На границе Вселенной. Сквозь пространство

Наш корабль заходил на посадку вблизи высокого металлического замка. Мы приземлились на внешней круглой платформе. И поспешили оставить «Сибилл». Я первый спустился по трапу. Гектор к этому времени пришёл в себя и бодро следовал за мной. Остальные спускались за нами.

Небо над нами казалось таким же грязно-жёлтым. А вокруг замка пролетали воздушные корабли и катера, почти, как на Домироне. Но к резиденции они не приближались, видимо, тут была бесполётная зона. Металлические башни тянусь высоко, почти касаясь «грязных» облаков планеты. Фасады отражали тусклый свет всей поверхностью, а стёкол, словно не существовало. Замок располагался на возвышенности, и можно было рассмотреть металлические здания такого же цвета по всему периметру вокруг. Вид резиденции и окрестностей оставлял ощущение чего-то прогорклого во рту.

Нас встретили пятеро, как я полагал, представители ополчения, и первым из них стоял тот, кто подсказал, как спасти Землю. Выше остальных, с чёрной бородой и такими же вьющимися волосами он выглядел представительно. Здесь же я заметил Гайса, не скрывающего волнения от предстоящей встречи с отцом. Мужчины были одеты в длинные одеяния, полностью скрывающие ноги. Если бы их одежда не выделялась на фоне унылого пейзажа разными оттенками синего, то я бы запросто принял их за монахов в дорогих «рясах». Мы стояли друг напротив друга, и когда мои спутники спустились по трапу на платформу, первый мужчина обратился к нам:

– Рады приветствовать вас на Парагоне! Ранее я не представился. Меня зовут Робет Де Клорри. Я – главный представитель семьи Де Клорри в титуле герцога. А это мои помощники, – он указал на четверых мужчин, стоящих возле него, – Гайс, Томе, Мерт и Дорин. Вы всегда можете обратиться с любым вопросом ко мне лично или к ним.

– Мы благодарны за ваш своевременный совет! – с достоинством ответил я. – Меня зовут Маркус Гиронимус, вы это и так уже знаете. Прошу вас, герцог Де Клорри, предоставить убежище мне и моим друзьям.

– Конечно, я так и планировал. Вы можете находиться в моей резиденции, сколько пожелаете, – Де Клорри вежливо поклонился мне, я обратил внимание на его весьма широкий лоб, выдававший в нём умного политика.

Неожиданно Гектор вступил в разговор и спросил крайне недоверчиво:

– А что вы хотите взамен?

– Только милости будущего короля, – слегка растягивая слова, ответил герцог и, прищурив и без того близко посаженные глаза, добавил: – Мы готовы содействовать вам во всём, если это не противоречит нашим интересам.

– Власть смертным? – спросил я, не показывая каких-либо эмоций.

– Именно, Ваше Величество.

– Вы можете обращаться ко мне по имени, – заметил я и уточнил: – От нас ничего не требуется, кроме разделения ваших взглядов?

– Именно так. Моя семья готова укрывать вас и ваших близких вплоть до достижения вами двадцати одного года, тогда вы сможете взойти на престол. Мы не можем требовать чего-то взамен, только просим вас прислушаться к смертным, которые хотели бы получить место в парламенте, правящем вместе с вашей семьей.

– Думаю, у нас будет достаточно времени, чтобы прийти к взаимопониманию. Мы сможем договориться.

– Благодарю вас, – спокойно произнёс Де Клорри, снова поклонился мне и предложил: – Позвольте показать ваши покои.

– Будем признательны.

– Тогда следуйте за нами, – мужчина снова жестом руки указал на своих помощников.

Мы спустились с платформы к антигравитационному мосту, который вёл к воротам металлического замка. Четверо мужчин ушли вперёд, а Гайс немного отстал от своих, чтобы побыть с отцом. Окто неровной походкой, всё-таки жизнь сильно потрепала его, подошёл к сыну и крепко обнял его. Я не услышал, о чём они говорили, ушёл далеко вперёд. Но отец и сын какое-то время стояли там и радовались долгожданной встрече. Как только все спустились с круглой посадочной платформы к мосту, она автоматически отъехала. Видимо, таким образом наш корабль спрячут подальше от любопытных глаз в каком-нибудь секретном хранилище.

Массивные металлические ворота замка плавно закрылись. Нас поселили в главной башне на одном этаже. Я попросить выделить нам с Элиз смежные комнаты, чему она обрадовалась. Робет Де Клорри обещал предоставить ей личного врача, чтобы следить за тем, как проходит беременность. Мы не стали уточнять, чей именно это ребёнок. Готов ли я был принять его как своего? Не знаю. Но я хотел быть с Элиз, ведь кроме неё, я не испытывал таких чувств к другим женщинам. А перед испытанием на Оркеноксе Химера рассказывала, что любить мы можем всего единожды за всю долгую жизнь… И я безумно хотел сберечь Элиз и свои чувства к ней, к сожалению, родовое «проклятье» коснулось меня во всей полноте.

Комнаты в замке обставлялись достаточно современно. Мебель на антигравитационных подушках, множество устройств для демонстрации голографии были вставлены даже в зеркала. Все электрические приборы работали от общей сети искусственного интеллекта замка, поэтому управлялись исключительно голосом. Также эта система отвечала на простые запросы: который час, где сейчас находится герцог Де Клорри и подобные им. Меня уже не впечатляли современные технологии, где чуть ли не в каждое устройство пытались запихнуть функцию управления обратной искусственной гравитацией. Я не видел разницы, что кровать парила в двадцати сантиметрах над землёй, и это расстояние можно было регулировать, что эта же кровать стояла бы на ножках фиксированно. Никогда не пользовался функцией настройки высоты! А вот Элиз была в полном восторге от подобных новшеств. Она даже ванну настроила на удобную ей высоту, которая, как мне кажется, не отличалась от стандартной.

Это был первый спокойный вечер за долгое время. Мы с Элиз смотрели голо-фильм, поедая разные закуски. Ей хотелось попробовать абсолютно всё! Я перенастроил для неё свой коммуникатор, чтобы она понимала фильм и окружающих людей. Элиз вернулась к изучению общего языка Вселенной, ещё когда мы находились на корабле.

Утром я сопроводил свою подругу к врачу, где её хорошенько осмотрели и просветили плод на одном из устройств. Доктор заверил, что беременность проходит хорошо, и поводов для беспокойства нет. Потом Элиз захотела прогуляться по резиденции герцога, и мы спустились на нижний уровень замка, откуда можно было выйти наружу.

Просто так тут никто не гулял. Мы шли по сухой безжизненной земле среди множества пристроек замка из того же буро-рыжего металла. Мимо нас иногда проходили рабочие. Тут не на что было смотреть. Разве что множество цепочек антигравитационных мостов сверху, переплетавшихся между платформами, башнями и высокими пристройками.

– Мне тут не нравится… – печально высказалась Элиз. Она говорила на общем языке с помощью коммуникатора, это помогало ей запомнить новые слова и выражения, что не могло меня не радовать.

– Я знаю, но тут, по крайней мере, безопасно, – я попытался её успокоить и взял за руку. – Герцог обещал нам защиту. Даже не представляю, что с нами сделает моя семья, если найдёт…

– Все развитые планеты такие? Я помню ещё один металлический мир, который мы видели с корабля Гемилиона. А природа осталась только там, где её не тронул прогресс…

– Это не так. Природа – это дорого. Но она осталась на большинстве планет, где я был. Ты бы видела огромные сады Лоракса!

Глаза подруги заблестели в предвкушении.

– И когда я смогу на них посмотреть?

– Не знаю… Но, когда придёт время, мы обязательно там погуляем.

– Я бы очень хотела! Хочу увидеть разные планеты… И природу… Чтобы дышать было легко, как на Земле!

– Ты увидишь всё и даже больше, – ответил я с усмешкой и слегка повернул голову.

– Ты издеваешься надо мной? – возмутилась она и встряхнула мою руку.

– И не думал! Вместе мы облетим всю Вселенную! – заверил я её, притянул к себе и погладил по волшебным белокурым волосам. Потом я заглянул ей в глаза и высказал главное, о чём ещё совсем недавно не хотел даже думать, но вот настало время выбирать. Я сказал: – У нас будет достаточно времени. Но нужно подождать до коронации…

Элиз, будто замкнулась в себе на мгновение, помолчала и, не поднимая головы, пробубнила себе под нос:

– Ты станешь королём? А кем стану я?

– У рода Гиронимус оказались весьма запутанные законы… – начал я и запнулся, мне хотелось увидеть её реакцию, поэтому я ждал, когда она поднимает на меня эти голубые глаза, ради которых я готов не только в открытый космос без скафандра прыгнуть, но перевернуть весь мир. И вот она приподняла голову ко мне, и я с мог продолжить говорить свою горькую правду: – Возможно… Я не смогу обещать тебе большего, чем просто быть рядом.

Элиз заметно расстроилась, но ей хотелось узнать свою участь, и она спросила:

– А сколько ты сможешь быть рядом?

– Буду честен с тобой. Мы будем рядом всю отведённую тебе жизнь, – объяснил я, как смог, и легонько обнял её за плечи.

– Я читала о твоём роде, вы можете жить тысячи лет… А я… Одну крупицу этого времени, – её глаза стали влажными.

– Обещаю оставаться рядом с тобой, – сказал я и крепко прижал её к себе.

– Пойдём обратно в замок. Тут тяжело дышать, – заключила она, вырвалась из моих объятий и, слегка переваливаясь, пошла в сторону замка.

Я догнал её, и мы вернулись к гравитационному лифту, доставившему нас обратно в башню.

Искусственный интеллект замка распознал меня за доли секунды и сообщил, что герцог ожидает встречи. Лифт доставил Элиз на наш этаж, а я проследовал дальше по длинной металлической шахте гравитационного подъёмника.

Робет Де Клорри ожидал меня в зале для приёма гостей. Его убранство по стилю напоминало нашу с Элиз комнату, такое же множество антигравитационных устройств.

Мы с герцогом остались одни. Он пригласил меня присоединиться к нему за накрытым к трапезе столом и отобедать. Я вежливо согласился, тем более, непонятные пока, но всё же манящие ароматы местной еды сводили мне скулы. Зверский голод одолевал.

– Вам и вашим друзьям нравится в моём замке? – спросил Де Клорри, как только мы закончили есть первое горячее блюдо и ожидали второе.

– Вполне. Мы благодарим вас за гостеприимство, – я отвечал лаконично, не выражая каких-либо эмоций, пытался копировать манеру поведения дворян.

Чтобы быть сильным в глазах окружающих, стать правителем, приходилось без промедления учиться вести себя так же, как выходцы из знати. А они все держались безукоризненно и могли разговаривать, о чём угодно, сохраняя безразличные выражения лиц. Чтобы собеседник никогда не прочитал на лице заинтересованность или печаль. Это правило не касалось, разве что некоторых придворных дам, любящих обсуждать мужчин, да и всех вокруг. Но и они, позволяли себе подобное только в узком кругу по интересам. Словно весь этикет стремился к банальному подражанию естественного поведения моей семьи, к отсутствию эмоций. Это всё, что я успел узнать об этикете от Окто по пути на Парагон.