Золото Уды. Поиски пропавших сокровищ

К нему подошла Софья, обняла за шею, поцеловала в щечку.

– Ну же, Захар Захарович, не сердитесь на меня. Я честно больше не буду курить анашу. Честно. Не говорите дяде. У него сердце слабое.

– Что с вами поделать, – вздохнул профессор.– Ладно, не расскажу. А вы, молодой человек, оказывается, великолепный диагност, хоть и начинающий. Сходу всё установили. Удивлен.

Девушка исподлобья взглянула на Феликса, мол, с тобой мы еще поговорим. Она в очередной раз поцеловала профессора и его лицо окончательно обмякло, стало добрым, как у Деда Мороза.

Сдавать зачет на скифской культуре девушке не пришлось. Профессор взял ее зачетку, пожевал губами, поставил на против своего предмета подпись. Захлопнул книжицу, протянул ее Софье:

– Только из уважения к дяде.

– Вы просто душечка, Захар Захарович.– Племянница олигарха захлопала в ладоши, снова собиралась его поцеловать, но он отстранился.

– Будет, побережем эмоции для экспедиции.

– Звучит обнадеживающе, ха-ха. Ну я пойду? Ты тоже? – спросила она Феликса.

Профессор быстро переписал паспорт Бабочкина и отпустил обоих молодых людей. В прихожей старуха проворчала из приоткрытой в ее комнату двери:

– Приходят, только всякую заразу разносят.

На улице Софья предложила зайти в ближайшую кафешку позавтракать. Феликс втянул голову в плечи. Предложение было заманчивым, но у него было денег только на дорогу, надеялся получить к вечеру наличные в выездной лаборатории. На его лице появилась такая кислая гримаса, что девушка опять расхохоталась. Она делала это так искренне и заразительно, что Феликса пробивало словно электричеством. Виноградные ее глаза застряли в самом сердце, забродили, вбрасывая в кровь головокружительный алкоголь. Такой «пьяной» девушки он никогда не встречал. Да, ее хотелось съесть как пирожное с ромом, но не сразу, а доставив себе наслаждение предвкушением. К тому же, как видно, характер София Федоровна имела своенравный и так просто съесть себя никому не даст.

– Ну, чего напрягся? – Цветкова по-приятельски подтолкнула Феликса в бок.– Денег нет? Ну да, если б они у тебя были, вряд ли бы ты потащился в Сибирь, раскапывать пещеры. Я угощаю, пойдем. Расслабься, потом отдашь, если сможешь.

Она взяла Бабочкина под руку, потянула на противоположную сторону улицы, где в бывшей зеркальной мастерской находилось небольшое кафе, увитое с фасада хмелем и плющом. Заведение уже работало, на веранде сидели посетители.

– Я не только из-за денег согласился ехать, – сказал Бабочкин, когда сели в углу веранды под сочным плющом.– Мне интересно узнать…

– Про золото Колчака?

– Ну да. Не отправленная телеграмма адмирала, которая… которую я случайно увидел, возможно поможет найти карту в пещере. А потом…

– Суп с котом. Можешь поставить крест на своих золотых фантазиях.

– Почему?

– А потому что телеграмма ненастоящая. Это я ее сочинила, а потом попросила дядю передать ее Завирухину.

Феликс на это хотел что-то ответить, но слова застряли в горле, он закашлялся. Цветкова постучала его по спине:

– Ну-ну, ты мне еще живой пригодишься.

– Зачем? – наконец спросил Бабочкин, вытирая набежавшие от кашля слезы.

– У меня парень в Братске.

– Кто?

– Парень! Глухой что ль, доктор? Учится в Щепке, на лето уехал к родителям. А как мне к нему попасть? В 230 километрах от Братска – Нижнеудинск. Там Колчак стоял 2 недели. А в прошлом году Завирухин искал его золото в Каповой пещере под Уфой. Ну официально, конечно, изучал рисунки древних людей, искал их бытовой хлам. Вот я и решила подбить Захара Захаровича на экспедицию в Нижнеудинск. В Братске-то искать нечего, кроме ржавой турбины гидроэлектростанции.

– Ты дура, что ль?! – не удержался Феликс.– Совсем с ума спятила, племянница олигарха! Человек горит идеей найти пропавший золотой запас России, помочь стране, а ты… Сейчас пойду и всё ему расскажу.

– Не кричи, – спокойно ответила Цветкова.– Люди оборачиваются. Ничего я не спятила. Дядя взял на себя все расходы на экспедицию, перевел большие деньги в чахнущий институт. Завирухин не золото, так еще что-нибудь интересное найдет в пещерах, статью научную напишет, студенты отдохнут, я со своим парнем встречусь. Всем хорошо, чего ты?

– Хм. Может быть. Лихо ты телеграмму подделала.

– Подумаешь. Я ведь на журфаке 2 курса отучилась, потом вот в археологический перевелась. На журфаке спиться и скуриться можно было. А археология мне нравится.

– Монетки, скребочки, – покривился Феликс.

– И это тоже. Но только про золото в нижнеудинских пещерах я не совсем придумала.

– Как это – не совсем?

– А так. Адмирал Колчак стоял там 2 недели? Стоял. Когда в Иркутске золото взвесили, не хватало 60 тонн по сравнению с тем, что было в Уфе. Это я в интернете статью нашла одного бывшего русского эмигранта в Чехии. Конечно, золото могли украсть сами чехи. Они потом неплохо содержали наших эмигрантов в Чехии. Спрашивается, почему? Но я не верю, что наши люди, зная, что золото может достаться иноземцам, не воспользовались случаем и не взяли хотя бы часть. Ну не верю. Конечно, Нижнеудинск вилами на воде писан. А вдруг!

«Вдруг» Цветкова произнесла так громко, что к столику сразу подбежал официант, который обслуживал пожилую пару. Софья заказала себе овсяную кашу, мороженое и кофе. Феликс, смущаясь, согласился лишь на чашку чая, но Цветкова сказала, что мужчина утром должен хорошо питаться и заказала ему котлету по-киевски с итальянскими спагетти, греческий салат и кофе с мясным пирожком.

– Я с тобой не расплачусь за этот олигархический завтрак, – сказал Феликс, которому расхотелось ехать на Полежаевскую, мерить давление старикам.

– Расплатишься, куда ты денешься, – ухмыльнулась Цветкова.– Ты рисовать умеешь? А то у меня с этим туго.

– В школе ходил в кружок. А зачем тебе?

– Как зачем! – воскликнула Софья, чуть не опрокинув себе на светлые джинсы кофе. На столе появилась лужица, которую она промокнула салфеткой. На помощь ей пришел официант.

– Как зачем? – повторила она, когда тот удалился.– Не бросать же дело на полпути. Ты что же хочешь, чтобы профессор не нашел в пещере карты?

Феликс поглядел на девушку и еще больше укрепился в своей мысли – она же больная, причем на всю голову. Ему стало горько от этого, ведь когда девушка нравится, хочется продолжать с ней общение несмотря ни на какие ее «завихрения». А тут оказывается и не завихрения вовсе, а 100% клиника.

– Ну чего ты на меня таращишься, как на обезьяну без хвоста? Не хочу расстраивать профессора, он такой душка.

– Послушай, Софья Федоровна, – перешел на официальный тон Феликс, – это у вас должна быть фамилия- Завирухина. Или Завирушка.

– Всё, выдохся мальчик, а такие надежды подавал. Мозги-то включи. Профессор мечтает найти золото Колчака, вот и пусть ищет. Он получит истинное удовольствие от поисков, разве это плохо? И потом, еще раз говорю- вполне возможно, часть золота действительно было спрятана в тех пещерах. А вдруг Захар Захарович его найдет? Вот будет прикольно.

– И все же разводить Деда Мороза нехорошо.

– Как ты его назвал? Ха, занятно, он действительно похож на Санта Клауса, когда не сердится.

– И как же ты собираешься подделать старинную карту? – спросил уже более миролюбиво, перейдя снова на «ты», спросил Бабочкин.– Что на ней думаешь изобразить?

– Вот это уже реплика по существу. Я детали продумала. Все будет на высшем уровне, я в этом деле мастер. Карта будет нанесена на страницу журнала «Нива» за 1915 год. У меня осталось от бабушки подшивка. Нарисуем схему обычными чернилами, потом немного подержим над огнем, чтобы они потемнели. Ни один специалист не отличит, гарантия!

– Ну ты и затейница. Только для этого не надо быть художником, сама справишься.

– Мозги-то включи! – повторила она, видимо, одну из любимых своих фраз.– Я своей рукой написала телеграмму Колчака Деникину. И тот же почерк будет на карте?