– Интересно. Работа, наверное, не из легких. Они, сдается, твердые больно.
– Да, это есть. Но если инструмент наточен, как надо – то нет проблем.
Спустившийся с берега к рыболову Виктор Петрович перевел дух. Он и в самом деле когда-то давно занимался деревянными поделками. Но в этот раз ничего подобного не замышлял. Да не распространяться же об истинной цели похода.
– Долго приходится искать? – рыболов. Отложив на секунду удочку, закурил и предложил Сумайкину, но тот покачал головой и сказал:
– Когда как. Иногда быстро находится, бывает, что и не одна. А то и два-три часа проходить можно и – без толку. Одно хорошо: пройдешься по лесу, посмотришь, подышишь…
– Это да, – отозвался после паузы Гущин и выпустил клуб дыма. – Все-таки рыбалка в чем-то лучше охоты, холера ее разбери! Вот попробуй-ка закури на охоте! Можно и вообще тогда в лес не ходить. А тут – кури, сколько душе угодно, хоть махорку, можно вонючего самогону глотнуть и заесть чесноком – рыбе все одинаково. А в лесу, конечно, баско. Жаль, я как-то не знался с резьбой по дереву. Но другой раз подумывал: а не устроить ли себе избушку где-нибудь в чащобе, на дереве? До того уж бетон и асфальт достали, и трамваи-троллейбусы, толкучки базарные!
– Ну? – оторопело выдавил Виктор Петрович, округлив глаза. – Избушку? На дереве? Я тоже… – и замолчал.
– Ну, конечно, поразмыслил – не получится. Ее в одиночку и на земле-то не очень просто, а на дереве? Не нанимать же бригаду? Потеха, да и только! Решат – дескать, умом тронулся человек.
– Это уж точно, – без энтузиазма молвил Виктор Петрович.
– Уж беспременно так и порешат. Ребятишки пальцем станут показывать. Психиатров еще привезут…
– Привезут, привезут, – печальным голосом согласился Сумайкин. – А дай-ка, Иваныч, закурить. Что-то расхотелось мне идти по чагу.
– По капу же, – поправил Лев Иванович, протягивая пачку сигарет.
– По капу, будь она неладна, – согласился свежий пенсионер и закашлялся, глотнув дыму:
– Давно не курил. – Помолчал и спросил:
– Значит, с избушкой покончено?
Гущин внимательно посмотрел на него – не смеется ли? – и подтвердил:
– Да, тудыть ее! Хотя и жалко. Живут же вольготно на деревьях африканцы! Правда, возраст…
– Да, вот интересно: молодые-то на 10-20 метров запросто к себе домой забираются, а как старики? Канализации у них там на деревьях нет! Да и просто прогуляться, ноги поразмять. А лифта тоже нет.
– Ну, старики-то, поди, обитают у подножия. На лесной подстилке. Не так почетно, зато все под рукой. Тут тебе и стол, и дом и – пардон – отхожее место.
– Да-а, дела… Все-таки хорошо бы поселиться в лесу!
– Еще бы! Но видишь, – незаметно перешел на «ты» приезжий, – нужно электричество, даже летом; какая-то дорога к дому, отвод участка. Это ж сколько надо денег! А здоровья!
– Не говори, – согласился Виктор Петрович. – Я прошлой осенью курятник сооружал – так себе избушка, так чуть кредит не пришлось брать. Все же дорого, а профлист на крышу, например, – ее пальмовыми листьями не закроешь. Да и не растут они у нас. Я говорю своей хозяйке: «За все эти строительные вложения можно было нам покупать яйца лет 50, и не утомляться!». «Нет, говорит, – как же без хозяйства? Соседи засмеют». Ну и вот. А старый курятник пошел на дрова. Жалко.
– А как же! Говорится же: «старый друг лучше новых двух!».
– Сейчас и старые куда-то подевались. А новых и вообще не видать.
– Именно, – Лев Иванович согласно кивнул, выбросил окурок и сделал подсечку. Но рыбешка сорвалась.
Сумайкин тоже отправил щелчком окурок на берег, чтобы не загрязнять акваторию и сказал:
– А я-то, грешным делом, поначалу подумал: вот приехал богатенький, не иначе коттедж в лесу хочет отгрохать. В водоохраной зоне. Вдали от шума городского, от вирусов, от ОБЭПа. Лишь на штыке у часового… – как там, забыл.
– Горит полночная звезда, – подсказал рыболов. – Но теперь с винтовками толстосумов не охраняют. Вчерашний день. Хотя к автомату тоже полагается штык. А насчет коттеджа – могу построить без кредита разве что двухэтажный курятник. Максимум – три этажа. Хотя, правда, купил сыну квартиру, когда еще работал. Однушку, язви их!
Виктор Петрович кивнул с уважением и доверительно промолвил:
– Но ведь ты где-то жил, не на улице же! Видно, что не бич, и вид у тебя представительный.
– Вестимо, не на улице. Но эту квартиру пришлось продать и купить тоже однушку другому сыну. А на разницу – дом в Новосельцеве.
– Вон как! Да мы тоже – все для детишек.
– Известно: планида такая.
– Чего?
– Я говорю – доля наша такая.
– Дом, слышал, у Клюевых купил?
– У них. Да в основном моя половины спроворила – она клюевская родственница.
– А, да. Тут полдеревни родственники. Если покопаться, то и мы с тобой родня – через Анну. Ведь она мне троюродная… – в общем, родня.
– Потеха! Впору отметить такой факт посиделками.
– Так не проблема. Зайдем ко мне, немного отметим. Все равно тебе по пути.
– А что же, на промысел уже не пойдешь?
– Так уж отложу это дело. Прогулялся, подышал, на рыбалку посмотрел. Я вообще-то тоже рыбак, но больше – летом. Так что, пойдем?
– Ладно ли будет мне ни с того, ни с сего к вам заявляться? Вроде бы – незнамо зачем?
– А чего ж? За хорошее знакомство поднимем по маленькой. Надеюсь, тебе не противопоказано? Жена моя вменяемая, довольна будет, потому что гости у нас теперь нечасто: времена такие, вирусные.
– Я вообще говоря, не против, как я есть человек простой. Но зайдем по пути в магазин?
– Так-то дома все есть, вплоть до груздочков соленых, но если надо – давай зайдем.
Лев Иванович собрал свой улов, сгрузил в рюкзак, к которому приторочил складной стульчик, и поднял бур:
– Ну, нищему собраться – только подпоясаться. Я готов.
Миновав кустарник, росший по берегу реки, одолели некрутой, но длинный подъем и вышли к селу. Улица, по которой они двигались, оказалась весьма протяженной. Гущин смотрел по сторонам, хотя проходил здесь уже не первый раз.
– Ах ты ж! – воскликнул вдруг абориген и нагнулся, подобрав что-то с земли. Это был неказистый бумажник из кожзаменителя. Сумайкин осмотрел его, открыл. Внутри оказался вкладыш из тоненькой пачки пятитысячных купюр.