Они поют, гуляют, смеются и ведут
Расстреливать мужчин и женщин, и детей,
Их генералы в золоте, на седлах лошадей,
Глядят на мертвых, павших среди бедлама.
Правитель средств не выбирает! Браво!
Скорей идем поздравить правителя дворец!
Потоки крови всюду, ручьи из крови здесь!
Она течет, и мантию свою чтоб не испачкать,
Фемида педантичная задрала выше платье,
А церковь веселится, ей что вино, что кровь,
Окуривает всё, чтоб угодить Вейо.
Как славно, что капрал над бреднями смеясь,
Прогнал с курульных стульев магистрат!
Ну, что ж! Теперь, на сердце руку положив,
Скажите мне, согласны ль Вы признать, без лжи,
Триумф Мандрена, и что честь Вам ни к чему?
Мандрен оплатит вашу преданность ему!
Что он отныне будет платить вам, и помногу,
Теперь бюджет его, нет риска, слава богу!
В предсмертии хрипят и право, и законы,
За вашей дверью труп лежит бесцеремонно.
Спешите прославлять его и петь ему осанну,
Забыв затрещины и оплеухи, как ни странно.
Ведь он в своих деяньях достиг последней грани,
Убив детей и стариков, страшны его деянья.
Падите низ перед убийцею с большой дороги,
Чтоб кровь отмыть, лижите ему ноги!
III
И он тогда подумал: «Повелитель этот,
И покоритель всех народов,
Пред кем великие вертелись так и этак,
Ходили босиком, плясали хороводом,
Наполеон в сражениях провёл пятнадцать лет,
Скитаясь между севером и югом.
Склонясь подобострастно, целуя его след,
Все короли отдали дань его заслугам;
Он покорил, прижав объятьем исполина,
Москву, Берлин, Мадрид.
Я Франции что сделаю? Ей в спину
Я когти погружу свои!
Вольнолюбивая страна, воспев свободы свет,
Зажгла огонь сердец;
Веревку понадежней я брошу ей вослед,
Чтоб задушить ее вконец.
Нам с дядей поровну от славы сундучок,
И каждый заберет своё,
Себе возьму набитый деньгами мешок,
Фанфары звонкие превознесут его,
Мне имя Бонапарта послужит пьедесталом,
В мою оно упало колыбель.