Приказано уничтожить

Наиболее полно задачи ЦРУ изложены в постоянно действующем исполнительном приказе президента США № 12333 от 4 декабря 1981 года.

Штаб-квартира Центрального разведывательного управления находится в Лэнгли, предместье Вашингтона, штат Вирджиния.

В штате числится более 20 тысяч сотрудников. Бюджет в 1991 году составлял более 6 млрд долларов.

Центральное разведывательное управление играет основную роль в разведывательном сообществе США. Основные функции ЦРУ – осуществление глобального шпионажа, проведение тайных операций, претворение в жизнь вместе с другими государственными учреждениями внешней политики правительства США.

* * *

– А что, собственно, вас волнует, уважаемый Владимир Александрович? – спросил генерал.

– Вы абсолютно правы, что не хотите отвечать на мой вопрос, мало ли кого наша служба может подослать и с какой целью! Сразу оговорюсь, что я пришел по собственной инициативе. Председатель не санкционировал мою встречу с вами. Более того, он даже не знает о ней.

Заметив, как удивленно взметнулись брови генерала, Климов поспешил добавить:

– Вернее, он мне предоставил полномочия еще месяц назад и предупредил, что я могу действовать от его имени, но письменных указаний на сей счет у меня конечно же нет. Верить или не верить – это ваше дело. Поэтому, товарищ генерал, я все подробно изложу, а потом вы сами решите, помогать мне или нет! Только сразу оговорюсь, одному мне не справиться с решением этой задачи, слишком уж она трудна. Прошу поверить, что это никакая не провокация в отношении военной разведки или лично вас.

Полковник замолчал, как бы собираясь с духом, чтобы изложить свое дело.

– Более года назад по линии ПГУ[1 - ПГУ – Первое главное управление КГБ, занимавшееся политической разведкой. (Здесь и далее примеч. авт.)] была получена информация о разработке в секретных лабораториях спецслужб США химического препарата с психотропным механизмом действия, с помощью которого можно запрограммировать человека на деятельность исключительно разрушительного характера. Разрушительного не в том смысле, что человек будет все кругом крушить, ломать или убивать всех вокруг, но действиями его можно будет управлять. Из Лондона по каналам нелегальной разведки мы получили сведения, что этот препарат уже использовали, но в очень малых дозах, против весьма важных государственных персон нашей страны и некоторых других государств. Препарат, как стало известно, им вводился периодически, то есть прямо как на испытаниях. Есть данные, что применение прошло успешно. Главный недостаток этого химиката состоит в том, что он пока очень нестоек и быстро разлагается после введения в организм человека при взаимодействии с красными кровяными тельцами. Срок действия препарата невелик, но только пока. Наши эксперты полагают, что эту проблему решат в ближайшее время, или уже решили. Планы по применению препарата у вероятного противника весьма обширны. Американцы ведь давние мастера по тайным операциям.

* * *

Выдержка из директивы Совета национальной безопасности США № 10/2 от 18 июня 1948 года:

«…тайные операции представляют собой комплекс агентурно-оперативных, пропагандистских, полувоенных и иных мероприятий по воздействию на политическую, экономическую и военную обстановку за рубежом, которые осуществляются с ведома и согласия правительства США, но таким образом, чтобы его роль не была очевидной или публично признанной… Ответственность за разработку, координацию действий и проведение тайных операций возложить на Центральное разведывательное управление…»

Примерами проведения «тайных операций» могут послужить следующие события:

– попытка свержения правительства Албании, предпринятая в 1950 году;

– свержение прогрессивного правительства доктора Мосаддыка в Иране в 1953 году;

– свержение правительства Арбенса в Гватемале в 1954 году;

– попытка переворота в Чили в 1964 году и военный путч в 1973 году, в результате которого был убит законно избранный президент Сальвадор Альенде и к власти пришел генерал Аугусто Пиночет;

– события, инспирированные в Германской Демократической Республике в 1949 году;

– попытка контрреволюционного переворота в Венгрии в 1954 году;

– развязывание гражданской войны в Анголе в 1975 году;

– оказание помощи афганским мятежникам с 1978 по 1989 год, создание на территории Пакистана группировки «Талибан», предназначенной для борьбы с законным президентом Афганистана доктором Наджибуллой;

– тайный вывоз из Китая в 1989 году участников антиправительственных выступлений;

– операции локального масштаба, проводимые на территориях других государств.

* * *

Генерал молча слушал Климова, ни разу не перебив, не задав ни одного вопроса, и только после того, как полковник закончил, Иван Федорович тихо сказал:

– Ну что ж, аналогичные данные поступали и к нам, но в очень сжатом виде, мы ведь занимаемся немного другими вопросами. От военной разведки что требуется? Военный потенциал противника знать, его возможности и прочие военные секреты.

Генерал конечно же имел подробные сведения по производству этого препарата. Но не мог же он первому встречному, пусть даже полковнику из КГБ и помощнику председателя, рассказать обо всем, что известно ему как начальнику Главного разведывательного управления. Генерал Корабелов хотел чуть выждать, присмотреться лишний раз, окончательно убедиться, что полковник пришел действительно за помощью, а не с какими-то другими целями и задачами.

– Иван Федорович! Ну, вы же видите, что творится в стране! Порой мне кажется, что этот чертов препарат уже применен против нас всех и мы скоро просто исчезнем, предварительно сломав и уничтожив все в собственном доме. Химикат, который они производят, наверняка попадет в самом ближайшем будущем в организм именно того человека или тех людей, кто им нужен. Я даже убежден, уверен на все сто, что этот самый «ген деструктивного поведения» уже каким-то образом попадал туда, куда следует. Все события это подтверждают. Посмотрите! Ведь разрушение страны идет сверху, причем с самого верху!!! Но отгородить непроницаемой стеной нашего президента от всего мира, а особенно от его помощников и советников, мы не можем. Я вам должен сказать, что руководство Комитета в конце прошлого года санкционировало уничтожение места производства препарата. Мы обнаружили секретную лабораторию. Мы хорошо проработали всю операцию, привлекли достаточное количество сил и средств. В начале лета мы послали боевую группу, шесть человек, из состава диверсионного подразделения внешней разведки КГБ для ликвидации секретной лаборатории. Но! К сожалению, наши люди все то ли погибли, то ли их арестовали. Нам неизвестно. Исчезли без следа. Есть подозрение, что ребят сдали еще до прибытия туда.

Полковник не на шутку разволновался, и генерал это заметил.

– Я хочу вам сказать, Иван Федорович, – продолжил после небольшой паузы Климов, – что в нашем высшем руководстве есть люди, которые тут же сообщают своим друзьям за океаном всё! Понимаете? Абсолютно всё! После гибели наших ребят мы их даже вычислили, но поделать ничего не смогли. Они находятся под защитой закона и государства, кто-то из них депутат, кто-то министр, кто-то помощник или советник, ну прямо хоть несанкционированный отстрел начинай. А что делать? Комитет сейчас не тот стал. А президент очень хочет премию мира получить, поэтому его помощники не дают нам шагу ступить без доклада, санкции, согласований и прочих бюрократических препон. Полный контроль президентских чиновников. Ваша же организация под таким прессом не находится, но это пока, товарищ генерал. Думаю, что военная разведка в очереди на реформирование – следующая. Ведь она у многих стоит костью поперек горла, особенно у наших западных друзей. В вашей структуре наверняка есть спецназ, помогите нам, вернее, помогите стране, и это не громкие слова. С ответом вас не тороплю, товарищ генерал, но время уходит. Вот мои телефоны. Звонить я вам не смогу, простите! Сейчас знаете, сколько доброхотов появилось – первыми прибежать и доложить? До встречи, Иван Федорович!

Полковник Климов встал с лавочки, пожал протянутую руку генерала Корабелова и быстро, не оглядываясь, пошел по парковой аллее к выходу.

Начальник разведки долго размышлял о предложении полковника из Комитета. Конечно, генерал, в силу должности, знал многое. Обстановка в стране складывалась неблагоприятная. Ему ежедневно ложились на стол секретные шифровки с докладами о том, что в последнее время западные спецслужбы стали работать особенно интенсивно, даже, можно сказать, нагло и нахраписто. К его офицерам, не только за рубежом, но и внутри страны, в открытую, не маскируясь и не стесняясь, подходили сотрудники иностранных резидентур и предлагали негласное сотрудничество. Он и сам прекрасно видел, что творилось в стране в последние годы. «А что, собственно говоря, мне терять? Скоро на пенсию, и так уже отслужил больше сорока пяти лет», – усмехнулся Корабелов и снял телефонную трубку аппарата ОС[2 - ОС – оперативная связь, предназначалась для ведения служебных разговоров по телефону как внутри одного ведомства, так и для связи с другими.].

– Приемная председателя КГБ, у аппарата помощник, – раздался знакомый баритон полковника Климова.

Начальник Управления коротко бросил всего три слова:

– Согласен! До встречи!

* * *

Климов взглянул на календарь. Прошел третий день после разговора с начальником разведки, а генерал Корабелов все не звонил.

«Может быть, не поверил в мою искренность, подумал, что провокация? А почему он, собственно, должен был мне поверить? Мы с ним никогда и нигде не встречались, время сейчас такое, что со знакомыми людьми опасно откровенничать», – раздумывал полковник, собирая на столе бумаги и укладывая в сейф. От невеселых мыслей Климова оторвал телефонный звонок, такой резкий и неожиданный, что он аж вздрогнул. У полковника тревожно забилось сердце: «А вдруг генерал?» Климов поднял трубку и сказал: «Приемная слушает», – как его прервал низкий голос генерала Корабелова. Этот хрипловатый, тихий и неторопливый бас начальника военной разведки полковник узнал бы из тысячи, потому что в глубине души надеялся, что генерал ему все-таки позвонит. Климов очень обрадовался. Он даже хотел поприветствовать Корабелова, но не успел, услышал в трубке короткую фразу: «Согласен! До встречи!». Гудки, раздавшиеся сразу же вслед за этим, возвестили об окончании разговора. Но Климову и этого хватило, чтобы понять, где и как они должны вновь встретиться. Он сразу догадался о генеральской хитрости – если время встречи не назначено, то она произойдет в те же самые часы, что и три дня назад. Сейчас было уже заполдень: «Все просто! Сегодня уже поздно, стало быть, завтра утром в восемь, в парке. Видимо, генерал решил проверить и мою догадливость?»

* * *

– Здравствуйте, Иван Федорович! – весело проговорил Климов, увидев генерал-полковника.

Начальник Управления имел привычку каждое утро перед работой гулять в парке.

– И тебе не хворать, полковник! В пять вечера в субботу приедешь вот по этому адресу. Там у меня кое-что имеется по нашему делу.

Генерал, заметив, как взметнулись брови Климова, когда он сказал «по нашему делу», усмехнувшись, добавил:

– Не оговорился я, полковник, не оговорился, а ты не ослышался. Именно по нашему делу, подчеркиваю, по на-ше-му. Есть такие в жизни моменты, которые являются как бы проверкой человеческой совести. Именно они проводят ту черту, через которую переступать нельзя. Я ведь, как и ты, справки кое-какие навел о тебе, конечно. Ты обо мне, а я о тебе. Не надо, не надо делать такие глаза, клясться не надо, что этого не было, не дети ведь. Мы оба рискуем головой, а поэтому я на тебя не в обиде, что старого генерала проверял, даже похвалить готов. Все правильно! Закон разведки что гласит? «Доверяй, но проверяй!» Мало ли что за столько лет случиться могло. Я знавал людей, которые за линию фронта ходили десятки раз, в банды оуновцев[3 - ОУН – организация украинских националистов, во время Великой отечественной войны 1941–1945 гг. сотрудничала с оккупационным фашистским режимом, после войны стала одним из основных источников пополнения бандформирований и агентурных сетей на территории советской Украины.] и к бандеровцам внедрялись, смерти не раз в лицо глядели, а через много лет трусами становились и полными подлецами. Всякое бывает. Ты – парень надежный, как я понял, теперь дело за малым – моим ребятам понравиться. А это весьма трудная задача. Я долго думал, кому поручить такое. Сам понимаешь, они ведь не вернутся процентов на восемьдесят, а то и на все сто. Добровольцы нужны, добровольцы и только, понял? Здесь приказом дела не решишь!

– У вас, Иван Федорович, в распоряжении целые бригады спецназа имеются, в каждом округе. Говорят, специалисты классные! Что же, там не найдется с десяток ребят? Я ведь отсиживаться здесь, в Москве, не собираюсь. Тоже пойду с ними!

– Если еще возьмут тебя с собой, а то быстрый какой – пойду! Какой от тебя толк, полковник? Пушечное мясо им не надобно – это первое. Бригады-то у меня действительно есть, и говорят о них много чего, да только не те это специалисты. Солдата, который срочную службу проходит, туда не пошлешь, правильно? Офицеров из бригады тоже нельзя трогать, информация сразу пойдет, а там, естественно, разговоры – кто, куда, почему, для чего, и прочее. Но есть у меня один отрядик, небольшой такой, малюсенький, как говорится, мой личный резерв. Про него даже мой первый заместитель ничего не знает, не должен по крайней мере до поры до времени, но тебя с ними придется познакомить. Вот этих ребят можно попробовать, но только при одном условии, – если они захотят сами. Неволить и приказывать никому не буду! Ладно, потом поговорим! До встречи!

Корабелов дружески хлопнул Климова по плечу и направился к выходу из парка. Начальник Управления не стал лукавить с полковником. Генерал прекрасно понимал, какие последствия ожидают их в случае провала, а поэтому сразу расставил все точки над «i». Климов рисковал больше, нежели он, начальник разведки. «Ну что со мной сделают? Могут уволить на пенсию, да через год все равно уходить, и так засиделся, ведь все-таки шестьдесят пять. Увольнение – вот и все наказание. А у того вся жизнь впереди. Загубить можно в два счета, а такие ребята, как он, потом обязательно будут востребованы, их честность, порядочность, профессионализм. А те кто пошел нынче вверх – сплошная серость. Время политической шантрапы!» – размышлял Корабелов, сидя в салоне служебной машины. Генерал действительно наводил справки о помощнике председателя КГБ. В Управлении даже нашлись офицеры, которые знали и помнили Климова, тогда еще майора, по Афганистану. Полковник служил советником сначала заместителя начальника, а потом и начальника управления Министерства государственной безопасности по провинции Герат. Армейские разведчики характеризовали его положительно: за чужими спинами не отсиживался, с афганцами в боевые рейды ходил, с войсковыми ребятами развединформацией делился. Для генерала рекомендации подчиненных значили очень много, а если точнее, они имели решающее значение для его согласия на встречу с Климовым.

Поднимаясь по лестнице в кабинет, генерал подумал: «И куда я на старости лет лезу? Уйти, что ли, завтра на пенсию? Написать рапорт – и на дачу, рыбу ловить, по грибы ходить, на охоту ездить. Да нет, поздно, уже ведь дал согласие. Если откажусь, какой пример подам этому молодому офицеру? Чего уж теперь плакать по волосам, когда голову на плаху положил!»