Сценарии, пьесы, сценарии. В трёх книгах. Книга 1

– С Богом! – напутствовал их Иосиф.

И повозка скрылась во мраке.

18. Последний путь

Ночная тьма рассеивалась. Повозка, погромыхивая, ехала по тряской булыжной мостовой. Сначала каждый толчок отдавался острыми уколами в спине, но через несколько минут Варавва немного к этому привык и лишь время от времени морщился от боли.

Наконец, повозка выехала из города на куда более гладкую грунтовую дорогу. Солнце уже готово было показаться из-за горизонта.

– Далеко ли до гроба? – спросил Варавва Фому.

– Да его уже видно! Смотри, вон у дороги – большое ореховое дерево, а за ним – низкая скала. В ней и отрыт гроб Иисуса.

– Остановись… Далее пойду сам… А ты возвращайся.

– А дойдёшь ли?

– Дойду… А ты возвращайся… Понял ли ты меня?

– Как не понять… – Фома вздохнул и скомандовал ослику, – Тпру-у!

Ослик покорно остановился. Варавва тяжело вылез из повозки, снял с неё жердь, положил её себе на плечо, и, придерживая жердь рукой, медленно двинулся вперёд.

Э-эх-хе – невесело вздохнул Фома, разворачивая ослика.

А Варавва упорно шёл к своей цели. Каждые десять-пятнадцать шагов он останавливался, чтобы перевести дух, и ставил жердь на землю. Наконец он догадался поместить тяжёлую жердь серединой себе на шею и плечи, положив ладони сверху на её концы. После этого ему стало полегче. Став похожим на крест, Варавва медленными, но широкими шагами двинулся дальше.

Тяжело дыша, и очень медленно Варавва приближался к скале. Теперь он держал жердь перед собой двумя руками, и использовал её как посох – он поднимал и выставлял жердь вперёд, а затем, опираясь на неё, делал очередной маленький шаг.

И вот Варавва подошёл подножию скалы и остановился не далее пятидесяти локтей от гроба. Лицо его было задумчиво, непроницаемо, и на нём не было признаков усталости, хотя тело его изнемогало. Он отпустил жердь, и она с шумом упала возле него на землю. После этого ноги его подкосились, и он уселся прямо на то место, где стоял. Переведя дух, он взял жердь и, опираясь на неё, с усилием поднялся на ноги.

Волоча жердь за собой, Варавва поднялся к округлому плоскому камню, затворяющему вход в гроб Иисуса, и опустился перед ним на колени. Его губы что-то беззвучно шептали. Через минуту Варавва встал и попробовал откатить камень в сторону. Но его слабые усилия были совершенно безуспешны – камень не подавался. Тогда Варавва вспомнил о своей жердине, но и она не помогла. Он приставил жердь к скале и отдышался. Потом, заметив неподалёку небольшой валун, Варавва в несколько приёмов с трудом перекатил его к основанию затворяющего камня. После этого отдыхать ему пришлось уже минут десять. Затем, используя валун как точку опоры для жерди, Варавва и навалился на неё вниз всем своим телом – и камень медленно откатился, освободив невысокий узкий проход. Согнувшись в поясе, Варавва вошёл внутрь.

Подняв руку вверх, Варавва понял, что можно выпрямиться… Сначала темнота показалась ему кромешной. Но постепенно его глаза стали привыкать к полумраку, и он увидел, что в стене гроба высечено погребальное ложе, на котором лежит спеленатое и умащенное тело Иисуса. Варавва повернулся к нему лицом и опустился на колени. Молча, он долго всматривался в лицо Иисуса. Потом проникновенно прошептал :

– Вот и кончил ты земной путь, Учитель… Как недоучил ты меня в детстве моём, так недоучил ты народ Израиля… Да и не хотел он учиться от тебя… Как и я когда-то… Не уберёг я тебя… от народа… Самый бОльший из грехов моих… Эх, народ… Не жалел ты, Учитель, жемчуга своего, бросал его вокруг себя для всякого… Прости меня, ненаглядный Учитель мой… Нет мне жизни на земле после смерти твоей… Окончу жизнь свою в этом гробе рядом с тобой… Если будет в этом грех великий, прости мне его, ибо сделаю так из любви к тебе и Отцу нашему небесному… А нет – так сгорю в геенне огненной….

Буря чувств отразилась на лице Вараввы. Крепнущим голосом Варавва прочёл молитву – ту, которой научил людей Иисус:

– Отче наш, сущий на небесах! Да святится имя Твое! Да приидет Царствие Твое! Да будет воля Твоя и на земле, как на небе! Да будет воля Твоя и на земле, как на небе!

Что-то подсказало Варавве, что ему нужно закончить молитву именно на этих словах.

Вдруг он заметил, как лицо Иисуса наполняется жизнью, становится одновременно строгим и ласковым, как исчезают с него следы благовоний, как тело Иисуса начинает светиться нежным белым светом, как Иисус делает вдох и медленно, одним движением садится и встаёт напротив Вараввы, как во время этого движения плащаница его опадает и из-под неё показывается белоснежный длинный хитон.

Глаза Иисуса открылись и устремили на Варавву свой божественный свет. И Варавва услышал очаровывающий голос Иисуса – всем телом, всем сердцем, всей душой:

– Ты верно догадался, Варавва – я тот, кого ты знал в детстве своём. Помнишь, каким я был?

Лицо, фигура и одежда Иисуса плавно преобразились, так что на несколько мгновений Варавва увидел перед собой маленького Иисуса, каким тот когда-то подошёл к нему на улице и залечил его рану. Так же плавно мальчик-Иисус превратился обратно в Иисуса-мужчину.

– И я помню тебя, – продолжил Иисус, – ты был добрый мальчик. Труден и жесток был твой путь. Ты был великим грешником, но и раскаяние твое безмерно, и искупил ты грехи свои верой и любовью своей. И служил ты мне верным спасителем на земле Израиля. Радуйся, добрый человек! Радуйся, что дело моё не погибнет – пойдут ученики мои, а потом и их ученики по всему миру, проповедуя Меня и Закон Мой, и научат все народы, крестя их во имя Отца и Сына и Святого Духа. И пребуду я с людьми во все дни до скончания века! Надлежало мне пострадать и воскреснуть из мертвых в третий день, посему восхожу сейчас к Отцу моему и Отцу вашему. И не нужен мне более спаситель на земле. И дана мне всякая власть повсюду. Радуйся, Варавва! Ибо по воле моей вознесёшься сейчас вслед за мной. Как служил ты мне на земле, так будешь служить между небом и землёй. Встань, Варавва!

Варавва поднялся – ноги едва держали его. И тут его лицо стало очищаться и молодеть, одежда его превращалась в длинный невесомый хитон невесомого голубого цвета. Освободившись из-за пояса, упал на землю кинжал Вараввы. И невыразимое блаженство охватило его душу.

А тело и одежда Иисуса начинали светиться белым светом – всё ярче и ярче, и вдруг во мгновение ока стянулись в висящую в воздухе яркую белую линию, которая метнулась вверх и пропала.

И тотчас тело и одежда Вараввы тоже засветились – ярким голубым светом. Вмиг стянулись ни в узкий голубой извилистой шнур, который резко устремился вверх и исчез.

…На холодном каменном полу лежала скомканная плащаница Иисуса… и кинжал.

Послесловие

Прочитанное Вами вымышлено. Могло ли произойти что-либо подобное…

Крэш-тест (сценарий), 1-я серия

Аннотация

Рабочее название:

– для российского проката – «Крэш-тест»

– для зарубежного проката – «Crash Test» или «Jet-Man»

Характеристика:

Остросюжетный фильм с необыкновенно глубоким проникновением в переживания и мысли главного героя – подростка-инвалида, жизнь и первая любовь которого сталкиваются с жестокими испытаниями, преодолеть которые не в состоянии даже неожиданно приобретённые сверхъестественные способности.

Основная аудитория – молодёжная

Музыкальное сопровождение – только «Битлз»

Основные особенности фильма :

Зрители посвящаются в тончайшие моменты восприятия действительности главным героем, его переживаний и мыслей. Для достижения этой цели используются необычные сценарно-операторские приёмы.

Главный герой потерял в детстве один глаз (далее принято, что левый), что и является первопричиной формирования его замкнутого, болезненного характера и соответствующего поведения.. Часто зрители видят происходящее глазами (правым глазом) главного героя. Камера, снимающая такое изображение, далее называется в тексте «ин-камерой» (в отличие от «аут-камеры», снимающей изображение обычных сцен). Зрители понимают это, когда видят левую часть экрана (процентов 25—30 его ширины) равномерно тёмно-серой, так что всё наблюдаемое героем зрители видят на большей правой части экрана. При этом по насыщенности цветов, яркости или контрастности изображение, снимаемое ин-камерой, заметно отличается от предыдущего и последующего изображения действия, снятого обычной объективной «аут-камерой». Такое отличие используется для того, чтобы точнее передать эмоциональное состояние героя. Кадр ин-камеры имеет нерезкие, размытые границы. В области левой границы кадра видны очень нечёткие, едва заметные очертания носа. Когда герой не рассматривает что-либо специально, контрастность, яркость, насыщенность цветов одинаковы во всём кадре ин-камеры. При этом, если герой задумывается о чём-либо (и то, что он видит, его специально не интересует), эти параметры изображения могут быть существенно ослабленными. Когда же взгляд героя сосредотачивается на чём-либо, этот объект находится в центре кадра ин-камеры, и его изображение передаётся с максимальной контрастностью, яркостью и, возможно, насыщенностью цветов. Эти параметры изображения плавно уменьшаются, ослабляются к периферии кадра. Такая съёмка соответствует особенностям человеческого восприятия визуальной информации.

Действие происходит весной, в марте-июне. Вне помещения и за окнами – обычно яркий, солнечный, радостный день, что и фиксирует аут-камера. Когда сцены показываются такими, как их видит главный герой (т.е. снятые ин-камерой), обычно всё выглядит менее ярко, тускло (такой контраст должен быть заметен зрителю), что соответствует доминирующему пессимистическому восприятию и настроению героя.

Кроме того, подача на экран изображения сцены таким, как его видит герой (с ин-камеры), имеет соответствующее звуковое сопровождение – вздохи, междометия и мысленно произносимые слова и фразы героя. При этом произносящий их «внутренний голос» героя очень похож на его же голос с «объективного» внешнего микрофона, но в то же время заметно отличается от него (известно, что люди слышат сами свой голос не таким, каким его слышат окружающие).

Описанные технические приёмы составляют своего рода уникальное «know-how» фильма, которое выделяет фильм на фоне всех других и позволяет повысить его художественный уровень.

Основные действующие лица

Главный герой. Дмитрий, Дима.