На чужом несчастье счастья не построишь

– Пойдемте, осмотрим место происшествия?

Они попрощались и ушли. Трубников с Липковичем и Игорем пошли обедать.

– Как он тебе? – спросил Трубников у Липковича, когда они ждали заказа. – Я специально попросил тебя остаться. Ты же врач. Твое мнение?

– Хм, – сказал Липкович, – я могу высказать только свое субъективное мнение. Оно может быть ошибочным. Я же патологоанатом, а не психиатр.

– А ему нужен психиатр? – удивился Игорь.

– По-моему, нужен. Он имеет шанс окончательно превратиться в бомжа. Смерть жены? Да, но не только это. Дерзну предположить, что его юность и ранние взрослые годы не баловали благополучием.

– Странно, – сказал Трубников, – он из очень обеспеченной семьи.

– Сытый желудок – это хорошо, – ответил Липкович, глядя на официанта, который шел к ним с подносом. – Мой любимый суп из курицы. Люблю птичек, когда они в супе. Но кроме сытого желудка нужна любовь мамы, папы, бабушек, дедушек. Иначе могут произойти необратимые процессы. Я не ставлю диагноз, но склонен считать, что у скрипача есть психическое расстройство, может быть депрессивного происхождения: тоска, тревога, астения. Скорее всего, начало надо искать в детстве, юности, а точнее, в отсутствии любви. Человек, лишенный любви в детстве… Например, если он заболеет, то он скорее всего будет отказываться от помощи, разрывать связи с людьми, относящимися к нему хорошо, замыкаться в себе. Уже будучи взрослым, такой человек не ищет контакта с людьми, потому что заранее уверен, что не дождется доброжелательного ответа. Он не нуждается в общении с людьми, разве что с домашними животными или со скрипкой. Вырабатывается бесчувствие к лишениям, к радости. Может развиться шизофрения или мания преследования… К сожалению, никто не проводит таких исследований, а надо бы.

Взять большую группу бомжей и постараться изучить их биографию, исследовать их психическое состояние. Уверен, что между ними нашлось бы сходство. Отсутствие любви в детстве и юности, одиночество, частые депрессии. Они не чувствительны к радости и к горю. Плохо, что он потерял жену, очевидно, она любила его, если бы сейчас рядом была она или его мать…

– Дядя Женя, – спросил Игорь, – скрипач шизофреник?

– Я так не говорил, но он имеет шансы им стать, если ему не помогут.

Позвонил телефон. Трубников нехотя достал его, звонили из офиса. Голос его секретаря Лены был тихим. Она говорила из его кабинета и не хотела, чтобы ее слышали в приемной.

– В приемной вас ждет Надежда Анатольевна Мазанова. Она все время плачет. Хочет с вами поговорить. Ей позвонил кто-то из женщин, которые только что были здесь: Лариса или Аня.

– Пусть подождет, есть хочу.

Трубников спрятал телефон и посмотрел на Игоря:

– Игорь, я запрещаю тебе мыть полы в больнице, еще заразу подцепишь! Запрещаю тебе в больницу ходить! Нашел место для прогулок! После обеда поедешь домой, займешься английским. Я вечером проверю. Когда приедешь домой, позвони мне.

Игорь опустил глаза в тарелку и уныло жевал котлету.

– Как быстро она пришла, – сказал Липкович, невольно подслушавший телефонный разговор.

– А меня удивило то, что она плачет, – сказал Трубников, – кого ей жаль до слез? Бывшего мужа? Соперницу? Не понимаю.

***

В приемной плакала молодая пышнотелая женщина с пуговкой вместо носа и белыми, как бумага волосами до плеч. Лена капала в стакан с водой успокоительное то ли для посетительницы, то ли для себя. Обрадовалась, увидев шефа. Он поздоровался с женщиной, она еще больше заплакала вместо приветствия. Прошел в кабинет. Лена помогла плачущей женщине дойти до кресла в кабинете шефа и сразу же исчезла, плотно закрыв дверь. Трубников все еще наслаждался вкусным обедом и даже плачущая женщина (а он терпеть не мог, когда женщины плакали) не могла вывести его из благодушного настроения. Однако он придал очень серьезное выражение лицу и сказал:

– Вы можете говорить откровенно. Мы одни. Что случилось?

– Мне жалко своего бывшего мужа! Сейчас, когда я шла к вам, я увидела, точнее, сначала услышала его, а потом увидела. Он играет в Покровском сквере. Прохожие бросают ему деньги. Бедный Слава! Он так сильно похудел!

– Но ведь вы развелись давно! – искренне удивился детектив.

– Мне его жалко!

– Вы приехали к детективу за сочувствием?

– Не богохульствуйте! – сердито прикрикнула Надежда и снова заплакала, – бедный Слава! Он пережил такое горе! Мне позвонила Аня, сказала, что вы будете расследовать, что просили меня прийти. Кто ее убил? Найдите убийцу! Я тоже вам заплачу!

– Благодарю покорно, но вам не надо себя так утруждать.

Трубников встал и начал ходить по кабинету, что было для него необычно. Как правило, он сидел за столом, а сейчас начал ходить из угла в угол. Надежда встала и повернулась лицом к нему. Ее глаза опухли и покраснели от слез. Глядя на нее можно было подумать, что убили не вторую жену ее бывшего мужа, а ее родную дочь.

– Вы найдете убийцу? – спросила она, тщетно пытаясь поймать своим замутненным слезами взором взгляд детектива.

Трубников подошел к ней очень близко. Она приложила мокрый носовой платочек к глазам и разразилась плачем, очевидно, надеясь получить изрядную порцию утешения со стороны мужчины. Однако детектив вместо утешения цепко схватил ее носовой платочек и рванул на себя. Не тут-то было! Она держала его обеими руками за другой конец, не собираясь с ним расставаться.

– Что вы себе позволяете! – отнюдь не плаксиво закричала она.

Схватила его за руку, попыталась отобрать у него часть своего носового платочка, щедро орошенного слезами. Трубников снова рванул его на себя. Раздался характерный треск, ткань порвалась. Большая часть платочка оказалась у Трубникова, клочок остался у хозяйки. Трубников отошел от нее и поднес лоскут к окну, посмотрел на свет. Брезгливо поморщился, спрятал в конверт и вытер руки бумагой из принтера. Потом понюхал руки, бумагу и на его глазах появились слезы. Он засмеялся. Снова сел за стол.

– Какой такой гадостью вы смочили носовой платок? Слезоточивая гадость! Что за клоунада?!

Надежда со вздохом опустилась в кресло:

– Не ожидала от вас такой дерзости и грубости! Сергей Владимирович в отличие от вас сочувствовал мне!

– Так вы и со следователем разыграли такую же шутку? Тьфу! Ну и гадость! Я теперь тоже заплакал! Зачем вам нужен этот спектакль?

– Я хочу, чтобы вы нашли убийцу жены моего мужа!

Трубников подавил смех и спросил, где она сейчас живет?

– Живу на два города.

– Не понял.

– В Каменоломнях у родственников. Комнату в Ростове сдала в аренду, но и я тоже иногда там живу. Надо же нам с сыном на что-то жить! Алиментов от него не дождешься!

– Давно он не платит?

– Пока работал, платил, превратился в нищеброда и перестал платить.

– Почему вы разошлись?

– Это к делу не относится! Да, мы в разводе, но сохранили доброжелательные отношения. Я очень за него переживаю. Я по-прежнему люблю его!

– Любите и называете нищебродом? Вы были знакомы со Светланой?

– Нет. А вы хотели, чтобы я была у них на свадьбе подружкой невесты? Крестила их сына?

– Нет, не хотел. Сколько лет вашему сыну?

– Олегу сейчас тринадцать лет. Он очень хороший мальчик! Учится на одни пятерки! Вежливый, со всеми здоровается.