Границы памяти

– На этот счёт есть разные… кхм… теории. В одних верованиях, – начал он излагать как хороший ученик у доски.

– Стоп, стоп, стоп! Да, вы правы, верований много, но где факты?

– Нет научных фактов!

– В науке нашего Мира – да. Но что происходит объективно? На ваш взгляд.

– Просто смерть. Просто чернота и всё. Вечное небытие… что за глупый вопрос?

– Доктрина не задаёт глупых вопросов, Хенрик.

– Сдаюсь! – он откинулся на спинку стула. – За последние сутки я пережил столько! Столько! Объявление. Встреча с Марком. Эти «скачки». Нью-Йорк. Манхэттен.

– И всё-таки, я вам завидую, – Лиза опустила подбородок на скрещенные руки. – Знаете, почему? Вы были птенцом.

Хенрик открыл рот.

– Да-да, птенцом! Который ещё не вылупился из яйца. Он жил внутри, в кромешной тьме, и думал, что таков весь мир. И вот он вылупился. Увидел свет. Узнал, что мир огромен, разнообразен и удивителен! Это вы, Хенрик.

– Даже не знаю, что сказать. Расскажите об организации. Чем она занимается?

– Мы служим Доктрине границ, – улыбнулась Лиза, наклонив голову в бок. – И наша миссия – оберегать Мир Полярной Звезды.

– От кого?

– От самого себя, в том числе.

* * *

На громадном континенте, в самом его центре, окружённый древними отвесными скалами, расположен город Лучезарный. Это столица Девяти Пиков – одного из самых могущественных государств Мира Богини Хатм – и вотчина Громояда, Тридцать второго Вседержителя Пятой династии.

Все окрестные ручьи и горные реки стекаются по каналам в искусственное озеро, вокруг которого и построен великий город. С одной стороны это озеро сдерживает плотина такой высоты, что и три великана, встав друг другу на плечи, не смогли бы дотянуться до её вершины. Озеро кормит всех. От высших каст – советников, военачальников и наложниц, до низших – граждан, свободных рабочих и рабов. Кроме самого Громояда – в сопровождении своих военачальников вседержитель летает на магических железных мельницах, что издают устрашающий грохочущий звук. Рёв этих машин держит в страхе и повиновении граждан Лучезарного, а врагам внушает ужас. Каждый вечер громомашины, как их прозвали граждане, слетаются в Генеральный штаб, находящийся по правую сторону от Замка Громояда. По левую сторону расположена обсерватория, где люди науки постигают секрет мироздания и борются с твёрдостью камня. Самое главное и высокое строение – Замок Громояда – расположено в противоположной стороне от плотины и отделено от озера Прекрасным садом. Замок увенчан тремя куполами, сверкающими небесной лазурью и украшен узором из рубинов и янтаря.

Представительницы высшей касты – наложницы – могут отдыхать в Прекрасном саду, куда свезены диковинные растения со всего мира. В саду полно деревьев, одни только листья которых превышают человеческий рост, дивных певчих птиц и мраморных фонтанов.

Город, населённый свободными горожанами, разрастается вокруг, словно волны от булыжника, упавшего в воду. Утром и вечером он дышит, суетится беспокойным муравейником. В полуденный зной, жизнь лучезарного замирает на несколько часов.

Ещё дальше, в скалах, выдолблены пещеры, где просто, но со вкусом, живут свободные рабочие. Им дана привилегия властвовать над рабами. Рабы же обитают исключительно в нижней части города. Маленькими хибарами усеяна просторная и пустынная территория. Горожане жалуются, что власти не хотят её заселить и давят на рабочих. Рабочие, в свою очередь, избивают рабов. Рабам, кроме камня, избивать некого. Ниже раба – только скотина. С раннего вечера до позднего утра рабы долбят скалы в поисках драгоценных камней и полезных ископаемых, а заодно и для расширения территории. Милостью рабочих, в полуденную жару рабы освобождены от своего труда. Всё остальное время – шестнадцать часов – они проводят с кирками, мешками и тележками. Мозолистыми руками, тысячами и тысячами этих рук, построены и плотина, и каналы.

В царстве Громояда очень любят всё считать. Особенно когда речь идёт о собственности, в том числе и живой. Всему здесь принято давать какое-то числовое название, и даже целая страна названа Девятью Пиками. Так как рабы, по высшему разумению богов, не имеют души, то и давать им имена было бы глупостью. Поэтому, у рабов есть только числа. В шестидесятисемиричной системе царства Девяти Пиков шестьдесят семь будет «ол», а сорок – «иу». Так, имя одного из тысяч рабов, полученное после смерти предыдущего владельца этого имени – Олиу – означает «сто семь».

Каждый вечер, когда солнце начинает медленно скатываться в сторону Замка Громояда, «сто семь» покидает хибару, чтобы пойти работать. Олиу любит ночь. В это время от жары ни следа, над головой ясные звёзды, а надзиратели тебя не видят. Можно немного расслабиться, но только товарищи тебя прикроют. Отлынивать от работы должен кто-то один, ведь чуткие на ухо надзиратели слышат, сколько кирок работают в данный момент. Под утро становится тяжелее всего. Тело покрывается потом, вены вздуваются, а спина краснеет от ударов отдохнувших за ночь рабочих.

Когда приходит полдень, Олиу, на ватных ногах, бредёт домой, в свою в хибару, где его ждут чай и горстка холодного риса.

Сегодня он опять ничего не добыл. Значит, не повысят его до рабочего. Для этого надо иметь хотя бы четырнадцать голов ценных камней, а у него за шестнадцать лет жизни, только три головы с небольшим.

Новый вечер – новый трудовой день. Раз в месяц выдают чистую робу. Старая, к тому времени, рвётся и чернеет. Олиу выдали свежую, и он радуется ей, словно мальчишка сладостям. Под одеждой, чистой и красивой, гуляет ветер. Он приятно щекочет уставшее тело. Такой прохладный и по-своему «сладкий», после сотен часов «солёной» пыли. Получение новой робы – чем не повод устроить себе маленький отгул? Сбежать с карьера потайным лазом в горах, за водопадом, и наверх, в каменные город и Прекрасный сад.

Товарищ Олиу – Гэ?гхи, или «пятьдесят шесть» – предлагает так и поступить, а сам подменит и прикроет. В своё время, Олиу сделает то же для Гэгхи. Олиу, конечно, согласен.

Спасительный водопад. За ним – тропа в скале, продолбленная рабами специально для таких вылазок. Она ведёт к лестнице, очень высокой и крутой, шириной в десять человеческих ростов. Наверх! В город. Главное, чтобы не увидели горожане. В чистой одежде, он не должен привлекать внимания.

Добравшись до города, Олиу стоит на краю плотины и смотрит на карьер с высоты. Люди отсюда кажутся мелкими-мелкими муравьями, понемногу, ноготь за ногтем, откусывающие от большого куска хлеба.

Вот и Прекрасный сад. Здесь настолько прохладно, что роса до сих пор покоится хрусталиками в листьях. Нет, это не роса – это садовники поливают растения, чтобы те не сохли под палящим солнцем. Листья огромны, размером с маленького человека. Настолько большие, что, кажется, залезешь в один такой, и он будет качать тебя, словно гамак.

Можно улечься около фонтана и слушать мирное журчание воды. Олиу скидывает сандалии. Босиком шагает по траве. Что за жизнь! Рай.

– Его точно здесь нет?

– Я смотрел. Пошли!

В кустах было очень легко спрятаться, правда, пришлось исколоть себе руки и спину. Но оно того стоило. Солдаты ушли. Суровые мужские голоса растаяли вдали, заглушённые пением птиц. Олиу вернулся к фонтану и растянулся на траве.

Каждые тридцать три вздоха он оглядывался, чтобы узнать, нет ли кого рядом. В зарослях бамбука мелькнула тень. Чёрная тень. Уж не та ли это богиня, что карает лентяев? Сколько их, этих богинь в обширном пантеоне божеств и полубожеств? Олиу предпочёл не думать ни о богах, ни о каре.

Вдали раздавался плеск. Подражая ему, лился тонкий женский смех. Солнечные лучи играли в листьях, создавая причудливые узоры на траве. Всё казалось таким беспечным, лёгким и вкусным, сочным, что хотелось выпить это всё – и воздух, и листья, и зелень, и смех. Вобрать в себя и не отпускать никогда. Оставался только час на то, чтобы запомнить этот миг на всю оставшуюся жизнь.

Вновь послышался топот солдатских сапог.

«Отдохнуть не дадут!»

Раздосадованный Олиу, на цыпочках, обогнул фонтан. Среди бамбука порхнула та же чёрная тень. Сочный воздух сада приобрёл острый привкус опасности.

Неугомонные солдаты вновь прошли мимо и раб вернулся на траву.

«Матерь Всех Богов, сделай так, чтобы они не вернулись».

Олиу подложил руки под голову и начал потихоньку засыпать.

Что-то загородило свет. Он открыл глаза. Прямо над ним стояла женщина в чёрной накидке и в капюшоне.

– Ты кто? Чего тебе надо? – раб отполз.

Она приставила палец к губам.

– Твой друг сейчас в опасности. Беги к нему. Сейчас же.

– Но я ещё не отдохнул! – возмутился Олиу, словно имел право здесь находиться. – У меня целый час. Я только пришёл.

– Поверь мне. Если ты не уйдёшь сейчас, будешь жалеть всю оставшуюся жизнь, – сказала она монотонно и спокойно.

Из-за пальм показались две красивые наложницы. Из всей одежды на них были только белые полупрозрачные набедренные повязки.

– Эй, Буревласка, пойдём с нами, искупаемся, – позвали они.

– Ты меня понял? – снова обратилась к Олиу женщина в чёрном. – Иди.