Керосиновый фонарь

И если с ними я воскресну
Увидеть горнюю страну,
В своем Отечестве Небесном
Твоё я имя помяну.

«Подойти к России – что в омут глянуть…»

Подойти к России – что в омут глянуть:
Не увидишь в облаке дна.
Всю-то душу захватит глоток на память,
До того вода холодна.
Приколдует лютостью, приморозит,
А потом обожжёт теплом.
Здесь привыкшие каяться при народе —
Навсегда под её крылом.
Ничего, если голосом сиплым, грубым
Кто-то к стенке себя припёр —
Покаянную голову меч не рубит,
Для того наточен топор.
Повезут бережливо, в объезд ухабов,
Чтоб ни волоса седины,
И простят-перекрестят на плаху бабы,
Что смутьянов рожать вольны.
В том и вольная воля, что в колыбельной
Слышит маленький дурачок,
Как под песню степную, под вой метельный
По Руси идёт Пугачёв.

«Повезло тебе, что я отходчивый…»

Повезло тебе, что я отходчивый.
Не отрежу: «Время истекло!»
Так в саду морозно, но под почвою
Держится вечернее тепло.

Так отпетый двоечник пытается
В троечники выбиться, учась.
Так на дне колодца обретается
Неба перевёрнутого часть.

Так стрелец простит Первопрестольную
К окаянной плахе по пути.
Отойду я, дай мне только в сторону
Молча, безрассудно отойти.

А. Блок

То, что было, то, что стало —
пусто… Вновь явилась в сон мой
революцией-кристаллом
замороженная Сольвейг.
За окном – хлопок винтовки,
боязливо-грозный окрик.
На «буржуйке» нет готовки,
лишь чаёк, да пара облак.
Что стихи? Одни лишь мифы!
Революции финансы —
в печку скачущие скифы,
и конвоем к ним – двенадцать.
Голод, голод, волк приблудный.
Мир как пояс тесен, тесен.
Для чего Руси подлунной
вся как есть таблица тестя?
Фонари разбиты. Темень.
Улиц мертвенная тина.
И не сыщется в аптеке
ни морфина, ни стрихнина.

Наша участь

На Земле ни одно поколение
Не минует ни мор, ни война.
Родились мы как будто ко времени,
Только нас подвели времена.
Понесли, словно лошадь над кручею,
Не удержишь – сорвётся на дно.
Называть ли нам участь везучею —
Прежде смерти понять не дано.
Говорят, лишь тогда нам откроется
Для сердец, для ушей и для глаз,
Отчего так несла эта конница
По обрыву безвременья нас.
И поймём, что сухою пустынею
Напояли нас всюду ручьи,
Что чудными путями, простыми ли
Неизменно мы к лучшему шли.
Ограждая безплотною силою,
Чтобы страждущий не изнемог,
Подставлял нам плечо шестикрылое
Вездесущий Всеведущий Бог.
Отрицая Его или веруя,
Мы свой выбор предвечный творим.
Нам такою отмерится мерою,
Как привычно нам мерить самим.
Как дорогами ни хороводится
Всё, что нам удаётся пройти,
Под горою Голгофой расходятся
На две стороны наши пути.
Простоту восприятия пестуя,
Мы поймём лишь тогда, у Креста: