На чужом несчастье счастья не построишь

– Я мечтаю вернуть шубу. В ней я чувствовала себя очень богатой. Лучше бы я ее не покупала. Даже начинаю забывать, что слушала на концерте.

– Да, и я совсем забыл спросить тебя о концерте. Что исполняли? Башмет играл?

– Играл во втором акте. Играл и дирижировал. «Времена года» А.Вивальди, концерт симфония для скрипки и альта Моцарта и серенада для струнных Чайковского. Концерт мне очень понравился.

– Это Башмет во всем виноват, – сказал Саша, – приезжает в Ростов редко. Ростов – родной город! Все ломанули, шубы и шапки поперепутали. В Москве люди культурно в очереди стоят, а у нас вместо любой очереди людоворот и береги карманы.

– Ростов уже давно потерял первенство по «береги карманам». Меня в прошлый раз в Москве обокрали в метро. Кошелек из сумки вытащили, я даже не почувствовала ничего. А в Ростове ни разу. И никто не ломанул. В очереди все стояли, очень культурно стояли. Мы с Ильей почти последними были, в этом наша ошибка. Надо было первыми, тогда бы моя шуба была у меня. Поди-ка, найди ее теперь! Где она? То ли у Тани Кузнецовой, то ли еще у кого. Как можно не заметить, что на тебе чужая шуба? Я бы давно в театр пришла и шубу вернула. А тут еще убийство некстати.

– Лена, что ты говоришь? Когда убийство бывает кстати?

Раздался телефонный звонок. Лена взяла трубку и очень обрадовалась:

– Сейчас приеду, – ответила она кому-то и торопливо оделась.

– Что случилось? – не понял Саша.

– Позвонили из полиции. Мы же вчера вызвали полицию, когда обнаружили подмену в театре. Они попросили меня приехать. Наверное, уже шубу нашли!

– Дай-то Бог! Ни пуха тебе ни пера.

– К черту! Присмотри за Альмой!

Вскоре вернулся шеф. Саша рассказал ему об эксперименте, о поведении Альмы.

Трубников выслушал его и подавил тихий вздох:

– Теперь все пазлы сошлись. Поезжай на Верхненольную, Саша, и привези ко мне Татьяну Кузнецову вместе с ее родителями, если они дома. Привези мне их прямо сейчас.

– Но как я объясню им причину вызова? Почему они должны прийти в детективное агентство?

– Потому что я хочу вернуть Лене шубу. Но этого им объяснять не надо. Третьего февраля пенсионер из Целинского района приехал в Ростов на «Запорожце». На Капустина красная «Мазда» протаранила «Запорожец». Выехала на встречную полосу. «Мазда» с места происшествия скрылась. Кто сидел за рулем «Мазды» неизвестно. Однако вскоре после этого красная «Мазда» оказалась в чужом гараже на Северном. Это машина Кузнецовых. Как с этим происшествием связана Литвинова? Предполагаю, что она в это время прогуливалась с Альмой и видела, кто был за рулем «Мазды». Только доказательств у меня нет. Я еще до конца не уверен в своей правоте. Мне обязательно надо поговорить со всеми Кузнецовыми: мать – Валентина Ивановна, отец – Андрей Алексеевич, дочь двадцати двух лет – Татьяна. Скажи, что я хочу сообщить, кто совершил убийство Литвиновой. Может быть, этим заманишь?

– Вы явно переоцениваете мои возможности, хотя, конечно, многие женщины балуют меня вниманием. У Татьяны Кузнецовой дом, машина, несколько шуб… Чем я могу вдохновить ее или ее мать?

– Молодостью. Улыбнись, они пойдут за тобой. Без Кузнецовых не возвращайся, они нужны мне обязательно.

***

Через час вернулась Лена, огорченная.

– Они не нашли мою шубу. Оказывается, там где-то какие-то камеры наблюдения есть. Пересмотрела с ними всех людей в очереди. В шубах многие, но в норковых только два человека: я и Таня Кузнецова. У нее на Ростовском море они уже побывали. Ее дома не было, но экономка позволила посмотреть ее шубы. У нее их несколько. Из норки одна. Из крашеной норки. У нее тоже старая шуба. Я ничего не понимаю. Значит, моя шуба осталась в театре? Нечаянно за плинтус закатилась. Утешусь чаем с печеньем. Я по дороге купила печенье. Вам приготовить кофе?

– Нет, спасибо, – ответил шеф, – Альма разочаровала всех?

– Да, Лагутин смотрел сердито, но собака же ни в чем не виновата! Вы говорите, у хозяйки есть взрослый сын? Он заберет у меня Альму? Я не отдам!

– Пока что ему не до собаки. Он о ней даже не вспомнил. Другим занят. Тебе придется провести здесь воскресенье. Саша должен привезти Кузнецовых, ты тоже должна присутствовать.

– Но у Тани Кузнецовой не моя шуба! Я ничего не понимаю. Подожду. Конечно. У меня много текстов для набора, газеты надо подшить. Щи лаптем хлебать не собираюсь.

***

В это время Саша отчаянно уговаривал маму Татьяны Кузнецовой приехать в детективное агентство. Она смотрела на него как на таракана и не пускала в квартиру, пытаясь закрыть перед ним дверь. Ситуация изменилась, когда Саша намекнул, что знает, кто был за рулем красной машины «Mazda», когда она протаранила «Запорожец» третьего февраля.

– Если вы не приедете сейчас в детективное агентство, которое проводит расследование, то очень скоро вам придется встретиться со следователем. От визита к нему вы уже не сможете отказаться.

Кузнецова-мать искренне возмутилась таким грубым шантажом, но в ее глазах появился страх. Это не ускользнуло от Саши. Он серьезно начал рассказывать о смерти водителя «Запорожца», о том, кто это, откуда…

– Хватит! – оборвала его Валентина Ивановна, – подождите возле подъезда, я сейчас выйду.

Сашу покоробило, что его заставляют ждать у подъезда, он мысленно обозвал Валентину Ивановну Кузнецову всеми плохими словами, которые пришли ему в голову, но от этого ему не полегчало. Спасибо, что шеф предоставил ему свою машину. Сел, включил двигатель, чтобы согреться, ждал Валентину Ивановну. Он с трудом узнал ее, когда она вышла и с беспокойством оглядывалась, разыскивая его. В приоткрытую дверь он видел пожилую женщину в халате. Непричесанную, заспанную. Сейчас к машине вальяжно вышагивала дама в расцвете лет. На ней была дубленка, шляпа и сапоги на каблуках.

– Как она на них идет по гололеду? – подумал Саша, открыл дверцу машину, приглашая ее зайти.

Когда они приехали в офис, Лена с Альмой вышли на прогулку, в приемной никого не было. Они беспрепятственно миновали приемную и прошли в кабинет шефа. Валентина Ивановна выглядела самоуверенно. Двойной подбородок задран вверх, во взгляде молнии. Настроена по-боевому. Грузно прошагала к креслу и с размаху опустилась в него. Сразу же вместо приветствия начала возмущаться, что никто не имеет права тревожить ее в воскресенье.

– Вы мама Татьяны Кузнецовой? – прервал ее словоизвержение Трубников.

– Да, я ее мать, – гордо вскинула двойной подбородок Валентина Ивановна.

– Где вы были третьего февраля с 20 до 21 часа?

– Дома! Где же мне еще быть в такое позднее время.

– Ваш муж был с вами?

– Да, мой муж был со мной. По какому праву вы задаете мне вопросы? Это допрос?

– Нет, беседа. Вы можете не отвечать, если хотите. Где была ваша дочь?

– Не знаю. Она уже давно вышла из того возраста, когда ей надо менять подгузники. Сама решает, где и с кем ей проводить свободное время, передо мной не отчитывается.

– Это ваш единственный ребенок?

– Да, единственный и любимый ребенок. Почему вы притащили меня сюда? Почему интересуетесь Таней?

– Я провел расследование. У меня есть основания полагать, что третьего февраля ваша дочь стала виновницей ДТП на улице Капустина, в результате погиб человек. Она с места происшествия скрылась.

– Откуда вы знаете? – громко сказала Валентина Ивановна, но, встретив взгляд Трубникова, осеклась. Открыла сумочку, лежавшую у нее на коленях, вынула бумажник. Открыла его, осмотрела и закрыла. Бросила в сумочку. И стала сосредоточенно рыться в сумочке. Саша с любопытством наблюдал за ней. Трубников курил и безучастно смотрел в окно.

– Вот! – торжествующе сказала Валентина Ивановна, – нашла! Возьмите, это задаток, – она хлопком, словно игральную карту бросила на стол детектива несколько стодолларовых купюр, – здесь тысяча долларов, остальное потом. Я нанимаю вас расследовать ДТП, произошедшее 3 февраля на Капустина. Извольте работать.

Трубников подавил зевок и, брезгливо поморщившись, отодвинул мизинцем деньги:

– Заберите, пожалуйста. Я веду все расчеты в рублях и только через банк.

Раздался телефонный звонок. Лукашов доложил, что красная «Mazda» приехала на Портовую улицу, скоро скроется в гараже одного из домов.