Вечный двигатель

– Не хочет! Он с Генкой на электричке. С нами Петя едет.

– Как Петя? – возмущение выросло. – Разве Петька сегодня уезжать наладился!?

Мама усеменила на разборки. Из ворот вышел Вадим с длинным узким свертком.

– Ну вот, теперь у меня лежать будет. Дед Алексей наказывал беречь.

Андрей кивнул.

– Дай-ка гляну – я ее не видел уж лет двадцать. Как в деревню перестал на лето ездить.

Вадим развернул сверток – в нем лежала потертая, небогато инкрустированная сабля.

Давно состоялось лето, расположился отличный будничный вечерок. В трехкомнатной среднего достоинства брежневке в меньшей комнате разместился Вадим с пятнадцатилетним сыном. Ковырялись в механизмах.

– Мамулю, Тёмыч, мы умоем, – вставая со стула и разминая плечи, мечтанул Вадим. – Она гримасы на наши дела строит, а мы почистим.

– Я, пап, в интегнете высмотгел, – детским баском, симпатично картавя, не возразил Артем. – На западе теогия одна моду набирает – женщина не человек вовсе.

– Ну, это дела старые – святоши в древние года даже библию под это дело способили.

В дверь незамедлительно всунулась строгая рожица Насти, десятилетней что-нибудь девчушки:

– Я маме и сообщу, ей по должности надо знать!

– Хак… – любовно усмехнулся Вадим, Артем воздел очи к небесам – «Господи, где ты был, когда их создавал», читалось в жесте.

Пришла Ирина. С порога напомнила субординацию:

– Вадик, ты дома?.. – Мазнула взглядом вешалку, настойчиво распорядилась: – Вади-ик! Срочно сбегай за хлебом – я забыла купить.

Вадим показался из комнаты, поинтересовался:

– Почему я? Артемка, в конце концов.

Освоив тапки, Ирина с пакетом прошла на кухню, произнесла с немилосердным выражением лица:

– С этим гражданином будет особый разговор!

Тотчас на сцене обнаружилась Настя, цвела улыбка:

– Мамуля, приветик!

– Дочик… – погружаясь во чрево кухни, бросила Ирина.

Чопорный взгляд Насти в мужские частности не скрывал внутреннего ликования.

Папаша размышлял. С одной стороны хотелось амортизировать тяжесть неизвестного проступка сына, с другой – чревато.

Выйдя из подъезда, Вадим столкнулся с пожившим, обтрепанным дядей.

– Наше вам! – весело протянул руку.

– Заметь, Вадим, – возмущенно тряс ладонь сосед, – третью игру подряд наши выигрывают! Центральный стадион, двадцать тыщ народу, не хухры! Полсезона на Уралмашевском сливали – о чем городские головотяпы думали?

– Подозреваю, дядь Леша, изгаляется Моссад, – улыбался Вадим, вполоборота отходя.

Дядя Леша недоверчиво смотрел на Вадима, неуверенно произнес:

– Причем тут самосад? Спортсмены не курят.

– Странные люди, однако, эти спортсмены, – отзывался Вадим уже на расстоянии.

Дядя Леша на мгновение замер, задумавшись, озадаченный медленно тронулся в подъезд.

Вадим подошел к вывеске «Всегда свежий хлеб». Через окно мини-пекарни происходила реализация. Нынче состоялась очередь человек в восемь (из мужского – один интеллигентного вида старичок). Вадим беззаботно пристроился.

Прелюдия, однако, длилась недолго, зигзагами приблизился непотребного состояния и вида верзила. Подойдя, основательно остановился перед устьем очереди – размашисто колебался – укоризненно наладился смотреть в аккуратную мадам, сложившую руки с сумкой внизу живота. Мадам, коротко бросив на товарища взгляд и тут же равнодушно убрав, кожей чувствуя, что пялятся на нее, снова уже более чувственно мигнула в его сторону.

Первое волнение нерва передалось через переступание ног. Руки разомкнулись и легли вдоль тела. Мадам взглянула на соперника возмущенно. Уже негодование рисовал величественный отворот головы… Наконец детина громогласно, голосом сиплым и корявым известил:

– Слышь, сударыня! Дай десятку – на билет в оперу не хватает.

Незамедлительно, пожалуй что тренированно, женщина противно, не согласуясь с фактурой, взвизгнула:

– Какая опера?! Кто тебя, забулдыгу, в оперу пустит! Место тебе… – Дама явно не находила достойной области. Пришло озарение: – В балете!

Предложение не оставило субчика равнодушным – он размышлял, что явствовало из увеличившейся амплитуды качания.

– Хорошо, – согласился наконец, но не без компромисса, – тогда две.

– Вы посмотрите на него! – Возмущение мадам было обращено уже к очереди. Она сделала новое предложение: – А в милицию не хочешь?

– Ну ты, овца – глохни, – угрожающе возразило существо, однако от оппонента отодвинулось.

Соискатель пустился дерзко обозревать очередь взглядом, несомненно, выискивая очередную жертву. Заметим, Вадим несолидно скосил взгляд куда-то в стену. Тем временем последовало очередное сообщение:

– Здорово что ли! – Так с угрюмым задором объявил член общества интеллигентному старичку.

– Разве мы знакомы? – потерянно лепетнул подопытный.

– Ты чо!! – пораженно выпучив глаза, расстроился человек. – Бухали же недавно у Славки Смирнова!!

– В каком смысле? – подавленно простонал дедуля. – Помилуйте, никакого Славку я не знаю. Более того, я совершенно не пью.

– Перестань, – снисходительно уже и благоволя пропел товарищ и, обняв друга, просипел: – Зинка-то, курвища – ну помнишь, без зубов которая – крякнула, паленой водкой траванулась!

– Послушайте… – дедок сделал хилую попытку освободиться – куда там! – Послушайте… – На этом словарный запас иссяк.