Не пожелай ни дождика, ни снега

– Ладно, спим, утро вечера мудренее, – мудро сказал Мишка, и друзья заснули.

* * *

На следующий день в семь часов утра друзья сидели в кустах около летной столовой.

– Ахмед, ты только по-военному, строевым шагом, генерал это любит, – шепотом советовал Мишка.

– Ты обязательно скажи, что у тебя дед Герой Советского Союза, – подсказал Лешка.

Долго ждать не пришлось. Ровно в семь пятнадцать генерал подъехал на машине к летной столовой. Ахмед рванулся было к генералу, но Лешка его остановил.

– Подожди, пусть поест, после обеда человек добрее.

Ждать пришлось недолго. Начальник училища вышел из летной столовой и направился к машине.

Тут из кустов пулей вылетел взволнованный Ахмед и, громко стуча туфлями по асфальту, изображая строевой шаг, направился к генералу. От неожиданности генерал опешил. Адъютант бросился наперерез Ахмеду, но быстро пришедший в себя генерал жестом остановил его.

– Товарищ генерал, разрешите обратиться, абитуриент Шарипов, – громко отчеканил Ахмед.

Начальник училища, видимо, и правда подобрел после завтрака.

– Обращайся, – сказал он.

– Товарищ генерал, я сдал профотбор по третьей группе, все экзамены на пятерки, а вот сочинение написал на тройку. Если я не поступлю, меня дед домой не пустит, он у меня Герой Советского Союза, – отчеканил скороговоркой Ахмед.

Генерал подумал и через некоторое время спросил:

– Как, говоришь, твоя фамилия?

– Шарипов, – громко ответил Ахмед.

– Садись в машину, поедешь со мной, – коротко сказал генерал.

Дверь машины захлопнулась, и машина резко тронула с места.

Все произошло так быстро, что Мишка с Лешкой еще некоторое время сидели молча, не понимая, что произошло.

Первым пришел в себя Мишка.

– Ты знаешь, мне кажется, Ахмед первым из нас станет курсантом.

– Это еще почему?

– Дурилка ты картонная, у него же туз козырный в колоде – дед Герой Советского Союза. С такой биографией возьмут без экзаменов.

Ахмед появился через час. Лешка с Мишкой сидели в казарме, ожидая результатов мандатной комиссии, которая должна быть только через день. Они разом подскочили и одновременно спросили:

– Ну что?

Ахмед расцвел улыбкой и громко заорал:

– Поступил!!!

Друзья бросились к нему и стали наперебой спрашивать, что было дальше. Успокоившись, Ахмед стал важно рассказывать:

– Приехали в штаб училища, зашли в кабинет. Генерал вызвал какого-то полковника и как начал его драть за то, что он не знает, что в училище поступает внук Героя Советского Союза. Минут десять полковник стоял по стойке смирно, пока его отчитывал генерал. Вышли из кабинета, полковник еще пять минут пот со лба вытирал. Затем привели меня в какой-то кабинет, нашли мое личное дело и сказали, что я зачислен.

– Ну, ты везун, – сказал Мишка, – благодари своего деда.

Друзья еще долго обсуждали поступление Ахмеда, искренне радуясь за товарища.

* * *

Наконец настал день мандатной комиссии. Хотя у Лешки и Мишки были все шансы для поступления, они очень волновались. Всех абитуриентов построили на плацу и ждали начальника училища со списками поступивших. Минут через десять появился начальник училища вместе с помощниками. Приняв доклад старшего офицера, он коротко приказал помощнику:

– Зачитайте списки поступивших.

Выйдя на середину, помощник начал читать фамилии счастливчиков. Мишка стоял спокойно, а Лешка вертелся от нетерпения.

– Леш, ты стой спокойно, а то пропустишь свою фамилию, – сказал Мишка.

В это время офицер назвал Мишкину фамилию. Лешка застыл как струна. Казалось, все звуки вокруг пропали, и остался только голос офицера, читающего приказ.

И, наконец, …Понамарев… Слезы радости мешали Лешке смотреть. Ему стыдно было вытереть слезы, а они как назло текли по его щекам.

– Возьмите себя в руки, товарищ курсант, – сказал Мишка, а у самого рот до ушей.

Офицер закончил читать, и, наконец, прозвучала долгожданная команда – разойдись. Счастливые парни кинулись обнимать друг друга. Впереди их ждала новая, взрослая жизнь, полная приключений. Впереди трудная работа, победы и поражения, боль расставаний и радость встреч. Но это впереди, а сейчас безграничная радость и ликование. И название всему этому – счастье, когда все другое отодвигается на второй план и теряет свое значение, когда земля уплывает из-под ног, к горлу подкатывает комок и слезы на глазах. Это победа, к которой долгий и трудный путь, тяжелый труд и волнения. Это была первая Лешкина победа в жизни. В этот момент он понял, что вся его жизнь будет состоять из стремления к победам, и ради таких побед стоит проходить трудный путь. Он понял, что смысл жизни в стремлении к поставленной цели, достигая которую ты ставишь себе новую цель, и так до тех пор, пока река времени не остановит свой ход.

* * *

Рота курсантов строевым шагом с песней подошла к казарме.

– Равняйсь, смирно, – прозвучала команда старшины, – Понамарев, Шарипов и Мишин – на кухню чистить картошку, остальным подшивать воротнички. Вольно, разойдись.

Мальчишки уже почти месяц постигали трудную науку армейской жизни. С утра до вечера они изучали устав, ходили строевым шагом и пели строевые песни. Все это называется курс молодого бойца. Через два дня, в воскресенье, молодые курсанты будут принимать присягу. К этому торжественному событию готовились все: курсанты, преподаватели, командиры.

– Мишка, а когда ты решил стать летчиком? – спросил Ахмед, шагая с парнями в столовую чистить картошку.

– Никогда, я им всегда хотел быть. Разве может сын летчика хотеть быть танкистом? Когда живешь в авиационном гарнизоне и видишь, как вся жизнь подчинена только одному – полетам, тогда других профессий просто не существует.

– Счастливый ты, Миха, – сказал Лешка, – вся жизнь среди самолетов. А я первый раз живьем самолет увидел, когда ездили траву убирать на аэродроме.

– Еще насмотришься, – ответил Мишка.

Подойдя к столовой, мальчишки увидели прапорщика Коцюбу, заведующего солдатской столовой. Он был такой круглый, что китель не застегивался у него на груди. Стоя на крылечке солдатской столовой, он объедал остатки мяса с большой кости. Дело в том, что любимым занятием прапорщика Коцюбы было выловить из чана, где готовилось первое блюдо, большую кость и поедать остатки мяса на ней. За это курсанты прозвали его «прапорщик Мосол». Он стоял спиной к подходившим курсантам и так был увлечен поеданием мяса, что не заметил подошедших.

– Товарищ прапорщик, курсанты Понамарев, Шарипов и Мишин прибыли в ваше распоряжение, – громко доложил Мишка.