История подвигов и славы.Книга 2. Сыны Отечества в дни мира и войны

понту

К Трое высокой:

они небрегли о делах

мореходных…»

    Гомер. «Илиада»

Командовать такой смелой экспедицией мог только один человек – безрассудный Алексей Орлов, но опирался он на старого морского волка адмирала Г.А. Спиридова. Так отчаянную храбрость подпирала осторожная мудрость.

А тем временем русская эскадра спускалась по ветру в Хиосский пролив навстречу турецким кораблям. Над головами матросов, срывая паруса и снасти, уже летят раскаленные ядра.

Адмирал Г.А. Спиридов, командовавший авангардом, приказал музыкантам: «Играть всем до последнего, кто живым останется». …Шел второй час сражения. Корабли противников перемешались, завязывая дуэли. Флагманский «Святой Евстафий» сцепился бортами с турецким флагманом «Реал Мустафа». Началась абордажная схватка – на пистолетах, на саблях, на кулаках.

В разгар сражения горящая мачта турецкого корабля, давя матросов, рухнула на палубу русского флагмана. Возникший пожар ворвался в пороховую крюйт-камеру. Взрыв был такой силы, что сцепившиеся корабли взлетели в воздух вместе со своими экипажами. Из более чем 600 человек лишь единицам посчастливилось остаться в живых, их выбросило взрывом далеко в море! Такова была ярость боя.

Г.А. Спиридонов в Чесменском сражении

Тем временем Алексей Орлов атаковал оставшиеся корабли турок. Велел отдать якоря и с якорей, чтобы стоять нерушимо, бил и бил в борт турецкий ядрами, разнося в щепы все, что ему противостояло. Его примеру следовали и другие командиры кораблей. Не выдержав напора русских, турки бежали. Они скрылись в лежащую близ Хиосского пролива Чесменскую бухту, и здесь русская эскадра затворила их. Первая фаза сражения были выиграна. По сему случаю был созван флагманский совет. Посовещавшись, решили: флот турецкий в Чесме вконец разорить, дабы стать в море господами, а действовать указано эскадре брандерами. В тихую лунную ночь началась атака брандерами. Их было всего четыре. Первые два брандера, не достигнув цели, были уничтожены турками. Зато оставшиеся два с лихвой возместили потери, прорвавшись в Чесменскую бухту вцепившись в борта турецких кораблей. Не мешкая, боцманы запалили факелы, поджигая заранее рассыпанный по палубе порох. Огонь стремительной змейкой скользнул в люк – прямо в трюмы брандеров, где тесно, одна к другой, стояли бочки с порохом. После чего матросы попрыгали в шлюпки и оттолкнулись от брандеров, яростно выгребая прочь.

«…В страхе великом

тогда проходили мы

тесным проливом;

Скилла грозила с одной

стороны, а с другой

пожирала жадно

Харибда соленую влагу:

когда извергались воды

из чрева ее, как в котле,

на огне раскаленном,

со свистом кипели они,

клокоча и буравясь; и

пена вихрем взлетала

на обе вершины утесов»

    Гомер. «Илиада»

Когда они обернулись, чтобы посмотреть на свою работу, турецкие корабли уже разносило в клочья. Сквозь огонь они увидели, как с палуб сметало людей, снасти, пушки. Бухта окрасилась в красный цвет, луну закрыло дымом, и стало страшно смотреть. Огонь жадно пожирал тесно стоящие корабли. Грозная сила в открытом море стала беспомощной грудой горящей древесины. Над шлюпками русских моряков летели обуглившиеся головешки пылающего рангоута.

Чесменский бой (Граф А. Орлов со штабом на верхней палубе линейного корабля «Три иерарха») А. Кившенко

Перекрестившись на это страшное зрелище, матросы сказали: «Слава те, Господи, не стыдно домой возвращаться». И на веслах пошли к своим кораблям.

Сожжение турецкого флота в Чесменской бухте. Я.Ф. Хаккерт

В одну ночь Турция потеряла весь свой флот. А в журнале боевых действий русских появилась короткая запись: «Слава Богу и честь Российскому флоту: с 25 на 26 июня неприятельский флот атаковали, разбили, разломали, сожгли и на небо пустили, а сами стали быть во всем Архипелаге господствующими».

«…С быстротой

разлилося свирепое

пламя…

Зрю я, уже на судах

истребительный

пламень бушует»

    Гомер. «Илиада»

Когда курьеры, поспешая, доставили радостную весть в Санкт-Петербург, Екатерина II тотчас написала Орлову:

«Блистая в свете не мнимым блеском, флот наш нанес сей раз чувствительный удар оттоманской гордости… Лаврами покрыты вы, лаврами покрыта и вся находящаяся при вас эскадра!». Она повелела наградить матросов годовым жалованьем. Согласно морскому уставу за сожженные вражеские корабли выдала из казны 187 475 рублей. И еще была выбита медаль, которой наградили всех участников Чесменской битвы. На лицевой стороне был изображен гордый профиль Екатерины II, а на обороте горящий турецкий флот, с одним коротким словом «БЫЛ».

Среди награжденных был И. Ганнибал, двоюродный дед А.С. Пушкина, который был удостоен ордена Св. Георгия III степени. Именно он командовал атакой брандеров, которая и решила исход сражения.

И был еще указ от 22 сентября 1770 г. о награждении Алексея Орлова орденом Святого великомученика и Победоносца Георгия I степени, в котором говорилось: «…За храброе и разумное руководство флотом и одержание знаменитой при берегах Ассийских над турецким флотом победы и совсем оной истребивший».

Знаки ордена Св. Георгия

Русская эскадра с триумфом возвращалась домой. А через знойные пески Аравии, через Турцию, Венгрию и Польшу «бедуины вели в Россию чистокровных арабских лошадей».

Одержав славную викторию на морях, лихой генерал от кавалерии устремил свой взор на дела земные. Большой любитель лошадей, Алексей Орлов надумал полезное дело.

И. Ганнибал

Имея земли пространные, Россия не имела резвых и выносливых лошадей, единственного тогда средства передвижения, и не только. Лошадь была основой всего хозяйства. Вот Орлов и надумал вывести универсальную породу для любого дела. В обширных воронежских степях, еще не тронутых плугом русского мужика, столичный архитектор Жилярди построил большой конезавод, а для крестьян с семьями возвел дома, школу и больницу. Прошло некоторое время. И пошли отсюда знаменитые на весь мир орловские рысаки. Самому известному из них посвятил свою повесть «Холстомер» Л.Н. Толстой.

«Портрет императрицы перед зеркалом». В. Эриксен

Наградная медаль за Чесменское сражение (аверс). Серебро

Интересно происхождение этого имени. Наблюдая как-то бег молодого жеребца, Орлов воскликнул: «До чего же ровно бежит! Ну, будто холсты меряет!». Много славных дел успел Орлов, но одно тяжелым камнем лежало на его душе. Через пять лет после Чесмы Алексей Орлов провел операцию, не принесшую ему славы. Используя свое неотразимое мужское обаяние, он заманил на корабль адмирала С.К. Грейга известную авантюристку «княжну Тараканову», выдававшую себя за дочь императрицы Елизаветы, и доставил в Петербург, где она погибла в Петропавловской крепости.