Тайна дороги

– И не забудешь?

– Нет, я все запомню. Я забуду только о плохом и стану чистым. Удивительно, как это просто!

– Конечно, просто, – ответил голос и куда-то улетел.

Данила открыл глаза: он стоял у начала старой заброшенной дороги на окраине города. Куда вела эта дорога, он не знал, но он был благодарен ей за то, что она помогла ему увидеть начало, то самое, с чего все начинается: и теперь каждая преграда и испытание будут помогать той невидимой силе, что нашла в нем выход. Он посмотрел на старый дом и подумал: «Я обещал встретиться с Вайей, а пустыня с другой стороны города, но мне показалось, что она только что была рядом».

Данила повернулся и побежал обратно по старой улице к центру города. Он думал о том, что же только что произошло с ним, и сам отвечал на это вопрос: «Я научился разговаривать с ними. Они тоже слышат меня, и теперь я знаю, что только чистому душой и сердцем человеку открываются тайны. Эх, насколько же чист Иван, и как я мог усомниться в правильности его решений, когда он все знал, чувствовал и видел заранее. Он все это время готовил меня к тому, что мне придется узнать – и я узнал – и теперь у меня еще больше к нему вопросов. А может, я сам постараюсь ответить на них? А как он будет удивлен, когда узнает, что эти люди хотят женить его на моей любимой девушке?»

Юноша не заметил, как быстро дошел до рынка, посмотрел на людей, и решил вернулся на постоялый двор. Иван как раз собирался куда-то идти. Он как всегда сначала не обратил на своего товарища внимания, но вдруг что-то светлое промелькнуло рядом с ним, и он с его чуткой душой и сердцем не смог пройти мимо – это был взгляд Данилы. Иван повернулся к нему и, увидев его глаза, широко улыбнулся:

– Ну вот! Теперь ты и сам все знаешь. Я к проводнику, скоро вернусь, и тогда ты мне расскажешь, как это было?

– Расскажу, но постой! У меня есть к тебе дело поважнее – оно касается лично нас.

– Что-то случилось? – спросил Иван, увидев, как изменился взгляд у Данилы.

– Случилось! Эти люди хотят женить тебя на моей девушке.

– Так, все ясно, тебе нужно отдохнуть, – серьезным тоном произнес Иван.

– Да нет, это правда! Она сама мне сказала! И выкуп ее родителям старейшины согласны заплатить, и дом тебе присмотрели!

– А она хоть красивая? – улыбаясь, спросил Иван.

– Конечно! – не сомневаясь, ответил Данила.

– И что, ты ее без паранджи видел?

– Нет.

– Тогда, значит, и вправду красивая. Ладно, я подумаю, самому жениться или тебе отдать. Ты как считаешь, ты ее достоин?

– Не знаю.

– Вот видишь! Научился говорить с дорогой, а с собственным сердцем разговаривать не умеешь! Все, мне нужно идти! Докажи мне, что ты ее достоин, и я помогу тебе. Но учти, я как прежде твои трудности решать не буду. Ты должен все сделать сам. И от того, как ты поступишь и что докажешь, будет зависеть вся твоя жизнь! Увидимся вечером. Больше я тебе говорить об одном и том же не буду.

– Нет, вечером я договорился встретиться с Вайей, – решительно произнес Данила.

– Хорошо, – согласился Иван. – Тогда расскажешь ночью, когда вернешься. Буди меня, не бойся, я обязательно должен это услышать.

– Хорошо, – согласился Данила и, посмотрев вслед уходящему другу, подумал: Что все это значит: он, что сам что ли решил жениться. Нет, скорее всего, Иван устраивает мне очередное испытание, и я должен доказать, что чего-то стою и умею. Как мне все-таки повезло, что я однажды решился пойти с ним по дороге. А вдруг, увидев ее или даже услышав, он влюбиться в нее как я! А вдруг, еще сильнее?

Данила вернулся в комнату. Разные мысли не покидали его. Он переоделся и решил пораньше пойти на встречу с Вайей.

А Иван, как и обещал, после обеда пришел к проводнику. Его ждали и встретили как уважаемого гостя. Пригласили за низкий стол, к которому он уже успел привыкнуть, и, ничего не спрашивая, стали смотреть на него в ожидании того, что он скажет.

– В пустыню нужно идти сегодня – караван цел! Немного разбрелся, но в течение дня его можно будет собрать и привести в город. Только помните – до заката солнца. Если кто-то останется в пустыне этой ночью – н е выживет.

Я не могу объяснить почему, но прошу всех поверить мне.

Он посмотрел в глаза проводнику и спросил:

– Вправо от дороги есть низина – в ней не бывает ветра – помните ее?

– Да, – почти хором ответили люди.

– От нее до долины зыбучих песков расстояние в три-четыре часа. Берите лошадей и скачите туда, но в долину не заходите: песок там стал еще более опасен, а оттуда на восток до черного камня. В этом районе и ищите, весь караван где-то там.

Иван встал, поблагодарил хозяев и тех, кто слушал его, попрощался и ушел. Никто не стал переспрашивать его, люди тут же запрягли коней и помчались в пустыню. За два часа до заката они вернулись и привели караван. Всех удивило, что верблюды почти все стояли в одном месте, лишь некоторые ушли в сторону и легли. Их уже присыпало песком, но погонщики нашли их по торчащим головам и горбам. Почти вся основная группа собралась у Черного камня. Это тоже удивило жителей этих мест: казалось, кто-то специально весь день собирал по пустыне верблюдов и оставил их в этом месте, и этот некто точно знал, что за караваном придут именно сегодня, и животные просто не успеют вновь разбрестись.

Хозяин каравана в этот же вечер явился к Ивану, он стал благодарить его и попытался вручить целую горсть золотых монет, но Иван всем видом показал, что не возьмет деньги. Он сильно изменился во взгляде, что немного испугало гостя, и тот, спрятав золото, хотел было рассказать о том, что они предлагают взять ему в жены самую красивую и умную девушку, но не решился. Быстро сообразил, что поступает неправильно. Он тут же выровнял положение, высказав Ивану множество лестных слов. Но уже в дверях остановился и произнес слова, которые насторожили Ивана: «У нас в городе живет одна девушка – она и есть душа пустыни». Он посмотрел Ивану в глаза и, не дожидаясь ответа, ушел.

Позже хозяин постоялого двора объяснил Ивану, что награду за найденный караван стоило взять, ведь это означало не только благодарность, но и свободу: такой поступок освобождает человека от того, чтобы он не считал себя должником. Но Иван даже и слушать ничего не стал. Иван увидел, как богач испытывает страх перед чужеземцем, покорившим пустыню. А богач просто подумал, что в его стране не принято получать деньги за спасение товара, возможно, это даже оскорбление. Но, вспомнив, что перед этим Иван принял в подарок от него саблю – успокоился. Старый проводник тоже пришел к нему и тоже хотел отблагодарить. Его Иван не пугал взглядом, а просто объяснил: «Мне не нужно золото. Единственное, что мне необходимо – это еда. Хотя по вашему закону вы и так любого голодного накормите». Старый проводник посмотрел ему в глаза и увидел, что Иван говорит ему правду. Он понял: с этим человеком так нельзя, ему нужно лишь то, чтобы мы всегда видели добро и не совершали зла. А когда он спросил, почему верблюды почти все стояли в одном месте, Иван с улыбкой произнес: «Это мой знакомый ветер постарался». Старик тоже улыбнулся и добавил:

– Значит, она точно всю жизнь тебя ждала.

– Кто? – переспросил Иван.

– Одна девушка, которая тоже с ветром разговаривает и дружит, – он улыбнулся и, поклонившись, ушел.

После этого перед Иваном были открыты двери любого дома. Если он выходил на улицу, все приглашали его и звали в гости. А вместе с ним они приглашали и Данилу, который с каждым днем обретал все новые и новые знания и становился не только похож на Ивана, но и в некоторых вопросах даже спорил с ним.

В тот день, когда Данила впервые заговорил с дорогой, он вернулся на постоялый двор рано. Ему очень хотелось все рассказать своему старшему товарищу, и он постарался объяснить Вайе, что ему нужно прийти домой пораньше. Девушка не воспротивилась. Она понимала Данилу и чувствовала его искреннее отношение к ней. Вайя увидела, сколько всего накопилось в нем, и эта лавина давила на него, желая вырваться в долгую, непредсказуемую беседу. Вечером так и произошло. Данила с порога стал рассказывать о том, что он действительно услышал голос ветра. Он заговорил с ним, а затем и старая дорога обратилась к нему. Юноша рассказал Ивану о той чистоте, к которой он пришел. Данила стал раскрывать перед Иваном мир, который тот познал ранее, но теперь этот мир возрождался из мыслей юноши, и Ивану было интересно, как этот скрытный юноша нашел в себе этот путь. Рассказывая все, что с ним произошло, молодой человек так увлекся, обрисовывая краски увиденного мира, что не заметил, как вновь обрел дорогу в него. Он увидел себя, каким никогда не был, но в какой-то момент Иван, оборвав его, четко и просто спросил: как теперь он понимает добро и зло? Видит ли их? Данила замолчал, его радужные мысли рухнули, но он постарался выстоять и собраться. Сначала юноша стал рассуждать о зле, о том, что его так много, и о том, что он помнит слова Ивана, что между добром и злом идет вечная война. Потом вспомнил о равновесии одного и другого. Постепенно слово за словом он стал вновь погружаться в тот чистый мир, из которого видны все ответы, но, рассуждая на тему добра и зла, так и не нашел нужный ответ. Он боялся. Его душа отяжелела. И неожиданно для себя он понял, что теперь между ними стоит Вайя. Данила повторил лишь те истины, о которых говорил Иван, но, открыв новое видение и понимание, он почувствовал собственную силу. Она была слабой и еще не совсем правильно подчинялась его воле, но – она уже была. Данила задумался и спросил своего наставника: «А почему люди так уверены, что добро и зло одинаковы? Неужели они не могут понять, что добра больше, оно везде: сколько людей живут счастливо, любят друг друга, рожают детей, веселятся на праздниках и вообще даже и не думают о плохом? Ведь все, что происходит в этом мире, существует только по законам добра – я в это верю! А то, что подчиняется законам зла, невидимо – оно спрятано в души, и как можно их сравнивать? Неужели человеческие души могут вместить столько же зла, сколько существует всего доброго и чистого вокруг? Зачем думать, что рядом в таком же количестве существует что-то плохое? Мне кажется, что зло проникает в людей лишь там, где кончается или предается добро. Если все будут искренне стараться быть чистыми, – они просто забудут о зле, и оно умрет. Люди перестанут страдать, умирать, и все будут счастливы». Иван усмехнулся, он почувствовал, как в этом юном человеке преобладает свет и чистота. Но одновременно с этим Иван заметил, как Данила начинает давить на него, пытаясь подсказать, как ему поступить с Вайей. Юноша всей душой кричал другу: «Не вздумай предать меня! Все, что ты создал за эти годы рухнет, и я умру!» Иван постарался не рушить созданный им мир, он лишь тихонько прикоснулся к нему, чтобы выровнять Великое равновесие.

«О зле забыть невозможно, – мягким теплым голосом произнес Иван. – Если оно исчезнет, то все, кто живет на этой земле, превратятся в растения. Они не смогут думать, мыслить и создавать что-то более хорошее и нужное. Люди перестанут быть людьми. Однажды в одной древней книге я прочитал: если человек встал на путь добра, это не значит, что он победил зло и убил его в себе. Тот, кто действительно одержал победу над злом, – может лишь управлять им – и не более того. Оно, как часть человека, всегда остается с ним. Вот ты думаешь, что очистил себя и создал мир из собственной чистоты. Нет! Ты всего лишь сумел укротить того зверя, что сидит в тебе. И чем больше ты будешь учиться и познавать мир, тем сильнее запрешь собственное зло в им же созданную темницу».

Иван попытался вспомнить одну легенду, но полностью не смог этого сделать: он сам погрузился в мир Данилы, а заодно погрузился в свой мир, который напомнил ему о неразрешенной задаче, что он вынес в своих мыслях из пустыни. А легенда та была о том, что один мудрец решил из нитей добра сплести в своей душе клетку для зла. Прутик за прутиком он сплетал прочную и крепкую клетку, совершая добрые поступки. Иногда он проигрывал, но потом, заставляя себя бороться, все же побеждал. В конце своей битвы он решил, что загнал зло в клетку, и все знакомые мудрецы, увидев и услышав его поступки и слова, подтвердили ему это. Любой, кто разговаривал с ним, чувствовал лишь свет и добро. И когда клетка, по его мнению, была сплетена, а зло было спрятано в ней, он вышел на улицу, и увидел вокруг тьму. Мудрец немного растерялся, но тут же вспомнил, что это всего лишь ночь, которую он забыл, и он, сумевший спрятать зло, может смело идти и ничего не бояться. Но какой-то разбойник напал на него сзади и, ничего не спрашивая, ударил старого мудреца по голове и, ограбив, убежал. Люди нашли его умирающим и спросили: как же так, неужели он не смог защитить себя или хотя бы просто все отдать? И мудрец перед смертью ответил: «Я спрятал лишь собственное зло, забыв, что оно существует в каждом».

Позже Иван вспомнил эту историю, но тогда он вернулся в то свое состояние, что было создано им в пустыне. Он задумался над тем, что именно беспокоило его и, вспоминая наивные вопросы Данилы, всерьез задумался:

«А ведь действительно, я много дней и ночей был в пустыне без воды и еды. Она сама следила за моим состоянием. И стоило мне на мгновение расслабиться, пропустить в созданный мир ростки зла, как тут же мне приходилось бороться и с собой, и с пустыней. Однажды, когда я разозлился на то, что голоден, поднялась буря, но я сумел справиться с собой и вернулся в состояние чистоты и покоя. В этот же день я нашел отбившегося от каравана верблюда, и когда отвел его к каравану, то получил и воду и пищу, но момент злости был, это испытание длилось недолго, но я почувствовал в себе присутствие зла. Но не это меня обеспокоило. Я задал себе точно такой же вопрос, какой задал мне Данила: если все научатся управлять своим состоянием и будут держать душу в мире добра и чистоты, не пропуская туда зло – оно просто может исчезнуть и перестанет входить людям в их сердца по протоптанной дороге? Возможно, Данила в чем-то прав? Добра больше, и оно лишь отступает злу половину, и мы сами помогаем ему в этом. Мы внушили себе, что тьмы в нас ровно столько же, сколько и света и, смирившись с этим, живем. Но кто точно знает, что происходит там во внутреннем мире каждого. Люди стали забывать о том, что нужно контролировать свое состояние. Именно это я понял в пустыне: мы просто забыли, что ежесекундно нужно бороться со злом; своими мыслями, ненавистью, злобою, завистью – в сем, что рождает хоть крупицу того, что отбрасывает нас назад. Вот и сейчас я чувствую, как в Даниле присутствует зло, а причина ему Вайя. Одновременно с этим я тоже рождаю в себе зло, видя, что его зло направлено против меня. Он, конечно, с ним борется, но оно присутствует. Юноша не может довериться, вспомнить, кто мы, и как относимся друг к другу. Вся наша дружба, привычки и даже внутренняя любовь рушатся перед тем, что она – девушка – может быть не его. А настоящий друг, чистый и преданный, никогда не позволит женщине встать между друзьями. А Данила позволил себе это! Он уже решил за всех, что она его вещь. Да, она его любит, и он тоже, но это не значит, что из-за любви нужно сомневаться в близких, друзьях, тех, кто был предан и многие годы шел рядом по одной дороге, которая стала судьбой. Наверно, стоит наказать его! Пусть он поборется за нее, если любит, а если испугается и сдастся, то и не любовь это вовсе, а так, самообман. Конечно, нехорошо выглядеть врагом в глазах друга, но ради него же я должен это сделать! Привык, что за него кто-то все решает! Вот и сейчас ждет, что я ему приведу его девушку за руку и скажу: На – она твоя!

Да, в состоянии чистоты открываются новые силы, человек может пройти сквозь любое препятствие, но для этого нужно уметь владеть этим состоянием. Я когда-то порождал в себе больше зла, чем нужно – боялся темноты, придумывал неведомые мне страхи. Конечно, тяжело не бояться смерти или боли, но если поверить и, хотя бы один раз увидеть, что человек способен не чувствовать боль, быть неуязвимым для коварства, то, возможно, этот мир изменится. Я понял, нужно идти новой дорогой, на которой я помогу людям обрести это знание. Научу их не бояться и видеть свет, который не только оберегает, но и дает новую жизнь. И в этом состоянии человек сможет творить по-новому, не задумываясь, что создает что-то наполовину доброе, а наполовину злое. Я вспомнил, что меня натолкнуло на это – сабля. Она создана, чтобы убивать, – это оружие, которое должно рождать страх. Тот, кто его делал, знал об этом, но насколько эта сабля красива. Увидев работу мастера, мы забываем о смерти, о той боли, которое может причинить это оружие. Мы погружаемся в мир красоты, в котором добро преобладает – его просто больше, и оно прячет все заложенное в него зло. Да, красивая девушка Вайя, и наверно не заслуживает такого отношения. Но она не по своей воле встала между нами. Мне она не нужна, но то, как из-за нее смотрит на меня Данила, подчеркивает, что именно зло стоит за ее красотой и добром. Но нужно быть сильнее. Да, в чем-то прав Данила, и как это он заметил, что добра больше. Оно везде, и мы сами себе придумали место для зла, да еще отводим ему целую половину. Нужно попробовать объяснить это людям! Пусть они не только услышат, но и хотя бы раз сами увидят и почувствуют, насколько лучше жить в мире чистоты. Зло, возможно, будет препятствовать, оно будет с большей силой проявляться, но во всех старинных книгах я читал только одно: рано или поздно добро побеждает, а значит, оно действительно сильнее зла, потому что его больше. Я владею силой слова, но почему-то не хочу применять ее. Могу управлять стихиями, но не управляю, а лишь смотрю на окружающий мир и плыву по его течению. Во мне все это крепнет, с каждым днем я становлюсь сильнее, но куда я иду? Неужели рано или поздно мне придется победить зло? Но как? Только в себе, или я смогу победить его во всех человеческих душах? Что именно я обрету, выиграв это многовековое сражение? Наверное, после этого я пройду назад старой дорогой и попробую показать людям, чего я достиг и что понял. Я вложу всю силу в свои слова и покажу этим несчастным тот мир, который существует в их душах! Почему он забыт ими? Почему они отвернулись от чистоты? Я вновь открою им его! Возможно, кто-то мне скажет: твои слова могут оказаться злом? Да, могут, если я отступлю – на секунду пропущу каплю зла. Сам создам в себе место для его проявления. Решено, я вернусь в пустыню и, вложив всю тайную силу, что во мне есть, в слова – поговорю с ней. И если я почувствую слабость или лазейку для зла, я останусь здесь, в этом городе, в этой пустыне, пока не научусь чисто и без сомнения рассказывать всем об их внутренней чистоте, о том, что только добро существует изначально и что злом можно управлять. Однажды, не совершив плохой поступок, каждый может убедиться в этом и увидеть, как он побеждает эту враждебную силу. Но потом отпускает ее, забывает о том, что она никуда не делась из его души. Я понял: состояние полной власти над злом и есть чистота, которая, возможно объединит людей».

Иван закончил свои мысли и даже не заметил того, что Данила сидит рядом и, открыв рот, все это время внимательно смотрит на него. Все сомнения Ивана были так знакомы ему. Он все это много раз чувствовал, но не мог объяснить, а теперь, осознав точное и полное объяснение тому, что происходило в нем самом, он захотел вновь расспросить друга о победе над злом, но не знал, как начать, как нарушить то непонятное молчание, что воцарилось в комнате. Увидев Данилу, Иван в первую очередь попытался проверить, не вложил ли он в свои слова той тайной силы, что могла повлиять на него. Но, увидев, что Данила спокоен, он понял, что вся его страсть бушевала в нем самом, ведь он и разговаривал-то с собой, а не с ним. Она не могла быть направлена на Данилу, на его мысли и сомнения, что рождались в результате этого общения.

– Да, – посмотрев на него, произнес Иван. – Я снова ухожу в пустыню, а вернусь, когда пойму, что готов говорить людям слова, открывающие их силы. А ты останешься здесь. Будешь учиться у пустыни. Ты должен доказать, что любишь Вайю, не только потому, что она тебе нравится, а потому, что твой дом здесь и твоя дорога окончена. Здесь ты человек и тебя уже уважают и ценят, А там твою слабую и неокрепшую душу победит зло, и ты погибнешь, не успев начаться. Здесь и только здесь ты должен вырасти и начать род тех, кто будет твердо уверен, что не существует никакого равновесия добра и зла и тем более – Вечной битвы. Все это выдумано людьми, и возможно теми, кто даже не нашел в себе истинной чистоты – силы добра. Если бы тот, кто придумал это равновесие, прикоснулся бы, хоть на мгновение к ней, он бы познал ее силу, и ни на миг не сомневался бы в том, что добра и света в этом мире действительно больше. Все люди должны знать об этом и не должны добровольно отдавать часть себя тому, что можно контролировать. Я пойду в пустыню, и ты пойдешь со мной. Ты все сам почувствуешь и поймешь, хотя, возможно, что это ты уже знаешь, так как задумался о превосходстве добра. А то, что состояние чистоты побеждает все и способно делать человека неуязвимым, это я доказал, когда, поверив в эту силу, прошел пустыню туда и обратно.

– Да, конечно, – согласился Данила. – М не очень хочется все это познать до конца. Я не верю, что без них нельзя жить. И построены они на зле. Обман, невежество – с этого все начинается. Радость того, что сумел обмануть, как сорняк прорастает в людях, и оплетает их души и мысли, и заставляет верить в то, что это так и должно быть. В людях проросло зло, так, что все безоговорочно верят в то, что оно обязательно должно присутствовать. И для того, чтобы доказать им то, что мы поняли, нужно показать им чистоту. Они увидят сами ее силу, поверят и обретут. Возникшая чистота не станет ни с кем делить душу, так как это место только для нее.

– Молодец! Я рад за тебя! Завтра с утра уходим. Хочешь, встань пораньше и предупреди свою девушку, но учти, уйдем, как когда-то ушел я – ничего не взяв с собой, только мою старую суму, к которой я так привык, уверен, пустыня сама о нас позаботится.

Иван предложил лечь спать, желая обоим выспаться. Данила согласился, но перед сном ему так захотелось спросить его: что за тайну искал он, и открылась ли она ему теперь?

Иван проснулся с первыми лучами солнца, а Данила хоть и собирался встать раньше его, но не смог: он всю ночь думал, представляя, что он сделает и как изменит этот мир, но главное, он не мог понять, как ему получить Вайю. Естественно, от таких мыслей сразу не уснешь, и поэтому он долго ворочался, и лишь под утро сон одолел его. Иван вышел из комнаты, спустился вниз, с извинениями разбудил хозяйку и попросил ее приготовить завтрак. Она сразу же встала и принялась за работу. Эта женщина с удовольствием выполняла просьбы Ивана, а он, видя, как она старается, щедро расплачивался с ней. Иван поднялся наверх и, обнаружив все еще спящего Данилу, решил разбудить его. Он тихо подошел к постели и негромко произнес: «Если ты проспишь этот великий день, то всю свою жизнь будешь сожалеть об этом».

Данила как по команде открыл глаза и, увидев у кровати Ивана, быстро поднялся, схватил лежащую на стуле одежду и начал быстро одеваться.