Сезон

– Тебя какая муха укусила?! – не выдержал я и дернул Игоря за плечо.

Он отбросил мою руку и прошипел:

– Пошел ты! Цацкаемся с этим козлом финским, а они все здесь потихоньку захватывают! Деньги на строительство школ выделяют, да кресты своим солдатам ставят. Целыми автобусами сюда эти старые недобитки с внуками под видом туристов приезжают. Видел я их вчера. Морды у всех рыжие, откормленные. А старикашки у них, все в орденах да при галстуках. А на наших ветеранов посмотрите! Живут в нищете! Еле – еле концы с концами сводят.

– Слушай, ты, борец за идею! – вполголоса зарычал Витек на Игоря, – ты что, думаешь, я не понял, куда ты клонишь?! Как узнал, что тебе мало монет обломится так начал Айно гнобить! Развел тут теории про плохих финнов! Хочешь все себе заграбастать, или как положено по закону?! Так давай, иди, сдавай все золото государству! Оно, твое любимое государство так клад оценит, что получишь ты вот это!

Витек, вращая глазами, сунул Игорю под нос кукиш, сложенный из трех закопченных пальцев.

Они вскочили, и некоторое время стояли друг напротив друга с перекошенными лицами. Айно удивленно вскинув брови, смотрел на них снизу, сидя на поддоне с банкой тушенки в руке. В наступившей тишине отчетливо слышалось, как снаружи свистит ветер, и тихонько звякают обрывки колючей проволоки на столбах.

– Чего вы разорались как резанные? – прервал я перебранку, – хотите, чтобы и, правда, сюда пограничники приехали?!

Оба молча, опустились на доски, и не глядя друг на друга, принялись за еду.

– Скажи мне, Игорь, – начал я, – знал – ли ты заранее, что нам полагается двадцать процентов от стоимости клада?

Игорь бросил на меня короткий нервный взгляд и промолчал.

– Значит, знал, – продолжал я, – так чего же ты теперь хочешь уговор нарушить?!

Пошалуйста, не надо ругаться! – испуганно произнес Айно.

– Это правта, что во время войны солдаты суоми убили много русских людей! Но это была война, а сейчас мир! Я веть не вспоминаю, что советские самолеты бомбили Хельсинки и тоше убивали мирных людей!

– Все, хватит, – оборвал его Витек, – давайте определимся. Если кому – то не нравится то, что мы делаем, пусть скажет! Если у кого-то другие предложения по разделу денег, тоже пусть скажет!

Он выдержал паузу и окинул нас взглядом.

– Так и знал, что других предложений нет. Значит, продолжаем в том же духе.

Некоторое время все молча ели пока я не достал из сумки неизменную солдатскую фляжку в суконном выгоревшем чехле.

– Есть предложение, нет возражений?

Лица присутствующих немного просветлели, только Айно с недоумением уставился на меня. Я щелкнул указательным пальцем по кадыку и поболтал перед его носом флягой.

– Спирт будешь?

– Вотка? – все еще не понимая, спросил Айно.

– Он, видать, спирта никогда не пил! – осклабился Витек.

– Это лучше чем водка, – успокоил я финна, разливая спирт по кружкам, в мгновение ока, появившимся на столе.

Через полчаса захмелевшие Игорь и Айно сидели рядом и наперебой пытались общаться.

– Я ни в коем случае не против вас, – заплетающимся языком бубнил Игорь, – я против нашего поганого правительства!

– Лес вырубают и в Финляндию за копейки продают! Народ спивается, работы нет, а финны агитируют карелов за присоединение Карелии к Финляндии.

– Этто националисты, – таким же пьяным голосом отвечал Айно. – Я не политик, я программист. Мне Карелия не нушна, мне нушно наслетство моего деда. У нас ошень большие налоги. Наше правительство са мой дом берет большой налог. Еще банк берет большой процент са кредит. Еще надо платить метицинская страховка детей и жены. Еще нато платить кредит са машину. Наше правительство тоше поганое!

– Кажется, они нашли общий язык, – толкнул меня в бок Витек.

– Ага, – усмехнулся я, – на почве ненависти к правительствам. Анархисты, мать их!

Глава 6. Жадность

Я никогда не понимал альпинистов, лезущих на отвесные скалы для того, чтобы постоять на вершине какого-нибудь Эльбруса и получить от этого моральное удовлетворение. Я также никогда не понимал дайверов, которые рискуя жизнью, совершают погружения на сотни метров, только, для того чтобы насладиться красотами подводного мира. Путешествия спелеологов среди сталактитов в глубоких пещерах и узких проходах, грозящих обвалом, мне тоже непонятны.

Нет, я, конечно, знаю, что все это чертовски романтично. Все эти пережитые опасности, запечатленный на фотографиях триумф воли вызывают уважение и будоражат кровь. Я даже согласен, что жажда адреналина заставляет проделывать все это еще и еще раз. Но во всех этих увлечениях нет того что присутствует в кладоискательстве. Это невероятная жажда наживы, которая подспудно сидит в каждом кладоискателе иначе бы он не занимался своим делом.

Только руководствуясь этим чувством жажды наживы, кладоискатель проявляет недюжинное упорство и волю. Только это чувство заставляет его раз за разом проходить с металлоискателем по одному и тому – же месту в надежде, что здесь как в прошлом году выскочит редкая ценная монета. Только это чувство заставляет положить всю свою жизнь и жизнь своей семьи на поиски затонувшего испанского галиона, набитого золотом.

Многие скажут, что занимаются поиском монет из чистого спортивного интереса, чтобы пополнить свою коллекцию, подышать свежим воздухом и т. д. Позволю себе с этим не согласиться, потому что у любого кладоискателя нашедшего неизвестную монету, возникают два вопроса. Первый – что это за монета? И второй – сколько она стоит?

Иногда второй вопрос может быть стыдливо завуалирован типа «Насколько редкая эта монета?». Суть в том что, желая узнать цену монеты, любой владелец рассчитывает ее продать подороже. Не сейчас так потом. А это уже жажда наживы.

В общем, все мы были охвачены этим далеко не благородным чувством, когда перекапывали по пятому разу небольшой пригорок, покрытый мхом и поросший длинными корабельными соснами, среди которых местами торчали гранитные валуны.

Вот уже неделя прошла с того момента как мы загнали машины по едва заметной тропе в распадок рядом с этим пригорком и по старой карте Айно вышли к месту, обозначенному на ней. На обороте этого затрепанного листа по-фински было что-то неразборчиво нацарапано чернилами.

– Деддушка написал, что закопал чугунок с монетами в углу амбара, – пояснил Айно эти каракули.

– Он бы хоть схему хутора нарисовал, – сплюнул я с досадой, – где мы тут амбар найдем?

На самом деле место действительно напоминало о том, что здесь когда-то жили люди. Из-подо мха выглядывали трухлявые бревна, перетянутые скрученной проволокой, а прямоугольные провалы почвы говорили о том, что тут были строения.

На первый взгляд казалось, что найти чугунок у основания амбара будет легко. Такой крупный предмет дает четкий сигнал на глубине двух метров, а в песчаной почве, еще глубже. Мы проверяли металлоискателями все остатки срубов и действительно находили чугунки. Множество разбитых и целых, которые объединяло лишь одно. Все они были пустыми.

Два дня прошли в лихорадочных поисках на небольшом участке когда-то занятом постройками. Едва проснувшись, даже не позавтракав, мы хватали лопаты с металлоискателями и, как одержимые бросались вожделенному пригорку. Казалось, весь он был уже нами ископан, а груда металлолома в виде ржавых ведер, кусков проволоки и прочей дряни громоздилась возле палаток.

Разбив участок поиска на квадраты, мы методично проходили его раз за разом и выкапывали с метровой глубины петли от ворот, амбарные замки, утюги, обломки лемехов и черт еще знает что кроме того искомого чугунка с золотом. К вечеру мы валились с ног от усталости.

На третий день пришла апатия. Витек сидел, прислонившись к сосне, и набрасывал карандашом в блокноте план расположения строений на пригорке. Мы с Игорем доедали остатки вчерашнего ужина, а Айно с металлоискателем и лопатой бродил невдалеке, пытаясь поймать сигнал.

– Может его раньше нашли? – вздохнул Игорь.

– Навряд ли, – отозвался Витек, – место до нас никто не копал. Если только дедушка не подшутил над внуком.

– Слышь Айно, а как у твоего деда было с чувством юмора? Может он просто хотел, чтобы ты спортом занялся?

– Не смешно, – обиженно ответил финн, – деддушка меня любил и хотел помочь моей семье.

– А, ну тогда конечно, – протянул Витек и опять склонился над своим блокнотом.

Полдня прошло в бестолковых метаниях по местности. В конце концов, всем стало ясно, что поиски зашли в тупик. За обедом Айно достал из рюкзака свой ноутбук и, вставив флэш карту, открыл его.