Одна капля в море жизни

Лорд Отертонский подошёл ко столу и медленно сел обратно. Лицо его ничего не выражало.

– Ты знаешь, Всадник, я по-своему согласен с Глебом. Те времена, когда жители Бурых равнин не спали ночами, вилами защищая свой дом, своё хозяйство, свою деревню, давно прошли… И, безусловно, Великая Стена, десятки лет отгораживающая нас от этих тварей, уже давно устарела… И я считаю решение Глеба, конечно, правильным… Но…

Тут Лорд Отертонский заметно замялся.

– Что «но»? Говорите, Лорд Антоний!

– Но… я боюсь, – несколько виновато промолвил тот.

– Боитесь? Вы? – воскликнул поражённый Всадник. – Как вы вообще можете чего-то боятся? Вы же само бесстрашие, вы же Северный Владыка, вы не можете ничего бояться! Я помню, когда только-только учился, видел вас на коне, рассекающим бескрайние просторы, в одиночку вы боролись против нескольких умертвий. Вы же сами – вечный воин, бесстрашный серебряный огонь, неужели есть хоть что-то, то может вас испугать? Как вы вообще можете бояться?

– А вот представь себе, беру и боюсь. Видишь ли, мой юный друг: Император прав, когда говорит, что с каждым годом на нас нападает всё меньше и меньше мертвецов. Так оно и есть. Однако среди Мглистых болот, среди Гиблых, Проклятых Руин, поселилось нечто… опасное. Думаю, и ты знаешь, какие слухи ходят о Стрэртонских огнях, я уж не говорю о страшных тварях с крыльями и большими глазами, которые порой терроризируют наши северные рубежи. Когда я…

– Светлейший, позвольте. То, что вы сейчас упомянули – всего лишь домыслы. Даже если в этом и есть какая-то доля истины, вреда ваши огоньки или несуществующие чудища приносят гораздо меньше, чем оравы голодных до горячей крови мертвецов. Не думаю, что они опасны. К тому же все небылицы, как правило, повествуют о какой-то чертовщине, о странных явлениях, происходящих только в окрестностях Гиблых Руин… Уж не знаю, действительно ли там что-то есть, или местные очень уж любят травить байки, но на Мглистых болотах совершенно точно всё спокойно, это ясно как день. Там нет ничего из этого! Единственное, что там есть – это остатки наших городов и крепостей, охраняемые ожившими трупами, численность которых постоянно падает. Император Глеб полагает, что если дело и дальше так пойдёт, то очень скоро во всех Мглистых болотах не останется ни одного мертвеца. А знаете, что это значит? Это значит, что в скором времени туда придём либо мы, либо туда придут орки. И чем раньше мы займём заброшенные, населенные лишь пустоголовой мертвечиной крепости, повторяю – НАШИ крепости, тем раньше мы сможем укрепиться, тем раньше мы сможем восстановить разрушенное, тем раньше мы сможем отвоевать своё. Великая Война не закончена, мы…

– Да-да-да, Великая Война не закончена. Как часто мне в былые времена приходилось слышать это от… – начал было Отертонский Лорд, но Всадника было не остановить.

– Или вы хотите, чтобы Стену штурмовали уже не безмозглые мертвецы, а хорошо вооружённые, организованные полчища орков? Сами посудите, если дать им проникнуть в Междуболотск, если дать им укрепиться…

Старый Отертонский Лорд вздохнул. Нет, не то, совершенно не понял его Всадник…

– О Всадник, умерь свой пыл, дай мне вставить хоть слово! – воскликнул он. – Я и так прекрасно всё понимаю, не стоит мне рисовать чудовищные картины предстоящих дней. Я, хоть и стар, но о будущем всё-таки думаю, и не меньше твоего. Представь себе, я даже застал те великие дни, когда люди сходились с орками в смертоносных схватках, такими огромными армиями, которые тебе даже и не снились. Это тебе не нынешние орки с юга, которые ни на что не способны! Я не говорю, что против похода. Пойми же: я просто опасаюсь, что наш поход может разбудить ещё большее зло, чем мертвецы, орки, или даже тролли. Уж слишком тревожные вести приходят порой из глубин Проклятых руин…

– И причём здесь Проклятые Руины? То зло, которое, судя по вашим словам, крепко засело среди развалин наших городов, не имеет никакого отношения к разрозненным мертвецам Мглистых болот. Как-никак от Мглистых болот руины отделяет несколько десятков миль густой тайги, в которой стоят наши вооружённые люди. Нет ни капли сомнений в том, что зло проклятых руин не сможет прорваться сквозь отлично слаженную оборону и распространиться на болота, если вы именно этого опасаетесь. Даже если среди развалин старых дворцов что-то и существует, то оно, судя по всему, никуда и выползать-то не хочет, а иначе мы бы не ограничивались несколькими разрозненными россказнями и вымыслом пары-тройки полоумных. Мы можем сколько угодно опасаться неизвестного, но Великий Император Глеб предлагает воевать и защищать наши рубежи исходя из того, что мы знаем, а не из того, чего мы боимся. И если…

– Мудрые слова, – сказал, хитро прищурившись, Старый Лорд,

– И если мы соберем достаточно сил, то нам удастся вернуть Междуболотск и Чистоозёрск, два важных города, которые… – продолжил было Всадник, но Лорд уже его не слушал. Седовласый воин в летах нахмурился, будто сильно задумавшись, а затем уже и вовсе перестал слышать Всадника. Властитель Севера целиком погрузился в воспоминания о давно минувших, совсем ныне забытых днях, когда мир был куда проще и понятней, а сам он – гораздо моложе, сильнее и энергичней.

– О, Великий Император, сможем ли мы это себе позволить? – вопрошал красивый, молодой не то рыцарь, не то знатный вельможа – так хорошо были начищены его доспехи, настолько чистым, новым и ярким выглядел его красный плащ, настолько он сам был красив и статен собою, что затмевал и мрачного, угрюмого Императора, и всю ту угрюмою, безрадостную и тухлую обстановку, что, казалось, навсегда поселилась в этом месте и уже никогда не исчезнет. Они вдвоём находились в достаточно просторном зале, который и так был выполнен в тёмных, тяжёлых тонах тёмно-коричневого, немного посеревшего от времени дерева, так ещё и Солнце сюда совершенно не заглядывало. Единственным источником освещения здесь была тусклая, поставленная прямо на середину стола свеча, чей печальный свет не доходил и до углов небольшой грязной столешницы, а также совсем редкие лучики извне, оказавшиеся тут словно по какому-то недоразумению. Хоть здесь и не было тесно, но чуть левее головы нависала доска, явно поддерживающая крышу, а подступающая со всех сторон тьма и вовсе создавала впечатление, что они не то в маленькой, давящей пещере, не то в не более просторном тёмном чулане. Император восседал на… нет, не на троне. Осунувшийся, грязный Император сидел на обычной потёртой скамейке, и руками ел какую-то еду. Опрятный знатный человек поступал точно так же.

– Ты не понимаешь, я уже заручился поддержкой Северян. А тебе рассказывал уже об этом, да? Я дал им Имперскую благосклонность. И золота, много золота. Они и сами понимают, что если мы не объединимся, не…

– Тогда зачем ты дал им золото? – бесцеремонно прервал его красивый человек, – если они и так бьются с нашим общим врагом, если они и так на нашей стороне, то зачем ты дал им наше золото?

– Молчи, молчи, замолкни! Не лезь не в свои дела. Это тактика. Это политика. Так вот. Поддержка Северян у нас есть. Рессевильская гвардия свернёт горы по одному только моему щелчку пальцев. Можешь в этом не сомневаться, ха. Рогэтус из бурых тоже давно всё подготовил, ха. Остался один ты, да. Что скажешь?

– Что я могу ещё сказать? Я не совсем понимаю, чего ты так хочешь добиться, О-Великий-Император. Ну пойдём мы туда, и что будет? Ты хочешь бессмысленными воинами совсем обескровить людской род, чтобы на всех Бурых равнинах не осталось ни одной живой души? Этого ты хочешь, скажи?

– Нет, глупец! Ты сам подумай, кхе. Мы зайдём туда, вклинимся. Победа будет за нами! Не важно, орки там, или мертвецы. Мы всех их перебьём. Вместе, сообща, общими силами. Вместе. Займём город. Вместе с Северянами мы окружим Проклятые города, выкурим оттуда эту нечисть. Наши страдания закончатся…

– О боги! Слышал бы тебя твой отец. Разве ты не помнишь, чем закончилась наша первая, и, к счастью, последняя попытка? Разве ты забыл, чего нам стоило возвращение Имперской Короны? Уж не забыл ли ты, КТО обитает в проклятых руинах? Да и скажи на милость, как ты планируешь занять тот же Междуболотск, славящийся своими неприступными стенами? Вполне возможно, что в этом хорошо укреплённом городе уже вовсю хозяйничают орки, и что тогда? Даже если мы соберём все силы, то мы не сможем наверняка взять эту крепость. Уж вы-то, ваше величество, должны хорошо это знать…

– Тихо. Тихо, спокойно. Если орки были бы в Междуболотске, они бы нападали. Орков на севере нет. Сейчас нет. Проклятие распространилось далеко за Гиблые Руины. Наша цель – отвоевать город. Мы сосредоточим все силы. И кнутом и мечом уничтожим ужас! Ужас, засевший в стенах Стрэртона. Победа будет за нами. Если…

Император продолжал свою проникновенную речь, но собеседник его уже не слушал. Благородный человек крепко задумался. Он вспоминал о тех многочисленных небылицах, слухах и домыслах, что в последние полтора десятка лет наводнили всю оставшуюся Империю. Те немногие, что выстояли в бесчеловечных боях, в перерывах между битвами и тяжёлой работой, очень любили выпить и поболтать. Конечно, как правило ему доводилось выслушивать один только вымысел и глупые предрассудки, но иногда эти россказни могли быть правдой. Во всяком случае, могли быть отдалённо похожи на правду.

Вдруг Антоний всё понял. Он пристально (конечно, ровно настолько, насколько позволяло освещение) посмотрел Императору в глаза. Тот всё говорил и говорил, всё размышлял и разглагольствовал о том, как быстро они отвоюют Междуболотск, а после него и все северные города, и какая благодать и всеобщее процветание за этим наступит. Его явно лихорадило. Император искренне, проникновенно, с упоением вспоминал невосполнимые утраты минувших дней, вспоминал падших героев ушедшей эпохи, вспоминал отца и погибших старших братьев. Его словно бы не заботило настоящее, он словно до сих пор жил прошлым. Вспоминая о своём великом отце с братом, он громко всхлипнул. Глаза его неестественно блестели. Стало понятно, что нынешний Император готов бросить в топку войны всё последнее, что у них осталось, лишь бы отомстить. Его не заботили никакие жертвы, похоже, он считал любые жертвы оправданными, чтобы хоть как-то отомстить за кровь, пролитую в сражениях прошлого. Стало понятно, что идея бесконечной, непрекращаемой, каждодневной войны настолько овладела им, что как-то спорить, пытаться вразумить его было опасно для жизни. Но помимо явно подкрадывающегося безумства и жажды мести было ещё что-то. Что-то невидимое, неуловимое. Что тянет его именно в Междуболотск? Почему он изо всех сил хочет проникнуть именно за стены этого города и одноимённой крепости? Похоже, Антоний знал на это ответ.

– Золото, да? – настороженно спросил он. Император встрепенулся.

– Да, мой друг. Золото. Много Золота.

И вот, спустя без малого пятьдесят лет, Антоний точно так же, лицом к лицу сидел с жаждущим войны, мести, кровопролития и реванша молодым человеком. Правда, то был уже не Император, а его посланник, сидели они в одной из бесчисленных башен Отертонского замка, а не в Рессевильской ратуше, да и Император нынче был молодым, рассудительным юношей, а не закалённым в невероятных боях человеком, потерявший от рук орков и умертвий всех, кто был ему дорог, а вместе с ними – и здравый рассудок. Да и, чего греха таить, Северный Лорд уже много лет был на закате дней своих, и от блистательного могучего воина уже почти ничего не осталось. Что же делать? Антоний внимательно посмотрел на Императорского посланника. Знает ли он, догадывается? Вдруг Император рассказал ему про золото? С другой стороны, ни Император, ни Всадник могли и слыхом не слыхивать о второпях отвезённых и в спешке брошенных многих мешках с золотом, что по старинному, ныне уже всеми забытому преданию хранятся в подвалах Междуболотской крепости. И вот теперь, как пятьдесят лет назад, Император хочет отвоевать почему-то именно этот город. Казалось бы, многое изменилось, но…

Можно ли ему доверять? Можно ли доверять Всаднику? Лорд Антоний прекрасно помнил, как он, в былые времена, вместе с несколькими своими учениками из Ордена рассекал северные просторы Бурых равнин, вторгался в Кривой лес и даже немного совался на территорию Проклятых Руин. Всадник тогда показал себя достаточно талантливым и способным воином, он многое…

– Золото? – наконец решился он.

– Что? Какое золото, вы о чём?

Всадник явно не имел никакого понятия о золоте.

– А… Так ты не знаешь. Похоже, Император тебе об этом не сказал… Хотя и ему-то откуда знать? Даже не помню, рассказывал ли я подрастающему Глебу что-то подобное. Да и не важно. Тебе я, пожалуй, расскажу…

Существует легенда, или предание, или сказка (называй как хочешь), повествующая о том, что во время Великой Войны какой-то очень богатый человек, спасаясь бегством с уничтожаемых и выжигаемых орками земель, прихватил с собой несколько телег, нагруженных золотыми мешками. В общем, богач захватил всё, что у него было, и поехал на восток. Лет шестьдесят назад поговаривали, что он остановился в Междуболотске. Будто бы не хотел он бежать в Астетон, как все, потому что боялся обманутых им вельмож и влиятельных купцов. Согласно позабытой ныне молве, богатей выбрал Междуболотск для хранения своих несметных сокровищ. Будто бы он верил, что орки не доберутся до Мглистых болот, и уж во всяком случае не преодолеют стены знаменитой крепости… Как бы там не было, но в скором времени орки наводнили болота, намереваясь ударить по Великим Северным Городам. Прежде они, конечно, напали и захватили Междуболотск. Кто-то отступил, кто-то спасался бегством. Затем при Дрэиде произошла большая битва… В общем, те суровые деньки мало кого пощадили. Но немногие выжившие после всего этого рассказывали, что, дескать, золото-то никуда не делось, и оно по сей день надёжно спрятано где-то в подземельях замка. Правда это или нет – никто того не знает. Однако, если золото там действительно есть, то вся эта затея, на мой взгляд, приобретает смысл. Ибо в наши дни золота не добывают, а то, что осталось от предков постепенно стирается, теряется и развеивается, словно зола на ветру. С каждым годом этот драгоценный металл всё дороже и дороже…

Всадник молчал. Да, такого поворота он явно не ожидал. Интересно, знал ли об этом Великий Император Глеб? С одной стороны, не мог не знать. Он же – всеведущий, он же – Император. Думать, что Император мог хоть чего-то не знать, хоть чего-то не ведать, хоть в чём-то ошибаться было сродни кощунству и святотатству. С другой стороны, Глеб был даже моложе Всадника, и вся его мудрость и рядом не стояла со всей мудростью, знанием и опытом, которые имеются у Отертонского Владыки. Как ни старался Посланник Имперской воли, он никак не мог вспомнить, чтобы на Императорском совещании хоть раз звучало слово «золото». И что же? Великий Император чего-то не знает? И как ему, скромному Всаднику, поступить в данной ситуации?

– Но ведь это только лишь глупая, всеми забытая сказка, разве не так?

Старый Воин ухмыльнулся.

– Конечно, может и так. Но кто его знает?

Вопрос остался висеть в воздухе. Всадник молчал.

– А теперь, мой юный друг, позволь ввести тебя в курс наших с тобою дел. Император Глеб хочет от меня помощи в его, надо заметить, довольно рискованном и авантюрном… мероприятии, скажем так. Он предлагает мне пожертвовать моими людьми ради его амбиций и Императорской Воли. И я… Я, конечно, не смею отказать, если он приказывает. Но что мне-то за это будет? Опять погибнут многие воины, нас и так осталось немного. А если мы обратим на себя гнев орков, или ещё кого похуже? Я не буду осуждать Глеба, благо знаю, насколько тот порою может быть упрям. Боюсь, со временем, Имперская корона лишь только усилит это его качество. Да, Император – человек и упрямый, и волевой. И я не буду спорить с ним. Я согласен предоставить войска, о Всадник, Посланник-Императорской-Воли. Но только с одним условием: в случае успеха вы отдаёте треть золота мне. Половину вы отдаёте Императору, остальное вольны оставьте себе, или распорядиться по собственному усмотрению.

Вновь повисло молчание. Всадник какое-то время поколебался, а затем произнёс:

– Договорились.

– Отлично.

– И так, какие у вас возможности, Лорд?

– Так-так… Хорошо. Я смогу отправить, хм… Ну, примерно две-три тысячи людей с Северо-Запада. Северные рубежи трогать нельзя, им и так приходится несладко. Гарнизон при Рессевиле тоже можно отправить… Так всё-таки сколько нам нужно человек? Вообще, предлагаю удалиться в библиотеку.

И они, сидя уже в личной просторной библиотеке Отертонского владыки, за древними картами обсуждали маршруты войск, возможные потери, вероятные угрозы. После того, как два далеко не последних человека в Империи сошлись ценой, процесс пошёл как по маслу.

На границе человечества

Молния пронзительной вспышкой обрушилась на землю, на мгновение озарив творящийся, кричащий ужас. Многоглазые одноногие твари с длинными языками, бесформенные облака страха, грызущие камень черви с огромной пастью всего на миг вышли из сумрака, всего на какую-то ничтожную долю секунды стали видны во всей своей красе, но и этого обычно хватало, чтобы неподготовленные мозги в буквальном смысле вскипали. Течение времени неумолимо приближало монстров, и ненормальные, не могущие существовать в нашем мире злобные тела со склизкими, чёрными пятнами вместо душ всё подходили, смыкали свои ряды, не ведая ни вопросов, не сомнений.

Эти безымянные чудища, порождения первородного ужаса, первородного зла, подступали всё ближе. Казалось, что все монстры сумеречной зоны выползли из своих обителей, окружив, обступив со всех сторон, извергая сворачивающие уши звуки, хлюпая и отрыгивая, скрипя и ехидно лая. Конечно, это было далеко не так, и здесь собралась только лишь мизерная толика потусторонних существ, населявших эти проклятые просторы. Низкое небо угрожающе нависало над макушкой, а сумеречный горизонт уходил вниз. Постепенно всё привычное стиралось, исчезало, и даже вездесущие руины и осколки зданий сходили на нет, уступая только голому, безжизненному серому камню, песку и пыли, а затем и вовсе одному только праху. Никакого света здесь не было и в помине, сама земля медленно, но верно искажалась, преобразуясь в гигантскую, бездонную воронку, ведущую в небытие. И хотя чудищ, живших в тени между мирами, было гораздо больше, чем сейчас окружило бедного, несчастного человека, всё равно при текущем положении вещей всякое упоминание надежды было бы даже не глупостью, а святотатством.

Из чудовищного, безжалостного полчища выплыло огромное, отвратительное существо, и с высоким, отчаянным хрипом стало приближаться. Оно было похоже, скорее на какую-то огромную сколопендру, что в незапамятные времена населяли просторы молодой земли. Хитиновый скелет светился мертвенно-бледным светом, сотни лап и клешней словно бы отталкивались от воздуха, а замысловатая челюсть, украшавшая трёхметровое тело, судорожно и быстро шевелилась. Нечто становилось всё ближе, и хтонические хрипы переросли в угрожающее стрекотание…