Сезон

Игорь внезапно обмяк и опустился на стул. Голос его звучал устало и тихо, но я внимательно слушал, стараясь не пропустить ни одного слова.

– Понимаешь, вот уже два года как я играю на игровых автоматах. Подсел конкретно. Задолжал этому Ашоту – владельцу игрового клуба кучу бабла, а расплатиться нечем.

– А он что думал, что ты миллионер, когда деньги тебе в долг давал? – усмехнулся я, – у тебя же зарплата бедного школьного учителя.

– Он хитрый, падла! Знал, что у меня квартира приватизированная. А когда понял, что я влип крепко, пришел ко мне с моими долговыми расписками и квартиру потребовал.

– Зачем – же ты у него в долг брал? Знал ведь, что не рассчитаешься!

Игорь пожал плечами, снял с себя халат и начал задумчиво разглядывать порванный ворот.

– Сначала думал, что выиграю и отдам, а потом думал, что отыграюсь.

Я сплюнул себе под ноги.

– И тут тебе представился случай отдать долги и разбогатеть. Только для этого надо пару тройку человек завалить! Всего делов – то!

Он протестующе взмахнул рукой, как-будто отбиваясь от моих слов.

– Я не хотел никого убивать, честно! Просто Ашоту наобещал, что все долги верну золотом. А потом получилось, что моей доли не хватает.

– Поэтому ты решил нас всех к общему знаменателю привести?! – выдавил я сквозь зубы и вдруг опять почувствовал приступ ярости.

Он вздрогнул как от удара плетью и тихо произнес:

– Нет, просто он перед нашим отъездом сказал, что если я долг не отдам, он квартиру у меня отсудит, а нас с матерью на улицу выгонит.

Тут я вспомнил, что Игорь живет один с престарелой матерью, и предательское чувство жалости заскреблось внутри. Однако тотчас перед глазами проплыло бездыханное тело Айно, катящийся по земле с простреленным животом Витек, и от жалости не осталось следа.

– Тогда конечно все справедливо! – зло прищурился я. – Ты с мамочкой в тесной однокомнатной квартире, а мы трое в комфортабельных отдельных могилах!

– Ну, во-первых, не трое, а двое! Тебя я убивать не собирался! А во-вторых, делить надо было поровну, тогда все – бы остались живы.

Его тон вдруг изменился и стал таким – же холодным и надменным, как тогда, когда он целился в меня из карабина. Он смотрел на дверь у меня за спиной и улыбался. Я поднял пистолет, но его улыбка стала только шире. Он посмотрел на меня с сарказмом, затем кивнул в сторону двери и сказал:

– Давай!

С удивлением я обернулся и увидел прямо перед своим лицом деревянный брус, в чьей-то руке опускающийся на мою голову. Как в замедленном кино, я попытался отклониться, понимая, что не успеваю. Послышался страшный хруст, и наступила темнота, в которую я провалился как в омут, ничего не видя, не слыша и не чувствуя.

Постепенно до меня начали доходить какие – то глухие звуки. В голове стоял странный звон, сквозь который слышалось чье-то бормотанье. Разобрать слова я не мог. Тяжелая усталость разливалась по всему телу, которое плавало на мягких волнах, баюкавших меня. Волны качали все сильнее, сильнее, пока не закрутили в вихре водоворота, и я снова погрузился в темноту.

Потом внезапно послышались голоса. Сначала расплывчато, затем отчетливей, и вот я уже могу разобрать слова.

– Надеюсь, ты его не убил.

Кто-то потянул меня за руки, я попытался открыть глаза, но из этого ничего не вышло. Я почувствовал, как что-то липкое заливает лицо. Опять завертелся водоворот, к горлу подступила тошнота. Я услышал, как меня выворачивает наизнанку сегодняшним завтраком. Кто-то протер мое лицо мокрой тряпкой, и я смог открыть глаза.

Окончательно придя в себя, я увидел, что сижу на стуле посреди школьной мастерской и руки мои чем-то замотаны за спиной. Голова раскалывается от боли, а по лицу все время стекают липкие струйки. Поймав языком одну из них и ощутив солоноватый привкус, я понял, что это кровь.

Напротив меня стоит Игорь и с интересом вертит в руках мой браунинг. Через его плечо любопытно заглядывают два давешних узбека. Один из них, худой и длинный, с идиотской улыбкой держит в руках обломок деревянного бруса. Значит, это он меня приложил.

Я попытался шевельнуться, и Игорь поднял на меня глаза.

– А вот и ты! А мы уж думали, что больше не увидимся. Особенно Абдулла волновался.

Он усмехнулся и кивнул узбеку с брусом в руках.

– Хватит щариться, звони Ашоту, пусть сюда едет, нам его тачка нужна.

От звука голоса Игоря в глазах все начало двоиться и в висках запульсировали гулкие удары. То же самое происходило, если я пытался повернуть голову. Нечего было и думать о том, чтобы встать со стула. Я все-таки попробовал, но тут же повалился обратно, почувствовав, как пол уходит из-под ног.

Заметив мои потуги, Игорь усмехнулся и присел на корточки напротив, заглянув мне в лицо.

– Знаешь, я всегда тебя уважал, за то, что ты человек дела. Не думай, что это расхожая фраза! На самом деле, таких людей единицы.

– Спасибо за такую честь, – с трудом выдавил я, чувствуя, как тошнота подкатывает к горлу.

В голове как груда камней ворочались мысли, и самым большим камнем здесь был вопрос о том, что Игорь собирается со мной делать. Ответ был на поверхности. Не надо было прилагать особых усилий, чтобы понять его дальнейший план. Сдаст в милицию или грохнет прямо в этом кабинете, а потом в лесу закопает.

Вспомнив, что Игорь вызвал машину, почему-то подумалось, что второй вариант ближе к истине. Если он хотел сдать меня в милицию, то просто позвонил бы 02 и вызвал их сюда.

– Эй, да ты слушаешь?! – хлопнул Игорь меня по щеке ладонью, отчего по лицу опять потекла кровь и все перед глазами поплыло.

– Я хочу, чтобы ты понял, что здесь ничего личного! Понимаешь, я тоже человек дела! Я ставлю перед собой реальные цели и достигаю их.

Я посмотрел на него одним глазом, потому что второй не открывался из-за присохшей кровавой корки.

– Значит человек дела, это тот, кто добивается, чего хочет?

– Вот именно! – обрадовано подхватил Игорь, – посмотри, сколько вокруг лентяев и трепачей!

– А интернет просто весь кишит такими, кто только и умеет, как сидеть перед монитором и давить на клавиатуру, рассказывая какой он крутой, да жаловаться на государство и власть.

– И почему же ты решил, что я не такой? – пробормотал я, пытаясь держать голову ровно, и где-то в глубине затуманенного сознания понимая, что Игорь заговаривает мне зубы, просто тянет время, ожидая машину.

– Да потому что ты плюешь на государство, на власть и делаешь то, что тебе нужно, не заморачиваясь их законами! Платят на работе гроши, найдешь другой источник дохода и ничего государству не отдашь. Налоги требуют платить, пошлешь их куда подальше и все!

Игорь вскочил с корточек и, размахивая браунингом, продолжал:

– Я также действую, потому что ненавижу это поганое государство, которое нас притесняет! Буду делать все, что мне нужно, но проживу сам без их власти!

– Поэтому ты хочешь меня убить?

Игорь, осекся на полуслове, и посмотрел на меня. Тут я понял, что всей этой пламенной речью, он пытается найти оправдание своим поступкам. Как ни крути, а убийство друзей из-за денег, не вписывалось в его теорию врага государства.

Но ум человеческий такой изворотливый и живучий механизм, что найдет любые аргументы в пользу своего хозяина. Игорь не был тому исключением. Видимо, он уже не раз репетировал свою речь.

– Здесь все просто, – продолжал он, – надо было делить все поровну! Вы так сделать не захотели, и мне пришлось забрать силой, то, что мне принадлежало.