Путь голема

– Смейтесь, смейтесь, – пробормотал я, поправляя одежду и расчесывая волосы пятерней. – Думаете, от страха перед вашим владыкой сознание потерял и в штаны наложил. Ошибаетесь. Это вы у меня наложите.

Жаль мой наряд не совсем соответствует предстоящей процедуре. Рваный джинсовый костюм и грубые башмаки выглядят неподобающе событию. А еще бы умыться и зубы почистить…

И снова видения дают мне подсказку. Теперь я знаю что делать. Остались лишь два вопроса. Хватит ли мне смелости на подобный поступок и к чему он приведет?

Двери распахнулись, и в сопровождении карателей я вошел в тронный зал. Солдаты остались за беззвучно закрывшейся дверью.

У меня даже нет слов, чтобы достойно описать труд богов-архитекторов. Сквозь фасетчатый, как глаз пчелы, купол льется тысячами лучей свет. Колоны-исполины выгнулись дугой под тяжестью наклонившихся внутрь прозрачных стен. Сквозь их незримую толщу открывается все великолепие Хрустального города с высоты птичьего полета.

Судя по всему, я на вершине центральной башни города. Ничего не понимаю. Нас заперли в подвале. Когда меня сопровождали сюда, то по пути не было ни одной ступеньки, и пол был горизонтален. Я оглянулся назад и увидел извивающуюся вдали за городской стеной реку и неторопливо ползущие по ней баржи. Дверей и в помине не было.

На возвышении, в центре зала, на монументальном троне из черного камня, явно не имеющему к Хрустальному городу никакого отношения, вольготно развалился крупный мужчина в черной мантии. Длинный подол обвивает подножие трона, навевающего мысль о кладбищенских надгробьях. Лишь оградки и цветочков не хватает. Там, дома в дикие девяностые, период хаоса, дележа власти и беспеределья бритоголовых, лишенных шеи молодых людей в спортивных костюмах такие произведения кладбищенского искусства были в моде. Золотом на черном мраморе переливались надписи «Коляну от братвы», «Пацаны тебя не забудут».

Длинные с проседью волосы спускаются на широкие плечи. Традиционно черные доспехи лишены каких либо украшений. Такая защита больше подходит для сражения, чем для тронного зала.

Император излучает такую мощь, что я чувствую себя гвоздем, который вот-вот одним небрежным движением засадят по самую шляпку в пол. С трудом сдерживаюсь, чтобы не распластаться ниц перед покоряющим могуществом. Император еще даже рот не раскрыл, а меня уже разрывает от чувства, что стоит ему лишь молвить, и я без раздумий умру за него. Буду голыми руками рвать глотки его врагов и штабелем складывать их головы у его ног. Буду лизать его сапоги, подобно псу в ожидании ласкового слова.

Каратели выстроились за моей спиной и, опустившись на одно колено, склонили головы. Император вяло махнул облаченной в металлическую перчатку рукой и девушки поднялись. Красивые личика портит тень страха. Какая же силища кроется в Императоре если даже каратели испытывают перед ним страх? Что уж мне тогда говорить. Джинсы пока сухие, и то хорошо.

– Ну, привет, свадебный генерал, – сказал император по-русски без малейшего акцента и хитро улыбнулся. – Или будет правильнее сказать – пушечное мясо.

Давление на мое сознание тут же спало, и я увидел перед собой всего лишь уставшего пожилого мужчину с грубым лицом, испещренным глубокими морщинами. Такой фейс подошел бы заядлому пропойце, а никак не аристократической личности. Подол мантии в пыли. На одном из сапог каблук неправильно стерт, что говорит о том, что с походкой у хозяина не все хорошо. На доспехах царапины. Костяшки на правой перчатке примяты. Интересно, кому это он так влепил? В общем, передо мной никакой не апогей могущества, как мне казалось ранее, а всего лишь человек, наделенный немерянной властью и необычными способностями.

От таких мыслей сразу стало легче, и я малость осмелел.

– Хорошо владеете русским, – говорю, стараясь выглядеть невозмутимым. – Гостили в наших краях?

– Бывало.

Я нервно сглотнул:

– Надолго к нам собираетесь? Зачем вам это? Мы же ничего вам не сделали? Или повод не нужен? Ну да, зачем повод саранче уничтожающей поля одно за другим. Ведь вы именно саранча. Голодная, ненасытная…

– Примерно так и есть. Любая экспансия первый шаг для империи. А империя это сила и порядок. Придет и ваш черед.

– Вам тоже скучно?

– С чего ты взял? – взгляд Императора превратил меня в рентгеновский снимок моей души. Покопавшись в ее содержимом и по-видимому не найдя ничего достойного его внимания он перевел взгляд на реку.

– Довелось недавно пообщаться с еще более могучим властелином, – заметил я, и вытер пот со лба. Интересно, за такие слова меня прирежут сразу, или поэтапно. Нервное дыхание девочек за спиной обещает длинное и неприятное общение. Похоже, они не привыкли, чтобы с монаршей особой разговаривали подобным образом.

– Ты забавен, – улыбнулся собеседник, не глядя на меня. – Ты даже сумел заинтриговать меня. О ком речь?

– Конечно он могущественнее вас лишь в переделах своего мира… очень ограниченного… Но, должен заметить, что в нем он был практически богом. Мир в прямом смысле был у его ног.

– Я тебя понял. Ты говоришь о древнем духе, навеки запертом в камне. Даже я не смогу его одолеть в его владениях.

– Ну, это уже в прошлом, – осмелился я перебить Императора. – Я освободил его.

– Забавно, – сказал Император после небольшой паузы. – Хочешь сказать, что победил его в его же мире?

– Угу.

– Не верю. Мир камня жил по его законам.

– Вы совершенно правы. Правда, мне помогали его игрушки, часть его мира. Он оказался нехорошим кукловодом. Арлекины, мальвины и пьеро в финальном действии оказались не на его стороне.

– Чем ты купил их? Свободой?

Я кивнул в ответ.

– Молодец, – одобрительно кивнул император. – Хороший ход. Но ты сказал мне лишь часть правды. Даже миллиарды игрушек только безвольные куклы в руках правителя. Их воля и желания – ничто. Было что-то еще. Я не разочарован в тебе. С момента прихода в мой мир ты становишься все интереснее, не смотря на роль свадебного генерала.

– Вы во второй раз меня так называете. Что бы это значило?

Император тяжело встал с трона и, спустившись по ступеням, присел на последней и указал мне на место рядом с собой. Лица карателей, так и не шелохнувшихся за все это время, не выразили ни капли удивления, в отличие от моего. Только пышные груди под доспехами стали вздыматься чуть чаще.

– Это значит, что тот, кого ты зовешь Ильичем лгун, использующий тебя в своих целях.

– Мне тоже так кажется, – заметил я, невольно отодвинувшись от собеседника.

– Не кусаюсь, – чуть улыбнулся он краешками губ. От него пахло старостью и горечью полыни. – Между прочим, фляга еще с тобой?

Его вопрос прозвучал как ответ. Я кивнул и, вытащив из заднего кармана джинсов плоский сосуд, протянул Императору.

Побултыхав он отвинтил крышку и влил содержимое в рот. Погоняв жидкость во рту, словно смакуя, он скривился и сплюнул под ноги.

– Бренди… по старому семейному рецепту… на травах… рецепт, наверное, секретный… Гадость?

Император кивнул и тыльной стороной перчатки вытер губы:

– Гадость. Тебе самому-то нравится?

– Не очень.

– А пил зачем? – И снова я почувствовал себя под рентгеновским аппаратом. И инструменты невидимого хирурга вонзились в мой мозг в поисках правды. Желание соврать или уклониться от вопроса отпало само собой.

– И так все знаете, – хмуро сказал я, невольно сжав ладонями виски.

– В бога захотелось поиграть? – ухмыльнулся он и отечески похлопал меня по плечу. – Эх, молодость, бесшабашность и бездумность. Напиток удачу приносил. Силы добавлял. И видения могущества… – Император с прищуром хитро посмотрел на меня. – Было такое?

– Угу.

– Приятно было почувствовать себя богом? Слово сказал, рукой махнул, и чудо случилось.

– Угу.

– Да что ты как филин угукаешь. Язык родной забыл?