Вера и рыцарь ее сердца. Книга третья. Играть с судьбою в поддавки

Веру пригласил профессор. Его лекции отличались четкостью изложения современных основ неонатологии. Сам профессор был небольшого роста, был умен, подтянут и смугл. От неожиданности приглашения, а также от уважения к его возрасту и недюжиму интеллекту, Вера согласилась провести с ним выходные дни в горах, на его даче. Тамара была приглашена на дачу тоже, как ее подруга, ведь у профессора имелся для нее друг. Женщинам были обещаны шашлыки и фрукты первой спелости.

Соблазн поехать в горы, которые всегда манили Веру тайной их появления на земле, был большой, но она рассудила трезво, опираясь на наставления своей мамы.

– Тома, если мы поедем на дачу, то это будет расценено профессором и его другом, как согласие на близкие отношения с ними. Вероятнее всего, что одним застольем уже не отделаешься, а приглашение лечь с ними в постель, нам с тобой не подходит. Конечно, можно хорошо поужинать и в «горячий» момент убежать, но я ещё никогда не была в горах и не знаю, в какую сторону надо бежать. Пойдём-ка лучше, мы с тобой, Тамара, в кино. Когда фильм закончиться, то время будет позднее, и ехать в горы будет поздно. А после кино мы купим дыню, и дома разъедим ее на троих.

Тома тогда не стала возражать, и подруги пошли в кино, но какое может быть кино, если интимный ужин на даче профессора закончился, так и не начавшись? Теперь Тома сидела на кровати, и ее мучило горькое сожаление о том, что она не смогла Веру переубедить, или хотя бы попробовать это сделать.

Прошло три дня, ссора между друзьями забылась, и вскоре троица опять мирно ужинала вместе и готовилась к экзаменам. В такие вечера в гости не ходят и гостей не ждут, а занимаются по экзаменационным вопросам, чтобы не опозориться на экзамене.

Поэтому, когда в комнату постучали, Тамара приподнялась с кровати и удивлённо посмотрела на Веру, а Вера – с явным недоумением на Тамару. Потом обе женщины разом повернули головы к Виктору, но тот пожал плечами и вновь уткнулся носом в свои записи, разложенные по всему столу. Так как, никто из них не поспешил открыть дверь нежданному гостю, дверь распахнулась сама, под напором непрошенного гостя. В комнату важно вошёл молодой мужчина с игривым выражением на лице. Взглянув на него, Вера очень разозлилась.

– Здравствуйте, вам! Моё почтение курсантам-врачам! Прекрасный вечер, чтобы проведывать друзей и товарищей. Готовимся к экзаменам? Так сказать, экзаменационные «страсти-мордасти». Представляюсь сам, Володя, инженер-дорожник, пришел передать некой персоне привет от ее брата.

При этих словах он раскланялся перед Верой.

– Володя, не паясничай, я это не переношу! Что ты здесь делаешь? Тебя никто не приглашал! … Извините, – обратилась Вера к друзьям, – это друг моего брата.

– Вера, что с тобой случилось? Где милая улыбка и рука для поцелуя? Разве так встречают дамы друга их брата?

Потом Володя переключился на Тому и Виктор.

– Давайте знакомиться.

Володя Коваленко быстро очаровал друзей Веры и пригласил всю компанию поужинать в кафе за его счет. Вера была против, но ее согласия не требовалось, она была подхвачена под руки Тамарой и Виктором, и вскоре все сидели за столиком в ближайшее кофе, которое оказалось рестораном.

После весёлого застолья с вином и закусками, Володя проводил друзей к их общежитию. Когда Вера поднималась по ступенькам, он уверенно взял ее за локоть, чтобы поговорить наедине. Довольные вечером Тамара и Виктор отправились в комнату одни, оставив их одних стоять на крыльце общежития.

– Вера, послушай меня, как верного друга твоего брата. Я приглашаю тебя в гостиницу, в мой номер. И мы бы прекрасно проведем этот вечер вдвоем, закажем в номер шампанское и виноград. Ну, ты уже большая девочка и все понимаешь.

Вера была уже знакома с таким вариантом свиданий, когда ее приглашали в номер в качестве фальшивой жены Игоря-боксёра, но теперь она уже взрослая женщина и её не проведешь на мякине.

– Володя, побойся бога, то, что ты замышляешь нехорошо. Во-первых, я замужем! А во-вторых, …

Но Володе было не интересно знать, что у Веры было, во-вторых и в-третьих, … и он стал говорить напрямую.

– Да-да, я знаю, что ты замужем. Поэтому нашим отношениям теперь не будут мешать никому ненужные условности, чтобы лучше узнать друг друга! Ты же сама хочешь этого, я помню твой влюбленный взгляд …

Вера не ослышалась. Это постыдное предложение сделал Володя, лучший и единственный друг брата. От стыда и унижения, она прикусила губу и резко взмахнула рукой. Пощечиной имеет смысл закончить отношения с мужчиной, понимающий смысл пощечины, а этот распущенный сластолюбец пощечины не заслуживал. Махнув на Володю рукой, словно тот был надоедливой мухой, Вера с прямой спиной пошла к своим конспектам.

Ко всему прочему, теперь она поняла, что бить человека по лицу совсем не так романтично, как это описывалось в романах, и даже противно.

На следующее утро Виктор пришёл на утренний чай с понурой головой. Плохое настроение юноши не вызвало никаких подозрений у Веры и Томы, так перед экзаменами курсантам не до сна. После завтрака, Витя вместо того, чтобы схватиться за экзаменационные листы, стал исповедоваться своим соседкам в том, что он переспал ночью с той белокурой Анжелой, хотя об этом его никто не просил.

– Понимаете, не мог я отказать Анжелике в близости, если она сама предлагала себя, – как-то по-детски оправдывался Виктор, и Вера от неловкости старалась не смотреть в его сторону.

– Вера ты этого не поймешь, как горячо Анжела меня просила любить ее. Она просила, как просят милостыню несчастные, и я не смог отказать ей. Я не смогу этого объяснить, но ты, Тома, ты меня понимаешь?

Тамара кивнула, и предложила Виктору погладить его рубашку.

С курсов усовершенствования врачей Вера возвратилась с багажом знаний в области неонатологии и с пониманием того, что мир вечной любви и супружеской верности не существует. Только родительский пример давал еще надежду, что верность в браке – это ее фамильная реликвия.

Замужество никак не повлияло на Верино усердие на работе, она по-прежнему отдавала больным детям свои знания, душу и сердце, а её мужу доставались то, что можно было назвать банальным женским капризом: право мужу спать с ней в одной постели.

К Новому году Жене предложили работать инструктором по спорту в исполкоме Зеренды. На это хорошее назначение повлияли три фактора: три года безупречной службы Лебедева на подводной лодке, его титул мастера спорта и высокое положение в обществе его молодой жены.

Работа спортивного инструктора Евгению пришлась по душе. Дух соревнований, общение со спортсменами давал ему возможность соучаствовать в живой борьбе за медали. Районные соревнования проходили ежемесячно, и каждый раз после соревнований Женя полупьяный возвращался домой, желая быть рядом с той, кто всегда его поймет и приголубит.

– Не сердись, Верочка-котлеточка, я как организатор соревнований просто обязан был выпить за успешное проведение соревнований. Только хорошей выпивкой можно привлечь молодежь к спорту. Именно за это я получаю зарплату. Такова моя работа, делать все для поднятия спортивного престижа района.

Вера понимала, что Женя прав, в ее стране успехи любого мероприятия отмечались с бокалом в руке. Хотя служебное пьянство мужа ей совсем не нравилось, но она старалась не выходить из образа смиренной жены Соколова, героя рассказа Шолохова «Судьба человека», который был для нее идеалом замужней женщины. Вера и пьяному мужу не перечила, а трезвому все прощала, надеясь, что он сам должен когда-нибудь понять, что водка ему не друг.

Теперь она носила красивую фамилию Лебедева, но от перемены фамилии особых перемен не чувствовалось, пока они не стали жить отдельно в частном доме.

В тот год стояла суровая зима, и в доме тоже было холодно. Печка голландка, что стояла по середине комнаты давала тепло в радиусе трех метров, и в дальних углах стены промерзали.

Однажды, в один из зимних вечеров, Вера в холодной избе ждала мужа, муж не приходил, и она медленно замерзала, потому что была убеждена, что растапливать печки – это сугубо мужское дело. Что только она не делала, чтобы согреться, и цыганочку танцевала в свитере и в валенках, и горячим чаем упивалась, но мороз пробирал до костей, замерзали даже стрелки часов и они еле-еле двигались по циферблату. Когда терпение Веры подошло к критической черте, она забыла про свой гонор, быстренько оделась и подалась на поиски мужа, забывшего, что у него есть жена, которая вот-вот замерзнет у холодной печки.

Крадучись, шла она по сугробам вокруг спортивного корпуса, пока не нашла дырочку в одном из замерших окон тренерской комнаты, через которую увидела мужа со стаканом в руке в кругу тренеров. Предательство было налицо!

– Я смерть приму в холодной супружеской постели. И пусть мой труп будет на совести мужа! – решила Вера и отправилась домой, привести месть в исполнение.

Но мстить мужу такой ценой, оказалось на деле банальным самоубийством. Она медленно замерзала в ледяной постели, пока переносить мороз уже не было больше воли.

Тогда Вера зайчиком выпрыгнула из-под пухового одеяла и бросилась к вешалке. Решение замёрзнуть сменилось отчаянном желанием выжить и выжить любой ценой. Она напялила на себя холоднючий тулуп и выпрыгнула во двор, где у порога лежали расколотые дрова. Как драгоценную ношу занесла молодая женщина тяжелые полена в дом, а уже потом со страхом оглядела черную башню посредине комнаты, которая называлась печью.

Растопить печь быстро не получалось, огонек в горниле печи тух, но надежда согреться любой ценой только разгоралась. Снова и снова чиркала женщина спичками, поджигая обрывки газет, обжигая собственные пальцы, пока пламя, набравшись смелости, не охватило дрова жаром. Комната стала наполняться благодатным теплом, а с теплом в комнату возвращался жилой дух. Гордая собой, Вера дважды сбегала на улицу, чтобы полюбоваться столбом густого дума, валившего из трубы её дома. С приобретением опыта печника надежда создать крепкую трудовую семью укрепилась.

К весне молодые супруги Лебедевы переехали в двухкомнатную квартиру во врачебном доме с центральным отоплением, где они отпраздновали свою ситцевую свадьбу и поступление Жени на заочный исторический факультет университета в Петропавловске, Верины родители обещали оплатить его учебу.

Все в семье шло хорошо, как по маслу.

Молодые супруги жили во врачебном доме, что стоял на берегу Зерендинского озера. В этом доме на втором этаже жила семья Людмилы, кузины Вериной школьной подруги, с которой она была знакома еще по Караганде. Именно Людмила повлияла на выбор Веры просить распределения в Зеренду на работу педиатром.

На одной площадке с новоселами проживала семья главного врача Ильинского, жена которого, проворная Аллочка, угостила Лебедевых в день их переселения горячим пирогом.

На втором году замужества Вера с нетерпением стала ожидать начала беременности, но беременность не наступала, как это было положено в счастливых семьях. Из месяца в месяц ее надежды зачать ребенка терпели крах, а у ее мужа больше печалило не то, что в семье не было детей, а то, что Вера все ночи и дни пропадала на работе и находила это вполне нормальным.

– Вера, – возмутился он, как-то раз, когда она явилась домой с рассветом, – сегодня ты опять пришла под утро, как куртизанка турбюро. Иногда мне кажется, что наш дом – это твоя перевалочная база, а я в ней сторонний наблюдатель. Ты сегодня ела? … Я вот хлеб купил, а молоко в бидоне сестра передала. Так и получается, я ложусь в кровать голодный и злой, а ты, ни живая, ни мертвая, какие тут могут быть дети?!

– А ребеночка мне так хочется, … и молока с хлебом.

Вера поцеловала мужа в усы, пшеничного цвета и повела его на кухню, чтобы не драматизировать обстановку, а утолить голод и жажду.

Когда они ложились спать, Женя обнял жену и вздохнул понимающе: – Эх, Верочка– пеночка, ты опять думаешь о больнице! Я это нутром чувствую. А знаешь, я не виноват, что дети в Зеренде болеют, что у нас детей нет! Я вот, что думаю, а не настала ли моя пора пуститься в бега? Ты на себя посмотри. Другие доктора приходят домой вовремя, тоже усталые, но довольные, а от твоей неудовлетворенности даже мухи в нашем доме сдохли. Так-то, вот.

Пожелав жене спокойной ночи, муж отвернулся к стенке и заснул, а Вера сна лишилась.

Конечно, в том, что мухи подохли, Вериной вины не было, они подохли от зимних холодов, но в горькой правде мужа прозвучал печальный прогноз ее семейного счастья, который должен был ее насторожить.