Прикосновение ветра, тоска тайги,
Смерч, огибающий тела её черты.
Лада движением может перевести
Магию мира, неведомую другим.
Лада выходит в зал танцевать с мячом.
В этом агония: холодно-горячо,
В этом высоковольтное напряжение,
Это ещё не сон, но уже не явь.
Это скрипач, и музыка, и смычок.
Грач
Я сегодня несу своё сердце лечить к врачу –
К чернокрылому ворону, к мартовскому грачу
На глухой пустырь, в послезимнюю благодать.
Излечи меня от того, кто сумел предать.
Принеси ветвь полыни, как голубь приносит весть –
Горечь из сердца перегорит в траве,
А потом оберни моё сердце своим крылом
И оставь его в темной комнате под ребром.
Улетай далеко. В чащу неба, в лесной простор,
Прокричи моё сердце выкриками в упор,
А на третий день к пустырю прилетай назад,
Чтобы я смогла не любить ему приказать.
Но приносит мне грач не сердце, а чистый лист.
Говорит – теперь каждый день на него молись,
Береги глубоко, и впредь не показывай никому,
А не то насовсем его у тебя отниму.
Переплетая тени
Переплетая тени, как стихи,
Слепыми пальцами записывая слоги,
Я нахожу в тебе заглавие строки,
А ты семантику приравниваешь к Богу.
Как изложить, о чем не говорят,
Когда поэзия так обжигает кожу,
Что тело превращается в обряд
Священной дрожи?
Как объяснить нечаянную смерть
Тем, кто найдет нас утром в сером пепле?
Так, без остатка, могут догореть
Одни поэты.
Лёд
Меня вылечит солнце, или меня убьёт,
Что в масштабах вселенной одно и то же.
Я пришел с небес, но здесь превратился в лёд.
Я принес любовь, но холоден стал и тверд.
Помоги мне, солнце, больше так невозможно.
Помоги мне вспомнить нежность твоих речей,
Проникающих в сердце и соловья, и камня.
Жизнь таится в иглах твоих лучей.
Смерть таится в иглах твоих лучей.
Будь же милосердно ко мне, расплавь меня.