Страшный суд над богом и дьяволом

Коллеги сели за столик кафе внутри аэропорта. Рене заказал красного полусухого.

– Скажи, Рома, тебе ведь все равно, кто будет финансировать твое изобретение? – спросил Рене.

– Нет, – сказал Монтеков и добавил после паузы. – Но я готов рассматривать варианты.

– Это че, по типу демпинг? – донеслось с соседнего столика. Роман поморщился, узрев за ним пару бывших соседей по самолету.

– Твои идеи хочет перекупить твой соотечественник, – сказал Рене.

– Это хуже, чем иностранец, – хмыкнул Монтеков. – От соотечественников я уже пятнадцать лет не жду ничего, кроме смеси глупостей и немотивированной агрессии. И они целиком оправдывают мои ожидания.

– Психи ебанутые! – раздалось с соседнего столика.

– Вот именно, – подтвердил Роман.

– Он эмигрант, – возразил Рене. – Лондонский банкир.

– Уже лучше, но я не люблю Лондон. Дожди и туман, скрывающий пустоту.

– Он готов платить тебе втрое больше, чем Ренар.

– Его акции растут. Кто он?

– Его зовут Леонид Альбертович Подболотов.

– Этот господин вроде бы убит. Причем дважды. Первый раз взорван в Москве, а второй – отравлен в Бостоне.

– Может быть, он мертв, но он попросил меня убедить тебя.

– Я всегда симпатизировал мертвецам, – кивнул Монтеков. – У нас много общего.

Заспанный официант принес вино и сыр.

– За правильный выбор! – поднял бокал Рене.

– За правильный ответ! – Роман наполнил свой бокал. Бокалы тускло звякнули друг об друга.

– Не пей вина, Монтеков! – раздался резкий и совершенно трезвый возглас с соседнего столика. Удивившийся Роман опустил бокал. Рене, которого погубило плохое знание русского, отпил и схватился за горло.

– Рене, – потряс коллегу Монтеков. Рене захрипел и обмяк.

– Ступай, отравленная дрянь, по назначенью, – лицо одного из мужчин с соседнего столика приобрело человеческое выражение.

– Вы притворялись, – констатировал Роман.

– Это наша работа, – кивнул второй и со скоростью света прыснул в лицо Монтекова из неизвестного баллончика.

Когда Роман открыл глаза, реальность пугающе изменилась. Монтеков снова сидел в самолете, а пара попутчиков по-прежнему сидела рядом.

– Куда мы летим? – спросил Роман, почти не надеясь на адекватный ответ.

– В великую страну, господин Монтеков, – сказал первый.

– На вашу родину, – добавил второй.

– Я догадался, – сказал Роман. – Это Европа цивилизованная, а Россия вечно великая. Но я практически гражданин Франции!

– Как можно быть гражданином несуществующей страны? – усмехнулся первый.

Моннтеков взглянул в иллюминатор и с ужасом отшатнулся. Над знакомыми огнями Парижа нависал ядерный гриб.

– Спалил-таки, – беспомощно прошептал Монтеков. – Значит, мои надежды – это сон?

– Не сон, а уничтоженная реальность, – поправил его один из соседей.

– Вы бы хоть представились, – пришел в себя Монтеков.

– Евгений Бондейкин, – представился первый.

– Андрей Лужайкин, – сказал второй.

– Федеральная служба безопасности России, – добавил Бондейкин.

– И только России, – ухмыльнулся Лужайкин.

***

Планета Земля, Россия, Москва.

– Закуривайте, Роман…, – когтистый взгляд Бондейкина скользнул по орлиному носу Монтекова, – Олегович, я не ошибаюсь?

– Нет, не Абрамович, а именно Олегович, – с раздражением сказал Роман.

– Конечно-конечно, Роман Израилевич.

– Олегович, – поправил его Монтеков.

– Как вам будет угодно. Вы закуривайте, не стесняйтесь…

– Я не стесняюсь и не курю.

– Пьете?

– С достойной компанией.

– То есть, в основном, с собой?

– Бывают исключения, но это не ваш случай.