии к мировому господству. Пока мы с вами рассматривали субъективные факторы, благодаря которым Германии не удастся быстро разгромить СССР. Главный из них – бездарность Гитлера, распыливший наличные вооруженные силы на проведение множества операций, вместо концентрации своих дивизий на одном направлении. А теперь я скажу об объективной стороне вопроса.

Самойлов снова сделал несколько глотков вина, потом неожиданно спросил майора:

– Послушайте, Карл, вы не устали от наших разговоров?

– Ну что вы, Иван, нет, конечно. Мне очень интересно беседовать с вами. Сами понимаете, на такие темы здесь невозможно разговаривать ни с кем.

– Вы располагаете еще временем?

– Да хоть до утра, Иван. Повторяю, мне очень комфортно с вами.

– Тогда у меня к вам просьба, Карл. У нас в России после выпивки и хорошего обеда принято пить чай, или, как говорят в таких случаях, гонять чаи. Поэтому, если можно, нельзя ли горячего чая с каким-нибудь простейшими леденцами?

– А может, черного кофе?

– Кофе? После последней поездки в Германию я ни разу его не пил. Давайте кофе, но и чаю тоже.

Вернер вышел из комнаты, вскоре вернулся.

– Скоро будут и чай, и кофе, – сказал он.

– Так вот, Карл, об объективных факторах поражения Германии в этой войне, продолжил Самойлов. – Вы спрашивали, откуда придет помощь. Отвечаю – из Соединенных Штатов Америки.

– Но, Иван, зачем Америке защищать большевистскую Россию? Я там бывал, и мне хорошо известно, в Америке решительно не воспринимают коммунистическую идеологию. Мне даже кажется, что тамошняя политическая элита даже испытывает удовлетворение от того, что Германия собирается прикончить советскую власть – раз и навсегда.

– Я согласен, Карл, что такие политические деятели имеются в Америке, и их немало. Но вы забываете, что практически все они считают германский нацизм таким же исчадием ада, как и коммунизм. Какое из двух зол они возьмут под свою защиту? Я уверен – Америка выступит на стороне Советского Союза. Не потому, что она считает его более гуманным, если это слово вообще применимо к злодейской большевистской власти. За океаном будут исходить из того, что в случае поражения СССР погибнет и Англия, последний оплот свободы и демократии в Европе. А значит, взоры Гитлера, а возможно, и Японии затем неизбежно устремятся на Соединенные Штаты. Так что логика тут проста, Карл, с дальним прицелом: оказывая помощь Советскому Союзу, Вашингтон создает хорошие предпосылки для борьбы с нацизмом и его окончательного уничтожения.

– А как вы, Иван, лично считаете, какое из двух зол хуже – нацизм или коммунизм?

– Моя точка зрения на это счет такова: оба злодейского устройства, оба исповедуют преступную, античеловеческую идеологию. Как говорят у нас в России, два сапога пара. Разница между ними только в том, что нацизм избрал мишенью для поголовного уничтожения отдельные расы, а большевизм воюет со своим собственным народом, одновременно замахиваясь на свободу других государств под лозунгом мировой революции. То есть марксизм советского розлива планирует устраивать бойню на всем земном шаре. Вот и считайте, какой из них чудовищнее.

– Получается, Иван, германский фашизм менее подлый, – засмеялся майор.

– Я на эти все гнусные идеологии смотрю иначе. Те или иные преступные политические учения, на мой взгляд, являются только ширмой для установления диктатур. То есть для меня, например, названия мировоззрений не имеют особого значения. Есть даже единоличные режимы, которые публично вообще не исповедуют никакой философии, но творят зло не хуже негодяев со взглядами. Главное для меня – власть сменяема или несменяема. Если несменяема, то жди беды. Партия Гитлера была избрана демократическим путем, путем честных выборов. Если бы прежний государственный режим в Германии сохранился, то достаточно было тому же Гитлеру только заикнуться о войне, как он тут же был бы выброшен на политическую свалку. Но он совершил государственный переворот и теперь проливает кровь немцев и других народов. Несменяемость любой власти, дорогой Карл, обязательно приводит к нарушениям прав и свобод человека, к коррупции, воровству, нищете, технологической отсталости страны и, конечно, к войне. К войне большой или малой, но бойня обязательна для несменяемой власти. Такова ее природа, потому что диктаторами становятся, как правило, люди недалекие, серые, пустоголовые, для которых еще одна резня – это не смерть, кровь и слезы людей, а решение каких-то престижных политических вопросов.

– Иван, я не сказал бы, что Адольф Гитлер – человек серый, недалекий и пустоголовый. При нем резко улучшилась жизнь простых людей. Вы же тоже должны хорошо помнить, в те времена вы бывали в Германии, какой кошмарный был быт рядовых немцев в конце 20-х – начале 30-х годов: жуткая инфляция, дороговизна несусветная, нехватка продуктов питания и других товаров первой необходимости. Меня никак нельзя уличить в симпатиях к Гитлеру и его партии, но надо согласиться, что под их руководством Германия преобразилась в лучшую сторону с точки зрения материального благополучия.

Постучав, вошел адъютант, на подносе он принес две чашки черного кофе, вазочку с печеньями и конфетами. Выйдя, вернулся с пузатым чайником кипятка с заварным чайником сверху вместо крышки. Оба, Самойлов и Вернер, пригубили кофе.

– Я согласен, Карл, с первыми успехами национал – социализма, – продолжил беседу Иван Петрович. – Видно, у Гитлера оказались неплохие экономические и политические советники. Но потом он стал, судя по дальнейшим результатам, игнорировать их рекомендации, начал делать одну ошибку за другой. Главная из них – желание завоевать Европу. Мне, например, совершенно непонятно, зачем это ему было нужно. Избавиться от пут Версальского договора? Избавься, ради бога, и продолжай строить экономику своей страны, торгуй с соседними государствами. Так нет, Гитлер захотел большего – европейского господства. Потому что он – диктатор. Когда я сказал, что диктаторы – это, как правило, люди недалекие, серые и пустоголовые, я имел в виду непонимание ими главного экономического закона развития человечества. А он звучит так: несменяемость власти приводит к ликвидации политической конкуренции, в результате чего исчезает экономическая конкуренция. А раз нет соперничества в народном хозяйстве, наступает застой. Рано или поздно, но возникает отставание, страна начинает плестись в обозе научно-технического прогресса. Иначе говоря, каков политический строй, такова и экономика. Как говорят русские, по Сеньке и шапка. Подтверждение тому – Советский Союз, где промышленная и сельскохозяйственная отсталость невероятная. Такая же стагнация ждет и Германию, отягощенная милитаризацией страны. И будьте уверены, не завтра, так послезавтра у вас вновь появятся продовольственные карточки.

– В принципе я с вами согласен, Иван. Но сегодня с позиции ура-патриотизма наших бюргеров, Гитлер – величайший полководец, сумевший в кратчайший срок покорить всю Европу, кроме пока Англии. Если объективно судить, то это действительно так.

– Так, да не совсем так, Карл, если судить не с узколобой позиции немецкого обывателя, а с учетом реальной действительности. Давайте, Карл, глянем в суть победы Германии над Францией в июне прошлого гола. Мое твердое убеждение: главная причина виктории рейха – трусость и предательство со стороны союзников. Ведь у них и военной силы, и экономических ресурсов было больше, чем у Германии. Но Франция явно не хотела сражаться с немцами, не пришедшая еще в себя от колоссальных людских потерь в первой мировой войне. Не хотела и потому трусливо быстренько капитулировала. И Британия особо не желала совать свой нос в пекло. Так что вопрос остается открытым: это была победа вермахта или стечение обстоятельств, позволившее рейху одолеть более сильного противника? Я считаю, победа досталась ему именно благодаря трусости и предательства руководителей Франции и Англии. Как и сегодняшние колоссальные успехи Германии на советском фронте – они достигнуты в основном в результате бездарной политики Сталина, тупости лидеров Советского Союза и идиотизма всей большевистской системы управления государством. Поэтому я и сказал в начале нашей беседы: если только Америка окажет Советскому Союзу существенную помощь вооружением, сырьем, продовольствием, автотранспортом и на этой основе Красная армия будет модернизирована, а командный ее состав обновится, избавится от малограмотных маршалов и генералов, то вермахту придется очень туго, и в конце концов он потерпит поражение.

– Вы уверены, Иван, если такое случится, то после разгрома третьего рейха на земном шаре наступит мир и благодать?

– Ну что вы, Карл, нет, конечно.

Самойлов налил в стакан чаю, откусил конфету, сделал с видимым удовольствием несколько глотков. Вернер последовал его примеру. После небольшой паузы Иван Петрович продолжил свою мысль:

– Почему не наступит мир и благодать, как вы, Карл, выразились? Потому что между Советским Союзом и западным миром, который будет номинально спасен от нацизма большевиками, были и останутся непримиримые противоречия. Суть их кроется в учении Маркса—Ленина—Сталина, которое считает частную собственность, предпринимательство, рыночные отношения в целом исчадием ада, препонами на пути пролетариата к счастью, а так называемую буржуазную демократию, то есть политическую и экономическую конкуренцию, свободу выбора, верховенство закона и прочую, с точки зрения коммунистов, ахинею советская идеология рассматривает, как устаревшие, пещерные атрибуты капитализма, мешающие развитию человечества. Вот это разный подход к мироустройству, Карл, и станет камнем преткновения в взаимоотношениях между Советским Союзом и остальным цивилизованным миром. И я не удивлюсь, что на каком-то этапе их соперничество завершится войной, малой или даже большой.

– Но, Иван, а как же чувство благодарности России Америке за ту огромную помощь, которую, по вашим прогнозам, она окажет Москве? Помощь, без которой, тут я с вами согласен, Советы не смогут победить Германию?

– Нет, все-таки вы, Карл, я вижу, наивный человек. О какой благодарности или иных человеческих чувствах можно говорить применительно к большевизму? С таким же успехом следует требовать проявления подобных эмоций от уголовников всех мастей – грабителей, воров, убийц и прочих гангстеров. Коммунисты – такие же бандиты, только из политического мира, и для них нет ничего святого. Кстати об отношении Сталина к проявлению той же благодарности, которую вы упомянули, Карл. Рассказывают, что когда арестовали одного из друзей Сталина, который до революции спас его почти от верной гибели, вождя попросили другие к нему близкие люди освободить несчастного хотя бы из чувства благодарности за тогдашнее избавление от плохого конца. На что Сталин ответил: «Я не собака, чтобы испытывать чувство благодарности».

– Будущая история рассудит, Иван, все поставит на место.

– Не уверен, Карл. Возьмем нашествие Наполеона на Россию в 1812 году. О его разгроме написаны монбланы восторженных книг, до сих пор не утихают восхваления русского оружия в войне с тогдашней Францией. Российские патриоты всех мастей с квасной пеной у рта продолжают восторженно отзываются о победах над Наполеоном на необъятных просторах нашей страны. И никто ни разу не сказал, что эти виктории одержаны исключительно благодаря помощи Англии. Да, да, Карл, именно Англии. А эта поддержка, ставшая решающей, заключалась в том, что Британия, во-первых, обеспечила тогда Россию свинцом, который в то время не производился в нашей стране. Только в 1811 году она поставила нам одну тысячу тонн этого незаменимого металла. Во-вторых, Англия продала нам много пороха, в котором Россия испытывала острую нужду. И теперь вопрос, как говорится, на засыпку: могла ли держава Александра Первого победить Наполеона, не имея своего свинца и ощущая нехватку пороха?

– Тут, Иван, напрашивается аналогия с будущей помощью Америки сегодняшней России, если такая подмога будет оказана. Тоже могут предать ее забвению.