Сценарии, пьесы, сценарии. В трёх книгах. Книга 1

– Открой, Фома! – приказал Иосиф.

За воротами полыхнуло светом, послышался лязг открываемого засова, и они с тяжким скрипом распахнулись. За ними стоял старый привратник с факелом в руке. Он посторонился и Иосиф, сделав приглашающее движение рукой, пропустил Варавву вперёд, потом зашёл сам, за ним во двор вошли слуги. С тем же скрипом и лязгом ворота были закрыты. С улицы остались видны только слабые отсветы факелов, которые проникали через узкие щели.

В то время эту комнату сочли бы богато обставленной. В то время… У стола, на котором горел масляный светильник, сидел Варавва. Как-то скрючившись, боком. В дверь вошёл Иосиф. Обернувшись, он сказал кому-то в дверной проём:

– Принеси нам вина, хлеба и сыра.

Иосиф подошёл к Варавве и сел рядом с ним. Они помолчали.

– Уже наслышан о подвиге твоём, – тихо сказал Иосиф.

– Пётр, первый из учеников его, отказался от него перед людьми, – горько вздохнув, ответил Варавва, и взволнованно добавил, – Боль и ярость сжали сердце моё!

– Теперь тебе нельзя показаться в городе.

– И раньше было опасно.

– А теперь – нельзя.

Слуга принёс поднос с хлебом, вином и сыром и, стараясь не шуметь, ушёл, прикрыв за собой дверь. Иосиф и Варавва не притронулся к еде. Варавва спросил:

– Ты был на Совете первосвященников и старейшин?

– Да.

– Совет решил предать его смерти?

– Да.

– И как мы спасём его?

– Только об этом и думаю…

– Подкупим стражу, у меня есть в городе больше тысячи динариев.

– Я бы уже так и сделал за деньги свои, будь он посажен в нашу темницу. Но они отвели его в преторию римскую, туда не пройти.

– И как же нам спасти Иисуса?

– Есть один способ…

– Говори.

– Готов ли ты жизнь отдать за него?

– С радостью!

– По обычаю отцов наших, если узников более одного, на всякий праздник отпускается один из них – тот, о котором попросит народ. Но сейчас в темнице из захваченных властью иудейской – только один Иисус. Сидят с ним ещё двое, но те схвачены римской властью, и они не в счёт.

– Так что за способ?

– Велика ли была в Иерусалиме разбойничья слава твоя?

– Слышал я, что малых детей пугают именем моим.

– Хорошо… А после сегодняшнего – ещё лучше… Скольких ты убил во дворе у первосвященника?

– Откуда мне знать – троих или пятерых, не больше.

– Очень хорошо…

– Не томи меня, Иосиф!

– Сейчас ты пойдёшь, и предашь себя в руки стражников, и, по вине твоей, будешь осуждён к распятию на кресте. И завтра дан будет народу выбор между тобой и Иисусом, и конечно, выберет народ казнить тебя, Иисуса простить, и продолжит он дело своё в Израиле. А ты погибнешь за него…

Комнату, а казалось, что и весь мир, охватила абсолютная, мёртвая тишина. Лицо Иосифа побледнело. Варавва закрыл глаза, вздохнул и, низко склонив голову себе на грудь, тихо вымолвил:

– Иосиф, оставь меня одного…

– Решишься ли ты?

– Ты же знаешь… я сделаю это… Оставь меня в комнате сей.

– Прости меня, Варавва.

– Бог нас простит…

Иосиф встал и положил свою трясущуюся руку Варавве на плечо. Молча и недвижимо стоял Иосиф. В глазах его застыли слёзы, словно заледенев. Не сказав более ни слова, он медленно вышел из комнаты, тихо прикрыв за собою дверь…

На несколько секунд Варавва замер в глубокой задумчивости. Тяжело встал. Две-три секунды не двигался с места. Неосознанно сделал шаг. Остановился. Несколько раз широко и размеренно покрутил головой, как бы разминая шею. Чуть повернулся и сделал два шага в другую сторону. Остановился. Повернулся и сделал три шага – перед ним была стена. Он глубоко вздохнул, поднял руки и, прислонившись к холодной стене ладонями и лбом, прошептал:

– Так вот каков промысел Божий обо мне… Сколь велика оказалась цена жизни моей!… Многие грозили мне распятием… И по воле Божьей не минует меня удел сей… Приму же смерть ради Господа моего Иисуса Христа! Люблю тебя, Господи, всем сердцем моим, всей душою моей!

После этого Варавва выпрямился, поднял голову и огляделся вокруг себя, как бы не узнавая комнаты. Лицо его было воодушевлено и полно решимости. Твёрдыми шагами он вышел из комнаты – и увидел согбенного Иосифа, сидящего на лавке – локти его были уперты в колени, ладони поддерживали опущенную вниз голову. Иосиф поднял глаза на Варавву, прислонился спиной к стене и вытер слёзы рукавом.

Варавва подошёл к Иосифу и коснулся рукой его заплаканного лица:

– Не плачь обо мне, Иосиф, а возрадуйся! Ибо спасён будет он! И продолжит учить народ Израилев! И приблизится Царствие Небесное! Посему должен я спасти Спасителя нашего! Вели открыть ворота, Иосиф, ибо нет мне причины медлить. Всхлипывая, слабым голосом Иосиф позвал:

– Фома…

Вошёл слуга:

– Уходит от нас Варавва … – сказал ему Иосиф, – Отопри.

Слуга молча вышел.

Иосиф, опершись о стену, с трудом поднялся на ноги. Варавва крепко обнял его. В ответ и Иосиф обнял Варавву – слабо, неуверенно. Его губы, оказавшиеся у уха Вараввы, прошептали: