Скажи мне что-нибудь хорошее

– А это всё оттого, что вы мало интересуетесь коллегами по работе! – язва Леонид и тут не упустил случая вклиниться в разговор.

Грибов снял очки и недоуменно уставился на Леонида.

– Я в архиве встречал только Риту.

– И вам крупно повезло! – заметил Леонид.

– В смысле?

– Лариса совершенно скандальная особа, шуток не понимает.

– Порядок она любит, – проворчала Вановна. – А некоторые, не будем пальцем показывать на кое-кого из здесь присутствующих, вместо того, чтобы дело говорить, зубы скалят да людям голову морочат.

– Ой, вот только не надо сочинять. У вас, у женщин, вообще с чувством юмора туго, – выпрямился Синичкин. – Понимаете, Михалыч, зашёл я как-то раз в архив, гляжу, у Лариски мось… пардон, личико кислое. Рядом Рита, тоже не образец радости. Так я всего-то и сказал, что нельзя жить с таким унылым видом – это плохо отражается на здоровье и личной жизни. А организм должен вырабатывал эндорфины.

– Чего? – удивлённо уставилась на него Вановна.

– Гормоны счастья. Очень помогает хорошая музыка, обнимашки-целовашки или что-нибудь сладенькое – лучше тёмный шоколад. Чувствую, я для них не авторитет. Ладно. Предложил почитать восточную эзотерику, на худой конец, сказки. Так эта дама как раскричится, целую трагедию создала. Прямо Жорж Санд, а не скучный работник заштатного архива.

– Пустобрёх, – сердито выпалила Вановна и вслед за Мариной выскочила за дверь.

– Чего это она сегодня? – с недоумением посмотрел им вслед Грибов.

– А, наверно опять со своим поскандалила, – отмахнулся Синичкин. – Пьёт он у неё. В своё время на приличном месте сидел, а когда социализм обрушился, не сумел перестроиться, с тех пор с бутылкой и подружился. Вановна его пытается образумить, да без толку. Тихий он, она его по морде лупит, а он только головой мотает.

– И чего она его держит?

– Говорит, жалко, пропадёт один, хотя, по-моему, она в любом случае его не бросит. Ей уже за сорок, считай, большая часть жизни прожита, если разведётся – будет обычная пожилая тётка, а так все вокруг сочувствуют, восхищаются её самопожертвованием: какой никакой, а смысл жизни.

– А эта Лариса?

– Была в декрете, потом сидела дома с ребёнком. Ей тридцать один год, второй раз за мужем, один ребёнок. Да бог с ней, вы лучше скажите, раз уж у нас сегодня такой легкомысленный день, то давайте и я чуток пораньше исчезну, выкуплю билетики, а то, не ровен час, уплывут.

– Можно подумать, если я скажу «нет», ты успокоишься, – взглянул на простодушно хлопающую глазами физиономию Грибов. – Мёртвого достанешь. Шагай.

– Есть, – козырнул Синичкин и исчез.

Грибов снова уселся за компьютер, ожидая окончания рабочего дня. Наконец часы пробили пять. В дверь, продолжая на ходу обсуждать свои покупки, влетели возбужденные женщины, быстренько собрались и, помахав ручками, убежали.

Дмитрий Михайлович поднялся, надел куртку и вышел на улицу. Он перешёл на другую сторону, миновал несколько домов и направился к огромному зданию банка. Здесь на втором этаже работала секретарём его жена.

Она уже ждала и, передав ему хозяйственную сумку, сообщила:

– Звонила Наталья. Они завтра приедут на недельку.

Дмитрий Михайлович удивился. Дочь жила в соседнем городе и в гости вроде не собиралась.

– Что-нибудь стряслось? – с тревогой спросил он.

– Да ничего, голос бодрый. У неё скопились отгулы за сверхурочные работы, да и у Александры в школе каникулы, вот и решила нагрянуть – показать внуков. Хорошо вчера борщ сварила – на два дня хватит. Сашенька его уплетает за обе щёки, а вот Никитку даже не знаю, чем и кормить.

– А ты его меньше балуй. Небось в садике всё подряд ест.

Последующие два часа Грибовы ходили по магазинам. Дома Дмитрий принялся выкладывать из пакетов на стол закупленные продукты, а Тамара опустилась на стул и с наслаждением вытянула ноги.

– Устала, сегодня какой-то сумасшедший день, куча народа. Ты чайник не поставишь?

– Запросто, – согласился он. – Но поесть-то тоже надо. Борщ будешь?

– Лучше свари картошки, а заодно приготовь салатик. Помидоры и огурцы в холодильнике.

– Отдыхай.

Он повязал фартук и принялся готовить ужин. Накрыв на стол, уселся и развернул газету.

– Опять читаем во время еды? – попыталась пресечь это безобразие жена. – Сколько можно повторять: во время еды противопоказана негативная информация, пища плохо усваивается.

– А я невнимательно. Кстати, здесь пишут про марсианские каналы, говорят, воду обнаружили.

– Ну-ка, дай посмотреть, – заволновалась жена.

– А пищеварительный тракт? – насмешливо переспросил он. – Да, тут ещё одна любопытная статья: «Регулярный секс продлевает жизнь». Особенно это касается мужчин.

– У тебя с этим проблемы?

– Пока нет, но, – он поднял вверх указательный палец, – шестой десяток – это уже возраст, и скоро, сама понимаешь…

– Да тебе ещё пятидесяти нет, болтун.

– В следующем году стукнет, поэтому, чтобы твой муж подольше не превратился в старую развалюху, врачей нужно слушаться, они плохого не посоветуют.

– Вот завтра дети приедут, тогда действительно, будет не до секса.

– Как, и ты до сих пор сидишь? – в притворном ужасе воскликнул Дмитрий. – А время уходит. Живо в ванну!

ВТОРНИК

Лариса проснулась буквально за мгновение до того, как будильник собрался затрезвонить на весь дом. Она нажала кнопку отключения звонка и несколько секунд лежала неподвижно, спать не хотелось совершенно. Она счастливо улыбнулась. Ещё бы, сегодня такой день. Она сладко потянулась, выскользнула из-под одеяла и, накинув халат, заглянула в комнату сына. Тот, как обычно, спал поверх одеяла, поджав под себя ноги.

– Стасик, вставай, – проговорила она, – пора в садик.

Сын приоткрыл затуманенные сном глаза, и попытался натянуть на себя край одеяла.

– А можно я ещё чуть-чуть? – умоляюще протянул он.

– Нет, давай иди умойся и почисти зубки.

– А папа ещё спит, – насупился малыш.