Я ещё живой. Рассказы и повести

В этот момент послышался щелчок дверного замка; муж вернулся с работы.

– Лёгок на помине, – пробурчала Лариса, допивая вино.

– Привет, девчонки! – поздоровался, входя на кухню, красивый, высокий и стройный мужчина. – Гуляем?

«Что ей ещё надо?» – подумала Валентина, глядя на этого добродушного красавца. Но вслух сказала:

– Здравствуй, Коля. Ты с работы, садись, поешь. Лариса, корми мужа. Пойду я.

– Не к спеху. Посидите, пообщайтесь ещё, у меня одно дело на балконе – вчера не успел закончить, так я сейчас поработаю немного.

Валентине стало очень жаль мужчину. Она понимала, что это он говорит из деликатности, боится чем-то огорчить жену.

– Да как же ты после ночной смены? Тебе нужно поесть и ложиться спать, – сказала она.

– Целый день впереди, успею ещё, – он просто светился добродушием и хорошим настроением.

– Да пусть идёт, – равнодушно сказала Лариса, – а мы ещё посплетничаем. Иди, иди, Коля, занимайся своими полками. Только потом прибери за собой.

– Обязательно, солнце моё, – пропел муж и вышел.

– Убедилась? – спросила Лариса через минуту. – Разве это мужик?

– А зачем же ты за него замуж пошла? – понижая голос до шёпота, поинтересовалась Валентина.

– Все галдели: какой парень, какой парень, не пьёт, не курит и тебя любит, перспективный, институт закончил, со своей квартирой – дали как молодому специалисту. Но главное даже не это. Помнишь Светку Федулову из параллельного класса?

– Ну?

– Эта Светка просто убивалась за Колькой, а он на меня глаз положил. А я не забыла, как эта самая Светка в восьмом классе отбила у меня Витальку Гончарова. Ты бы видела её рожу, когда мы свадьбу гуляли. Только из-за одного этого стоило выходить замуж за человека, которого не любишь. Конечно, он мне нравился. И было приятно, что девчата шеи сворачивали, глядя нам вслед. Да и разве могла я тогда предположить, что он окажется такой размазнёй! А последнее время стал приставать насчёт ребёночка. Вот я и задумалась: а нужно ли мне это?

– Какая же ты все-таки чокнутая, Ларка, – горько, с жалостью в голосе сказала Валентина. – Без толку тебе что-либо доказывать. Не головой ты думаешь, а совсем другим, ты знаешь каким, местом. Пойду я. Не будь стервой, покорми мужа.

На прощание она добавила:

– Помяни моё слово, подруга, уведёт какая-нибудь умная баба у тебя Колю, а ты одна на бобах останешься.

– Можешь не сомневаться, не останусь. С таким товаром – и пропадать в девках? – Она сделала движение руками, повторяя изгибы стройного тела.

3

Через несколько месяцев, уже под Новый год, Николай вынужден был уйти жить в общежитие шахты. С собой он взял только личные вещи и документы. Даже постельное бельё выдала со вздохом сочувствия комендант, немолодая, очень добрая женщина.

А у Ларисы начались весёлые дни. Первым делом она пригласила своего мачо праздновать Новый год у неё дома. Чувство свободы и ожидание чего-то прекрасного, незабываемого, сильного заполнили всё её существо. Она даже с удовольствием произвела уборку в квартире и нарядила искусственную ёлку. Сама удивлялась себе: с чего бы это? И вот долгожданный звонок в дверь…

Мачо стоял с бутылкой шампанского в одной руке – вместо цветов, в другой сжимал увесистый пакет с продовольственными деликатесами из супермаркета. От него так же исходил упоительный мужской аромат, он был так же красив и так же сиял обаятельной улыбкой. Лариса с визгом бросилась ему на шею, покрывая поцелуями всё, что не прикрывала зимняя одежда. Петруха даже растерялся от такой буйной встречи, замер на мгновение, а потом вместе с шампанским и пакетом занёс в квартиру повисшую на нём женщину.

Время бежало быстро и весело. Вот уже часы дают последний отсчёт уходящему году, двенадцатью ударами призывая загадывать желание.

– Успел загадать, милый? – спросила Лариса после того как выпили по фужеру шампанского.

– У меня одно желание: чтобы твой благоверный не одумался и не пришёл поздравлять тебя с Новым годом. Не хочу, что бы нам испортили такой чудесный вечер.

– Можешь не беспокоиться, не придёт. А вот моё желание заключается в том, чтобы ты остался со мной навсегда. Ты рад?

Петруху даже в жар бросило от этих слов.

– Пойду покурю, – вместо ответа произнёс он.

– Кури здесь. Я не поняла, ты рад? – Нотки тревоги выдавали её волнение.

– Даже не знаю, как тебе сказать, – растерялся мачо. – Всё так неожиданно.

– Говори как есть. Чем тебя не устраивает моё предложение? Может быть, я тебя не устраиваю? Так и скажи!

Пётр долго мычал, бормотал что-то несвязное. В таком ступоре ему приходилось быть впервые, такого идиотского положения он не испытывал за всю свою жизнь, а ведь он бывал, и не раз, в щепетильных ситуациях, в которые неизбежно попадают ловеласы.

– Что ты мычишь? – уже откровенно злилась женщина, почувствовав приближение краха своих надежд. – Я ради тебя прогнала мужа из его собственной квартиры, испортила ему жизнь, а ты тут мычишь?! Скажи что-нибудь нормальным языком.

– Хорошо, – вдруг взял себя в руки Петруха, – я скажу. Ты, Лара, баба классная. У меня таких женщин не было и, скорее всего, больше не будет. Не знаю второй такой красавицы в городе, как ты. Любой позавидует тому, с кем ты будешь. Но я не хочу уходить на работу и думать в забое о том, что ты там, дома, с кем-то трахаешься.

Звонкая пощёчина окрасила левую щёку несостоявшегося претендента на руку и сердце в розовый цвет.

– Ну, вот и поговорили, – вставая, сказал Пётр. – Предельно ясно поговорили. Только предупреждаю: правую щёку не подставлю – дам сдачи. Я тебе не твой Коля.

Уже выходя, произнёс не без иронии:

– С Новым годом, дорогая, все было очень вкусно.

В закрывшуюся за мачо дверь полетел хрустальный бокал. Она впервые в глубине души пожалела о том, что прогнала мужа.

Однако вольная жизнь быстро закружила в водовороте удовольствий голову ветреной женщины. Она недолго страдала от этого фиаско, найдя замену незадачливому Петру, и даже не одну, благо привлекательная внешность манила мужиков как мух на мёд или… Ну, это кому что нравится. Через год она даже вышла замуж. Была горда собой и мужем, везде и всем пыталась продемонстрировать, как она счастлива. А вот с Валентиной они постепенно отдалились друг от друга, перестали заглядывать в гости, при встрече обменивались редкими дежурными фразами. Ещё больше они отдалились после того, как Валентина заметила у Ларисы синяк и пошутила неудачно: «Попробовала мачо не только на предмет запаха?». Бывшая одноклассница фыркнула: «Ты мне просто завидуешь». После этого случая Лариса некоторое время даже не здоровалась. А ещё через год она жила уже совсем одна. Соседи перестали замечать ночных визитёров. Женщина сильно изменилась внешне. Пропал лоск, появилась сутулость.

И вот однажды, когда их дружеским отношениям, казалось, пришёл полный крах, Лариса ворвалась к Вале и разрыдалась у неё на плече. Рыдала долго, не могла остановиться. Валентина не мешала ей, давая возможность вволю наплакаться, и ждала, когда та сможет говорить.

– Представляешь, – продолжая всхлипывать, начала Лариса, – я только что своего встретила.

– Какого своего? У тебя их столько было, своих, – которого из них?

– Да Кольку же-е-е! – разразилась новым потоком слёз женщина.

Прошло ещё несколько минут, прежде чем она успокоилась.

– Представляешь, иду сегодня по Ильича, а навстречу Колька катит детскую коляску. И знаешь, кто с ним рядом?

– Кто? – спросила Валя, хотя уже догадалась, о ком речь.

– Мымра эта, Светка Федулова. Идут под ручку, улыбаются. Даже поздоровались со мной. Но ты бы видела, как эта змеюка на меня посмотрела, только что не зашипела, а в глазах торжество. И улыбочка ехидная.