Я ещё живой. Рассказы и повести

Сотрудницы изучили растерянную женщину с ног до головы и сделали вывод, что всё нормально.

– А чего тогда эти идиоты начали ржать, когда меня увидели?

– Так ты у них и спроси, – посоветовали ей.

– И спрошу!

К нам она подошла, уже не улыбаясь, и твёрдо сказала:

– Хватит радоваться! Почему вы надо мной смеётесь?

Мы, задыхаясь от хохота, стали её уверять, что она тут ни при чём, что смеёмся из-за анекдота, который рассказал нам Иван Николаевич. А у самих в глазах стояла такая Лена, какой описал её в красках Николаич, и это вызвало у нас новый приступ истерического веселья.

– Вот придурки, – беззлобно констатировала Лена и пошла к директору.

После этого случая мы уже не только на Елену не могли смотреть без улыбки – мы смеялись при виде друг друга. Сидя на планёрке, отводили глаза, чтобы не нарваться на неприятности от директора. Зато Серёгу после того дня действительно отпустило, он начал абсолютно спокойно относиться к предмету своего обожания, а вскоре окрасавица стала для него такой же женщиной из аппарата управления шахты, как и остальные.

Лена, конечно, не поверила про анекдот и пыталась потом у меня выяснить причину нашего дурацкого смеха. Но разве я мог ей это рассказать?

Запах мачо

1

Валентина, по старой шахтёрской традиции, собирала мужа на работу: встала на полчаса раньше него, разогрела завтрак, накрыла на стол и только после этого разбудила мужа. Она берегла каждую минуту сна супруга, потому что уважала и любила его и хорошо знала, как нелёгок шахтёрский труд. Муж быстро умылся, сел за стол и принялся за завтрак. Ему нравилось есть, смотреть при этом в окно и разговаривать с женой. Разговоры были самые обычные, какие бывают в нормальных семьях, то есть ни о чём особенном, но без которых это была бы уже не семья.

– Сашку на выходные к бабушке отведёшь? – спросил он жену.

– Да, пусть побудет пару дней у стариков, – ответила Валентина.

– Может, сходим куда в воскресенье?

– Давай сходим, – соглашается жена. – Я бы в кино пошла – сто лет уже не были.

– А что там идёт?

– Да какая разница? После кино в кафешке можно посидеть. Тоже уже забыли, когда были последний раз.

– Хорошо, – соглашается муж и тут замечает в окно знакомую мужскую фигуру, вышедшую из их подъезда. – О, а этот что тут делает?

– Кто? – жена отвлеклась от приготовления тормозка и тоже посмотрела в окно.

– Петька Самохин.

– А ты его откуда знаешь?

– Ещё бы мне его не знать! Он у меня в звене работает. Опять где-то у бабы ночевал. Бабник из бабников. Сейчас придёт на работу и будет хвастать своими «подвигами». К кому, интересно, он мог придти в наш подъезд? Не знаешь?

– Откуда? – сделала удивлённое выражение лица Валентина. Она тоже узнала этого человека и догадалась, чьим ночным гостем он был.

– Не иначе к твоей подруге приходил, – вслух размышлял муж, – а больше тут и не к кому. Не пойдёт же он к Спиридонихе или к Савельевне, которым по девяносто лет. Ох, и мерзость твоя Лариска! Муж в ночную смену, а она к себе ухаря (слово было покрепче) привела. Вот бабы…

– Ты, Витя, только не обобщай, – оборвала мужа Валентина. – К тому же ещё неизвестно, к кому он явился.

С Ларисой они были одноклассницами, дружили с самого первого класса, часто делились секретами, но о Петьке Самохине Лариса ничего не рассказывала. Однако Валя хорошо знала этого сердцееда, который ухлёстывал за ней ещё в десятом классе и которого она отшила, узнав, что она у него не единственная. И помнила его пошлое оправдание: «Ты же не даёшь, а я здоровый мужик, мне необходима разрядка». После этого он ей стал даже противен, хотя многие девчонки сходили по нему с ума. Он был красивым, модным, имел хорошо подвешенный язык и не скупился на комплименты, что было редкостью среди мужчин провинциального городка. А женщины, как известно, любят в первую очередь ушами.

– Ну что ты, Валюша, – стал оправдываться муж. – Ты у меня не такая. Была бы ты, как твоя Лариска, – убил бы сразу.

– Так бы и убил? – улыбнулась жена, шутливо шлёпнув мужа полотенцем, которым протирала вымытые тарелки.

– А то! – поддержал шутливый тон супруги Виктор, а потом уже серьёзно продолжил: – Вот чего ей ещё надо? Муж – работяга, на хорошем счету у начальства и в авторитете у рабочих, слышал, собираются его замом начальника участка поставить, к тому же не пьёт, не курит, пылинки с неё сдувает. Ну не дура ли?

– Конечно, дура, – соглашается Валентина, – но ты опоздаешь на автобус.

– Да, да, пора уже, – заторопился мужчина, посмотрев на часы. – Как не люблю я эту первую смену, но ничего не поделаешь.

У дверей он чмокнул жену и побежал на рабочий автобус, в котором уже сидел ночной посетитель.

В шахте, прежде чем приступить к работе, по неписаным правилам шахтёру полагалось съесть тормозок, а поскольку шахта не газовая, то ещё и перекурить. Хотя за такое грубое нарушение по правилам могли не только уволить, но и привлечь к уголовной ответственности.

Каждый, выбрав место поудобнее и развернув тормозок, состоящий из нехитрой снеди – хлеба, сала или колбасы, лука, огурца, пары конфет или печенья, – не спеша всё это поглощал, запивая чаем из фляги. Только ловелас Самоха, как его звали в бригаде, сидел в стороне и курил сигарету.

– Петруха, ты что, опять без тормозка? Иди к нам, поешь, – позвал его Славик, машинист комбайна, добродушный и весёлый парень.

– Не-е, не хочу я, – отказался Петруха.

– Его опять какая-нибудь баба на гульках накормила, – сделал кто-то предположение.

Потрепаться во время принятия пищи – любимое занятие шахтёра. Тут уж можно смело развесить уши и услышать такое, о чём в книжках вряд ли прочтешь. Самоха славился умением весело рассказывать о своих любовных похождениях, а кто же не любит посмеяться, особенно в рабочее время. А так как его уже зацепили, он не заставил себя упрашивать.

– Да, сегодня бабёнка попалась что надо, – похвастался он. – Ненасытная, гоняла меня всю ночь. Пару часов только и поспал. Но что она вытворяла… А фигура – обалдеть. Говорит: «Возьми меня сзади». И приняла такую позу – француженка! Талия – во, а бёдра – во! – Он показал руками, какими были у любовницы талия и бёдра. – Будто токарь точил, до чего же всё идеально.

– Можно подумать, ты и француженок трахал, – усомнился кто-то.

– Француженок у меня не было, зато китаянка была. Но это неважно, в кино-то я видел француженок. «Анжелику и короля» смотрели? Вот моя на Анжелику эту похожа.

– Чего же не женишься на ней? – поинтересовался наивный и добродушный Славик.

– Ну, так замужем она. Мужик в ночь ушёл. Не мог я упустить такого случая.

Всё это время Виктор молча слушал, но тут не выдержал и рявкнул:

– Может, ты заткнёшься, пока я не запустил клеваком!

Все затихли, посмотрев на звеньевого. Никто не сомневался, что Виктор мог осуществить свою угрозу.

– Ладно, умолкаю, – миролюбиво сказал Петруха. – Злой что-то сегодня звеньевой. Молчу, молчу.

– Хватит трепаться, закругляйтесь, по-быстрому перекурили – и по паям. – Виктор скомкал недоеденный тормозок, бросил его в пустоту, где снедь тут же подхватили смелые крысы, и первым полез в лаву.