Песнь красных песков

– Капитан Ильдас будет в ярости.

– Пусть небесам предъявит претензии, – сухо ответил хаджа. – Или мне, но больше не переступает мой порог в поисках помощи от очередной хвори после посещения Дома Наслаждений!

Я опустила взгляд на плитку под ногами, щеки обожгло жаром от слов дяди Карима. Али отвернулся, а Пол несколько раз кашлянул в кулак. Реакцию стражников я не видела, однако понимали, что и им было некомфортно услышать подобные речи о своем начальнике. Впрочем, кому как не хадже знать о болезнях местных жителей?

Неожиданно после ухода дяди Карима стало тихо, только ветер изредка подвывал грустную песню в стенах святилища. Разглядывая ажурные шурфы минарета, я вдруг снова ощутила небывалое одиночество и тоску. Осознание того, что ничего в моей жизни не изменилось в лучшую сторону, постепенно грызло изнутри и отравляло разум.

Из рабства в семье попала в рабство мужа. Теперь любой приказ из уст Пола превращался в обязательство, которое я должна исполнить независимо от собственных желаний.

Еще немного довлела банальная девичья обида: ни нормальной свадьбы, ни семейного счастья. Закон Кадиффа перечеркнул детские мечты о прекрасном принце и доме, где я нашла бы свое место. Будущее представлялось туманным, никакого огонька радости вдалеке не наблюдалось.

На землю упала широкоплечая тень, и, вздрогнув, я подняла голову. В такой сложный момент Полу вздумалось подойти слишком близко, отчего все существо восстало против. Аромат лугов перебил остальные запахи, едва чужеземец остановился в нескольких локтях от меня.

– Давай договоримся.

Моргнув, я наклонила голову и ждала продолжения, которое не замедлило последовать.

– Ты мне не нужна, Ясмин.

Хоть я не удивилась жестоким словам, они все равно больно ударили по самолюбию. Новоиспеченный жених вновь с неприязнью посмотрел на меня, будто видел перед собой кусок грязи. Никакой нежности и любви, которые воспевали в сказках.

Собственно, я не удивилась. Нас связал случай, неожиданная встреча. И ни я, ни Пол не желали подобного исхода.

– А я и не навязываюсь, – тихо сказала я.

Ядовитая фраза застряла в горле горьким комом, я воздержалась от резкого ответа. Банально испугалась реакции. Пола я встретила совсем недавно, но вряд ли он сильно отличался от наших мужчин. Чужестранец или местный – все они любили покорность и ненавидели непослушание.

– Доберемся до Бахрейна, там я отпущу тебя. Сама решишь, куда поедешь. Охрану оплачу, денег в дорогу дам…

Распахнув глаза, я уставилась в красивое лицо и непроизвольно переспросила:

– Что?

Ка-а-ак отпустит? А желания? Разве чужеземец не держал в голове тайные мысли? Любой другой на его месте давно озвучил бы список того, что жаждал получить: деньги, власть, женщины, половину мира…

Пол тяжело вздохнул, обреченно так. Будто разговаривал с ослицей. Затем недовольно цыкнул.

– Ты разве свободы не добивалась? Вот, радуйся. По законам моей страны наш брак не будет считаться действительным, пока не освящен в храме. Да и жена мне не нужна. Совсем. Доберемся до порта и расстаемся. Поняла?

– И никаких желаний?

Он прищурился и опустил голову ниже. Слишком близко для того, кто еще не стал мне мужем. Вместе с тихим и злым шипением прозвучали слова, от которых я пошатнулась.

– Способна ли пери оживить человека?

Я сглотнула и облизнула пересохшие губы. Зубы клацнули от внезапно напавшей дрожи. Магия отозвалась раньше, чем получилось ее обуздать. Коснувшись ладонью груди Пола, где билось сердце под слоями тканей, я ответила мертвым голосом:

– За жизнь одного придется отдать жизнь того, кого любишь. Вы готовы к названной цене, мой господин?

Глава 8. Пол

Я отступил от Ясмин на шаг и сбросил невидимые чары, которыми паршивка меня окутала. Правду молвили путешественники: женщины Пандеи завораживали одним взглядом. Минуты достаточно, чтобы навсегда попасть в янтарный плен, как любопытная букашка в смолу.

Бесстрастный ответ, сказанный все тем же сверхъестественным голосом, набатом пронесся в голове.

Жизнь за жизнь – справедливая цена. Я нисколько не удивился, ведь мне ли не знать, как дорого обходятся наши желания? Однажды я захотел признания людей своего клана. Так сильно, что пошел на государственное преступление, впустил в дом убийцу и принес в земли МакГиннесов эпидемию сыпного тифа.

С подачи предателей страны я чуть не убил тысячи людей из-за дрыгловой жажды внимания и ради удовлетворения собственных амбиций. Мой старший брат провалялся в лихорадке несколько недель, вокруг начался хаос, а невестка взвалила на себя бремя власти в замке, хотя без году неделя провела в Арканте[11 - Аркант – родовой замок клана МакГиннесов в Шангрии.] и толком ничего не умела. Потом дядю чуть не посадили, напал монстр, а названная мать пожертвовала жизнью для благополучия всех – и меня в том числе.

– Кого вы желаете вернуть, мой господин?

Мне показалось, будто вопрос задала не пери, а сама Ясмин. В ее янтарных глазах вспыхнуло любопытство, но она не посмела больше ничего сказать. Только захлопала черными ресницами, отчего они затрепетали, как невесомые крылья бабочки.

Я перевел дыхание, затем ответил:

– Не твое дело, Жасмин.

Ясмин обиделась. Она задрала курносый носик, поджала полные губы и недобро сверкнула взглядом. Фальшивое смирение осыпалось с тонких черт ее лица, когда она процедила сквозь зубы:

– Слушаю и повинуюсь, мой господин.

Да уж, неудивительно, что у девчонки столько проблем. Характер у нее был явно похуже, чем у Амалии, жены Терлака. Если та в порыве гнева грозилась превратить замок в зеленую рощу, то от маленькой амрроканки я не знал, чего ждать.

Яду подсыпет в еду? Или ночью придушит?

Ясмин округлила рот, отчего я сразу понял, что высказал свои мысли вслух. Стало неловко, я сделал еще один шаг назад и с опаской покосился на длинные пальцы, которые невеста яростно сжимала.

– Амрроканка никогда не причинит сознательный вред мужу, – наконец гордо выдала она, нос задрала еще выше. – Все женщины понимают, что глупого ишака бесполезно стегать до крови. Быстрее он не пойдет, а умрет – никакой пользы не получишь.

– Ты меня сейчас с ослом сравнила? – скривился я.

– Что вы, мой господин, – захлопала ресницами паршивка, – поговорка вспомнилась. Ой, хаджа идет. Поторопиться надо.

Я проводил взглядом гордую Ясмин и невольно прислушался к своим ощущениям. Ничего. Горечь, минуту назад отравлявшая разум, постепенно исчезла за долей раздражения от нахальства будущей невесты. Именно такой встряски нам не хватало, чтобы пережить сегодняшний суматошный день. Маленькая вспышка разом погасила часть бушующих эмоций, оставив лишь гнетущую дымку воспоминаний.

Когда появился Карим Мехди, Ясмин вновь превратилась в кроткое создание. Невероятная метаморфоза, учитывая, что несколько минут назад она меня чуть не прожгла взглядом. Любопытно, особенно для той, кто создана, чтобы исполнять желания.

– Али, – подозвал я слугу.

– Господин?

– Ты доверяешь этому человеку?

Кивнув в сторону Карима, я покосился на озадаченного Али. Он наклонил голову к плечу, разглядывая хаджу, затем повернулся ко мне и выдал:

– Господин Мехди – уважаемый человек в городе, целитель от хворей. Таких в наших краях немного, они буквально на вес золота.

– Разве не у вас некромантов обучают медицине? – удивился я, вспоминая Зидана – королевского лекаря.