Все мы родом из детства. Первая книга романа «Вера и рыцарь ее сердца»

После этого учения Эдди был переведён в другую часть для прохождения службы, но разве он был виноват, что смертельно боялся высоты? Может быть, он и не был виноват, но Ронни не мог принять само существование такого недуга, как страх перед высотой, а любая паника им расценивалась как проявление трусости, потому что страхи должны всегда быть под контролем человека.

Через шесть месяцев боевого обучения на погонах у Ронни, как и у его товарищей, красовалась золотая звезда. К этому времени юноша подошёл к своему новому рекорду – пятьдесят отжиманий от пола и пятьдесят подтягиваний на турнике, тридцать отжиманий одной правой рукой и тридцать – левой.

Для получения звания офицера команды специального назначения Ронни и его товарищам предстояло проявить своё мужество в парашютных прыжках с самолёта.

Прошло ещё десять месяцев обучения в школе десантников особого назначения. Ронни в числе десятерых уцелевших курсантов получил звание лейтенанта отряда «Паракомандо». На его рукаве были нашиты чёрный ромб с серебряной полосой и чёрный прямоугольник, эмблема парашютиста.

В день присвоения Ронни звания десантника «Паракомандо» его мама, Валентина, надев новое модное платье, сшитое собственноручно, с самого утра обходила своих подруг, которые уже не называли Ронни «недоученным коротышкой», а гордились знакомством с мамой офицера. По этому случаю во дворе семьи Де Гроте устроили праздничный ужин, куда были приглашены родные и знакомые семьи. После ужина довольный Альфонс угостил гостей и отца с тестем дорогими сигарами, а бабушка Мария без устали рассказывала истории из детства любимого внука.

После учёбы молодого Де Гроте перевели в воинскую часть, которая располагалась на берегу Северного моря.

В то послевоенное время не всё было так благополучно в мире, как об этом писали в газетах. Казалось, что общество, провозглашая мир, само желало войны. Конфликты вспыхивали по всей планете, и в борьбе за власть, за прибыль, за чьи-то амбиции применялось боевое оружие, и жертвами становились мирные граждане.

Выполняя боевые задания, Ронни видел воочию, как низко может пасть человек, совершая зверства, не присущие даже животным. Будучи свидетелем увиденного насилия, жестокости и беспощадности людей, ослеплённых жадностью и злобой, Ронни с горечью вспоминал божьи заповеди: «Не убий!», «Возлюби врага своего!» – и от этого ему становилось ещё горше.

Как можно любить насильников, убийц?

Любить тех, кто на куски изрубил тела добрейших монашек, служивших Господу в джунглях? Над ними надругались те, кому они служили, и только потому, что их некому было защитить! Почему Бог не спас тех, кто посвятил свою жизнь ему? Теперь Ронни был уверен, что зло надо остановить любой ценой, пусть силой и пусть жестоко, но остановить его надо во что бы то ни стало. Спасение людей, которые подвергаются опасности, – это его долг как офицера «Паракомандо». И Де Гроте не сомневался, что выполнит свой долг, даже ценой собственной жизни. Получалось, что божья заповедь «не убий» не действует в реальной жизни, тогда что говорить о других заповедях?

Скорее всего, заповеди Иисуса Христа существуют только для таких добрых людей, как его бабушка Мария. Сердце Де Гроте постепенно ожесточилось, а может быть, оно закалилось? Так или иначе, сам Ронни чувствовал себя взрослым и мудрым.

Его товарищи, молодые десантники, освоили эти уроки и были уверены, что зло можно победить, когда есть опыт боевых действий, есть решимость и сила, есть желание быть спасателем, и вопросами типа: что им предстоит делать после службы в армии, как жить в мирном обществе, кого спасать и от кого, а кто спасёт их самих – никто из них не задавался.

После боевых заданий Ронни стал получать увольнительные. Он был рад этим коротким отпускам. Иногда свободный субботний вечер он проводил не дома, а в компании своего друга Раймонда.

В то время Раймонд уже жил нормальной гражданской жизнью и преуспевал в бизнесе. За эти годы он организовал поставки нефти из Америки в Европу и имел неплохую прибыль.

Ронни и Раймонд встречались уже не в старом амбаре, а в поселковом кафе. Это было не то кафе за углом, о котором в те годы пела вся Фландрия в очень популярной песенке, где все посетители были равны между собой и довольны жизнью, где в дружеской беседе за кружкой пива решались мировые проблемы. Нет, это было другое кафе – кафе для преуспевающих деловых людей. Здесь заключались важные сделки и проводились деловые встречи.

– Раймонд, твои новые друзья напоминают больше мафиозную банду, чем перспективных деловых людей, – заметил Ронни другу, как только друзья уселись за свободный столик.

Время было вечернее, и многих устраивал вечер, проведённый за кружкой пива в кафе в компании друзей. Раймонд оглянулся по сторонам, кому-то помахал рукой и ничего не ответил на это замечание друга юности, а Ронни продолжал разговор с самим собой.

– По сравнению с твоим нынешним окружением «Бункерские крысы» выглядят теперь невинными овечками. Жалко, что банда распалась и все разошлись по домам. Что ты сам делаешь среди таких людей, Раймонд, ведь на их лицах написано: «Не стоять близко, вор и кусаюсь!» Эти пижоны тебя за сотню франков продадут и квиточек на зад прикрепят «продано».

– Ронни, перестань язвить, мой бизнес процветает, но ты прав, с такими ребятами надо держать ухо востро. Лучше давай поговорим о Лине. Эта молоденькая аптекарша – девушка хорошая и умная, но на неё глаз положил Каспер младший… Нет, за стойкой его брат, он хозяин кафе, а Каспер в кругу своих воротил сидит за столиком у бара. Каспер сам не имеет бизнес, но он имеет популярность у наших деловых людей, крышует мелких предпринимателей, так что лучше его не злить. Ронни, держись подальше от его девушки. Знаешь…

Раймонд, видимо, хотел ещё что-то сказать, но сделал вид, что оговорился.

– Да, я всё знаю, но Лина – славная девушка, с ней приятно проводить время. Жаль, что отпуск у меня короткий, а то бы твоему Касперу стали другие девушки нравиться.

Тут появилась та, о которой друзья только что говорили. Лина была девушкой независимой и цену себя знала. Она без приглашения уселась за столик к друзьям. Выглядела, словно сошла с обложки гламурного журнала, владела новой аптекой в центре посёлка, и её интерес к офицеру Де Гроте был неподдельный.

Видимо, Ронни представлялся Лине героем её романа, молодой, умный, сильный и много повидавший в жизни. Его увлекательные рассказы об укладе жизни и о традициях других народов основывались на его собственных наблюдениях, и они оживали в воображении девушки. Естественно, что самой горячей темой таких разговоров была кулинария народов мира, ибо что и как едят люди в других странах – оставалось для Ронни неразрешимой загадкой, и об этом он мог говорить с кем угодно часами, потому что и девушка сама очень любила вкусно поесть и к тому же хорошо готовила.

– Для того чтобы оценить вкус бифштекса по-бельгийски, нужно для начала отведать деликатесного зайца, запечённого в Шотландии, – заинтриговывал Ронни слушателей с первой минуты и далее с присущей ему живостью описывал судьбу несчастного зайца, пойманного в горах охотниками в юбках, потом немного протухшего для пикантного запаха, высушенного в дыму костра и зажаренного на крутящемся вертеле.

– Этого зайца надо есть в полнолуние, тогда все превратности судьбы по сравнению со вкусом зайчатины по-шотландски покажутся милой шуткой.

Подобные рассказы обычно веселили девушку, но в тот вечер Лина сменила тему разговора.

– Ронни, расскажи мне лучше о себе. Мне так интересно узнать о твоих боевых походах. …Говорят, что ты был в «горячих точках», о которых писали в газетах? Как бы я хотела, чтобы и меня ты спас от ужасных бандитов!.. Ты прыгал с парашютом? Там стреляли?.. Были убитые?

Лина раскраснелась, её вопросы сыпались как из рога изобилия. Видно было, что спокойная и обеспеченная жизнь ей порядком приелась, и теперь ей хотелось приключений, её зелёные глаза смотрели на Ронни с явным восхищением, и тот решил подыграть ей. Он опять принял позу рассказчика, а Лина уселась поудобнее за столиком, она изящно отодвинула от себя недопитый бокал с фруктовым пивом и обратилась в слух.

– Лина, тебе какие нравятся истории… романтичные? – вкрадчиво спросил Ронни, он любил быть в центре внимания хорошеньких молодых женщин.

– Да, очень, – почти прошептала девушка.

– Или реалистичные, как в жизни?

– И реалистичные тоже, – промолвила она, предвкушая рассказы о погонях и атаках, о героизме Ронни и о трусости его врагов.

– Теперь я понял, Лина, как вредно читать много книжек. Реальность такова, что в жизни солдата нет никакой романтики, а про чувствительных горилл ты и в кино посмотришь! Я лучше расскажу о патриотизме наших штабников. …Значит, так, молодой парень служит при генерале, во время обеда генерал заметил, что его юный адъютант ест суп и морщится. «Зуб болит?» – спрашивает его генерал участливо. Тот машет отрицательно головой. «Суп невкусный?» – допытывается генерал. «Суп-то вкусный, да в супе песок попадается», – ответил молодой солдат, как раз в этот момент песок заскрипел у него на зубах. Генерал похлопал его по плечу: «Не жалуйся, мой сын, ты служишь родной земле!» – «Но я не знал, что родная земля может быть такой несъедобной!»

Тут рассказчик откинулся на спинку стула и, видя явное разочарование на милом лице девушки, задорно рассмеялся.

Его радостный смех обратил на себя внимание всего кафе. Этот смех офицера стал последней каплей, которая переполнила чашу терпения лысого человека по имени Каспер, воспринимавшего растущую популярность этого друга Раймонда как вызов на поединок. Он встал и «утиной» походкой направился к столику, где сидел нарушитель порядка респектабельного кафе его брата. Начищенные до блеска ботинки лысого были сделаны из крокодильей кожи и при каждом шаге настороженно попискивали, а на узких плечах болтался зелёный клетчатый пиджак, из кармана которого испуганно выглядывал наглаженный белоснежный платочек.

Все посетители насторожились, видя, как любимый брат хозяина кафе шёл на разборки с молодым офицером, которому оказывала знаки внимания миловидная аптекарша.

Только Ронни не замечал перемены настроения в кафе, он был в ударе.

Под аплодисменты публики он уже успел лихо пройтись по балке под потолком, вспомнив старый амбар отца Раймонда, а теперь принялся рассказывать смешные истории для своей маленькой компании.

Конечно, кафе не пострадало от того, что молодой паренёк попрыгал по его балкам на радость зрителей, зато пострадал авторитет Каспера, который между делом следил за порядком в кафе, а бегать по балкам в таком приличном, хоть и старом, заведении не полагалось.

Да и Ронни сам не мог понять, зачем влез на эту балку под крышу, как подвыпивший пират. Просто ему хотелось вспомнить юность и растормошить зацикленного хорошими манерами Раймонда.

Каспер ничего не знал о фамильном амбаре семьи Раймонда, и его раздражал нескрываемый интерес Лины к «циркачу» в армейской форме. Каспер подошёл к столику, где сидели друзья.

– Не слишком ли ты развеселился, мой друг? Не пора ли тебе назад, в казарму, чтобы не попасть в больницу? Даю совет, не задирай нос, не надо, чтоб зубы не жали.

– Каспер, подожди, мы уже сами собрались домой! – попытался разрядить напряжённую обстановку взволнованный Раймонд, но Ронни остановил его.

– Что тебя так взволновало, Каспер? Мой нос при мне, и зубы в порядке, хочешь, историю расскажу, как молодой солдат домой вернулся?.. Значит, так, демобилизовался солдатик, пришёл домой и решил матери показать, чему он в армии научился. Взял пистолет и на глазах у матери прострелил своё имя на потолке жилой комнаты, потом схватил ручную гранату, выдернул чеку и кинул её в курятник, что стоял за огородом.

Граната попала в цель и взорвалась! Бум! «Ну как, мамаша, видишь, каким бравым солдатом я стал!» – «Ох, сынок, замечательно выучился, жаль, что отец не увидит, какой у него молодец сынок!» – «А что с отцом случилось?» – «Да он как раз в курятнике сидел, яйца к твоему приходу собирал».

Публика осторожно засмеялась, а Ронни уже хохотал, но Каспер не поддался на провокацию и продолжал ждать объяснения у нарушителя порядка.

– Каспер, пистолета и гранаты у меня нет, так что давай знакомиться, и чтобы никому не было скучно, пусть пиво подадут каждому присутствующему в этом уютном кафе! Плачу за всех я!

Завсегдатаи кафе оживились, и официанты запрыгали между столиками, но Каспер засунул демонстративно руки в карманы, что означало, что на мировую он не согласен.

– К чему мне с тобой знакомиться, если тебя, дружок, через пять минут отсюда вперёд ногами вынесут, но ты сначала расплатись за пиво, а то платить по счетам – это тебе не по улице в строю маршировать. Знаем мы этих солдафонов, нацепил побрякушек, чтобы перед барышнями форсить, а сам – голь перекатная, но с гонором.

Каспер явно искал повода для драки, потому что не хотел мира, а хотел вернуть свою девушку и былую популярность. Ронни положил на столик крупную денежную купюру и спросил у гарсона: