Собиратель зла

А среди тьмы, в которую ударили заряды Лажвашевых стрелков, распустились красные цветы. Там, куда угодили болты, медленно развернулись светящиеся багровые спирали, стали раскручиваться, шириться, теснить черноту, сотворенную Крылом Ночи. Тонкого звона разбитых стекляшек было не слыхать, но их содержимое вступило в битву с мраком. Темнота не померкла, но сделалась прозрачной, ночь, окружающая людей Кордейла, теперь была красной, в ней проступили силуэты – наступающий клин оказался виден. Вокруг Графа и его латников черный свет сменился багровым.

Лажваш рявкнул новый приказ – арбалетчики развернулись и вставили в ложа болты. На сей раз обычные, кованые. Если новые снаряды и были усилены магией, определить этого Могвид не мог. Еще приказ – солдаты разрядили арбалеты в багровое месиво. Магистр понял, что все стрелки целятся теперь в Графа, фигура Лорда Тьмы отчетливо вырисовывалась в красных сумерках. Казалось, с такого расстояния опытные воины Лажваша должны были изрешетить Крыло Ночи, прошить насквозь, опрокинуть, уничтожить, но Граф невероятно стремительно взмахнул клинком, описывая перед собой сложную кривую… короткая дробь звонких ударов металла о металл – и Кордейл сделал следующий шаг. Он отразил снаряды клинком! Рядом с лицом доброго Могвида что-то небольшое с шорохом прошило воздух, магистр догадался, что его миновал отбитый Лордом арбалетный болт! Магистр торопливо опустил забрало: когда дерутся Спасители Мира, никакая предосторожность не окажется лишней или предосудительной.

Лажваш махнул рукой, снова доспехи на нем содрогнулись, задрожали, словно были надеты на студень. Стукнули арбалеты. Новый взмах Крыла Ночи – Граф продолжил атаку. Он был по-прежнему неуязвим. Солдаты Лажваша взвели арбалеты и замерли. Где-то скакали кони, ржали, вставали на дыбы, орденские рыцари перестраивались справа и слева от замершей башни. Арбалетчики в белом отчаянно рубились на помостах с наседающими латниками Кордейла… Добрый Могвид не смотрел в сторону, его взгляд был прикован к надвигающимся красным сумеркам, в центре шагал Лорд Тьмы, размахивал мечом, мрак вокруг него медленно терял красный оттенок, возвращал черную краску…

Третий залп – Граф все ближе и ближе… Орденские солдаты уже сбиваются в колонну за спиной магистра, готовятся вступить в рукопашную. Лажваш невозмутимым голосом отдал новый приказ – щелкнули тетивы. Взмах Крыла Ночи – и страшный рев. Один снаряд настиг наконец Кордейла! Болт пробил предплечье. Страшный меч опустился.

– Проклятье! – заорал Граф, перехватывая оружие здоровой рукой. – Левой я убиваю хуже!

Барон Моровая Язва отдал новую команду, развернулся и медленно побрел прочь. Его воины двинулись следом, вскинув оружие на плечи, и магистру ничего не оставалось, кроме как двинуть своих людей навстречу Графу. Могвид рванул меч из ножен и пришпорил коня, посылая жеребца в красные сумерки. Позади орали солдаты, гремела сталь… Строй солдат Тьмы прыгнул навстречу, магистр занес оружие, готовясь нанести удар… но не успел – мир вокруг него странным образом развернулся, боевой конь Могвида не заржал, а взвыл, щель забрала залило жаркой кровью… мелькнула неестественно вывернутая лошадиная голова. Падая, магистр понял, что волшебный меч разрубил шею жеребца. Потом – тяжелый удар о землю, мелькающие ноги, белые плащи… Воины Ордена мчались мимо поверженного магистра, спеша схватиться с людьми Кордейла. Они кричали, выли, визжали, занося оружие для удара, потом два строя, черный и белый, с грохотом столкнулись в красных сумерках. К воплям злобы и страха добавились стоны умирающих и визг раненых лошадей, на флангах снова атаковали кавалеристы…

Добрый Могвид выбрался из-под лошадиной туши, перевернулся, встал на колени… нащупал рукоять меча, упер клинок в землю и тяжело поднялся. Как ни удивительно, но битва откатывалась к воротам замка, и тьма над магистром редела. Воистину чудо – воины Ордена, силы которых удесятерял страх, одолевали Лорда Тьмы! Могвид поднял руку – его увидели. Трубы молчали, но солдаты, наблюдавшие с башни, заметили жест магистра. Чудовищное сооружение покачнулось… и снова скрип огромных колес перекрыл, затопил, пожрал прочие звуки. Осадная башня поползла к замку.

* * *

Граф Кордейл в самом деле гораздо хуже убивал левой рукой. Меч по имени Крыло Ночи по-прежнему легко разрубал доспехи и кости, люди и лошади валились вокруг Лорда Тьмы, но он отступал. Белым удалось согнать его людей с помостов, теперь кавалеристы Ордена наседали слева и справа, грозя отрезать потерявший форму клин от замка. Ни разу за месяцы осады в схватке не гибло столько солдат Кордейла, осаждающим наконец-то удалось охватить бойцов Графа с флангов, а сумерки, благодаря магии Лажваша, стали не так густы – белые видели противников и спешили разделаться с ними, пока Граф дерется в стороне. Задние ряды солдат Кордейла заколебались, и Лорду пришлось отступать. Когда воины Ордена бросились вслед уходящему противнику, Граф остановился, и минутой позже перед ним образовалась гора изрубленных тел.

Новая волна белых перехлестнула преграду, и кинулась к стенам на помощь кавалеристам, гибнущим под клинком Спасителя Мира. В воротах Кордейл остановился, рявкнул: «Закрыть ворота!» – и рубил наседающих врагов, пока его люди за спиной сеньора проскакивали в сходящийся проем. Створки с гулким грохотом сошлись за спиной Лорда Тьмы, белые разочарованно взвыли, Граф стоял один перед ними, опираясь спиной о кованые скрепы ворот. Клинок в его левой руке описывал круги и восьмерки – и тьма окутывала господина замка… Из раны в предплечье ручьем стекала кровь. Потом темнота сомкнулась вокруг него. Белые дружно кинулись во мрак, Лорд Тьмы вмиг снес несколько голов. Левой рукой Кордейл убивал хуже, но не настолько хуже, чтобы его можно было взять быстро.

С бруствера упали толстые канаты, Кордейл поставил ногу в петлю. С трудом подняв раненую руку, ухватился – его потащили.

Белые – окровавленные, в проломленных латах и изрубленных кольчугах – рычали, не видя, но угадывая во мраке движение… потом Кордейл вынырнул из крошечной ночи уже на высоте четырех человеческих ростов. Он больше не размахивал Крылом Ночи. С парапета посыпались стрелы и болты, и белые попятились, закрываясь щитами. Тем временем чудовищная башня продолжила путь к воротам.

Кордейла втащили на стену между зубцов. Граф швырнул клинок в ножны и оглядел предплечье. Попытался подцепить засевший в руке болт, но залитые кровью железные пальцы боевой перчатки скользили по короткому стержню. Лорд зарычал, скинул шлем и швырнул перчатку под ноги. Его люди попятились. Не глядя на них, Кордейл ухватил наконец болт и вырвал из раны. Повертел пред глазами красный от крови кусок железа.

– Проклятый предатель… Лажваш!

– Мой лорд, – осмелился высказаться старый вассал, – нужно унять кровь. Позвольте…

– Да, – кивнул Граф, – а эти веревки заберите вместе с остальными. Здесь они не понадобятся.

Лорд Тьмы пнул груду канатов – тех самых, при помощи которых его втащили на стену. Двое солдат подошли и стали сматывать тяжелые петли. Тогда только Граф разрешил старику заняться пробитой рукой. Тот расстегнул латы, стащил с господина броню, разрезал пропитанный рукав куртки и осмотрел рану. Поспешно расталкивая товарищей, приблизился солдат помоложе, протянул полосы чистой ткани и флягу.

Лорд, не отрываясь, глядел, как, раскачиваясь и скрипя, приближается башня.

– Мой лорд… – старик поднял флягу. – Это будет неприятно.

– Лей, – не оборачиваясь, бросил Лорд Тьмы.

Обжигающая жидкость полилась на рану, смыла кровь, побежала по разрезанному рукаву. Старик начал осторожно, но крепко обматывать мускулистое предплечье Лорда. Тот дождался окончания операции, пошевелил рукой… велел:

– Обстреливайте башню. Теперь нет нужды беречь снаряды, засыпайте стрелами бойницы и щели. Ворота завалить изнутри камнями. Нам больше не придется совершать вылазки.

– Да, мой лорд.

– Веревки собрали, как я велел?

– Конечно, мой лорд. Веревки, цепи – все, что удалось отыскать.

Кордейл развернулся и побрел к лестнице, ведущей во двор замка. Солдаты торопливо попятились, освобождая дорогу. Лорд сошел вниз, с минуту наблюдал, как закладывают булыжниками и мешками гравия портал. Потом направился в замок. Сложенное из плит черного камня крыльцо, темный холл… Затем коридор, ведущий к восточной части замка, в чрево Черной Горы. Граф, не задерживаясь, миновал просторные галереи, дальше коридор сузился, теперь Лорд шагал по узкому проходу, низкие своды были испещрены неровными сколами – следами орудий каменотесов. Никто не озаботился выровнять стены и потолки, потому что работы здесь не были завершены. Несколько лет назад Кордейл велел вывести проход к дальнему склону горы, но слуги не успели закончить труд. Пока что удалось пробить узкий ход, который вел к тесному оконцу, в узкий проем не смог бы протиснуться мужчина обычного сложения. Да и какой смысл? За окном – отвесный спуск, сотни футов отвесного склона, острые каменные клыки, расселины и осыпи. Без помощи этот спуск одолеть никому не под силу, а если спустить веревку – она порвется под собственным весом. Канатов такой длины никогда не делали. Но что остается? Замок будет взят, и Кордейл собирался попробовать спасти что можно. Любой шанс лучше, чем бездействие. В узком коридоре двое солдат увязывали снесенные отовсюду канаты, чтобы получилась веревка нужной длины. Цепи они так и не решились пустить в ход – слишком тяжелы.

– Мой лорд…

– Продолжайте, я сейчас вернусь.

* * *

Солдаты вязали узлы, сматывали канаты, тянулись за новыми кусками, перебирали, отыскивали те, что длинней и кажутся более прочными. Бухты смотанных веревок занимали много места, латникам стало тесно, но они продолжали работу, отодвигаясь от окна, чтобы оставить свободным проход к свету. Граф вскоре вернулся – он нес большую корзину, подвесив на сгиб здоровой руки. Остановился, окинул взглядом результат работы.

– Заканчиваем, мой лорд, – торопливо пояснил один вассал, оторвавшись от узла.

Лорд кивнул, прошел мимо тружеников и опустил корзину. Склонившись над ней, зашептал:

– Запомни меня, запомни все. Я не знаю, что будет, грядущее в тумане. Я верю в судьбу. А ты запомни. Я бы отправил с тобой меч, но он слишком тяжел. К тому же, если Крыла Ночи не отыщут здесь, то продолжат поиски… Нет, лучше пусть меч достанется им… пока ты не придешь, чтобы возвратить его. Да, так будет лучше. Прощай и помни все…

– Позвольте, мой лорд, – произнес солдат за спиной.

Кордейл поднялся и отступил к стене, пропуская вассала в узкий проход. Тот протиснулся к окну, отыскал конец смотанного каната и принялся вязать его к корзине. На сеньора он старался не глядеть. Второй солдат закончил работу и выпрямился. В коридоре послышались торопливые шаги – показался старик, тот, что перевязывал Кордейла.

– Мой лорд, таран начал работу!

– А здесь пока не слышно, – задумчиво произнес Граф. – Вы закончили? Ступайте. Все ступайте прочь. Я сделаю сам.

– Но ваша рука, мой лорд…

– Моя рука, даже продырявленная, надежней любой пары в этом замке. Неужели я могу доверить кому-то такую работу?

– Прошу простить мою дерзость, лорд. И накажите глупого слугу.

– Пустое, какие наказания! Тебя все равно сегодня убьют добрые братья.

– Я постараюсь усложнить им дело, мой лорд.

– Ступайте, – повторил Граф. Его голос прозвучал почти мягко. Сегодня они впрямь умрут вместе, и господин, и слуги. Смерть уравняет всех.

Вассалы неловко – из-за тесноты – поклонились и скрылись в темноте. Лорд подождал, пока стихнет звук шагов, и снова присел над корзиной.

– И последнее. Возьми это. Запомни имя – Лажваш, Лорд Моровая Язва. Предатель.

Граф сунул под накрывающие корзину шкуры покрытый запекшейся кровью арбалетный болт. В корзине неразборчиво пискнул тонкий голос.

– А теперь упрись как следует ногами, – распорядился Лорд Крыло Ночи.

Легко поднял корзину, поставил в окно, на узкий каменный карниз. Взял левой, здоровой, рукой канат, перекинул через плечо, а правой осторожно подтолкнул груз к пропасти. Затем принялся медленно стравливать канат. Лицо его было бесстрастно. Он бы помолился о прочности веревок, но не знал, к кому обратиться. Разве что – судьба? Молиться ей?

До сегодняшнего дня он, Спаситель Мира, не знал существа могущественней себя, такого, которому бы стоило помолиться… Единственный, кто обладал большей силой и властью, покоился ныне в бездне, погребенный Лордами Тьмы, и, конечно, не мог услышать. Да и вряд ли стал бы помогать собственному могильщику… Да это и не в его стиле – помогать кому бы то ни было…

Веревки скрипели, Граф медленно перебирал руками. Чем дальше, чем больше каната оказывалось снаружи, тем тяжелей становилась ноша. На повязке, окутывающей раненое предплечье, выступила кровь, но Лорд Тьмы, не меняясь в лице, продолжал труд. Он старался не оглядываться – много ли смотанных веревок осталось за спиной. Какая разница, все равно больше нет.