Оценить:
 Рейтинг: 0

В архивах не значится

Год написания книги
2021
1 2 3 4 5 ... 20 >>
На страницу:
1 из 20
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
В архивах не значится
Виталий Дмитриевич Гладкий

Военные приключения (Вече)
«Поручик, распустив плетеный кожаный шнурок-завязку, вытряхнул содержимое мешочка на стол. И застыл, ошеломленный: на шершавых, нестроганых досках грубо сколоченного стола маслянисто желтели крупные золотые самородки…» Так в годы Гражданской войны началась эта история. Но её участникам потребовалось пройти огненными дорогами Великой Отечественной и прожить десятилетия, чтобы приподнять укрывавший её покров тайны.

Роман признанного мастера отечественной приключенческой и остросюжетной литературы.

Виталий Дмитриевич Гладкий

В архивах не значится

© Гладкий В.Д., 2021

© ООО «Издательство «Вече», 2021

© ООО «Издательство «Вече», электронная версия, 2021

Сайт издательства www.veche.ru

Часть первая

Пролог

Худощавый мужчина в годах, одетый в штормовку, серый свитер ручной вязки, джинсовые брюки и резиновые болотные сапоги, с трудом преодолел крутой подъем и остановился, чтобы отдышаться.

Он был далеко не молод и путь по колымской тайге его сильно утомил. Мужчина (или, если быть точным, старик) хватал напоенный весенними запахами чистый и удивительно свежий воздух открытым ртом словно рыба, выброшенная паводком на берег.

На его худом, костистом лице, обветренном и загорелом, отчетливо просматривалась печать смутных времен. Так видятся искушенному исследователю клинописные знаки древнего народа на обожженной глиняной табличке.

Видно было, что старик прожил нелегкую жизнь, которая не отличалась ни целомудрием, ни высокой нравственностью. В его внешнем облике была какая-то ущербность, отличающая людей недобрых и злых.

Злые импульсы оставили свои глубокие следы-морщины везде, где только можно, и сконцентрировались в глазах, которые блестели остро и злобно – как у хищного зверя, вышедшего на охоту.

Старик настороженно прислушивался и всматривался в заросли.

На Колыму пришла весна, наполнившая тайгу птичьей разноголосицей, а пустынное в зимний период небо – стаями уток, гусей и лебедей, возвращающихся в родные края.

Деревья уже стали оживать под ярким весенним солнцем, зазеленела трава, но в распадках местами лежал снег, а наледи на реках и ручьях еще и не начинали таять.

Старик стоял на пригорке недолго. Отдышавшись, он начал споро спускаться к звонко журчащему внизу ручью, берега которого были лишены растительности. Похоже, он устал продираться сквозь заросли и решил облегчить себе путь.

Действительно, вдоль берега можно было идти как по плохой проселочной дороге. Старик приободрился и зашагал быстрее – почти побежал, перепрыгивая через бугорки и рытвины. Он явно куда-то торопился.

Только теперь стало заметно, что старик сутулится и прихрамывает. Тем не менее ни возраст, ни хромота не мешала ему двигаться с приличной для пересеченной местности скоростью.

Несмотря на годы, старик был подвижен и достаточно крепок. Через плечо у него висело ружье, старенькая двустволка, а за спиной бугрился солдатский вещмешок.

Вскоре ручей повернул налево, в речную долину, а старик снова начал преодолевать подъем. Похоже, он стремился побыстрее добраться к густым зарослям стланика, ярко зеленеющим на пологом боку зализанной временем невысокой сопки.

В зарослях он снял ружье и зарядил его патронами с картечью. На смуглом лице старика появилась жестокая циничная ухмылка. Устроив из камней и веток стланика бруствер, он лег, и направил ружье в сторону низменности. Там была проплешина, поросшая невысокими, редко расположенными лиственницами.

Ждал он недолго, не более получаса. Наверное, глаза у старика до сих пор были зоркими, потому что он заметил движущуюся цель не на проплешине, где она была бы видна, как на ладони, а рядом с нею, в густом подлеске.

Это была скорее тень, нежели какой-то определенный объект. Похоже, человек (или зверь) не рискнул выйти на открытое пространство, а пробирался через заросли.

Старик вполголоса пробормотал ругательство и, припав щекой к прикладу, затаил дыхание, стараясь прицелиться точней. В его взгляде сквозила холодная, расчетливая злоба, а тонкие сухие губы кривил нервный тик.

Выстрел грянул неожиданно громко, разбудив таежную тишину. Грохот выстрела унесся к заснеженным вершинам далекого хребта, разбудив многократно повторяющееся эхо.

Стрелять со второго ствола старик не стал. Он сразу понял, что промахнулся. Цель исчезла, растворившись среди деревьев, но по движущимся верхушкам молодых невысоких лиственниц старик определил, что объект жив и уходит в глубь тайги.

Старик отбросил ненужное ружье в сторону и в ярости начал месить кулаками ни в чем не повинный бруствер. При этом он рычал, как затравленный зверь, и что-то бессвязно выкрикивал.

Но в состоянии аффекта старик пробыл не более минуты. Ему в голову вдруг пришла какая-то мысль – скорее всего, не очень приятная. Он перестал стенать, встрепенулся, подхватил ружье и, вскочив на ноги, побежал.

Теперь он несся, не выбирая дороги. Страх исказил его лицо, глаза округлились, дыхание стало хриплым, прерывистым. Ружье болталось у него за спиной, но в руках старик держал пистолет.

Он остановился отдохнуть только раз, когда упал, споткнувшись о корневище. В горячке старик хотел сразу встать, но земля держала его одеревеневшее от усталости тело, как магнит железный гвоздь.

Перевернувшись на спину, он задышал быстро-быстро, держась левой рукой за грудь в области сердца. Над головой старика раскинулся пронзительно голубой небесный шатер с круглой каплей расплавленного золота посредине.

Старик смотрел на солнце, почти не мигая и не щурясь. В этот момент по-весеннему яркое светило показалось ему черной космической дырой…

Немного отдохнув, он перевалил невысокий скалистый гребень и побежал вниз. Там была речная долина, где и начиналась самая настоящая колымская тайга: с высокими деревьями, густыми кустарниками и непуганой дичью, охотиться на которую – одно удовольствие.

Именно там, в таежных дебрях, было спасение. Старик почему-то верил в это.

Ноги уже отказывались ему повиноваться, но железная воля заставляла мышцы сокращаться и совершать нужные движение.

Еще немного, еще несколько шагов… Вот они, заросли, совсем близко. Близко…

Уставшее от долгой жизни сердце уже не стучит, а колотится в груди, словно хочет вырваться наружу. В обезумевших глазах мерцают радужные круги.

Может, остановиться и передохнуть?

Нет-нет! Ни в коем случае! Где-то неподалеку, в засаде, таится смерть. Старик это не предполагал. Он знал…

Звук выстрела старик не услышал. Он просто понял, что умирает. Ужасная боль, взорвавшая грудную клетку, продолжалась долю секунды. А потом она превратилась в сладостную муку.

Старику показалось, что предсмертная агония длилась целую вечность…

Глава 1

Тревожная осень 1922 года. Северо-восток России. В двух из шести уездов колчаковские войска, в Гижиге – отряд есаула Бочкарева, в Охотске и Аяне – генералы Пепеляев и Ракитин, в Колымском районе – поручик Деревянов…

Бабье лето все еще баловало Колыму в дневные часы прозрачной глубиной небосвода и жаркими солнечными лучами, но поутру холодные росные туманы подолгу застаивались в распадках и поймах рек, зависая рваными клочьями на пожелтевших иголках лиственниц.

Поручик Деревянов, высокий, чуть сутуловатый, с длинными волосатыми руками, которые почти по локти выглядывали из рукавов потертого американского френча, зябко передернул плечами, нервно зевнул и хриплым спросонку голосом позвал вестового:

1 2 3 4 5 ... 20 >>
На страницу:
1 из 20

Другие аудиокниги автора Виталий Дмитриевич Гладкий