Оценить:
 Рейтинг: 0

Песнь красных песков

Год написания книги
2024
Теги
<< 1 ... 8 9 10 11 12 13 14 15 16 ... 23 >>
На страницу:
12 из 23
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля

– Очень редко, мой господин, – смутился Али. – Обучение стоит немало. Иной раз целыми деревнями собирают деньги. Здесь нет ни школ, ни академий. А у некромантов вообще своя закрытая община. Попасть к посланникам смерти или колдунам вуду очень сложно, берут не всех, и не все проходят испытания. Опять же, ребенок, ушедший туда, больше в деревню не возвращается.

Я хмыкнул, вспоминая, как на родине относились к некромантам. Плохо, даже отвратительно. Ситуация начала меняться только последние несколько лет: скорбно признавать, но в основном это заслуга молодого короля Абеля. Прогрессивные взгляды его величества сдвинули неповоротливую машину бюрократии и ханжества. Заговорили об открытии факультетов для некромантов, специализированных учреждений для изучения анатомии человеческого организма на трупах. Безусловно, религиозные фанатики выступали против, министры бушевали, но король был неумолим.

Подозреваю, сказалось влияние Зидана и регулярные вспышки различных заболеваний вроде холеры, тифа и прочих. Обычные лекари не справлялись со своей задачей из-за недостатка знаний, этики в отношении мертвых и отсутствия элементарных способностей. Некроманты же спокойно занимались вскрытиями, изучали патологии, делали открытия.

– А почему вы вообще спросили?

Скривившись, я вернулся к разговору.

– Брачный контракт, – я кивнул на свиток в руке хаджи, который что-то объяснял Ясмин. – Зачем?

– А-а-а, так это традиция, – заулыбался Али и хитро прищурился. – Мы очень любим свадьбы! Ох, яркие краски, сахарные финики, парное молоко, ленты, цветы, золото. Вокруг веселье целую неделю…

– Неделю? – я раскрыл рот.

– Конечно, – кивнул Али. – Свадьба в Маракеше длится от четырех до семи дней. Все приготовления начинают за год: посылают сватов, невеста приносит дот – приданое. Оно тратится за месяц до свадьбы, что означает окончание помолвки. Семья жениха в ответ дарит подарки и деньги, которые в случае развода бывшая супруга оставляет себе.

Я медленно кивнул: логично, хотя и странно. Получалось, что в Маракеше женщина защищена лучше, чем у нас. Дебютантки каждый год слетались стаей звонких птичек на балы в надежде найти жениха побогаче и знатнее, а после молодых жен запирали в золотые клетки без надежды вырваться. В случае развода они оставались ни с чем. Даже вдовы, кроме маленькой доли, не получали практически ничего, если не являлись матерями наследников.

– …За два дня до свадьбы невеста отправляется в хаммам[12 - Хаммам – баня, выдержанная в традиционном восточном стиле. Прародителями сооружений стали римские термы, которые арабы переделали под свои требования. Термин «хам» в переводе означает «распределяющий пар».] для очищения, затем хеннея[13 - Хеннея – женщина, которая совершает мехенди. Менди, также мехенди, – роспись по телу хной. В отличие от татуировки является временным украшением тела, но держится значительно дольше (до трёх недель), нежели краска или другие способы рисования по телу.] разрисовывает тело будущей супруги хной. После всех приготовлений идут песнопения, чтения молитв, подписание брачного договора. А потом… Ах, вы бы видели наши шествия! Четверо мужчин несут новобрачную к амарию, трону, где она восседает рядом с женихом во всем великолепии.

Али причмокнул, погрузившись в мечтания, а я повернулся к подошедшему хадже и посмотрел на контракт в его руках. Незнакомые символы запрыгали перед глазами, когда Карим развернул свиток. Из всего прочитанного я понял только про небо и любовь. Указанные цифры в местной валюте подсказали, что в строчках значится приданное со стороны невесты и жениха.

– Поскольку за Ясмин отвечаю я, то в качестве дота отдам тебе трех бунгарских верблюдов, сто дирханов и несколько золотых украшений, – проговорил хаджа.

Я мысленно пересчитал приданное и едва удержался от свиста. Один верблюд на местном рынке – сорок четыре аверса, то есть серебряных монет. Самая лучшая и выносливая порода для перемещения по пустыням, таких днем с огнем не сыщешь даже у местных кочевников.

– Тогда заберите моих скакунов, – кивнул я, проигнорировав стон Али. – Каждый обошелся мне в тридцать дирханов. Огненной крови, крепкие. Увел у посланника султана в Бахрейне за бешеную цену.

В конце концов, верблюды для долгих путешествий по пустыне подходили лучше, чем скакуны. Пусть и самые резвые.

Подумав, Карим Мехди протянул мне руку, которую я поспешил пожать. А после одним росчерком протянутого самописца, невесть откуда взявшегося, поставил четкую подпись в указанной графе.

Вот и все. Теперь я женатый человек.

– Идем, – мотнул головой хаджа. Стражники устало маялись рядом, но не спешили гнать нас из города. Видимо, то предупреждение запомнили надолго. – Зайдем домой, дам вам в дорогу еды, одежду для Ясмин. Кое-что собрал, пока ты ездил на площадь.

Не только я, но и Ясмин удивленно покосилась на Карима. Видимо она не ожидала, что хаджа так быстро все подготовит. Хотя больше всего меня поразила его уверенность в спасении Ясмин.

Крепкая ладонь легла на мое плечо, и я непроизвольно зашипел от боли.

– Ты хороший человек, чужеземец, – Карим понизил голос, чтобы слышал лишь я. – Береги Ясмин, будь осторожен сам. Недоброе чую, душа не на месте. Куда бы ни пошел, всегда прислушивайся. Не верь глазам, они обманывают.

Приставив ладонь ко лбу козырьком, я посмотрел на небо. Чья-то тень мелькнула среди облаков. Птица?

– Вы знаете что-нибудь о Медном городе? – спросил я. – И камне Ильдаха?

Карим крепче сжал пальцы, отчего у меня из груди вырвался невольный вздох.

– Смерти ищешь? Впрочем, дело твое. Проклятие тех мест погубило много наивных дураков, бегущих за сказками глупых баб.

– Боюсь, моим мнением на сей счет никто не интересовался, – усмехнулся я.

Хаджа еще раз внимательно осмотрел меня, после чего кивнул.

– Лучше поспрашивать у кочующих племен, живущих в оазисах и долинах. Они много чего видят и слышат, авось подскажут.

Обратный путь занял меньше времени, чем я ожидал. Всю дорогу Ясмин молчала, она вообще словно погрузилась куда-то вглубь себя и забыла о мире вокруг. Мне же оставалось разглядывать узкие улочки Амррока в последний раз, причудливые арки, сложные геометрические узоры. Удивительно, почему я раньше не обращал внимания на буйство красок, несмотря на скучное однообразие зданий из красной глины, коей здесь было в достатке.

Иногда на головы прохожих из садов за стенами падали солнечные апельсины, ворота домов обвивали одревесневшие лианы, цеплялись за выступы веточки вербены с пурпурно-розовыми цветками. Тонкий аромат смешивался с запахами бриза и специй. К ним примешивалась выпечка, сласти и раскаленный песок, который скрипел под ногами и забивался под одежду.

По дороге мы наткнулись на несколько глиняных кадок с красным гибискусом. Я застыл, рассматривая их и махровые олеандры. Рядом росли ярко-желтые цветы неизвестного мне растения, а также бобы, которые прогибались до земли под весом своих плодов.

Сунувшись в ближайшие заросли, я заметил колючий алоэ, что прятался в тени раскидистых пальм. Плотная кожица легко поддалась, когда острие ножа варварски срезало лист. Озираясь, я незаметно сунул в карман несколько штук на будущее: сок алоэ отлично спасал от ожогов и облегчал боль. С озадаченным видом я склонился над крошкой-кактусом, увитым голубоватыми веточками стелющегося цветка. Горьковато-пряный аромат манил зайти глубже, и я аккуратно протянул руку к кустарнику в нескольких локтях от меня.

– Быстрее, чужеземец, – услышал голос нетерпеливого охранника. Боялся капитана и возможной реакции на нашу задержку.

– Готово, – беспечно ответил я и вылез наружу с веточкой жасмина.

– Что вы делаете, господин? – забормотал Али, подозрительно щурясь. – Надышались чего?

– Ага, местной флоры. Надо было ботанику изучать.

Слуга покачал головой, беззвучно шептал что-то про «ослов, дураков и упрямцев». А я сунул ветку в руки ошарашенной Ясмин.

– У тебя печальный вид, – сказал я невпопад. – Слишком грустный для новобрачной.

Она отвернулась, но ветку прижала к себе, предварительно подтянув рукава длинного платья.

– Нечему радоваться. Я теперь никто и звать меня никак. Без родины, веры и гонимая своим же народом.

Вместе с возвращением в город груз пережитого навалился на плечи Ясмин, отчего она с каждым шагом становилась все печальнее.

– Ты – это ты, Жасмин, – вздохнул я. – Ни один человек мира не способен отнять твою личность. Остальное – ненужные детали.

Слабая улыбка пробежала по красивым губам, а через секунду погасла и янтарные глаза широко распахнулись.

Неподалеку от дома хаджи собрался народ. Один за другим стражники под окрики капитана несли ковры, украшения, домашнюю утварь. Четверо мужчин отгоняли рыдающих женщин, что цеплялись за кафтаны солдат. Немолодая амрроканка в черном хиджабе внезапно обернулась, заметила Ясмин, плюнула с ненавистью на мостовую и громко крикнула:

– Будь проклята ведьма! Их всех убили из-за тебя!

Три перепачканных кровью холщовых мешка – один большой и два меньше – бросили на дно телеги. Я заметил детскую кисть, торчащую из дырки, и сдержал подступившую тошноту. Понятно, Амаль с сыновьями расплатились жизнями за мнимые преступления родственницы.

Ясмин пошатнулась, но выстояла благодаря хадже. Веточка жасмина выпала из ее рук, и хрупкие цветки разлетелись белыми лепестками по земле.

– О Мудрец, – прошептал Али, бормоча молитву.

– Выбросьте тела за ворота на съедение шакалам, – глумливо хохотнул капитан и стрельнул взглядом в нашу сторону. – Пусть каждый знает, что происходит с теми, кто нарушает закон.
<< 1 ... 8 9 10 11 12 13 14 15 16 ... 23 >>
На страницу:
12 из 23

Другие электронные книги автора Яна Мелевич

Другие аудиокниги автора Яна Мелевич