Дело Иисуса: беззаконие по закону?

Таким образом, граница, разделявшая товиадов и ониитов, не совпадала с той, которая проходила между ревнителями и нечестивцами. Среди товиадов, как уже сказано, было больше эллинистов. Онииты были ближе к благочестию. Однако и среди последних, вряд ли, преобладали ярко выраженные приверженцы чистоты и неизменности иудейской веры. Исключение составлял, пожалуй, лишь Ония III. Хотя, между тем, затяжной конфликт, завершившийся его гибелью, тоже, похоже, возник далеко не по религиозным причинам. Ония и Симон, поставленный попечителем храма, вошли в спор не из-за довольно расплывчатой причины, связанной с «нарушением законов в городе» (2 Макк. 3:4), а из-за «управления городским рынком» (именно такой перевод 2 Макк. 3:4 дан в книге ведущего мирового специалиста по раннему иудаизму Дж. Вандеркама)[158 - Вандеркам Дж. Указ. соч. с. 21.].

Следовательно, политический ландшафт в Иудее тех лет был очень пестрым. И если исходить из того, что партийные платформы ониитов и товиадов формировались в зависимости от их отношения к греческой культуре, то надо признать, что партий или течений такого рода было не две, а три. Ревнители закона и эллинисты – это крайние полюса. Самой же большой по численности была партия умеренных. Они выступали за органичное слияние двух культур и либерализацию иудейских законов (как неизбежное следствие такого слияния). Один из ярких представителей этой партии – философ Аристобул, выдвинувший и обосновавший теорию греко-римских связей и заимствования[159 - Полагают, что именно Аристобул, служивший при дворе Птолемея VI Филометора, положил начало библейскому богословию – толкованию Торы с целью раскрытия ее подлинного смысла. Ок. 170 г. он написал толкование на Моисеев закон.]. Надо полагать, сторонниками эллинизации являлись и многие представители династии Хасмонеев, а также их многочисленные приближённые из среды храмового священства и местной аристократии[160 - Сорокин В. Историко-культурный контекст Ветхого Завета (на сайте – http://www.bible-center.ru/).]. М. Грант отмечал: «Хасмонеи не были против эллинизма вообще; их главная цель – соблюдать Закон. В том-то и состояла еще одна из иронии истории – и их режим, начав как ярый поборник чистого иудаизма, вскоре стал приобретать характерные черты обычной греческой или эллинистической монархии»[161 - Грант М. Ирод Великий. Двуликий правитель Иудеи (на сайте – http://lib.rus.ec/b/116005/read).].

Что касается вышеописанных событий (внутрииудейского иерусалимского бунта и Маккавейского восстания против Селевкидов), то их объединяет активное участие в этих событиях хасидеев. И, вероятно, именно по этой причине разлом общества по линии религиозной обозначился более рельефно.

Поясню еще раз эту важную для нашего исследования мысль. Война периода Маккавеев являлась не столько национально-освободительной, сколько гражданской войной. Высказываясь по поводу еврейского праздника Ханука, установленного во II веке до н. э. в честь победы Маккавеев, Авраам Шмулевич справедливо заметил: «Ханука на самом деле – тяжелый праздник. Праздник победы в гражданской войне»[162 - На сайте – http://www.jerusalem-korczak-home.com/np/08/istor/np176.html.]. Основная причина этой войны – борьба за власть между влиятельными кланами. На определенном этапе (в силу сложившихся исторических условий) эта борьба переросла в национально-освободительную борьбу (прежде всего, для простых людей) и религиозную войну (прежде всего, для власть имущих).

Здесь важно понимание того, что в теократическом обществе, каковым и была Иудея, религиозная жизнь практически неотделима от социально-экономической и политической. Главой народа и вождем нации в Иудее издревле являлся первосвященник. Поэтому разразившаяся межклановая и межпартийная борьба не могла не приобрести ярко выраженный религиозный характер. А основная линия религиозного разлома в тех исторических условиях объективно должна была обозначиться между националистами и эллинистами, то есть сторонниками и противниками эллинизации. Именно на этой платформе организационно сплотились и проявили себя как влиятельная сила люди, сформировавшие фарисейскую партию.

Л. Шиффман отмечал, что Антиох IV «поставил задачу насильственной эллинизации Иудеи только в ответ на характер восстания, с которым он столкнулся». В свою очередь, эти насильственные методы навязывания эллинских порядков с еще большей силой всколыхнули религиозные чувства иудеев, вызвали невиданный национально-патриотический подъем. И, естественно, в первых рядах восставших снова оказались хасидеи.

Д. Бери в «Истории евреев» писал, что к иудеям, восставшим под руководством Иуды Маккавея, «присоединились „хасиды“ – соблюдавшие заповеди с особой тщательностью и кропотливостью, вплоть до самоотречения»[163 - Бери Д. История евреев. Учебник для детей и взрослых (на сайте – http://gazeta.rjews.net/beeri_history.shtml).]. А М. Элиаде вообще полагал, что сначала это восстание возглавила группа «благочестивых» (hassidim)[164 - Элиаде М. История веры и религиозных идей. Академический Проект 2008. Т. 2. §202.].

В связи с изложенным представляется весьма вероятным, что именно хасидеи, образовавшие ядро фарисейского течения, инициировали мятежи против своих соотечественников, а позже, придя к власти, предприняли ряд шагов по созданию правового каркаса чрезвычайного закона, призванного подавлять любое инакомыслие во имя незыблемости Торы.

Глава 10. Во времена Ионатана и Симона Маккавеев

Авторы ЭЕЭ, констатируя, что «в основе Мишны лежат собрания халахот (законов – авт.), имеющие длительную историю», делают однозначный вывод: «Нет сомнения, что некоторые из этих халахот были сформулированы еще во времена Хасмонеев».

Вместе с тем, мы не имеем точных сведений о том, кто именно из Хасмонеев и какие законы сформулировал. Есть только косвенные и отрывочные свидетельства. Исследователь вынужден идти здесь непроторенным путем, строить версии и догадки, собирая информацию по крупицам…

С того времени, когда иудейское общество раскололось на противостоящие друг другу силы (конец III – начало II в. до н.э.) и до смерти Александра Янная (76 г. до н.э.), непрерывной чередой шли кровавые раздоры, междуусобицы и войны. Кажется, что в эти бурные годы было не до принятия законов. Лишь в отдельные исторические промежутки ситуация позволяла проводить какие-то законодательные реформы. При этом, их характер и направленность определялись складывавшейся обстановкой.

Первая веха на нашем исследовательском пути уже обозначена. В самом начале II в. до н.э. «строители ограды» (законоучители-протофарисеи) занялись вольным истолкованием Закона («толковали скользко»). А несогласных с их позицией «преследовали мечом». Возможно, при помощи тех же по-новому трактуемых законов.

Вторую веху можно поставить на том историческом отрезке, который начинается с событий, предшествовавших приходу к власти в Иудее последних из братьев Маккавеев – Ионатана и Симона.

Известно, что Ионатан стал править в Иерусалиме вскоре после смерти первосвященника Алкима (ок. 160 г. до н.э). Последний враждовал с Маккавеями, воевал против них вместе с сирийцами. Воевал, надо полагать, за легитимное и реальное обладание саном первосвященника, которым его мог наделить Антиох V в 163 году до н.э.[165 - Характер священнической должности, которую занимал Алким (I Макк. 7:9; Древн. XII. 9. 7) до сих пор остается предметом спора ученых. И. Флавий называл его первосвященником. В то же время, Алким, «лишенный чести предков моих, то есть священноначалия» (II Макк. 14:7) добивался этой наследуемой должности. Поэтому, не исключено, что он являлся всего лишь иудейским правителем, назначенным сирийцами.].

Алкима называют вождем партии эллинистов и ярым противником Маккавеев. Тем не менее, что интересно отметить, определенная часть формировавшегося в эти годы фарисейского течения Алкима поддерживала. В то же время некоторых представителей этого течения Алким уничтожил: «успел истребить множество порядочных и благоверных представителей народа» (Древн. XII.10.3).

Принято считать, что Алким «хитростью успел приобрести доверие книжников и строгих законников (хасидеев), которые не сочувствовали политическому восстанию» (ЕЭБЕ), а других хасидеев казнил «с целью устрашить остальных». Однако это мнение носит поверхостный характер и не учитывает реального противостояния в среде национальной элиты, нарастания непримиримых разногласий в иудейском обществе в первой половине II в. до н. э. Даже среди родственных кланов. С таким выводом согласуется версия о причастности Алкима к казни своего дяди, лидера фарисеев Иосе бен Иоэзера. И если последний (согласно предположению И. Тантлевского) действительно инициировал гонения на будущих кумранитов, то спектр религиозного противостояния различных группировок мог быть в те годы намного шире, чем мы это сегодня представляем.

Подтверждением тому может служить еще одно событие, предшествовавшее приходу Ионатана к власти. Речь идет о бегстве ониитов в Египет. Их глава – священник Ония IV основал в египетском городе Леонтополе (ок. 160 г. до н.э.) иной храм – «не по образцу иерусалимского, а походивший более на цитадель» (Война. I.1.1; VII.10.2—3).

Вряд ли подлежит сомнению, что сооружение иного храма религиозные лидеры Иудеи восприняли как тягчайшее преступление. Хотя понятно, что Ония решился на такой шаг не от хорошей жизни. Этот шаг – итог серьезного религиозного раскола среди иудейского священства, длившегося уже несколько десятилетий.

Л. Шиффман писал о храме Онии, построенном к концу правления Птолемея VI Филометра (181 – 146 гг. до н.э.): «Ония IV, будучи законным наследником, рассчитывал, что именно его назначат первосвященником после смерти узурпатора Менелая, и когда вместо него был назначен Алким, он покинул Иерусалим между 162 и 160 гг. до н. э. В итоге он и его родственники основали военную колонию (катойкия) в Леонтополе, где они построили храм для совершения регулярного богослужения в их общине и, возможно, для того, чтобы подкрепить свои права на управление Палестиной, если Птолемеи вновь овладеют ей»[166 - Шиффман Л. Указ. соч. С. 84—85.].

Согласно словарю «Иисус и Евангелия» «этот альтернативный культ, видимо, имел ограниченное влияние, но само его существование и его отправление законными претендентами на иерусалимское первосвященство – красноречивое свидетельство разделений среди священства в частности и в иудаизме вообще»[167 - Словарь «Иисус и Евангелия». Статья B. D. Chiltonа «Иудаизм».].

Следовательно, фарисейская среда в период зарождения движения не была однородной. В этой среде шла ожесточенная борьба за власть, связываемая с обладанием первосвященнической должностью. И очередной религиозный раскол был, вероятно, обусловлен именно этим обстоятельством. К военным столкновениям с сирийцами он не имел прямого отношения. Антиох V Евпатор в отличие от своего отца (Антиоха IV Епифана) был лоялен к иудеям. Он вновь даровал им религиозную свободу (ок. 163 г. до н.э.). А Александр Балас вообще на протяжении всех лет своего правления находился с Ионатаном в союзнических отношениях и около 152 года до н.э. даровал ему первосвященнический сан.

Таким образом, наибольшее ожесточение концентрировалось тогда внутри иудейского общества, а не между иудеями и чужеземцами. Между тем, представляется довольно проблематичным дать однозначный ответ на вопрос о том, какую из противоборствующих группировок фарисейского толка поддерживал Ионатан. Эта проблематичность усиливается тем обстоятельством, что он сам оставил в истории довольно противоречивый след.

С одной стороны, Ионатан с помощью наемников совершал многочисленные набеги на сопредельные территории, сопровождавшиеся их разграблением и продажей в рабство захваченных пленников. Кроме самостоятельных набегов, Ионатан Маккавей поддерживал сирийцев во всех проводимых ими военных операциях. И это при том, что всего несколькими годами ранее Антиох IV (Балас называл его своим отцом) учинил в Иудее жестокие гонения и насаждал эллинистические порядки.

С другой стороны, Ионатан сам вел борьбу с эллинистами и предателями отеческой веры. И. Флавий и автор Первой книги Маккавейской свидетельствуют, что Ионатан, воспользовавшись заключенным с сирийцами перемирием, «творил суд среди народа, наказывал преступных и безбожных людей» (Древн. XIII.1.6), «истребил нечестивых из среды Израиля» (1 Макк. 9:73). Нечестивцами же могли быть не только эллинисты. К таковым могли относить и ониитов, и кумранитов.

Историки полагают, что именно Ионатану было адресовано написанное кумранским Учителем праведности галахическое послание (4QММТ), в котором названа причина отделения кумранитов «от большинства народа» и изложены пути реформирования иудейского общества в соответствии с воззрениями Кумранской общины.

Какова же была реакция Ионатана?

Есть основания полагать, что ответ был весьма жестким – Учителя праведности подвергли суду и казни. По версии И. Р. Тантлевского, произошло это чуть позже – уже в период правления Симона (о чем подробнее поговорим в главе 15), хотя «Нечестивым священником-1» он склонен все же считать Ионатана, так как именно он был умерщвлен сирийским полководцем Трифоном, несмотря на все усилия Симона по его освобождению.

О Симоне рассказывается в главах 13—17 Первой книги Маккавейской. Он – последний из оставшихся в живых братьев Маккавеев. И первый правитель (родоначальник) хасмонейской династии. Его политика заключалась в укреплении и расширении Иудеи. Симон восстановил союз с Римом, стал чеканить собственную монету. Укрепляя завоеванные города, он изгонял местное население и заселял их иудейскими поселенцами. Так, в 142 г. до н. э., когда после долгой осады был взят город Гезер[168 - Гезер – древний ханаанский город-государство, примерно в 30 км к западу от Иерусалима. В 160 г. до н. э. город стал опорным пунктом селевкидского войска.], он выселил его жителей, заново укрепил город и назначил правителем своего сына Иоанна Гиркана.

В период правления Симона Иудея впервые обрела независимость. Народ (а не сирийцы) в 140 году избрал его первосвященником, а также военным и гражданским правителем (1 Макк. 14:41—42). С этого момента первосвященство стало в роду Хасмонеев наследственным.

Именно в годы правления Симона движение фарисеев окрепло, а их влияние на Хасмонеев – возросло. Фарисейские лидеры вошли в состав органов иудейской власти. Симон в союзе с ними провел в Иудее судебную реформу. М. Штерн отмечал: «Первые Хасмонеи были вождями и выразителями чаяний кругов, находившихся под влиянием фарисеев. Вплоть до времен Иоханана Гиркана концепция фарисеев определяла правовые нормы и административные распорядки в государстве»[169 - Штерн М. Указ. соч. С. 149.]. Я. Изакс писал: «Шимон (Симон) реорганизовал всю систему управления. Он установил надежную юридическую систему в соответствии с правилами, прокламированными Эзрой и Нехемией»[170 - Изакс Я. Наш народ. История еврейского народа. Мерказа Линьёней Хинух. 1990.].

И Флавий дает абсолютно четкие ориентиры того времени, когда Симон совместно с фарисеями начал проводить законотворческие эксперименты с Торой, воздвигая вокруг нее неприступную стену. Историк писал: «Царица (Саломея – авт.) … передала все дела фарисеям, повиноваться которым повелела и народу, причем вновь санкционировала все те дополнения фарисеев к установленному закону, которые были введены фарисеями и затем отменены ее свекром, Гирканом (Древн. XIII.16.2).

Из этого свидетельства явствует, что дополнения в Тору фарисеи начали вносить еще до Иоанна Гиркана I (134—104 гг. до н. э.), то есть как раз в период правления его отца – Симона Маккавея. Но детали проведенной тогда законодательной реформы нам неизвестны. К сожалению, в древнейших источниках, а также в Мишне и Талмуде практически не сохранилось свидетельств о законотворческой деятельности в период Маккавеев. Причина понятна. Й. Телушкин отмечал: «К несчастью, Маккавеи у власти оказались менее благородными, чем Маккавеи в оппозиции. Они привыкли бороться и, похоже, были не способны сотрудничать с любым, кто хоть в чем-то не был согласен с ними… Моральная и религиозная деградация Маккавеев сказалась и в том, что о них почти не упоминается в Талмуде…»[171 - Здесь и далее цит. по – Телушкин Й. Еврейский мир. М. Иерусалим. 2002.].

Деградация, о которой пишет Й. Телушкин, достигла апогея при Александре Яннае, устроившем массовую казнь фарисеев. Но в период правления его деда ситуация была иной. Симон Маккавей придерживался взглядов, близких к воззрениям Ездры, принципам хасидеев и доктрине фарисеев. Они положили в основу этой доктрины нетерпимое отношение к нечестивцам и вероотступникам, которые подлежали суровой каре. Ну а поскольку Тора детально не регламентировала многие вопросы, связанные с порядком ее применения, потребовалось обосновать необходимость принятия дополнительных законов, призванных возвести неприступную «ограду вокруг Торы». И такие дополнения, согласно И. Флавию, были, вероятно, фарисеями узаконены при Симоне Маккавее, но затем отменены его сыном Иоанном Гирканом I.

Последний, как известно, вначале тоже был сторонником фарисеев. Но затем установил союз с саддукеями. И что примечательно, И. Флавий в «Иудейской войне» связывает «счастливый» период жизни Гиркана I как раз с тем временем, когда он сотрудничал с саддукеями: «Зависть к счастью Иоханана и его сыновей вызвали внутренние беспорядки. Многие соединились для борьбы с ними и не успокоились до тех пор, пока не вспыхнуло открытое восстание, в котором, однако, заговорщики потерпели поражение. Остаток своих лет Иоханан провел в счастье» (Война I.2.8).

Заговорщики и завистники – это фарисеи. В другой своей книге И. Флавий прямо пишет: «Удачи Гиркана и его сыновей возбудили к нему зависть со стороны иудеев. Особенно нерасположены были к нему фарисеи» (Древн. XIII.10.4).

Почему же Иоанн Гиркан I так долго сотрудничал с фарисеями, а в конце своего длительного правления отвернулся от них и объединился с саддукеями?

Вероятно, это было связано со «скользкостью» проводимой фарисеями политики. Свою «зависть» и властные притязания они до поры до времени открыто не проявляли. Гиркан часто советовался с ними и прислушивался к их мнению, поскольку фарисеи пользовались «авторитетом в глазах народа». Он даже «просил их, если они заметят за ним какие бы то ни было ошибки или уклонения от пути истины, направить его обратно на этот путь и наставить». Такие отношения между правителем и фарисеями продолжались до тех пор, пока однажды на пиру у Гиркана фарисей Елеазар не сболтнул (возможно, в подпитии) лишнего. Он заявил Гиркану: «Если хочешь знать истину, то, желая быть справедливым, ты должен сложить с себя сан первосвященника и удовлетвориться положением правителя народа» (Древн. XIII.10.4—7).