Пограничники двинулись за Михальковым.
– Кстати, сколько вас?
– Семь, но один ранен, – ответил Юра.
– Ну что ж, семь уже кое-что, – и вдруг остановился, – а раненый хорошо стреляет?
– Глаз – алмаз, – ответил Луговой.
– Превосходно, – улыбнулся Владимир, – у меня как раз снайперская винтовочка для него найдётся.
* * *
Окруженная румынами застава держала оборону уже около 4 часов. Было отбито несколько атак противника, после чего румыны окружили заставу, заняли предмостовые позиции, отрезали пулеметный дзот и прорвались в один блокгауз. Артиллерия с сопредельной стороны вела постоянный обстрел 5-й заставы, у пограничников начал заканчиваться боезапас. Связь с комендатурами и частями Красной Армии была порвана, двое пограничников убиты. Старший лейтенант Константинов, понимая, что, если в ближайшие минуты не предпринять активных действий для ликвидации окружения, застава будет уничтожена, и румынские дивизии, заняв плацдарм на реке Прут, двинутся дальше. Какая обстановка творилась на соседних участках, лейтенант не знал из-за временного отсутствия связи.
– Не тратить зря патроны! Стрелять прицельно! Ближе, ближе подпускайте! – командовал Константинов.
Бойцы заняли оборону в помещении заставы и поливали противника прицельным винтовочным и пулеметным огнём. Земля вокруг заставы уже была усыпана множеством трупов, но командира радовал тот факт, что наших среди убитых было намного меньше. За время боя застава понесла потери в количестве четырёх убитых и шестерых раненых.
– Иван, прикрой меня, я в казарму к Бойко! Держись тут, сейчас вернусь.
– Есть, товарищ старший лейтенант, – ответил пулеметчик и вставил новый диск с патронами.
– Пошёл! – по блокгаузу и занятому дзоту ударил подавляющий огонь, румыны залегли.
Константинов, пригнувшись, выпрыгнул через разлом в стене здания заставы и побежал к казарме. Там командовал отделением пограничников, державших оборону в казарме, старший политрук Бойко. Но не успел командир добежать до казармы считанных шагов, за ним разорвался артиллерийский снаряд. Константинов выронил из рук свой пистолет-пулемет и отлетел, ударившись об бетонную крошку разрушенной стены.
– Лейтенанта ранило!
Бойцы засуетились, двое пограничников вознамерились выбраться из помещения и затащить раненого командира обратно, но из казармы вынырнул один из оборонявшихся там пограничников, схватил контуженного старлея и поволок его в казарму.
– Отставить, наши его забрали! – скомандовал пулеметчик.
Румыны после непродолжительной паузы снова поднялись в атаку с намерением захватить помещение казармы. Иван открыл по атакующим огонь из «Дегтяря», но в эту секунду из окон казармы посыпались гранаты. Прогремели несколько взрывов, противника разбросало в разные стороны, двое уцелевших начали отползать обратно к блокгаузу, атака румын снова захлебнулась.
– Молодцы, братцы, молодцы, так держать! – подбадривал товарищей Бузыцков.
А в казарме политрук пытался привести в чувство контуженого командира.
Константинов уже пришёл в себя, но звон в ушах уходить пока не собирался.
– Гена, – прохрипел старлей, – Гена, надо что-то решать, иначе все поляжем.
– Не волнуйся, бойцы у нас геройские, держатся, – Бойко достал флягу с водой и дал командиру.
– Патроны кончаются, сомнут нас, контратаковать надо, – уже более внятным голосом сказал Константинов, – выбить их, ублюдков, с блокгауза.
Политрук улыбнулся и кивнул, пока Александр командовал обороной в соседнем здании, Бойко послал троих бойцов во главе с сержантом Михальковым разобраться с румынами, засевшими на потерянном оборонительном рубеже пограничников. Но Бойко не знал, что на заставу пробрались выжившие пограничники из уничтоженного резерва, так и не доехавшего до заставы, и присоединившиеся к ним уцелевшие бойцы соседней заставы.
Тем временем Михальков провёл Юрия и его бойцов в удобную позицию, за небольшим холмиком и разбомбленным складом, где можно было незаметно подползти к блокгаузу. Там его дожидались ещё двое бойцов. В ответ на их удивленные лица Владимир рассказал, что привёл подкрепление, на которое случайно наткнулся.
– Ага, случайно наткнулся он, – Рудко потер кадык, – как коршун сверху свалился и нож к горлу приставил, ни вам здрасте, ни как поживаете.
– Микола, я же извинился, – пожал плечами Михальков, – меры предосторожности, сам понимаешь.
– Меры у него, в следующий раз как наверну за такое, мало не покажется.
– Ты вон лучше им наверни, – усмехнулся Владимир и кивнул в сторону блокгауза.
– Им тоже сейчас достанется, я им бошки-то с удовольствием поотворачиваю. – Вот и славно, – таким настроем Владимир остался доволен и перевёл взгляд на раненого Соколова.
– Юра сказал, ты стрелок хороший?
– Так точно, – ответил Александр. – Так! Я хоть и подраненный, но тут отсиживаться не собираюсь! – опять начал было спорить раненый, но Луговой хлопнул его по плечу.
– Не будешь ты отсиживаться, Сашок, – успокоил друга Юра.
Михальков потянулся в заросли густого кустарника и выудил оттуда винтовку и ремень с подсумками для обойм.
– Это тебе подарок, будешь прикрывать нас, – в руках у Соколова оказался трофейный немецкий карабин Маузера «КАР98» с оптическим прицелом и запасом патронов.
– Ничего себе, – обрадовался Александр, – вот это вещь, где взял?
– Где взял, там уже нет, – загадочно улыбнулся Владимир, – ну что, бойцы, готовы к подвигам?
Пограничники закивали.
– Юрок, значит план действий такой: мы с парнями незаметно подползаем к блокгаузу и закидываем его гранатами, как только взорвется, поднимаешь своих и выбиваем оставшихся, а ты, орлиный глаз, следишь, чтобы нам задницы не прострелили, – Михальков хлопнул раненого по козырьку фуражки. – Ребята на заставе нас поддержат огнём, и после взрывов будет контратака, надеюсь, они там все живы.
– Понял, Володя, ждем взрыва и идём в контратаку, – ответил Луговой.
– Ну, тогда с Богом.
Три бойца, приготовив гранаты, по-пластунски двинулись к румынам.
Соколов, взяв трофейную снайперскую винтовку, сразу скрылся из вида в ближайших зарослях. Вояка из него сейчас был неважный с изувеченной осколками ногой, а вот снайпер он отменный, на стрельбах лучшие показатели выдавал.
* * *
Тем временем старший лейтенант Константинов с бойцами отбили ещё одну атаку противника. Бойко рассказал командиру о том, что послал бойцов напасть на противника с фланга. Оставалось надеяться, что враги не успеют заметить Михалькова с бойцами прежде, чем они подкрадутся к блокгаузу. Константинов оставил политрука командовать в казарме, а сам, пригибаясь, побежал обратно к зданию, где оборонялись остальные бойцы. Забежав на второй этаж, где в это время Бузыцков умело выкашивал из «Дегтярева» ряды противника, собрав командиров отделений, лейтенант сообщил о предстоящей контратаке.
– Слушайте меня, бойцы, – начал Константинов, – сейчас наши товарищи подбираются к блокгаузу, как только он будет уничтожен, мы должны отбросить противника с территории заставы до самой границы. Всем готовиться к контратаке, штыки примкнуть! Бойцы разошлись обратно по своим отделениям и начали готовиться к контратаке.
Тем временем Михальков с бойцами уже был у блокгауза. Сквозь стрельбу и огненные вспышки сержант слышал румынскую речь и видел мелькавшие лица вражеских солдат.
– Ну, ребятки, не подведите.
– Гранаты к бою! – скомандовал сержант, и бойцы синхронно закинули вовнутрь огневой позиции три гранаты, следом полетели ещё две.