ВДВ. Врач полка. Армейская сага военного медика

Скажете, зачем государство идет на такое расточительство? На 200—300 человек личного состава, закреплять целого доктора? А это уже специфика ВДВ. Здесь каждый линейный батальон в боевой ситуации способен действовать автономно, то есть выполнять отдельные задачи в отрыве от остальных сил. Фельдшерских знаний будет недостаточно для оказания первой врачебной помощи в полном объеме, но это так рассчитано на военное время. А пока Советский Союз не ведет открытой полномасштабной войны. За исключением, конечно, «ограниченного контингента в ДРА», в описываемый период истории.

В местах постоянной дислокации находится шесть полнокровных десантных дивизий. И в каждой, по штату пятьдесят семь врачей. И весь штат каждой дивизии укомплектован врачами на сто процентов.

Седьмая, то есть 103-я гвардейская воздушно-десантная ордена Ленина, Боевого Красного Знамени, Кутузова 2-й степени дивизия имени 60-летия СССР, Витебская дивизия, седьмой год, как находится на войне, в Афганистане. Там, конечно, одно только название, что она Витебская. Уже за семь лет войны личный состав той дивизии, которая первоначально туда вводилась, многократно поменялся. В том числе и врачи практически всех дивизий ВДВ там побывали, прошли, так сказать, горнило огненной закалки. Вот и начмед моего нынешнего полка, с которым мне сегодня предстоит познакомиться, майор Вяткин, кавалер ордена Красной звезды.

Итого в каждом десантном полку по семь врачей. Это начальник медицинской службы, начальник медицинского пункта, младший врач полка, врач-стоматолог и три батальонных доктора. Естественно, что такое изобилие медиков в полку с высшим образованием, балует командный состав части. И параллельно обесценивает их в глазах, как всего личного состава полка, так и в первую очередь, в глазах офицерского состава. Типа, ну подумаешь врач! Да у нас этого добра в полку, куда не плюнь, так в медика и попадешь.

А почему так происходит? Да потому, что кроме врачей есть еще прапорщики – фельдшера. Их тоже минимум четверо. Это фельдшер медпункта, начальник аптеки, и на дивизионах по штату тоже прапорщики-фельдшера. А еще в каждой роте есть штатный санитарный инструктор. Должности эти, в основном, укомплектованы сержантами срочной службы, закончившими специальную школу, учебное подразделение, в учебной дивизии. Но есть на этих должностях и сверхсрочно служащие. В самом медпункте имеются по штату и в наличии, медсестры, санинструкторы и лаборант.

Я перечислил всю эту массу военных медработников, потому что все они по очереди, по графику заступают на суточные дежурства по медпункту. И врачи дежурят на одном уровне с санитарными инструкторами и медсестрами.

Народ же у нас наблюдательный. И делают свои выводы.

«Если сержант – сверхсрочник выполняет ту же задачу, да и не менее успешно, чем врач, значит грош цена в базарный день такому доктору. И на обеспечении стрельб, прыжков, вождения техники и прочих занятий по боевой подготовке, фельдшер – прапорщик на том же уровне справляется со всеми проблемами, что и выпускник целой академии, а иногда даже лучше его, то на кой нам нужен целый капитан?» – иногда задаются таким вопросом отцы – командиры. Категория врача нивелируется в этих войсках.

Кроме взвода, примерно, в двадцать пять человек, которых ежегодно выпускает ВМедА, для ВДВ ежегодно продуцирует минимум пятнадцать врачей и Томский военно-медицинский факультет. При этом, видимо, преднамеренно подготовка наших коллег на этом факультете происходит так, что они выпускаются на месяц раньше, чем мы, «академики». Что это им дает? Чтобы догадаться, много ума не надо. Они приходят в войска раньше нас и занимают все более – менее приличные вакантные должности. Мы приезжаем к шапошному разбору. И так каждый год.

Вот поэтому, лейтенант Кивчук, выпускник этого самого факультета, к моему приезду уже успел послужить, залететь, и даже посидеть на гауптвахте. Кроме них, во все войска, в том числе и в наши, попадают разными путями, врачи, так называемые «пиджаки». Это парни, окончившие медицинские институты, при которых имелись военные кафедры, они их «успешно» отсидели и тоже получили звание «лейтенант запаса». Потом доблестные военные комиссары призвали их на годик (два) послужить. Некоторым служба показалась медом, и они изъявляют желание продолжить ее и далее.

По непроверенным мною данным, каждый год ВМедА выпускала в войска примерно пятьсот врачей. Большинство из них шли в ВМФ. Каждый год военные факультеты, их было, примерно, пять, выпускали еще тысячу двести военных докторов. Вот столько ежегодно поглощала Советская Армия только военных эскулапов. Ну и, примерно, столько же выходило на пенсию.

Огромное количество докторов из ВДВ, уходили на отдых по выслуге лет в «высочайшем» звании капитан. Они как ложились на должность батальонного, так и просыпали благополучно все двадцать-двадцать пять лет.

Кроме того в дивизии существовало пять отдельных батальонов и к ним приравненных частей, в каждом из которых тоже по капитану. Но это уже считалось даже круто. Например, врач эскадрильи. В каждой дивизии своя небольшая эскадра АН-2.. С летным пайком и всеми прочими летными привилегиями.

Так что нужно очень сильно чем – нибудь «прославиться», чтобы тебя в этой массе заметили, и куда – нибудь выдвинули.

Прохожу на территорию части. Справа плац, прямо штаб. Слева спорт городок и чуть ниже – солдатская столовая. За штабом просматривается клуб и казармы. В глубь пока еще не проникает мой взгляд. Ветерок гоняет по территории все ту же пыль с песком. Ни травинки, и ни кустика. Чахлые редкие акации по обочинам от тротуаров и проезжей части, плохо заасфальтированных дорог. Обитателей городка почти не видно.

Рядом с КПП стенд «НАШИ ОРДЕНОНОСЦЫ». Учитывая, что штатного командира в части, временно нет и торопиться мне не куда, подхожу к стенду. На нем цветные фотографии офицеров и прапорщиков полка. У каждого из них грудь, как чешуей покрыта многочисленными медалями и орденами. Здесь же имеется информация о том, что от семидесяти до восьмидесяти процентов офицерского состава и прапорщиков полка прошли через горнило боевых действий в ДРА. Я пока никого из них не знаю, поэтому глазом не за кого зацепиться. И все же заметил фото НМС полка майора В.А.Вяткина.

Но чуть в глубь, в сторону плаца имеется еще одна Доска почета. «Лучшие люди нашей части». Написано на ней крупными буквами из пенопласта. Сразу же попадает в поле зрение уже знакомая физиономия. Тамара Шулякова, медицинская сестра, мпп

«Ну, ну, если это лучшие, тогда какие худшие люди в этой части?» – задал я сам себе вопрос. Больше здесь знакомых тоже не увидел.

Здание штаба кирпичное, двухэтажное, древнее, под красной черепичной крышей. Захожу внутрь. Комната дежурного по части. Здесь тоже нужно представиться, прежде чем проникнуть далее.

Для дежурного офицера и его помощника, это рутинное ежедневное явление. Постоянно в любую войсковую часть кто – то прибывает, кто – то убывает из нее.

– Проходите на второй этаж. Строевая часть находится там, по коридору до конца и налево, – подсказывает мне дежурный. По затертым бетонным ступеням поднимаюсь на верх. Справа в торце этажа- пост №1. Полковое знамя под плексигласовой пирамидой и часовой возле него. Как и положено, отдаю честь знамени. Прямо дверь в кабинет командира части.

Беру влево и топаю в строевой отдел. Здесь меня встречает начальник отдела, капитан Ульянов, который уже в курсе, что я должен к нему прибыть. Быстро принимает и оформляет мои документы.

– Командир пока отсутствует, но вы успеете еще представиться, – утешает он меня. Заодно информирует, что начмед полка майор Вяткин Владимир Александрович. А начальник медпункта старший лейтенант Розов Борис Алексеевич. Они, мол, введут меня полностью в курс всех полковых дел.

– Можете идти в медицинский пункт и приступать к работе.

Выхожу из штаба. Дневальный по штабу подсказал, как пройти к медпункту. Полковое лечебное учреждение расположено с тыльной стороны солдатского клуба.

Иду, думаю: «Розов, Розов… знакомая фамилия. О, вспомнил! Это же сосед мой по Боткинской, только жил он на пятом этаже, и выпускался на два года раньше меня. Вот теперь понятно, откуда здесь информация обо мне».

Подхожу, нахожу. О, да это целый оазис на фоне полковой пустынной территории. Территория МПП, квадрат примерно семьдесят на семьдесят метров. В глубине относительно еще молодого скверика находится

двухэтажное, новое, стандартное здание полкового медицинского заведения. Я в таких уже успел побывать, будучи на стажировках в Прибалтике и в Пскове. Справа от медпункта вижу корпус помещения ВДК и какой- то одноэтажный барак, слева, казармы. Что находится за МПП, пока еще не вижу, скажу позже.

Три ступеньки вниз, и я иду по узенькой аллейке в сторону крыльца.

– Лейтенант, на месте, раз-два! – раздается голос слева. Поворачиваю голову влево. В пяти метрах от меня курилка- беседка. Там сидят два офицера

«Медики!» – мгновенно ориентируюсь по эмблемам. Один толстый, с неуловимой азиатской примесью на жирной физиономии машет мне приветливо-призывно рукой. У него на плечах погоны капитана. Второй, старший лейтенант, длинный, с круглыми, слегка на выкате глазами.

– Заходи, заходи, мы давно тебя ждем, – говорит капитан с жиденькими усиками и раскосыми глазами. Я переминаюсь с ноги на ногу:

– Я желаю посетить сначала заведение, представиться кому следует.

– Да начальства сегодня кроме нас пока нет.

Поворачиваю в беседку. Доктора встают и подают руки. Знакомимся.

– Капитан Давыдов, а проще Серегой зови.

Пожимаю руку.

– Володя.

– Старлей Мазминов, Михаил. Мишей кличут.

Пожимаю руку, повторяю свое имя.

– Присаживайся, посидим, по окаем. Семечки будешь? – предлагает Давыдов.

– Или ты на службу рвешься?

Как я узнал чуть позже, мой новоиспеченный коллега капитан Давыдов «тянул» лямку капитана в батальоне на момент знакомства уже девятый год. Старший лейтенант Мазминов был еще «салага», только третий год пошел на батальоне. Был еще и третий врач батальона, капитан Сергей Немков, который на данный момент находился на специализации. Ему удалось пробиться и уехать на учебу по профилю патологоанатома судебной медицины.

– Мне больше нравится поговорка» Сделал дело, гуляй смело». И не люблю понуканий, – отказываюсь я от семечек и предлагаю им перекурить, открыв свою пачку «ЛМ». Они с удовольствием оба поддерживают. В это время мимо, по аллейке, в форме прапорщика, дефилирует одна из моих уже знакомых по автовокзалу. Заметив меня, на мгновение смутилась, но только на мгновение.

– Здрасьте, доктор, – кинула на ходу и, как «истинная, арийская овчарка», прошагала в медпункт.

– Здрасьте, товарищ прапорщик, -кинул я ей в ответ.

– И кем она у вас служит? – задаю вопрос коллегам.

– О, это наша Ульяна Пизанкина. Заведует физкабинетом, а реально, по должности фельдшер МПП, – вступает в разговор Мазминов.

«Значит на такой же должности, какую я занимал шесть лет назад в артиллерийском полку», – подумал я.

– Мы уже в курсе, что у тебя была встреча на автовокзале с этой нашей спаркой мессершмиттов. – С Шуликовой и Пизанкиной, – тяжело сопя, делится со мною своей информацией Давыдов. – Я не хочу о них много говорить, ты сам со временем все увидишь и узнаешь, но на всякий случай остерегайся этих двух стерв. Они могут много всякой пакости, тебе натворить.