Кандагар. Как все начиналось (взгляд лейтенанта)

Идем маршем по отличной бетонке, жадно впитывая впечатления от экзотической страны. Нам все необычно: страна, люди, быт, природа! Я уже влюблен в Афганистан. Впервые вижу горы, и от их суровой красоты меня охватывает эйфория. Голубое, бездонное небо, чистый, хрустальный, сладковатый, даже с каким-то пряным ароматом воздух. Его хочется пить, как воду, большими жадными глотками. Наверное, Афганистан – единственное на планете место, где воздух остался в первозданной чистоте. Таким дышали и наслаждались наши предки. Подумалось: а ту ли цену мы платим за свои призрачные удобства?

Из-за небывалой чистоты воздуха теряется перспектива, пространство словно сжимается. Видимость – на сотни километров. Смотришь, вот она, горочка, рукой подать! А едешь час, другой, а она все так и маячит впереди, как морковка перед осликом.

Вдоль дороги тянутся аккуратные ряды азиатских сосен. А кругом каменистая пустынная равнина, изъеденная оврагами и мелкими речушками. Иногда дорога петляет вместе с речушками среди небольших горных массивов. На узловых точках дороги, у мостов, – аккуратные домики дорожных служб, выложенные серым тесаным камнем.

Деревень по дороге встречается мало, разве что у какой-нибудь реки. Но когда наша колонна бесконечной зеленой змеей вползает в очередную деревушку, сбегаются все. Словно бродячий цирк приехал. Мы с любопытством вглядываемся в незнакомый быт. Сидящие у домов седобородые старцы, щурясь из-под руки, разглядывают проносящиеся машины. А местная ребятня, весело размахивая руками и что-то крича, несется рядом. С брони к ним летят пакетики с сахаром и сухарями от сухпая. Пацаны ловко, на лету, подхватывают добычу и сопровождают нас до конца деревни.

На обочинах, то там, то здесь, едва ли не вплотную спинами к проходящей технике – группы сидящих на корточках афганских мужчин. Мне они напоминают наших российских голубей, плотными кучками греющихся зимой на люках теплоцентрали. Удивительно, но здесь на корточках сидят все! Причем где угодно, в самых неожиданных местах! Вот один даже угнездился на придорожном километровом столбике! Каким-то чудом держа равновесие, он, как на насесте, горным орлом, свысока поглядывает на своих соплеменников.

Афганцы мне нравятся. Красивый народ! Черноволосые, с правильными европейскими чертами лица и с каким-то внутренним достоинством во взгляде. Встречаются и рыжие. На рыжего пацана его сверстники, «подкалывая», смеясь, показывают пальцем: «инглиси» (т. е. англичанин). Тот тоже смеется в ответ: привык. Да и мы смеемся, глядя на такого «родственничка». Почему-то нас здесь упорно принимают за англичан. Только и подходят с вопросом: «инглиси?» Мы отвечаем: «Русские!» Те, не понимая, таращят глаза. Для них все белолицые – англичане. Только потом узнаем, что мы, оказывается, «шурави» (советские).

Везде нас встречают очень хорошо. А может, действительно, все уверены, что мы англичане? Вот на дороге останавливается встречный шикарный «мерседес». Из машины выскакивают по-европейски одетые парни и девушка. Все приветливо машут нам руками, а девушка радостно прыгает, хлопая в ладоши. Наверное, тоже приняли за англичан…

Бойцы на броне улыбаются и приветливо машут в ответ. Отвечаю с достоинством и я. В душе – гордость. Мы, воины великой страны, пришли на помощь маленькому народу, мечтающему вылезти из вековой нищеты…

Идем ходко, но машины частенько ломаются. С ними разбирается техническое замыкание. Ломаемся и мы: летит шланг высокого давления, гонит масло. Быстро меняем и – вперед, на Кандагар! Обедаем на ходу. Все очень просто: горяченького хотите? Пожалуйста! Берется баночка сухпая «гречневая каша с бараниной», вскрывается, спрессованное содержимое пару раз протыкается ножичком, и – в моторный отсек, на раскаленный двигатель. Минут через пятнадцать все шкварчит, аппетитно попахивая гречкой пополам с бензином. Чай в фляжке – тоже туда. И вот уже пьешь горячий чаек с сухариком. Милое дело!

Самое главное и сложное при длительном марше – не спать самому и не дать заснуть водителю. Бодрящее ощущение новизны пропадает, и накатывает усталость. Все чаще вылезаю на броню посидеть на ветерке. Помогает мало. Пейзаж убаюкивает унылым однообразием, словно едешь по кругу в карусели: равнина, горы, речка. Речка, горы, равнина. А перед глазами торчит все та же, набившая оскомину серо-зеленая корма идущей впереди машины. Сонную атмосферу усиливает сладко храпящий за спиной десант.

Уже ночь на дворе, а мы до сих пор не на месте. Перед глазами – бесконечная черная пустота дороги. Неожиданно, сосны с обочины выскакивают на дорогу и быстро несутся на нас! Таращу глаза: «Что за черт?!» Глядь, а водила-то спит! Куда ты, мать твою?! Рву руль на себя, и мы еле отворачиваем от оврага. Бросает в жар. В лицо как кипятком плеснули, вспотели даже пятки, но дрема проходит напрочь! С двойным усердием вглядываемся в ночь.

Вот – мост через реку. Слева, на возвышении, в голубых фонарях – красивый ресторан. Вдалеке, чернеет каменной громадой элеватор. Наверное, окраины Кандагара. Город спит. Улицы хорошо освещены. На главной – вполне европейские в 2–3 этажа дома. Мелькают вывески на английском: HONDA, SALEM… Проходим круглую площадь. Вокруг какого-то обелиска стоят старинные пушки. Миновали город. Может, это был не Кандагар?

Впереди какой-то затор… Все чаще приходится стоять, сонно глядя на застывшие красные стоповые огни передней машины: на месте ли? Ну вот, наконец, тронулись…

«Голубая» мечеть

После очередной стоянки через какие-то кусты, камышовые заросли сворачиваем с дороги на поле, уже забитое рядами машин. В свете фар мельтешат фигурки офицеров, расставляя технику. Добрались! Кандагар, братцы!

Утро. Стучат по броне: пора вставать! Ласковое солнышко настраивает на позитив. А здесь значительно теплее! Интересно, где это мы? Мы на поле, окруженном сетью полувысохших арыков и поросших камышом канав. Вдалеке, в густых зарослях деревьев, – какие-то дома… Особняком в поле стоят кирпичные трехэтажки с пустыми глазницами окон, кое-где завешанными цветастыми одеялами. Жилые, значит. Где-то усердно лопатит воздух вертолет: цивилизация! Это вам не Адраскан!

Хватились, а одной боевой машины нет! Нет и командира 1 взвода ст. лейтенанта Белькевича с бойцами. Может, стоит где? Обшарили весь парк. Броник как испарился! Встревоженный ротный – к комбату.

А мы ломаем голову: ну куда, куда может деться машина с единственной в стране шоссейной дороги? Чертовщина какая-то! Всех поломанных и отставших давно уже приволокло техзамыкание… Может, вперед проскочил? Или…?

На душе – неприятный холодок. Что нас ждет? Впервые явственно стало доходить: не на пикник приехали! Бродим мрачнее тучи, машинально выполняя свою работу. Бойцы группками что-то озабоченно обсуждают. Утро проходит в тревожном ожидании.

Наконец радостная весть из штаба: «Нашлась пропажа! Стоят на трассе без бензина в 10 км от пакистанской (???) границы. С вертолета нашли! НШ батальона с канистрами уже к ним мотанулся».

Все разом повеселели. Странно, и что наших туда понесло? Это ж надо, тут рядом уже Пакистан! Одуреть! Там ведь и до Индии рукой подать! Во забрались-то!

К обеду приезжают наши. «Пропавших» встречают как космонавтов. Бойцы радостно облепляют БТР, а мы к Белькевичу: рассказывай, как, что? Но тот только отмахивается, слово не вытянешь!

Центр Кандагара. Арка

Выудить, что произошло, удалось только у сержанта Лужанского, хотя его рассказ, несмотря на пережитое, больше походил на сценарий к комедиям Гайдая.

По его словам, все началось прозаически, с поломки на трассе машины техпомощи ЗИЛ 131. А нашего командира 1 взвода, Володьку Белькевича, оставили ее охранять. Технари вскоре быстренько починились и умчались вперед. А БТР – машина тяжелая, водитель молодой, ночь, куда тут за зилком угнаться? Вот наши и отстали, пропустив съезд с дороги. Ехали, ехали, а дорога все пустая – никого. Ночь, жутко, куда ехать? Решили, что отстали, и кинулись догонять. Гнали, гнали, пока не уперлись в шлагбаум с будкой и афганской охраной. Та без всяких разговоров подняла шлагбаум – проезжай! Проехали чуток, а там другой шлагбаум. Подняли и этот. И наши покатили дальше. И тут взводный заподозрил неладное. И охрана какая-то другая, и дома побогаче, и вывески на английском… Да это ж…. Пакистан! Срочно назад! Мигом развернулись и на одном духу подлетели обратно к тем же КПП. Что подумали тогда пакистанские и афганские погранцы, одному Аллаху известно, но шлагбаумы также спокойно поднялись и опустились. А наши рванули назад, к своим. Да только гнать долго не пришлось: бензин кончился. Надо что-то делать. Кто-то предложил толкнуть броник под горку. Задача оказалась нелегкой, машина тяжелая, но делать нечего: пришлось бойцам попыхтеть. Наконец, кое-как пошла… Все быстренько заскочили на машину и – катом под горку с ветерком! Но… кончилась горка! Такая чепуха наших не остановила. Стали пытаться стрельнуть бензин у проезжавших «капиталистов». А те как сговорились: «Петрол нист!» (бензина нет). Оказалось, в Афганистане почти у всех дизели. И вдруг – удача: наша, родимая, Бог знает каким ветром занесенная в эту дыру «Волга» ГАЗ-24! Остановили. Даже чудом умудрились раскрутить хозяина на бензин. Но… то ли бак у волжанки оказался с загогулиной, то ли что, но слить бензин из него наши так и не смогли. Отпустили восвояси.

Попытались еще раз связаться по радио, а вдруг? Но Р-123 не брала: далеко слишком. Вот тут ребята чуток и приуныли. Понятное дело: в чужой стране, умотали черт-те знает куда, по-ихнему ни бум-бум, связи нет – кранты!

И тут командир взвода ст. л-т Белькевич принял волевое командирское решение. Сел за рацию и открытым текстом: «Я – офицер Советской армии. Мы стоим в 10 км от пакистанской границы. Кто нас слышит…»

И кто-то, наверное, услышал! Через какое-то время низко над машиной с ревом пронесся афганский МИГ-17. Все повыскакивали. Сделав крутой вираж, он вновь зашел на машину! У бойцов внутри похолодело: сейчас долбанет… Но самолет покачал крыльями и унесся… Это обнадежило.

Заместитель командира 2 МСВ сержант Валерий Лужанский

Давно уж рассвело. Вдруг, в небе появилась черная точка. Точка быстро росла и, стрекоча, вскоре превратилась в наш краснозвездный вертолет. Тот дал кружок и, не гася винтов, сел прямо на дорогу. Из вертолета, придерживая фуражку, выпрыгнул сам командир полка майор Солтанов! Увидев грозное начальство, взводный «вдарил строевым», целых 50 шагов, как на параде, не жалея сапог. Бетонка трещала! Нога – прямая, носочек – оттянут, отмашка от груди! (надо заметить, бывалый и тертый армейской жизнью взводный, не то что мы – салаги, умел и не стеснялся, когда надо, блеснуть строевой выправкой).

Это был старый, проверенный поколениями, армейский прием, когда облажаешься по полной. Обычно после такого подчеркнутого чинопочитания смягчается даже самое задубелое начальственное сердце и «гроза» проходит. Не случилось.

Остальные события бойцы с брони наблюдали в жанре «немого кино». Солтанов, багровея, кричал, размахивая руками, а Белькевич, играя желваками, стоял навытяжку, изображая готовность по зову Родины немедля лечь на амбразуру. Вот комполка раздрадженно махнул рукой, заскочил в вертолет и «гроза» улетела. Все стихло. Наши ребята опять остались одни-одинешеньки на пустынном шоссе, маленьким островком Советской Родины, вблизи пакистанской границы. Наконец часа через два пришел броник с бензином. Быстренько заправились и с легким сердцем понеслись назад, в родимый полк.

Афганские «трехэтажки». Вид от аэропорта

Так доблестные представители нашей 2 роты за короткий срок, без особых последствий, геройски, умудрились посетить еще одну азиатскую страну. Кстати, обладательницу ядерного оружия и верную подручную США.

Глава 6

Обустройство

Я и «небожители»

Первое построение полка… Первые указания и первые впечатления. С любопытством разглядываю командование: толковое или бестолковое? От этого зависит наша жизнь.

Командир 1 мсб майор Антонов Сергей Иванович 1980 г.

Командир полка, майор Солтанов Аннамурат Солтанович, мне не понравился. С людьми держится как бай, вальяжно и высокомерно. Хотя личность колоритная: низкорослый, полноватый с густыми черными усами – органически вписывается в окружающий пейзаж. Ему не хватает только коня, полосатого ватного халата, маузера и перед вами – вылитый басмач. А одень его по-другому, в чалму и рубаху с жилеткой – настоящий кандагарский дуканщик! Понятно, почему мы так «гладко» вошли в Афганистан. Да местные просто приняли наших туркмен-«партизан» за своих! Там, еще с гражданской, до сих пор живет туркменских басмачей пол-Герата.

Начальник штаба – майор Высоцкий Евгений Васильевич. Подтянутый, энергичный, деловой. Вроде бы толковый…

Замполита полка, майора Лукьяненко Василия Дмитриевича, я уже знаю. Неулыбчивый, болезненно-усталый, словно придавленный вселенскими заботами. Сейчас я его хорошо понимаю. Жили-жили не тужили, горя не знали в сонном «Тахта-Париже», а тут – бац: труба, гроза, запахло жареным! Это мы – романтики, молодые, здоровые, сильные. Для нас жизнь, какой стороной ни поверни, все розовая! А старый, повидавший виды майор, хорошо представлял, какая заваруха нас ожидает.

«Партизанская эпопея» явственно разделила офицеров полка на фаталистов-пофигистов, пессимистов-циников и философов-стоиков. Кем стану я? Жизнь покажет…

В центре, в шлемофоне – начальник штаба 1 мсб капитан Бартенев А., рядом – командир 2 мср капитан Чемоданов В.

Как представилась возможность, записываю в блокноте своих коллег по «политическому цеху» – партполитаппарат полка.

Парторг полка – к-н Чечель В. И.

Пропагандист – ст. л-т Грязных

Нач. Клуба – л-т Молочко

Зкпч: 1 мсб – к-н Барт Юрий

1 мср – л-т Захаров Слава