По всем вопросам обращайтесь на: info@litportal.ru
(©) 2003-2024.
✖
Керосиновый фонарь
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
Память не насилуя
Ей чужих людей.
Керосиновый фонарь
Где мы живём? Деревня и деревня.
Река. Мосток обваленный над ней.
За речкою погост и жальник древний,
С тринадцатого века, из камней.
Вблизи пейзаж печальнейшего вида —
Завал ветвей оборванных в леске.
Вчера была погода – что коррида
На кровью перепачканном песке.
Ветра лупили мощно, круторого
В оконца безо всякого стыда.
И снова на подстанции тревога,
И снова оборвало провода.
Пошёл к соседу тропкою окольной.
Скосить бурьян – не хватит косарей.
А он стоял, задумчиво-спокойный,
И ладил лапой петли у дверей.
Поговорили, прежде – о погоде,
Как жив покос, в порядке ль огород,
Затем о том, что деется в народе,
И где он есть, великий наш народ.
О том, что нету прошлого блаженней,
Хоть всё там было: драки и ножи.
И о международном положеньи,
Что всё не кругло, как ни положи.
Мы выпили слегка, такое дело,
Плеснуть – не грех, когда в груди огонь.
А после до вечерней зорьки пела
О ямщике и девушке гармонь.
Он провожал меня, уже в потёмках,
Мы шли качаясь слаженно вдвоём.
Светил сосед на стены и на стёкла
Доставшимся от деда фонарём.
Дверь отыскалась, не был ключ потерян,
Да я замок не вешаю на дверь!
И день наш завершился без истерик,
Без сетований, грустей и потерь.
Вошёл я в дом. Сосед ушёл обратно.
В ночи невидим был его порог.
Он мог бы заблудиться, вероятно,
Но я молился Богу так, как мог.
Как будто мне подсказывал посредник,
Вливая блажь небесную в уста —
Молил о том, чтоб был я не последним,
И чтобы он последним здесь не стал.
Он шёл и шёл. Над абрисом фигуры
Качался света зыбкий ореол,
Как будто святость молнией мигнула,
Как будто ангел в рай далёкий шёл.
Хотя взошла Луна, перенимая
Скупые пряди солнечных седин,
Фонарь горел в ночи, напоминая,
Что я во всей деревне не один.
Фонарь горел, остатки керосина
Вгоняя в жар больного фитиля.
И думал я: божественно красива
Стихией посещённая земля.
Где мы живём? Жилища нет прекрасней!
Всё оттого, что там, вдали, как встарь,
Стоит на подоконнике, не гаснет
Соседский керосиновый фонарь.
«Помню, в кузне деревенской мы играли…»
Помню, в кузне деревенской мы играли.
Сомневаюсь, вспоминать такое мне ли:
Были щепочки снарядами и гравий —
Чем-то вроде победительной шрапнели.
Мы стреляли, за углом укрывшись ловко,
По крапиве как лазутчики пластались.
У меня была военная пилотка,
Без звезды, но всё же дырочки остались.
Мы на ворогов проклятья восклицали,
Представляя, как грохочут те на танках.
И когда нас убивали – воскресали,
Чтобы снова подниматься всем в атаку.
Много позже за деревней у опушки
Я нашёл те неприметные окопы,
Где коротким кукованием кукушки
Не утешился солдатик незнакомый,
Где от мины земляничная воронка,
Где шрапнели заросли в коре сосновой,
Ей чужих людей.
Керосиновый фонарь
Где мы живём? Деревня и деревня.
Река. Мосток обваленный над ней.
За речкою погост и жальник древний,
С тринадцатого века, из камней.
Вблизи пейзаж печальнейшего вида —
Завал ветвей оборванных в леске.
Вчера была погода – что коррида
На кровью перепачканном песке.
Ветра лупили мощно, круторого
В оконца безо всякого стыда.
И снова на подстанции тревога,
И снова оборвало провода.
Пошёл к соседу тропкою окольной.
Скосить бурьян – не хватит косарей.
А он стоял, задумчиво-спокойный,
И ладил лапой петли у дверей.
Поговорили, прежде – о погоде,
Как жив покос, в порядке ль огород,
Затем о том, что деется в народе,
И где он есть, великий наш народ.
О том, что нету прошлого блаженней,
Хоть всё там было: драки и ножи.
И о международном положеньи,
Что всё не кругло, как ни положи.
Мы выпили слегка, такое дело,
Плеснуть – не грех, когда в груди огонь.
А после до вечерней зорьки пела
О ямщике и девушке гармонь.
Он провожал меня, уже в потёмках,
Мы шли качаясь слаженно вдвоём.
Светил сосед на стены и на стёкла
Доставшимся от деда фонарём.
Дверь отыскалась, не был ключ потерян,
Да я замок не вешаю на дверь!
И день наш завершился без истерик,
Без сетований, грустей и потерь.
Вошёл я в дом. Сосед ушёл обратно.
В ночи невидим был его порог.
Он мог бы заблудиться, вероятно,
Но я молился Богу так, как мог.
Как будто мне подсказывал посредник,
Вливая блажь небесную в уста —
Молил о том, чтоб был я не последним,
И чтобы он последним здесь не стал.
Он шёл и шёл. Над абрисом фигуры
Качался света зыбкий ореол,
Как будто святость молнией мигнула,
Как будто ангел в рай далёкий шёл.
Хотя взошла Луна, перенимая
Скупые пряди солнечных седин,
Фонарь горел в ночи, напоминая,
Что я во всей деревне не один.
Фонарь горел, остатки керосина
Вгоняя в жар больного фитиля.
И думал я: божественно красива
Стихией посещённая земля.
Где мы живём? Жилища нет прекрасней!
Всё оттого, что там, вдали, как встарь,
Стоит на подоконнике, не гаснет
Соседский керосиновый фонарь.
«Помню, в кузне деревенской мы играли…»
Помню, в кузне деревенской мы играли.
Сомневаюсь, вспоминать такое мне ли:
Были щепочки снарядами и гравий —
Чем-то вроде победительной шрапнели.
Мы стреляли, за углом укрывшись ловко,
По крапиве как лазутчики пластались.
У меня была военная пилотка,
Без звезды, но всё же дырочки остались.
Мы на ворогов проклятья восклицали,
Представляя, как грохочут те на танках.
И когда нас убивали – воскресали,
Чтобы снова подниматься всем в атаку.
Много позже за деревней у опушки
Я нашёл те неприметные окопы,
Где коротким кукованием кукушки
Не утешился солдатик незнакомый,
Где от мины земляничная воронка,
Где шрапнели заросли в коре сосновой,
Другие электронные книги автора Владимир Алексеев
Последний отзыв
Информатика. 4 класс
3.33
3.33
интересный учебник