Небесная Канцелярия

– И чё?.. – удивился водитель.

– Конь в пальто!.. Вы ехали со сверхзвуковой скоростью километров в час, так, что у меня даже фуражку с головы сдуло в неизвестном направлении.

– Вы чё?.. трудное детство и все такое? Я когда подъехал, у вас фуражки на голове не было. Разве можно на такой развалюхе развить сверхзвуковую скорость?

Милиционер растерялся, в растерянности осторожно пошарил взглядом по сторонам, словно в поисках помощи, взгляд остановился на автомобиле.

– Значит, вы отечественное авто называете развалюхой? – медленно выговорил он и оскалился.

– И че? Моя машина. Как хочу, так и называю, – сплюнул водитель.

Милиционер еще раз собрался с мыслями, осторожно посмотрел вверх, на то место, где должна была быть фуражка, и вынес окончательный приговор:

– Вы, гражданин, мне мозги не пудрите! Кроме вас за последние десять минут никто здесь не проезжал. Гони фуражку, урод, а то плохо будет!..

Милицейская фуражка, рассекая воздух, неслась над шоссе в сторону города-героя Москвы.

– Дошел по служебной лестнице до должности ассистента-практиканта, а ведешь себя словно только из инкубатора. Я от тебя такого не ожидал, – проворчал советник. – Шутить надо с равными или с себе подобными. Иначе не поймут твою шутку, иначе будет не шутка, а розыгрыш. А разыгрывать не хорошо. Повтори!

– Разыгрывать не хорошо, – повторил ассистент голосом советника, и добавил, глядя на фуражку, своим голосом: Круглая!..

– Это, чтоб сверху лучше было видно, – со знанием дела пояснил советник, и продолжил нравоучения: Любой поступок, который ты совершаешь, должен находить поддержку, сочувствие, точнее соучастие, со стороны других. Иначе это не поступок, а война какая-то. С подобных, казалось бы, незаметных поступков, и начинаются войны.

– Как интересно!

– Что?!

8

По плацу маршировали пограничники в зеленых фуражках.

Каркушин сидел у окна с тетрадкой и ручкой.

Зашел маленький, толстенький, добрый полковник:

– Ну, что, Комсомол, работаем?

Каркушина теперь все называли так – Комсомол.

– Так точно, товарищ начальник политотдела, работаем.

– Поздравляю с присвоением внеочередного воинского звания старший сержант.

– Служу Советскому Союзу!

– Да, и знак отличника второй степени тебе из округа пришел.

– Служу Советскому Союзу!

– Ну-ну. После конференции вручу. Доклад к комсомольской конференции готовишь?

– Да… вот…

– Ты там больше про международное положение, про угрозу империализма, про нерушимость границ. Ну, сам знаешь. Можешь. Потом вместе пройдемся по докладу. Про цитаты не забудь. Ну, готовь, не буду мешать.

Полковник тихо удалился. Каркушин задумался.

«Попал в другое время. Сейчас бы наслаждаться жизнью, используя знания из будущего и свой бесценный жизненный опыт, а тут… Заарканили!..»

Каркушин бросился к двери, посмотрел в коридор, вернулся, позвонил по телефону.

– Прапорщик Майстренко слухает!

– Товарищ прапорщик, вы там сейчас на тумбочке… посмотрите, пожалуйста, начальник политотдела уехал?

– Ты уже прапорщиками командовать!.. Ком-со-мол!.. – прапорщик, сделав судорожное движение головой, отбросил трубку. – Заберите меня в коммунисты…

Каркушин вновь набрал номер телефона, холодно выговорил:

– Товарищ прапорщик, а почему вы меня называете на «ты»?

На другом конце провода пробубнили невнятное и снова бросили трубку.

«Заперли! Обложили. Убегу. Все равно убегу, – размышлял Кирилл. – Раз в мире всё так неустойчиво. Может, я и есть главный нарушитель, нарушивший все границы времени и пространства. И лишь стремлюсь исправить ошибку, вернуть нарушителя, то есть себя, в нужное место. Ну, может, не сразу в нужное. Сначала хотя бы в общежитие, к Ане. Им этого не понять. Попадусь – губа, лишение должности, всех воинских званий. Сгноят!.. На всякий случай надо придумать легенду. Не настоящую. В настоящую всё равно никто не поверит. Такую, чтоб… эх!.. Я им ещё покажу…»

На плацу строились солдаты, чтобы маршировать в столовую.

Каркушин, развивая ход своих мыслей, прошел мимо, держа курс прямо на офицерскую столовую. Как будущий химик он понимал, поговорка «сытое брюхо к учению глухо» не совсем верна, многое в организме зависит от химических реакций. А химические реакции как раз и обеспечивает пища.

– Сержант, стройте и ведите! – бросил прапорщик Майстренко в сторону одного из сержантов, сам бросился за Каркушиным и вырос у дверей офицерской столовой, прямо перед носом Кирилла.

– Почему честь не отдаете старшему по званию, товарищ сержант? Почему не встаете в строй и не едите вместе со всеми в солдатской столовой?! – свирепо прохрипел прапорщик. – Вам что особое приглашение нужно?.. Или у вас особые привилегии?

– Старший сержант. Уже старший сержант, новые погоны просто не успел пришить.

– Так быстро? – нервно сглотнул прапорщик.

– Скоро еще могут повысить. По должности положено расти. А почему не с солдатами?.. Им в пищу бром сыплют, чтобы у них было меньше… активности. А мне сейчас очень нужна активность, во время подготовки к комсомольской конференции. Все мысли, можно сказать, только о ней… о докладе. Между прочим, распоряжение самого начальника политотдела, – отстраняя прапорщика в сторону, сказал Каркушин и прошел в офицерскую столовую.

– Я тебе устрою активность!.. Я тебе такую активность устрою!.. – насыпая в тарелку с борщом изрядную порцию брома, пробормотал прапорщик. – Эй, боец, иди сюда! Эту порцию передашь Каркушину. Вон там, в очереди стоит. Понял?

– Так точно.

– Ничего не перепутаешь?

– Никак нет, – отрапортовал повар на раздаче и бережно отставил порцию в сторону.

– Смотри у меня, прослежу!