Цой. Последний герой современного мифа. Новая редакция

Но драм-машина на этом альбоме не доминирует и нет лязгающей гитары. Правда, меня раздражает попискивание игрушечного Casio. И хотя группа еще не обрела тогда своего звука, все-таки общая картина здесь лучше, и альбом вполне приемлемый. Но, пожалуй, полноценно звучит только песня ”Троллейбус“, где на барабанах играет Петя Трощенков. А больше всего я люблю те записи ”КИНО“, которые были сделаны у Вишни»…

Алексей Вишня:

«На ”Начальнике Камчатки“ запись у Тропилло получилась несколько глуховатой: сказывалась изношенность старых магнитофонов ”Тембр“, принадлежавших Дому юного техника еще с незапамятных времен».

Андрей Тропилло:

«Борис постоянно советовал Вите в студии, что да как делать, музыканты ”Аквариума“ участвовали в записи альбомов ”КИНО“. БГ даже выступил саунд-продюссером ”Начальника Камчатки“. Мы вложили в Витю много сил и энергии, но все равно нашей любви и заботы для счастья Цою явно не хватало. Он мечтал об огромной аудитории, о стадионах, чтобы его обожали миллионы…».

«Начальник Камчатки» стал первым электрическим альбомом группы «КИНО». Мнения насчет него разделились. Подпольная рок-пресса посчитала его «несколько занудным», но в то же время констатировала наличие в альбоме пяти несомненных хитов.

По мнению самого Цоя, «он (альбом) не получился таким, каким бы мы его хотели видеть по звуку и стилевой направленности, но с точки зрения эксперимента это выглядело интересно».

Юрий Каспарян:

«”Начальник“ – эксперимент… Я бы не сказал, что это вне поп-музыки, но ориентировка была на западные вещи. С ориентацией на мировой культурный процесс, скажем так».

По мнению же Вишни:

«Если бы не записали у меня альбом ”46“, Тропилло бы не услышал убогость материала заранее и не нагнал бы на перепись этих песен (в ”Начальник Камчатки“) Бутмана, Губермана, Курёхина и еще черта в ступе. Он вообще не стал бы его записывать, ибо не нравился он особо Тропилло. Когда я сказал Андрею, что в восторге от ”КИНО“, он посмеялся надо мной: ”Ну и нормально – ты же любишь ABBA – будешь писать ’КИНО’“».

Алексей Рыбин:

«После наивных ”Сорока шести“ с нестроящими гитарами и отсутствием дублей при записи, вследствие чего слышны к концу альбома усталость в голосе певца и полнейший нестроевич, на ”Начальнике“ все выверено, даже бэк-вокал Каспаряна звучит правильным аккордом. Сохранилась еще Витькина бесшабашность в совокупности с внутренним ощущением звездности своей и всех окружающих его музыкантов – БГ, Курёхин, Бутман, Гаккель, Трощенков, Тит. Кто же еще, если не они, – тот самый ”первый эшелон“, попасть в который Витька всегда стремился. И эта бесшабашность и звездность, помноженная на большой уже концертный опыт и личный опыт сотрудничающих с ним музыкантов, дали отличный результат».

Юрий Каспарян:

«В ”Начальнике Камчатки“ много приглашенных музыкантов было: Трощенков, Гребенщиков и Фанштейн, Бутман, Курёхин, Губерман руку приложил. Это даже не было чистым экспериментом. Просто было студийное время, надо было его как-то использовать, ну и материал был. Тогда еще не было Георгия, Титов с нами сотрудничал…»

Несомненно, записью альбома «Начальник Камчатки» группа «КИНО» сделала очень важный шаг в сторону будущей популярности.

В № 10 самиздатовского рок-журнала «Рокси» за 1985 год Виктор Цой скажет:

«Одно время мне ”Начальник“ очень не нравился. Очень вялый по звучанию альбом. Но любопытно, что сейчас, по прошествии более года, я замечаю, что такой звук – атмосфера занудства – входит в моду».

Почти то же Цой повторит в 1989 году в одном из своих интервью:

«”Начальник Камчатки“ был электрическим и несколько экспериментальным в области звука и формы. Не могу сказать, что он получился таким, каким мы его хотели видеть по звуку, стилевой направленности, но с точки зрения эксперимента это интересно».

Борис Гребенщиков:

«В таком же смешанном составе, как и на ”45“, записали ”Начальника Камчатки”, причем я продюсировал не больше половины альбома, так как меня в это время стало вести в совершенно другую сторону. Я очень хотел его сделать, но закончили альбом без меня. Там и Сережка Курёхин каким-то образом принял участие, и ударники разные были, даже Петька Трощенков приложил руку к барабану. Густав появился в самом конце, как раз на этом самом ”Новом романтике“. Витькина натура требовала, чтобы дальше все это развивалось в сторону уже большого рок-н-ролла, а мне хотелось это видеть в таком безупречном, точеном, полуакустическом виде. Но тут уже хотелось не хотелось, а права голоса я, по счастью, не имел. Я сам себе в нем отказал, потому что навязывать людям то, что не в их природе, наверное, не надо. Я, по-моему, старался не навязывать».

Как уже было отмечено выше, в ходе записи альбома «Начальник Камчатки» у группы «КИНО» действительно появился штатный барабанщик – Георгий Гурьянов.

Георгий Гурьянов:

«Я тогда играл в группе ”АУ“, в которой Витя тоже когда-то играл. Я был одержим идеей создания группы, рок, поп, арт и так далее…

А Цоя я впервые услышал летом 1982 года. Дома, на бобине. Это был только что вышедший альбом ”Сорок пять“. Меня очень раздражал звук, ПТУ все это… Но вот строчки песен были далеко не однозначны. Тексты захватили меня, и захотелось познакомиться с автором поближе. Заочно мы уже были знакомы, среда-то общая.

Вообще странно, что мы раньше с ним не пересеклись. Ведь мы учились в одном художественном заведении, и я много о нем слышал. Короче, в какой-то момент я для себя решил, что должен непременно познакомиться с этим парнем.

Так и получилось. У меня был друг, Осел, который не то чтобы играл в ”АУ“, но был просто лучшим другом Свиньи. Роскошный такой панк… И мы с ним были неразлучниками. И вот однажды в метро, на станции ”Василеостровская“, уже не помню, что мы там делали, встретили Виктора. Так мы и познакомились. А вот вместе работать, играть мы стали позже, года примерно через два. До того просто пересекались время от времени в каких-то общих компаниях, присматривались друг к другу. Ездили в Москву не раз вместе… Хотя подружились мы с Цоем не сразу. Сначала он меня абсолютно очаровал песней ”Транквилизатор“ – впечатлениями от дурдома, где Цой успешно косил от армии. Сама идея молодого человека, который готов пойти в дурдом ради того, чтобы не попасть в армию, уже мне кажется выражением крайнего романтизма…

Я уже рассказывал, наверное, как я перебежал из группы ”АУ“ в группу ”КИНО“. Когда мы поехали с группой ”АУ“ на гастроли к Артемию Троицкому в Москву, все нажрались и начался ужас какой-то… Поэтому когда я встретил Витю на станции метро ”Купчино“, то набрался смелости, подошел к нему и сделал предложение. Конкретное предложение. Он меня выслушал молча, а потом позвонил через несколько дней. Так мы стали работать вместе. Я познакомился с Каспаряном, которого нашел Цой. Он великолепный музыкант: замечательно играет на гитаре, на пианино может сыграть, компьютер запрограммировать. Все что угодно может. У нас не было только бас-гитариста, и мы пользовались аквариумским. Но когда группа ”КИНО“ стала конкурировать с ”Аквариумом“, Гребенщиков забрал своего басиста обратно».

Антон Галин:

«Тогда вся основная возня была возле Свиньи, был такой персонаж, я с ним больше всего времени проводил. Цой там периодически появлялся, конечно, они там все в Купчине жили, а я приезжал к ним в гости, там тусовался. С Цоем я Гурьянова и познакомил. Он почему-то всегда об этом помнил и говорил всегда, что это именно я. Наверное, я. Честно говоря, не помню момента. Возможно… То ли мы вместе к Цою пришли, то ли я Цоя к нему привел… Совершенно вот не помню…».

Как вспоминала впоследствии Марьяна Цой, Георгий уже тогда был знаком с Цоем, пересекался с ним на тусовках, бывал на концертах (например, на концертах в рок-клубе в 1982–1983 годах, на концерте в 30-й московской спецшколе в 1984 году) и даже ездил вместе с Виктором и Марьяной в Москву, но просто так получалось, что они ни разу не работали вместе. И вот наконец Георгий оказался на пустующем месте барабанщика «КИНО», которое и занимал до 1990 года. Некоторое время Георгий, уже будучи в составе «КИНО», помогал Федору «Бегемоту» Лаврову и группе «Народное ополчение», но долго это не продлилось, Георгий просто не мог позволить себе играть в нескольких коллективах сразу. Он всецело посвятил себя одному проекту – «КИНО», хоть и помогал периодически некоторым коллективам, например «Играм».

Вот что вспоминал Федор Лавров, в группе которого Георгий Гурьянов играл после того, как ушел из «АУ»:

«Густав пришел записывать ”Новогодие“ в 1985-м, в ночь с 1984 на 1985-й мы еще записывались без него, на бариках играла Активная, я, Волосатого (Бучина) не было. Это была первая запись с Мотей. А потом Алекс привел Густава. И мы записали почти весь альбом с ним. Он точно пришел от ”АУ“. Его оттуда Алекс и узнал. А про ”КИНО“ не знаю. Он поиграл с нами, ему типа все в кайф было. Но потом он стал решать с Цоем. А Волосатый все просился и обижался, в общем, мы с ним уже дописали альбом и издали только к весне или даже к лету. И тогда же мне Густав сказал, что у него с ”КИНО“ все серьезно, и он не может играть в множестве проектов. ”КИНО“, конечно, играли не панк, не рок даже поначалу. Но текст про алюминиевые огурцы был смешной. Мы ржали и перепевали его. Вначале странно выглядел Леша Рыбин, когда он вылезал из холодильника на сцене и кидал в зал красный платок. Когда же Густав пришел в ”КИНО“, они стали играть эту угрюмую музыку с баритональным голосом а-ля готик рок. И Кинчев был такой же. В общем, это не та музыка, от которой я когда-либо фанател…».

Из интервью Георгия Гурьянова:

– А почему альбом так странно называется? С «Камчаткой» – ясно. А при чем здесь «начальник»?

– Мы думали, как назвать альбом. Ну «КИНО»… Какое кино? Наш гений метафор Олег Котельников сразу придумал десяток названий, у него как-то сразу все это складывается. Ну вот он и выдал: «Начальник Камчатки». «Начальник Чукотки» – был такой советский фильм про молодого человека, которого послали на Чукотку бороться против капиталистов. Но при чем здесь Чукотка? Песня ведь «Камчатка». Просто возникла ассоциация с этим фильмом. И получилось, по-моему, здорово.

В конце мая 1984 года в Ленинграде был запланирован 2-й фестиваль ленинградского рок-клуба.

И вот – «КИНО» уже в полном составе, который, как вспоминала Марьяна, «два года Вите снился», рванули на предфестивальное прослушивание. Группу вставили в график и, явившись в назначенный день в рок-клуб, они отыграли перед отборочным жюри короткую программу.

Из-за хронической нехватки времени и слабой подготовки группа почти не удостоилась внимания отборочной комиссии, и в выступлении «КИНО» было отказано.

По словам Марьяны Цой, Виктор, и так молчаливый, на два дня вообще потерял дар речи. Удалось поднять все возможные связи, и благодаря усилиям некоторых подвижников, которые, кстати, не входили в отборочное жюри, но оказались дальновиднее, – ценой участия Гребенщикова и звонка Троицкого из Москвы – «КИНО» на фестиваль все-таки прорвалось.

Александр Титов:

«Помню, мы с только что взятым в группу Густавом (Георгием Гурьяновым) репетировали сет для участия в фестивале рок-клуба, который должен был состояться по весне. Было это все, кажется, зимой 84-го. Нам тогда казалось, что звучали мы в целом очень вдохновляюще. Это был тот момент, когда группа в первый раз зазвучала так, как она будет уже звучать до конца… Мы летали от счастья. И вот мы сходили в рок-клуб и подали заявку на участие в фестивале. Нам не поверили, что мы готовы выступать на таком важном мероприятии, и назначили прослушивание. В определенный день худсовет рок-клуба приехал к нам на точку, и мы сыграли им наш сет, после чего они нам формально отказали в участии в фестивале рок-клуба! Мол, недостаточно сильный исполнительский уровень… Спасибо Борьке (Гребенщикову), который вступился за нас, пошел в рок-клуб и устроил там скандал. После долгих переговоров нам все-таки разрешили выступить в виде эксперимента и под личную ответственность Наташи Веселовой…».

Сергей Фирсов:

«Что-то ходили долго, все думали… Я, помню, поймал в рок-клубе БГ, говорю ему – вы что, с ума, мол, сошли ”КИНО“ не брать… А он: ”Да я не знаю… Я – за, а вот остальные что-то не хотят“. И так я со многими разговаривал. Потом ”КИНО“, конечно, взяли на фестиваль».

Но, как оказалось, – пробиться на мероприятие было мало. Фестиваль имел некий патриотический девиз, связанный с борьбой за мир, поэтому всем группам было предложено спеть по одной песне, написанной кем-нибудь из советских композиторов и связанной с этим девизом. Цой решительно отказался петь песни «совковых сочинителей» и специально для выступления написал «Безъядерную зону». Здесь имел место прямой расчет: кто мог сказать, что Виктор Цой – не советский композитор? Выступление группы «КИНО», поразившее жюри, поставили последним на фестивале, и именно этой песней 18 мая 1984 года Цой открыл 2-й фестиваль Ленинградского рок-клуба. Сам фестиваль длился три дня. Разумеется, за три дня зрители устали, и было довольно сложно заставить их встряхнуться. К тому же «КИНО» больше года совершенно не выходили на сцену полным составом. Цой играл акустику несколько раз на квартирах или в малюсеньких залах, сидя на стуле. И все же он заставил себя слушать! Песня «Безъядерная зона» была признана лучшей антивоенной песней фестиваля. Питерская рок-публика была потрясена. С этого фестиваля и начался звездный путь Цоя.

В этом мотиве есть какая-то фальшь,
Но где найти тех, что услышит ее?
Подросший ребенок, воспитанный жизнью за шкафом,
Теперь ты видишь солнце, возьми – это твое!
Я объявляю свой дом
Безъядерной зоной!
Я объявляю свой двор