Mein lieber friend

Комок застрял у меня в горле. На миг я почувствовал, как проваливаюсь куда-то и краснею. Но только на миг. Моя ладонь все еще была в ее руке.

– Он сказал, что вас накроет сегодня.

– Что?

– Он сказал, что вас накроет сегодня.

– Кто?

– Геолог. Он сказал, что вас накроет сегодня.

– Какой геолог?

– Ну тот… У окна.

Она явно не понимала, о чем я.

– Геолог сказал, что вас накроет сегодня, – закричал я.

Она улыбнулась.

– Иди ложись, дурачок. Ты чего так раскричался?

Меня аж передернуло. Мне вдруг все стало ясно. Она с ним заодно. Она была с ним. С этим геологом. Точно. И с вертолетчиком. А может даже и с Толстяком. Все они заодно.

Я развернулся. И бросился вон из кабинета. Упал на голый матрас. Накрылся одеялом с головой и заплакал.

После больницы к бабуле я уже не вернулся. Родителя забрали меня к себе.

Видимо, тяжелые времена закончились. А может у Бога Иисуса очередь подошла.

Скучал ли я по ней? Конечно. Но недолго. Новые друзья. Новые знакомые. Чуть было не написал новые родители. Ха! А через полгода бабуля неожиданно умерла.

– Почему так рано… Так рано… – плакала мать.

– Все люди умирают когда-нибудь, – утешал я ее. – И бабуля не исключение.

ЁЛКИ ВОТ ИМЕННО

Мы не виделись с Чиной лет пятнадцать, с тех пор, как я перебрался в Куйбышев. А тут вдруг встретились у пельменной на углу Льва Толстого и Галактионовской.

– Слушай, я хочу пельменей, – сказал Чина. – Год не ел пельменей.

Мы заняли столик. Взяли каждый себе по целой порции.

–Тепло здесь, – Чина осмотрелся. Разлил по стаканам водку под столом.

– Представляешь Кент…После учебы распределили меня на завод. Первый рабочий день. Прихожу в отдел кадров. Инспекторша в документы мои уставилась.

– Чинаков? Игорь Иваныч? Так, так …Сегодня какое число Игорь Иваныч? – спрашивает.

А я смотрю на нее. Глаз оторвать не могу.

– Правильно тридцатое, – говорит. – А вы когда должны были прибыть к нам по распределению?

А я хер ее знает. Только плечами пожимаю.

– Правильно тоже тридцатого. Но только не сентября, Чинаков. А августа. Понимаете? Августа. Месяцем раньше, понимаете?

Я все смотрю и смотрю на нее. Вернее не на нее, а на ее огромные сиськи. Такие огромные. Практически на столе лежат.

– О чем вы думаете, Чинаков?

Опять плечами пожимаю. Да ни о чем таком я не думаю. Вернее о том, что неплохо бы, чтобы у Викули моей тоже были такие сиськи и чтоб они росли у нее не только спереди, но и сзади, на спине.

– Хорошая идея, – говорю ему. – А Викуля не против?

– А кто ее дуру спрашивает? Но согласись, Дэн. Это было бы очень удобно во всех отношениях.

– А то….

– Так вот…

В армии служил? – спрашивает инспекторша.