Скажи мне что-нибудь хорошее

– Никак вы заметили? – лукаво улыбнулась она.

– Обижаешь, – снисходительно ответил Дмитрий Михайлович. – На моей памяти, за то время, что я здесь работаю, вы уже в пятый или шестой раз меняете свою боевую раскраску.

– Время такое, – ядовито заметила Вановна. – Мужики нынче исключительно на яркое бросаются.

– Закон природы, – подал голос Леонид. – Биология, седьмой класс. «Раздел зоология. Рыбы, птицы, насекомые».

– Сам ты… птица, – недовольно буркнула Дарья Ивановна, достала из шкафа посуду и, разлив по чашкам кипяток, посмотрела на Грибова.

– Дмитрий Михайлович, вам чай или кофе? А хотите, могу травок заварить, лечебных – сама собирала.

– Спасибо, я завтракал.

– А я не успел, – встрепенулся Леонид, протянул руку и ловко стянул чашку с кофе.

– Ах ты обормот! – рассердилась Вановна. – Пускай тебя твои девки кормят. Я что, должна на тебя свои деньги тратить?

– Вопрос поставлен некорректно, но правильно! – поднял вверх указательный палец Синичкин и отхлебнул небольшой глоток. – Эх, замечательно! А насчёт денег? Денег нет. До получки ещё два дня. Зато есть пирожки. Оп-ля. – И он с видом бывалого фокусника вытащил из дипломата большой пакет. – Домашние.

– С капустой? – Вановна с сомнением понюхала пирожок.

– Да ладно, не отравит, – усмехнулся Грибов.

– Он-то нет, зато его могут, – фыркнула Марина и, откусив кусочек, подтвердила. – С капустой.

Она доела пирожок, тщательно вытерла пальчики и, понизив голос, с таинственным видом посмотрела на окружающих. – А вы слышали новость? Нашего директора в пятницу вызвали в главную контору. Говорят, дали такую накачку.

– Не в курсе, – отрицательно покачал головой Грибов. – Хотя, если это правда, то скоро придётся побегать.

– От судьбы и начальства не убежишь, – рассудительно заметил Синичкин, внимательно разглядывая кофейный осадок. – Девушки, а можно повторить? Кстати, если верить знакам, проступившим на этой гуще, сегодня в универмаге скидки!

Телефонный звонок прервал их мирную беседу. Дмитрий Михайлович поднял трубку и услышал голос Китяева.

– Не занят? Зайди на пару слов.

– Иду, – Грибов положил трубку на место и поднялся. – Я к начальству,

– Вы там надолго? – тотчас полюбопытствовала Марина.

– А что?

– Можно, мы в «Универмаг» слетаем? – она умоляюще сморщила носик. – Посмотрим, что завезли?

– И опять пропадёте на целый день, как в прошлый раз? Тогда тоже обещали на минутку, а сами во сколько появились? А?

– Ой, что вы, одним глазком, и сразу назад.

И они тут же, пока он не успел передумать, исчезли.

Завидев Грибова, хозяин кабинета слегка привстал в кресле. Это был высокого роста, представительный мужчина с тяжёлым, проницательным взглядом. Возраст и сидячий образ жизни основательно подпортили его некогда стройную фигуру, а аккуратно расчёсанные поредевшие волосы с трудом скрывали большую лысину. Вот уже почти десять лет он сидел в этом кресле и фактически тащил на себе всю черновую работу. Но, по его мнению, жизнь складывалась удачно. За это время сменилось три руководителя НИИ, и ни одному не пришла в голову мысль поменять «главного». И хотя начальство большей частью не любит умных замов, стараясь по возможности от них избавиться, Сан Саныч сумел сработаться со всеми директорами, неукоснительно следуя своему принципу – никогда не влезать в вопросы, задевающие самолюбие шефа. В остальном он пользовался почти неограниченной властью. За тяжёлый характер его не любили, зато побаивались и уважали.

– Как дела? – поинтересовался он, протягивая для рукопожатия руку. Лицо, обычно серьёзное, сейчас просто распирало от избытка чувств. – Освоился?

– Более-менее, – ответил Грибов.

– А я себе новый автомобиль купил! – восторженно выпалил Китяев. – Внедорожник.

Он подошёл к окну и поманил Грибова.

– Видишь, вон тот, чёрный.

– Здорово! – восхитился Грибов, разглядывая машину.

– А то, – гордо подбоченился Сан Саныч, – японец, куча наворотов. Полный привод, компьютер, подогрев во всех местах – не машина, а картинка. Завтра утром жди: я за тобой заеду. А в выходные встретимся, обмоем покупку, иначе лёгкого пути не будет. Как ты на это смотришь?

– Без проблем.

– Значит, договорились. Я так себе и помечу: «Грибовы, суббота, семь часов». – С меня пару бутылок бодрящего, за вами что-нибудь пожевать и Эльке домашний тортик.

Дмитрий Михайлович вернулся в отдел и понял, рабочий день в самом разгаре: женских пальто на вешалке не было, а Леонид сидел на телефоне, обзванивал знакомых и каждому, понизив голос до едва слышного шёпота, по большому секрету сообщал:

– В конце месяца в город приезжает театр. Из области. С новой постановкой. Остался последний билетик.

– Звонили наши дамы, просили передать, они почти идут, – доложил он, зажав трубку ладонью. – А вы, Михалыч, пойти не желаете? У меня на всякий случай отложена лишняя парочка.

– Естественно, мог бы и не спрашивать, – ответил Грибов.

Он уселся за стол, достал очки и, стараясь скоротать время до обеда, отрыл на компьютере приложение с играми, но тут же передумал: плохой пример для подчинённых, и открыл сайт журнала «Новости науки». Одолев почти половину, не спеша направился в буфет и слегка перекусил. Вернувшись назад, принялся слоняться по отделу, надеясь отвлечься от глухого ворчанья желудка.

– Что, общепит бастует? – посочувствовал Синичкин, с интересом наблюдая за маетой начальника.

– Не люблю столовку, – поморщился Грибов. – То ничего, а то вдруг прихватит. Вроде и готовят неплохо, а всё равно не сравнить с домашней едой.

Поглазев в окно на прохожих, он снова принялся за чтение.

В третьем часу в дверь ворвались взъерошенные Маринка с Вановной и едва не сбили с ног решившего пойти прогуляться Синичкина. В руках они держали по здоровенному пакету.

– Ой, Дмитрий Михайлович, – наперебой затараторили они прямо с порога, – вы извините, мы немного подзадержались, но там давали такое!

– Пёстрое и с бантиками? – с невинным видом посмотрел на потолок Леонид.

– Тебе этого не понять! – отрезала Маринка и повернулась к начальнику. – А можно мы ещё в архив к Лариске слетаем, она обалденный крем себе отхватила.

– К кому? – оторвался от компьютера Грибов.

– Ну как же? – с изумлением уставились на него обе женщины. – Логова. Такая молоденькая, с короткой стрижкой.

– Не знаю.