Сценарии, пьесы, сценарии. В трёх книгах. Книга 1

Иисус остановился перед ступенями и негромко произнёс:

– Вот я и пришёл к дому Отца моего…

Иисус стал поднимается по ступеням, и со всех сторон к нему потянулись калеки:

– Иисус!

– Спаси!

– Исцели меня, Иисус!

– Дотронься до меня!

– Вот я, у ног твоих!

– Иисус!

– Верую в тебя!

Иисус наклонялся влево и вправо, прикасался то к одному, то к другому. Идущие рядом с Иисусом ученики невольно оттесняли калек, а за их спинами слепые учащённо моргать и обескуражено крутили головами, хромые выпрямлялись и неуверенно делали правильные, здоровые шаги. Они что-то говорили, что-то кричали вслед Иисусу с восхищёнными и благодарными лицами, но в шуме толпы их голоса были неразличимы.

Войдя в ворота Храма, Иисус снова остановился. Лицо его потемнело – Он увидел пред собой обыкновенный базар: столы меновщиков, плетёные клетки с голубями, блеющих овец, мычащих волов, множество крикливых покупающих и продающих. Иисус пошёл между рядами, его руки не находили себе места, глаза его яростно блестели. Не глядя, он взял со стола одного из торговцев верёвку. Тот начал что-то гневно кричать вслед Иисусу, схватил другой конец верёвки, но какой-то человек ударил его по руке, и верёвка выпала из неё, тут же этот человек ударил торговца в живот, и тот, охнув, «сложился» в поясе. Руки Иисуса на ходу сложили верёвку в несколько раз, превратив её в бич. Вдруг Иисус увидел, как вол вывалил кучу навоза. С криком бросился Иисус на продающих волов, стегая бичом и их, и волов. Он стремительно двинулся дальше, опрокидывая руками и ногами столы и скамьи, стегая бичом подвернувшихся под руку продавцов. Овцы разбегались, из перевёрнутых и сломанных клеток вылетали голуби, монеты сыпались со столов меновщиков и люди кинулись их собирать.

– Вон! Вон! Вон из Храма! – вскричал Иисус. – Позор Израилю! Вон из дома отца моего! Не дом молитвы, а вертеп разбойников!

Конечно, торговцы пытались защищаться. Проклиная Иисуса, с кулаками, палками и другим оружием они бросились вслед ему, но какие-то люди стали между ними и Иисусом, умело выбили из их рук оружие и затеяли потасовки. Среди этих людей был и Варавва. Разъярённый Иисус не оборачивался и не видел происходящего за его спиной.

К месту происшествия сбегалась храмовая стража. Внезапно на их пути возникла шеренга людей с кинжалами на поясах, свои руки они держали на их рукоятях. Стража в замешательстве остановилась.

Вдруг Иисус остановился перед клетками с голубями и разжал пальцы, его бич упал на землю. Усталым, разочарованным голосом Иисус сказал к продавцам:

– Возьмите это отсюда, из дома Отца Моего, не делайте его домом торговли…. Безумные и слепые… Что больше: золото, или храм сей…

Понуро стоял Иисус в центре примолкшей толпы. Варавва был в первом ряду и не спускал глаз с окружавших его людей. Иисус поднял голову и громко воззвал к людям:

– Я пришел не сам от себя, но истинен Пославший Меня, которого вы не знаете! Но я знаю Его, потому что я от Него!

Иисус повернулся и пошёл к выходу из Храма. Толпа расступалась, и из неё подходили к Иисусу его ученики. Недалеко от выхода, к сопровождающим Иисуса с криками «Осанна Сыну Давидову!» подбежало несколько детей. В это время Иисус проходил мимо группы священников. Один из них с негодованием воскликнул:

– Слышишь ли ты, Иисус, Как они богохульствуют!?

– Устами младенцев глаголет истина… – тихо ответил Иисус. И добавил – Разве не читали вы: «Из уст младенцев ты устроил хвалу?»

Выйдя из Храма, Иисус спустился по лестнице, обернулся, и, показав широким жестом в сторону Храма, горестно сказал ученикам:

– Видите эти великие здания? Всё это будет разрушено, так что не останется здесь камня на камне…

13. Гефсиманский сад

Этот пасмурный день подходил к концу. Невидимое солнце только что зашло за горизонт и становилось всё темнее. На дороге показались Иисус и его ученики. Шагах в двухстах позади них шёл Варавва. Иисус был мрачен и задумчив. Его настроение передалось и ученикам. Они подошли к большой роще у дороги и свернули к ней. То же сделал и Варавва. Скрывшись за деревьями, он прибавил шагу и быстро приблизился к Иисусу на совсем небольшое расстояние, с которого он мог наблюдать за ним, оставаясь незамеченным.

Войдя в рощу, Иисус сказал ученикам:

– Посидите тут пока… Я пойду… помолюсь… там (Иисус сделал неопределённый жест в сторону от дороги) … Петр, Иаков и… Иоанн, пойдите со мной.

Они молча пошли вглубь рощи. Прячась за деревьями и кустами шагах в двадцати за ними бесшумно крался Варавва.

Внезапно Иисус остановился, обернулся к ученикам и жалобным растерянным голосом попросил их:

– Душа Моя скорбит смертельно… побудьте здесь и бодрствуйте со мною… Бодрствуйте и молитесь, чтобы не впасть в искушение: дух бодр, плоть же немощна.

И, отойдя немного, Иисус опустился на колени и в молчании надолго замер в этой позе. В это время случилось нечто, отчего находящиеся за его спиной Пётр, Иаков, Иоанн и притаившийся в стороне Варавва внезапно погрузились в глубокий сон, они медленно осели, улеглись на землю и застыли… А Иисус начал горячо и страстно молиться:

– Авва, отче мой! Всё возможно тебе… Пронеси чашу сию мимо меня! … Но пусть будет… не чего я хочу, а чего ты… Отче мой!! Если только возможно, да минует меня чаша сия! Впрочем… не как я хочу, но как ты…. Отче! Отче! Если не может чаша сия миновать Меня, чтобы Мне не пить ее, да будет воля Твоя!

Иисус замолчал. Через минуту он встал, обернулся и увидел своих учеников спящими. Он подошёл к ним, слегка потряс их за плечи, после чего они с огромным трудом разомкнули веки.

– Вы всё спите и почиваете… – горько сказал Иисус. – А приблизился час, и Сын Человеческий предается в руки грешников… Встаньте, пойдем… Уже приблизился предающий меня.

Иоанн, Пётр и Иаков, стыдливо пряча глаза, встали и, следуя за Учителем, направились к месту, где остались остальные ученики. А Варавва, объятый глубоким сном, остался лежать за ближайшим кустом.

Сумерки совершенно сгустились и превратились в ночь. Иисус с Петром, Иаковом и Иоанном подходили к полянке, где расположились на отдых остальные ученики, когда с другой стороны, со стороны дороги к ней приближалась шумная толпа вооружённых людей с фонарями и светильниками. Среди них с факелом в руке шёл и Иуда…

Иисус с трёмя учениками подошёл первым, и их четыре фигуры перемешались с другими. Лица были уже почти не различимы. Завидев толпу, все ученики сбились вплотную друг к другу.

И тут же к ним подошла толпа. Из неё вышел Иуда и, высоко подняв свой факел, осветил маленькую группу стоящих перед ним людей. Иисус находится в первом ряду. Иуда шагнул к Иисусу, со словами «Радуйся, учитель!» поцеловал его и отошёл в сторону, опустив свой факел. И тут же люди из толпы вырвали Иисуса из группы его учеников, заломили ему руки и начали его связывать. Увидев это, Иуда выронил свой факел, пошатываясь, подошёл к ближайшему дереву и упёрся в него лбом. Кто-то из учеников, вооружённый мечом, выскочил из темноты и с криком кинулся на одного ближайшего к Иисусу вооружённого человека. Тот едва успел уклониться от удара меча, но меч отсёк ему ухо. Он бросил свой меч, схватился рукой за свою рану и закричал:

– Он! Он! Чуть не убил! Бейте его!

Вооруженные люди окружили ученика с мечом и стали медленно к нему приближаться. Раздался неожиданно громкий голос Иисуса:

– Возврати меч свой в его место, ибо взявшие меч от меча и погибнут!

Все обернулись к Иисусу, а он продолжил:

– Или думаете, что не могу я умолить Отца Моего, и Он представит мне двенадцать легионов Ангелов?… Но… да сбудутся Писания!

Вооружённый ученик воткнул свой меч в землю и метнулся в темноту. То же сделали и остальные ученики.

Кольцо людей сомкнулось вокруг Иисуса. И толпа медленно двинулась в сторону Иерусалима.

А Варавва… Варавва продолжал спать. Даже громкий шум и крики не разбудили его. Но когда шум уже затих, тень беспокойства зародилась на его лице. Он начал ворочаться, что-то тихо бормотать, стонать – и вдруг резко сел и замер, вслушиваясь в темноту. Затем вскочил – и тут его внимание привлёк слабый свет. Он побежал в направлении источника света и нашёл валяющийся на земле плохо горящий факел, брошенный Иудой. Варавва схватил факел и несколько раз взмахнул им в окружающей его темноте. Факел ярко разгорелся. Варавва осмотрелся. Он увидел истоптанную траву, воткнутый в землю меч. И что-то, лежащее на земле, привлекло его внимание. Варавва подошёл и поднял – освещённое ярким светом факела, на его ладони лежало окровавленное человеческое ухо.

14. У дома первосвященника

Несмотря на очень поздний час, двор первосвященника был полон охранников, слуг и служанок, да и просто каких-то случайных людей – в обычные дни их давно бы выставили вон, но в этот день неимоверно возбужденным слугам было не до соблюдения обычных правил.

К ночи очень похолодало, и во дворе было дозволено развести костёр. Вокруг него, в основном, и столпились люди… Среди них были Пётр и Варавва, стоявшие порознь. Они оба были в растерянности и тревоге, но чувства эти проявляли совершенно по-разному. Пётр был бледен, недвижим и, ярко освещённый, стоял вблизи огня, подобно каменному изваянию. Послушные порывам ветра, языки пламени иногда чуть ли не опаляли его лицо – он не чувствовал жара. Что касается Вараввы, он стоял, стараясь быть незаметным, за спинами людей, внимательно слушая их разговоры, тщетно надеясь услышать что-нибудь важное. В поисках хотя бы малого шанса помочь Иисусу он уже обошёл все закоулки двора, пытался было проникнуть и в дом – но всё безуспешно.