Путь голема

– Чего? – У Тимохи разве что шерсть на загривке дыбом не стала. – Почему мне ничего не сказала? Я бы их!

– Поэтому и не сказала. Я же тебя знаю. А они тинэйджеры – переходной возраст. Глупость наружу лезет. С возрастом пройдет. Да не злись Тимошенька, они только обозвали меня и все.

Она погладила Тимоху по руке.

– Вот об этом я и пытался сказать, – рассмеялся Ильич. – Вы непонятные, нелогичные и противоречивые. От вас никогда не знаешь чего ждать. Одни сюрпризы. Я немало прожил на Вашей Земле, но так и не смог вас понять. Вы настолько часто поступаете вопреки логике и здравому смыслу… что даже язык не поворачивается назвать вас глупцами. Вы лезете в горящий дом за любимой кошкой и бросаете горячие бомбы на город с тысячами мирных жителей. Безвозмездно сдаете кровь для больных и умышленно заражаете партнеров СПИДом. Идете на смерть ради своей Родины, которая потом гноит вас в ГУЛАГах. Вы говорите о вкусной и здоровой пище, а едите… Простите, но время проведенное у вас мой желудок мне никогда не простит. Мир полуфабрикатов и суррогатов. Не удивительно, что вы так мало живете… Простите, если кого обидел. Это только взгляд со стороны.

– На правду не обижаются, – сказал я.

– Я чипсы люблю, – мечтательно вздохнул Прыщ и облизнулся.

– И что? – поинтересовалась Лиля.

– Как-то состав прочитал. Возненавидел сначала тех, кто это гуано делает, потом себя за то, что его ем.

– И?

– Лиля, что ты икаешь. Не ты ли мне мозг сверлишь, что крошки чипсов по всему офису? Ну, нравятся они мне нравятся. И чихать на состав. Как за свежую гамалку засяду так пригоршнями гребу эту дрянь.

– Вот об этом я и говорил, – улыбнулся Ильич.

-–

– Не шуметь, – приказала находящаяся в должности проводника Дайла. – Сначала я, а по сигналу остальные.

Она растаяла в вечерних сумерках.

Хорошо быть приближенными и их детьми. Марш-бросок основательно вымотал меня. Обессиленный Прыщ, развалившись под кустом, шепотом кроет матом всех, начиная от богов и Императора и заканчивая собственными мозолями. Даже Тимоха опустив на землю Лилю, устало оперся на ствол дерева рядом со мной. А Ильичу и Дайле хоть бы хны.

– Ильич, – тихонько интересуюсь я, – как вам, обитателю другого мира, удалось устроиться в нашем отечественном бизнесе? Ведь все законно было. Мне даже запись в трудовой сделали.

– Предыдущий владелец фирмы за некоторое количество так ценимого вами металла согласился на время уступить мне свой офис вместе с содержимым а заодно своим именем, фамилией и родословной. Он уволил всех своих сотрудников и помог найти и пригласить на работу вас. Все время он выступал моим внештатным консультантом в сложном мире бизнеса. Все должно было выглядеть солидно и респектабельно, иначе вы бы не клюнули.

– Так вот кому вы звонили перед заключением каждой сделки, – хлопнул я себя по лбу. – А я то думал, чего это наш босс, зубр в мире бизнеса, задает по телефону такие глупые вопросы.

– Подслушивали батенька? – хитро глянул Ильич.

– Не живота ради, судьбой отроков подопечных озабочен был. Коммерция и вы находитесь в разных измерениях, – улыбнулся я в ответ. – В последнее время я уже готов был дать «добро» сотрудникам на коллективную миграцию к конкурентам.

– Настолько все плохо было? – погрустнел Ильич.

– Поначалу, все списывалось на странности. Но чем дальше, тем сильнее я убеждался, что вы бездарь и дилетант. Но как босс вы были очень даже ничего, – утешил я его.

– Моряк я, и побоку мне все. Экватор пять раз пересекал. Раз – я сказал, два – вы сделали, – удачно спародировал голос босса Прыщ.

– От вас шума как от стаи дятлов, – вынырнула из сумрака Дайла. – Будьте осторожнее.

– Мы обязательно исправимся, – хихикнул Прыщ. – И, между прочим, дятлы стаями не летают. Они существа индивидуального склада, как программисты. Ты кстати в курсе, что дятлы между собой морзянкой общаются, а это можно сказать двоичный код. Любая информация представляется в виде нуля и единицы.

– Хижина пуста, – сердито глянула на него Дайла. – Пошли. Балаболам могу выстукать то же морзянкой рукоятью меча на их лбах.

Безмолвными тенями мы пересекаем открытое пространство и оказываемся внутри хижины. Дайла завесила крохотные окошки холщовыми шторами и, клацнув пальцами, зажгла свечу.

– Круто, – восхищенно прошептал Прыщ. – И я так хочу. Клац, и прикуривай.

– Ты же не куришь, – сказала Лиля осматриваясь. – Как в деревне у бабушки. Она на хуторе жила. Зимой часто свет выключали, и мы при свечах в избе сказки читали.

– Сейчас не курю, а завтра вдруг захочется, – огрызнулся Прыщ. И глянув по сторонам, добавил: – Исторический музей. Экспонат – изба древняя примитивная.

– Ну не такая и примитивная, – парировала Дайла.

– Самая что ни на есть примитивная, убогая и отсталая. Холодильника нет? Нет. Телевизора нет? Нет. И брата моего кровного – компьютера нет? Ответ тот же. Даже пива нет… Пожрать дадут?

– Каша в казанке на плите. Растопи будет горячая. Хлеб в холстине на полке, – не оглядываясь на него, сказала Дайла. Она пристально вслушивается в звуки наступающей ночи.

– Что-то не так? – спрашиваю я.

– Все не так, – хмуро отвечает Дайла, заправляя выпавший локон под повязку. – Лесник особо никогда не отягощался своей работой. Больше пьянствовал. Удивительно, что к ночи его нет.

– Я не чувствую опасности, – сказал Ильич.

– Конечно приближенный, если вы ее не чувствуете, значит ее нет, – склонила голову Дайла.

– Тоже мне проблема, – хмыкнул я. – Мало ли чего. Напился и уснул под кустом твой лесник. Лучше Прыщу подсоби, а то он избу спалит.

– Нет, вы скажите, где в этой топке газ включается, – сердито прошипел Прыщ, забрасывая в поддувало каменки, накрытой чугунной плитой, спичку. – Я уже пол коробка извел, а она зараза не горит.

– Газ в прихожке. Похож на деревянные поленья, – хихикнула Лиля. – Когда заходили, я об деревяшку споткнулась. Пошли, помогу, горожанин.

– Ты говорила, что лесник алкаш, – намекнул Прыщ, слизав остатки каши с деревянной ложки.

– И что? – недовольно глянула на него Дайла.

– Ну, может того… – замялся Прыщ под ее взглядом, – поискать чего? Вдруг найдем. Холодает к ночи. А так погреемся.

Дайла молча встала и вышла. Через минуту на столе стояла глиняная бутыль, увитая лозой.

– Другое дело, – засуетился Прыщ в поисках кружек.

– Прыщ, ты смотри поаккуратнее, – говорю, наблюдая за торопливыми приготовлениями. – Предыдущая вечеринка имела экзотическое продолжение. На бис как-то не хочется.

– Не боись, – заблестели в пламени свечей очки Прыща. – Мы по чуть-чуть. И баиньки.

Поев быстрее всех, Дайла устроилась на широкой лавке у окна и принялась точить меч. Раз за разом чувствую спиной ее пристальный взгляд.

Лиля нашла иголку с клубком грубых ниток и принялась сшивать воедино лохмотья Тимохиной одежды.

– Учитывая, что почти все карты для присутствующих раскрыты, объясните, как вам удалось попасть в подземелья города? – спросила Дайла, удовлетворенно глядя на лезвие меча. – Насколько я знаю, вы полгода назад уходили в мир людей на поиски перерожденных богов. Если не ошибаюсь это уже третья попытка. Или четвертая? Я при этом не присутствовала – трепала с повстанцами сборщиков податей у прибрежных сел.