Красный тайфун: Красный тайфун. Алеет восток. Война или мир

Еще я получил в награду подполковничьи погоны. Командующий сказал – война закончится, на мирные сроки выслуги перейдем, так что прими по чести. При том, что я в майорах едва год отходил. Это надо понимать в связи с предложением, сменить «поле» на штаб? Бумажки, согласования, – а ведь ошибешься, спросят с тебя так, что пуля на фронте будет гуманнее? Этого боюсь – хотя слышал, наш кэп из 2012-го, Андрей свет Витальевич, большим начальством стал, между Москвой и Европами болтается. А его зам, старлей Васька Гаврилов (в одном звании были, как сюда попали, три года назад), сейчас уже полковник, и тоже больше в штабе сидит. Может, и не так все плохо? Ладно, три месяца до принятия решения у меня точно есть! Столько дано мне на отпуск по ранению – а после – в кадры, где решать будут, что со мной делать дальше.

День Победы (над Японией) я в госпитале встретил, лишь в начале августа меня выписали. До Омска повезло самолетом добраться – ну а дальше, паровозной тягой, «я ехал по самой прекрасной земле», эту песню сейчас чаще, чем даже Высоцкого тут можно услышать, эшелоном через всю Сибирь. Доехал, в общем, без приключений, если не считать того, что у меня пытались стянуть наградную катану, дело кончилось битыми мордами двух тыловых ухарей, сданных в комендатуру. Прибыл на Ярославский вокзал – в этом времени он Северным назывался, но мне так привычнее. На площадь Трех Вокзалов вышел – и почувствовал себя дома! Москва сороковых, как из фильма «Место встречи» – старые дома, кривые улочки на окраинах, древние автомобили, девушки в непривычно длинных платьях, а не в джинсах и мини-юбках – для меня это все уже больше «свое», чем лужковская Москва-Сити, а тем более «москвабад» (кто здесь нашу столицу так назвать посмеет – убью!). Наверное, оттого, что ждут меня здесь. Ведь дом – это и есть то единственное место, где тебя любят и ждут.

На асфальте лужи, летний дождь недавно прошел, воздух как на даче (хотя своей никогда не имел). Ныряю в метро, до станции «Сокол», конечной по Замоскворецкой линии, на сорок пятый год – и вот я на Ленинградском шоссе. Прямо напротив выхода знаменитый в будущем «генеральский» дом, где сейчас наша квартира, обставленная в стиле, который в 2012 году назвали бы «ретро пятидесятых», все такое основательное, дубовое, даже радиола, приемник с проигрывателем, с отделкой под цвет – наверное, тут в конце века уже мои внуки и правнуки жить будут? Проспект перебегаю, хочу к парадной повернуть, но как толкнуло что-то взглянуть налево, там церковь Всех Святых (постройки аж петровского времени), за ней парк. И увидел я две женские фигурки в косыночках и плащах парусами, с колясками перед собой. К ним бегу, они тоже меня увидели – и одна сразу хотела броситься навстречу, но коляску не решилась оставить, а лишь когда я рядом был, с визгом у меня на шее повисла. Обнимаю я Лючию, Галчонка своего, какая же она у меня красивая, ну просто расцвела, а рядом Аня Лазарева улыбается.

– Детям свежий воздух нужен. Вот и гуляем, в любую погоду, если только не проливной дождь.

Смотрю на своих двойняшек, январские они, значит, семь месяцев уже. Укутаны плотно – а все равно на руки взять их боюсь, вдруг уроню или что-нибудь сломаю, если слишком крепко сожму? Как только женщины наши с ними так ловко обращаются? Хотя и не на руках тащить – детские коляски в этом времени еще редкость, но слышал я еще перед отъездом, что в Москве их какая-то артель делает (частники!), по образцу из Германии привезенных, но немецкий оригинал больше похож на то, что в конце века было, а наше изделие словно с того же завода, который раньше танки выпускал, у немцев рама из тонких трубок, а местами даже из чего-то похожего на пластмассу, у нас же плоский стальной профиль, довольно толстый (зато хрен сломаешь или погнешь). И еще нет колясок для двойни – так что мои Петр с Анечкой должны были тесниться вместе, уже едва помещаясь. А укрыты-то как, ну словно на Северный полюс, будто январь, а не август сейчас!

– А если простудятся и заболеют? – серьезно говорит Лючия. – Мы их дома, когда моем, то под конец холодной водой обливаем из ковша, чтоб закаливались. И сразу в тепло. Вдруг продует?

И зонтики сложенные у них с собой, на всякий случай. Погуляли мы тогда еще немного и пошли домой. Женушка моя бурную деятельность развила – оказывается, пока меня не было, она и Аня вместе жили, в квартире Лазаревых, чтоб удобнее было присматривать за «детсадом», а наше жилье этажом выше пустовало, лишь домработница тетя Даша туда убираться приходила. Теперь же пришлось обратно перебазироваться – дав Анне Петровне обещание, что будем часто в гости приходить. О дальнейшем, чем мы занимались, умолчу. Скажу лишь, что когда Лючия обнаружила свежий шрам у меня на спине и выслушала мой рассказ, то сначала разразилась экспансивными проклятиями в адрес самураев на родном итальянском, а затем спокойно так спросила, много ли их я убил?

– Мой кабальеро, Аня учила, что когда хочется плакать, то это должна делать не я, а те, кто были в том виноваты!

Такая вот пантерочка мне в жены досталась. И ведь сам ее выучил, а Лазарева только добавила!

А на следующий вечер приехал Пантелеймон Кондратьевич Пономаренко. Оказавшийся тут, в Москве, моим прямым начальником.

– Служба партийной безопасности, товарищ Смоленцев, стоит выше НКГБ и армии. Хотя вы, при исполнении, можете иметь документы от них. Вы очень хорошо показали себя на японском фронте – теперь же нам надлежит основное внимание направить на фронт внутренний. Который, впрочем, вполне может быть связан с фронтом внешним. Детали вам товарищ Лазарева разъяснит, или даже ваша супруга, которая Анне Петровне помогала. Но вы поправляйтесь пока, а следующую задачу вам завтра поставят.

Назавтра с утра пришли рабочие, готовить место под сейф: вам, товарищ Смоленцев, положено, для работы с документацией. Стахановскими темпами намертво заделали в пол и в стену стальные рамы, и еще через день на особой тележке с домкратами шестеро солдат под командой лейтенанта с погонами ГБ привезли тяжеленный ящик – выверили на месте и опустили, крюки зацепили за гнезда на стене, ножки намертво застопорились в раме, теперь вывезти сейф отсюда можно, лишь разломав пол. И сразу после инструктажа появился фельдъегерь с бумагами – всего лишь с грифом ДСП. Пока – информационный обзор событий для своего узкого круга Тех Кому Надо. Гриф секретности – чтобы на той стороне не знали, что именно мы знаем. Или о том, о чем нашей широкой публике не обязательно знать.

– Чтобы вы были в курсе текущих дел, товарищ Смоленцев. Конечно, если у вас будут какие-то замечания или предложения, то пишите.

Так что я ежедневно по паре часов в день уединяюсь в кабинете, с документами работать. Слышал я от Ани Лазаревой, что наш отец-адмирал еще в сорок третьем такую обязанность имел, – ну а меня, значит, сейчас нагрузили, расту, «от ухорезов до умных», как товарищ Сталин сказал. Еще физнагрузки с тренировкой, по мере возможности – после надо будет вопрос поставить, чтоб можно было в зале с группой, а не кустарно, одну из комнат освободил, «бой с тенью» тренирую. Или с моим Галчонком – не дай бог, конечно, ей придется одной и против кого-то серьезного, а не гопников в подворотне, за это я спокоен, с одним-двумя, если без стволов, моя пантерочка справится, ловкость, скорость и резкость у нее вполне на уровне, чтобы по болевым точкам отработать, против ножа приемы я ей сам ставил: но главное запомни, тебе рукопашка нужна лишь на те секунды, чтобы достать пистолет. Ну а дальше – не знаю, были ли американские ганфайтеры так хороши, как в вестернах, но судя по тому, что я в «доме ужасов» видел, как ты там с пистолетами танцевала, причем с двух рук, подготовка у тебя к скоротечным огневым контактам намного лучше, чем у каких-нибудь «черных кошек» (история в фильме придуманная, но такая банда в Москве сорок пятого реально существовала). А главное, если кто опознан как враг, и у него оружие – стреляй первой, и сразу на поражение, без всяких сомнений. Тем более что в этом времени к праву на самооборону относятся с полным пониманием.

Раз в три дня – мне в госпиталь, на осмотр. Раз в неделю – Пономаренко приезжает. И конечно, ежедневные прогулки с подрастающим поколением. При этом Лючия как в театр наряжается – платье с тонкой талией и юбкой-клеш (по мне, куда лучше джинсов и футболок, опостылевшего стиля «унисекс» следующего века), шляпка, перчатки, а поверх плащ ставшего тут очень модным фасона «летучая мышь» (он же «парус», «шаль», «разлетайка», а по сути накидка-пончо «Алла Пугачева»). Тоже удобно – если с боков не застегивать, то на прогулке я могу свою жену ненаглядную за талию обнять незаметно – мораль тут еще не 2012 года, не принято на виду обниматься и целоваться, если случай не особый, как любимый муж с войны вернулся. Идем так по улице, всей семьей – было бы кино, так финальная сцена, хэппи-энд, «и жили они долго и счастливо».

Вот только, документы читая, другая совсем картина рисуется. И во всем мире, и внутри СССР.

Главная задача сейчас – восстановление мощи СССР. Помню, что в той истории была особая медаль «За восстановление шахт Донбасса», но вот только сейчас, читая краткую сводку, понял, отчего это считалось особым трудовым подвигом. Кузнецкий бассейн был еще недостаточно разработан, и основной объем угля стране должен был дать именно Донбасс. Причем восстановление шахт шло одновременно с их механизацией, в сравнении с довоенным уровнем, по наиболее трудоемким работам уже в первом полугодии 1945-го замена ручного труда машинами достигла 90 процентов, а в целом же, по завершению программы, донецкие шахты должны были по производительности намного превзойти англичан! И триста тысяч рабочих со всего Союза не только восстанавливали шахты, но и строили жилье и объекты соцкультбыта, транспорт, дороги – уже второй раз Донецкий край обретал свое новое лицо (первый раз было во время первых пятилеток). Трудами и усилиями всего СССР – все это в нашем времени прибрали к рукам самостийники; хорошо, что в этой реальности Донецк, Ворошиловград, Днепропетровск, Херсон, Николаев, Одесса – российские города, области переданы состав РСФСР после прошлогоднего кириченковского мятежа. Есть еще Украинская АССР (оставшиеся области Украины в границах до 1939 года) и Галицко-Волынская ССР (с границами ясно), где я еще прошлым летом бандеровскую сволочь давил[40 - Смотри «Союз Нерушимый» и «Страна мечты».].

Аналогично – и с металлургией Юга. Пономаренко сказал, что фильм «Высота», где все в общем показано верно, еще летом принято решение выпустить на экраны – только не в нашей копии, а отснять здесь, по тому же сценарию и с другими актерами. Строились новые заводы, причем с активной помощью из ГДР – в этой реальности СССР взимал свою долю репараций большей частью не демонтированным, а вновь изготовленным промышленным оборудованием. Причем самое поганое, что хотя что-то могли уж дать немецкие «камрады», без американских поставок было никак не обойтись – например, машины для Днепрогэса были американской «Дженерал электрик» заказаны. Хотя поворот в отношениях с союзниками уже наметился явно, – но трудно ведь их бизнесменам, уже привыкшим к прибыли от советских заказов, разом все свернуть? Помнится мне, в той истории довоенный уровень по промышленности был достигнут СССР то ли в сорок седьмом, то ли в сорок восьмом? А в этой реальности положение все же полегче, потери меньше, поставки из-за бугра побольше, да и Германию мы не трясем бездумно, а доим медленно и старательно, с большей пользой. Только приходится для того пленных уже возвращать домой, ну, кроме тех, кто с квалификацией, и на срок к нам завербовался, видел я такое на Севмаше. И армия демобилизуется, возвращаются мужики по домам – так что отменяется пока «наш Советский Союз покоряет», не нужна нам сейчас еще одна серьезная война.

С повышением жизненного уровня населения хуже. Но что-то поступает уже из «нашей» Европы – в Москве (слышал, что и в Питере тоже) есть обувные магазины от чешского «Бати». И открылся на Арбате Дом итальянской моды, причем Лючия в этом мероприятии участие принимала – конечно, одеваться там прежде всего будут жены большого начальства, но, во-первых, ничто не мешает нашим производителям перенимать опыт, а во-вторых, снижение цен грядет. Ну а такие полезные вещи, как детские коляски и складные зонтики (еще один привет из будущего – их тут артели делают), свободно продаются в магазинах. И ведь мы еще в самом начале пути – 1 апреля каждого года и здесь будут снижать цены на товары народного потребления, ну а ВВП (валовой внутренний продукт) и в иной реальности, где война кончилась в 1945 году, показал темп роста, как в Китае в двухтысячных, здесь же, по всей видимости, будет еще больше. Летит Советский Союз вперед, как ракета со старта – и ничто не сумеет нас остановить, если только мы сами дров не наломаем.

А вот с этим пока вопрос. Киевский мятеж подавили, Кириченко расстреляли, прочие же первые на местах клянутся в верности делу Ленина – Сталина. И под борьбу с «кириченковщиной», то есть политикой «я делаю вид, что лоялен Центру, а он не лезет в мои дела», провели национально-территориальную реформу и в Прибалтике, аналогично украинской. Черт побери, какой потерей для нашего дела было, что эстонский и латышский рабочий класс, бывший нашим верным союзником еще с дореволюционных времен, в массе полег на фронте этой войны – и заменить его в иной реальности так и не сумели?! В итоге, для работы на заводах пришлось привлекать русских, которые так и остались для местных «чужими», отдельной прослойкой, пусть и составляющей в Риге большинство населения. Как выйдет здесь, неизвестно, но хоть с территорией ошибок не повторим! По реформе 1944 года Нарва с прилегающим районом отошла к Ленобласти, Двинск (Даугавпилс) и Резекне (Ракобор) к Псковщине, Вильно (Вильнюс) к Белоруссии, ну а Мемель (Клайпеда) исторически к Калининградской области! И «по волеизлиянию народа» три отдельные союзные республики заменяются на одну Прибалтийскую ССР с тремя автономными внутри.

Тут, как следует из прочитанных мной документов «ДСП» была проблема. Нам надо, чтобы впредь новые республики, пожелающие войти в СССР, опасались, что их вот так же упразднят? Потому важно было, чтобы это решение выглядело не произволом из Москвы, а справедливой реакцией в ответ на «сепаратизм». Как это – нет кириченковского заговора в Риге, Таллине, Вильнюсе? А разговоры были, а смотрел кто-то на Запад, заигрывал с «лесными», имел какие-то подозрительные пятна в биографии? Если очень постараться, то всегда можно найти – и перетрясли местные верхи, и отправился кто-то в места не столь отдаленные, возможно даже, что и не совсем по вине.

– На товарища Сталина большое впечатление произвело, как прибалты предали Союз в восьмидесятых, – сказал Пономаренко, – предали, хотя мы им многое дозволяли. А оттого, закрутив гайки, мы немногое теряем – в их лояльности. Если теряем вообще – как волка ни корми…

В Польше творится локальный ад на земле – нет здесь бывшего у нас обмена населением, им с Галиции-Волыни этнических поляков, потомков «осадников», нам украинцев, оказавшихся в большинстве боевиками УПА с богатым опытом. Потому Львов остается русско-немецко-еврейским, но никак не рагульским городом, там на суржике заговоришь – не поймут! Про новую экономическую политику («товарищества по совместной обработке земли»), когда «лесным» оказался должен платить не «колхоз» в виде общины, а каждое конкретное куркульское хозяйство, я уже рассказывал[41 - Смотри «Страна мечты».], только польские товарищи мудрости и гибкости ума Иосифа Виссарионовича оказались лишены, и на практике стали проводить политику «понаехали тут», а поскольку принудительно высылать щирых-свидомых на нашу территорию против нашей воли они никак не могли, и своей Сибири не имели, то стали прессовать щеневмерлых на месте, кто тут равны, а кто равнее прочих, вводя, например, ограничения на владение собственностью и уровень налогов, что пану дозволено, то щирому или низзя, или семь шкур сдерут в уплату. Сторонники дела Бандеры отреагировали, как им привычно, поляки в долгу не остались, так еще и бывшие АКовцы спрятанное оружие достали – короче, в южных воеводствах Польши идет сейчас что-то похожее на первую арабо-израильскую войну, эти деревни против тех, и от новой «волынской резни» спасает лишь, что нет там мирных деревень, все боеспособное население вооружено и организовано в банды (простите, в отряды самообороны). «А что, если в Италии в “красном поясе” было можно, то отчего нам нельзя?»

В Германии, на удивление, спокойно. Возможно, немцы пока присматриваются и оценивают, – но нет у них пока причин быть недовольными. Мужиков у них повыбило, это да (и у нас в Союзе пока еще сколько-то их пленных на восстановлении пашут как папы Карло). Так что в качестве дополнительной рабсилы, особенно в сельском хозяйстве, у них привлекаются туркоарабы (подарок Исмет-паши), причем есть сведения, что иные бауэры-хозяева к ним относятся примерно как прежде к «восточным рабочим» (кстати, слово «остарбайтеры» в Германии сейчас обозначает именно турок, а ни в коем случае не русских, боже упаси). А так, фольксармее под командой фельдмаршала Роммеля повышает боеспособность, а полиция безопасности, где заправляет другой наш знакомый, герр Рудински, бдит, вылавливая затаившихся фанатиков из «Гроссдойчланда» и «Тотенкопфа». И так же идет восстановление всего, разрушенного войной.

С границами интересно. Похоже, Сталин решил подсластить пилюлю – Восточную Пруссию мы забрали, а вот в Австрии, Судетах, Силезии объявлено о предстоящем плебисците (неудобно же впрямую признать гитлеровские захваты территории?). Вот только весьма вероятно, что раз немцы там составляют большинство, то захотят нах фатерланд, ну так воля народа, это святое, особенно когда наших интересов не задевает. Есть проблемы с Пфальцем, откуда союзники наконец убрались – и оставили своей агентуры, как блох на барбосе. Ожидается решение ООН по Эльзасу и Лотарингии, наши предлагают плебисцит, французы категорически против, янки их поддерживают, англичане же, как дерьмо в проруби, намекают нам, что могли бы поддержать, в обмен на помощь во взыскании французских долгов. Также плебисцитом будет определяться, чья Трансильвания – венгерская или румынская? Из Франции нам все же уйти пришлось, Де Голль сволочь – надеюсь, что бог его накажет. Правда, коммунисты в Национальное Собрание и даже в правительство все же пролезли. Причем на юге, в бывшей нашей зоне, им удалось сохранить гораздо большее влияние, и даже какие-то вооруженные структуры (местные «роты республиканской безопасности»). Туда ультраправые не суются, а в Париже случается, что «левых» и убивают, и похищают, и просто бьют.

В народной Италии неспокойно – американцы с Юга и из Сицилии ушли. Оставив нам богатое мафиозное наследство – так что будет еще в этой реальности свой «Спрут» и комиссар Каттани. Но все же надеюсь, что мафия не будет настолько бессмертна – поскольку нет у нее поддержки от крупного бизнеса (зато от среднего и мелкого в изобилии). Утешает лишь, что даже в нашей истории о мафии на итальянском Севере не было слышно до семидесятых, – а тут ей тем более хвост прижмут. И довеском ко всему – в ООН будет решаться судьба Ливии, бывшей итальянской колонии – поскольку никто из держав особого интереса к этой бесполезной территории не проявил (нефть там лишь в пятидесятые найдут), то велика вероятность, что Ливию вернут на баланс бывшему владельцу. При том, что СССР решительно «за» и Рим тоже.

В Иране нездоровое шевеление. Британцы в ООН поставили вопрос о наведении порядка на территории, контролируемой «этим бандитом Барзани», их поддержали США, французы и турки (и эти туда же!). Это при том, что советские войска с Ближнего Востока постепенно выводятся (в рамках общего сокращения армии по демобилизации). Так что курдская (а заодно и иранская) проблема еще ждет своего решения, но в документах подробностей нет. По моему же убеждению, Восток это тот еще гадючник, там понятия друг и враг весьма относительны, и рубить этот клубок сплеча не советую никому. Чего стоят афганские события 1941–1942-х, когда там во власти победила «прогерманская» партия, и премьер-министр Мухаммад Хашим-Хан отдал приказ организовать банды басмачей, обеспечить их оружием и провизией, и ждать приказа напасть на советскую территорию? И уже собиралась Лоя Джирга (всеафганский совет старейшин племен), где должен был быть объявлен джихад против СССР, и сто тысяч моджахедов, при поддержке инструкторов из Абвера, готовы были начать вторжение? Предотвратить это тогда удалось лишь в тесном союзе советских дипломатов и разведки с британскими коллегами. Англичанам тогда совсем не был нужен еще один немецкий успех, и они банально подкупили Хашим-Хана, а также большинство делегатов – в итоге выступление против нас не состоялось, зато было принято решение выдворить из Афганистана немецкую колонию, кроме германского посольства. Это было в ноябре сорок первого, – но и через год, во время битвы под Сталинградом, Хашим-Хан официально обещал Рейху начать вторжение в СССР, как только немцы захватят Кавказ и решат идти в Индию[42 - Все события реальные.]. И снова тогда англичане были на нашей стороне, защищая сугубо свои интересы. Спасибо им за это, но ведь сейчас они реально могут устроить нам нападение ста тысяч басмачей, которые из Афганистана никуда не делись, а сами останутся в стороне?

Ну и наконец, Китай и Япония. В Китае пока затишье, обе стороны (Мао и Чан Кай Ши) смотрят друг на друга с подозрением и копят силы. Наши войска из Маньчжурии пока не уходят, отчего Мао уже показывает недовольство (и есть опасения, что может переметнуться к американцам, что совсем не айс). В собственно же Китае даже процесс разоружения японской армии не завершен – самураи не самоубийцы, сдавать оружие в окружении толп китайцев, готовых их растерзать, а наших или союзных войск, достаточно сильных, чтобы обеспечить порядок, там пока нет. Мы на юг не пошли, заняв Пекин – смотрю на фотографию танка Т-54 и советских солдат на фоне Запретного Города (китайского императорского дворца). Опять же, процедура – все же Маньчжоу-го формально является суверенным государством, отличным от Китая – это как белый «остров Крым», огрызок прежней Империи Цинь, сметенной революцией Сунь-Ят-Сена в 1911 году. И в качестве суверенного было признано многими государствами, как СССР, Германия, Италия, Испания, Ватикан, Венгрия, Румыния, Болгария, Финляндия, Словакия (еще Дания, Таиланд, Сальвадор и, конечно, Япония). Все перечисленные вначале входят в советскую сферу влияния, или дружественны нам, – а потому есть все основания считать, что в ООН поддержат то, что решит Москва. И император Пу И у нас, как и в той истории – попался, сбежать не успел, так что подпишет все что угодно! Пока что позиция СССР уклончивая, ни да, ни нет, что ООН решит? И вообще, вы там сначала между собой разберитесь сначала, кто из вас, Мао или Чан, может от лица всего Китая что-то требовать, да еще от нас?

И Япония. Акт о капитуляции подписан. За главного от союзников выступал Маунтбеттен, не Макартур, и процесс проходил на английском, а не на американском корабле. Зато Макартур все же получил пост «главного советника» при микадо! Правда, на территории японской Метрополии нет американских баз и войск – янкесы заполучили в полную собственность лишь остров Окинава. А в самой Японии есть лишь персонал Контрольных комиссий (куда входят и наши, большей частью на острове Хоккайдо), без административных, оккупационных функций, а лишь надзирающие за сдачей оружия японской армией и флотом. Нет и оккупационной гражданской администрации как таковой – все чиновники остались на местах, японская полиция продолжает нести службу. Разрешена деятельность всех политических партий, включая коммунистов, из тюрем освобождены политзаключенные, но продолжает действовать закон «о нарушителях спокойствия», по которому за один лишь призыв к беспорядкам и мятежу, не говоря уже об участии в таковых, полагается смертная казнь. В целом внешне все выглядит как «нейтралитет», – но я-то помню, что будет после, согласно Договору 1951 года, который и закрепит американо-японский военный союз (а штатовские войска в товарном количестве появятся в Японии лишь в шестидесятые, во время даже не Кореи, а Вьетнама).

Ну и подробно описан инцидент во время подписания. Нет, у нас агентов в американских ВВС не было. И журналисты, там присутствующие в большом числе, сами все раскопали, а кто-то даже голос узнал. Надо бы помочь восходящей звезде американского джаза, ведь не будет лишним получить в перспективе еще одного друга СССР? Тем более что формально ему шьют «по вновь открывшимся» якобы попытку убийства своего командира над французским Брестом! Стоп, помнится мне, по тому эпизоду что-то у нас было? Показания Хартмана, который тогда же был сбит – вряд ли в том бою было два негра на американских самолетах с советской раскраской! А Хартман у нас сидит, и вполне может дать показания – поверят ли ему, не факт, но, по крайней мере, хуже точно не будет! Достаю чистый листок, пишу свои соображения для Пономаренко.

Стук в дверь, и в кабинет заглядывает Лючия.

– Мой кабальеро, к тебе можно? Все секретные государственные дела? Разве меня еще не посвятили в ваш «Рассвет», тогда, на даче у вашего Вождя?

А-а, к чертям! Чувствую, что как окончательно поправлюсь, скучать не придется – опять ушлют в какую-нибудь тмутаракань, искоренять всякую сволочь! Когда еще представится вот так, пройти с женой по московской улице – вижу, она уже одета «на выход», ну точно – время прогулки! Убираю бумаги в сейф – вечером отдам курьеру. А собраться мне быстро – в отличие от Лючии, которая, входя в роль «дамы», может перед зеркалом в своей комнате крутиться полчаса. Конечно, если выход не по-боевому.

Ну вот, сглазил. Смотрю, как моя благоверная, плащ уже накинув, шляпку надевает перед зеркалом. Петя и Аня уже в коляске, готовы – пока вмещаются, но скоро перестанут, где транспорт сразу для двоих взять?

– Буду вывозить по очереди, а тетя Даша дома за вторым присмотрит. А дальше, Анна говорила, можно сделать такую коляску, чтобы ребенок сидел. И она знает, кому заказать.

Шляпа с широкими полями и еще вуалью – вот не помню я таких по фильмам из иного времени про эту эпоху, а здесь они как-то легко в моду вошли, среди жен высокого начальства, интеллигенции и богемы. Лючия ее поправит на голове, в зеркало взглянет – и по новой. Зачем женщины это делают – лично я разницы не замечаю, как было и как стало? Ты очень красивая, мой Галчонок, и эта шляпка тебе очень идет.

– Только я видел, раньше ты в платочке на прогулку ходила, наверное, его повязать проще и быстрее?

– Мой кабальеро, а перед кем мне было наряжаться, если тебя рядом нет? А еще шляпку сдувает, с коляской это очень неудобно.

Наконец шляпка надета «как надо», и мы выходим. Куда сегодня – на север, к поселку «Сокол» (едва ли не первый в СССР кооператив, в двадцатые хотели «город-сад» тут построить)? Или в другую сторону, мимо церкви, которую старожилы «пизанской башней» называют, из-за наклоненной колокольни. Тут раньше село Всесвятское стояло, в летописях упоминаемое аж в 1398 году – районом Москвы стало уже в советское время. Окраина, воздух свежий, народу не слишком много – красота! Лючия чинно коляску везет, я рядом иду. Как обычно на улице, говорим не о деле, а о разных пустяках. Хотя вижу, что очень хочется моему Галчонку узнать, чем я в кабинете занимаюсь – даже не из праздного любопытства, а чтобы узнать, не грозит ли нам новое долгое расставание?

– После этих бумаг, в голове все набекрень, – переводя в шутку, говорю я, – вот начитаешься, и после всякие сны видишь. Как я вчера ночью. Вот представь, круглый стол, как в ООН, и сидят за ним договаривающиеся стороны. От нас, конечно, товарищ Сталин, от США Рузвельт, от Британии отчего-то Черчилль, хотя он уже давно в отставке, от Франции Де Голль, ну и прочие. И обсуждают:

США: – Так что мы решили с Японией?

Великобритания: – Прежде всего, пусть платят сполна, за наш Сингапур, Гонконг, Малайю, Бирму и Индию. За все, что там поломали – в десятикратном размере. А может, они нам и за Европу тоже заплатят, – а то мы потратились, в казне уже дно видно, а в Германии русские все себе забрали, и Францию нам тоже трогать не дают.

Германия (толстый колбасник Михель): – Ми организованно сдалис русский зольдат.

Великобритания: – А мы что, с вами не воевали? С тридцать девятого, на два года дольше!

Германия: – Фоевали. Но на территория Германия ви никогда не пыли.

Великобритания: – Мало на вас бомб сбросили. Надо было вас – в каменный век.

Германия: – Хто пы гофорилл. Если бы не русские с американцами, вас бы давно не было бы…

США: – Прекратить! С Европой мы еще разберемся, кто тут кому и сколько должен…

СССР: – Разбирайтесь. Но взятые нами – платят сначала нам. И пока мы не сочтем, что довольно – ни копейки кому-то еще! А как вы с остальными решите – нас не интересует.

Великобритания: – Ну вы учтите, что проценты набегают. Чем дольше будете тянуть, тем больше платить.