Песнь красных песков

Булыжник сделал дугу, но буквально в десяти локтях[6 - Локоть – единица измерения. Равна 1 сантиметру.] от лица режущий порыв ветра превратил твердую породу в жалкую пыль. Ярко-зеленые искры пронеслись по земле, заржала лошадь и послышался громкий крик, от которого сердце пропустило удар:

– Остановите казнь!

Глава 5. Ясмин

Он появился из ниоткуда: иссиня-черный жеребец скакал сквозь клубы пыли, пугая собравшийся на площади народ. Люди разбегались кто куда, пока всадник гнал коня в мою сторону. Мне показалось, что из-под копыт вылетали те самые зеленые искры, которые продолжали ярко светиться среди налетевшего песка.

С головы всадника слетел капюшон, и солнце шаловливо заиграло медью в рыжих волосах, будто перебирало лучами каждую прядь с родительской любовью. Клянусь, в этот момент я забыла, как дышать. Слишком чудесным показалось мне появление Пола, слишком сильно он выделялся на фоне безликой массы людей. Даже в своем черном бурнусе.

– Кто ты такой?

Первый неуверенный вопрос последовал, как ни странно, не от стражников. Один из торговцев выступил вперед, крепко сжимая в руке камень.

– Меня зовут Пол МакГиннес. Я младший брат лэрда МакГиннеса, члена конклава[7 - Конклав – совет из десяти избранных лэрдов кланов Шангрии, которые представляют собой высшую власть в этой стране. Выносят законопроекты (принимают решения по внутренней политике) и представляют их на суд короля Объединённого королевства.] Шангрии, страны, что входит в состав Объединенного королевства. Немедленно развяжите девушку. Сейчас же, – конь сделал круг и дернул хвостом, а потом резко замер на месте.

Целую минуту ничего не происходило, словно время застыло. Слышались порывы ветра и шорох песка, но в остальном стояла гробовая тишина. Ровно до тех пор, пока не очнулся капитан стражи.

– Именем великого султана Илама I, – холодно произнес он и сделал знак одному из заклинателей подстегнуть гуля, – право вмешиваться в судебный процесс чужакам никто не давал. Если мы пустили вас в свои земли, это не значит, что вы имеете право здесь распоряжаться.

Я сглотнула собравшуюся слюну, затем решительно подняла голову на Пола. Чужеземец крепко сжимал поводья – с такой силой, будто желал оторвать их. Ноги обхватывали бока коня, а тот недовольно хрипел. Животное явно нервничало под таким количеством взглядов и от близости опасных тварей.

– Мы сами вошли, – едко ответил МакГиннес. Подняв руку, он неожиданно сжал кулак, и шустрые огоньки сконцентрировались на кончике указательного пальца. – Вряд ли султан одобрит бахвальство жалкого слуги перед тем, кому платит ежегодную дань.

Толпа ахнула и отступила, а сорвавшийся шарик ловко скользнул к капитану стражи. Импульс замер буквально в двух или трех локтях от его носа, отчего тот невольно отшатнулся. Мгновенно солдаты со свистом вытащили сабли, гули зарычали и рухнули на четыре конечности, готовясь к нападению.

– Ах ты…

Концентрированный удар воздушной сферы разнес в пыль несколько булыжников у ног стражников и распался на тысячу зеленых искр. Острые камешки оставили мелкие царапины на лицах, прорезали ткань накидок и разлетелись повсюду. Даже в меня попало, но боли я не ощутила. Только ужас.

Что творит этот безумец? Его же убьют! Казнят в тюрьме за нападение на охранников города!

Люди не замечали сжатых от боли челюстей, чрезмерной бледности на впалых щеках под рыжей щетиной и тремора рук. Чужеземец едва ли справлялся с собственной силой, по какой-то непонятной причине она делала ему больно. Остальных волновали страхи, потому очевидный факт они проигнорировали: Пол МакГиннес мог в любой момент потерять контроль.

– Слуга смерти…

– Некромант.

Я ощутила злость. Хотелось дать по рыжей макушке, особенно когда чужеземец повернул голову и посмотрел на меня немигающим взглядом. Долго, пристально. Разбирал на части каждую эмоцию, отразившуюся на лице. Понятия не имею, что Пол прочитал там, но через секунду ноги коснулись земли.

– Закон Кадиффа, – произнес МакГиннес четко и громко.

Я замерла и непроизвольно перестала дышать. Что?

– Требую исполнения закона Кадиффа, – мои глаза, наверное, стали больше, заболели веки от усилия.

Замешательство стражников и всех присутствующих вновь погрузило площадь в непрерывное молчание. Мужчины переглядывались, кто-то тихо переспрашивал о том, что сказал чужак. Капитан замер и сжал рукоять сабли. Гули и те успокоились, припали к земле, втягивая носом аромат чужой магии.

Шорох шагов заставил вздрогнуть и поднять взгляд на подошедшего Пола, чья тень накрыла меня. Широкая спина закрывала от людских взоров, я словно осталась один на один с чужеземцем посреди главной площади Амррока. Ощущение безопасности подле него придало сил и уверенности, которые я почти растеряла перед казнью.

– С ума сошел? – вырвалось прежде, чем я успела себя остановить.

Радужка Пола МакГиннеса полыхнула тысячами оттенков золотого песка и мрачного тумана. Скрипнули перчатки, когда пальцы сильно сжали мои плечи, после чего я оказалась на ногах. По-прежнему связанная, но с возможностью смотреть в глаза и оценить аристократичность носа, кончик которого оказался недопустимо близко.

– Желаешь остаться, Жасми-и-ин? – он растянул последнюю гласную, и нечто темное блеснуло в глубине зрачка.

Руки ловко нашли замысловатый узел бечёвки. Та поддалась не сразу, все-таки стражники связывали на совесть, однако спустя несколько секунд возни путы ослабли, и я задышала ровнее. Или просто перестала глупой ослицей разглядывать своего спасителя, поскольку смысл последних слов наконец дошел до воспаленного эмоциями и жарой разума.

– Меня зовут Ясмин, – невпопад выдала я.

Клянусь извилинами Мудреца, взгляд уловил слабую улыбку.

– Я так и сказал. Жасмин.

– Ясмин.

– Не спорь со мной, раздражаешь. Боги, совсем умом тронулся: спасаю сумасшедшую амрроканку, которая готова умереть во имя глупых традиций.

Открыв рот, я через мгновение его закрыла. Испарина на виске рядом с пульсирующей жилкой подсказали, что грань возможностей Пол давно перешагнул. Он держался на одном честном слове, а пальцы постоянно соскальзывали и плохо слушались, потому процесс освобождения изрядно затянулся.

Я поймала на себе потемневший взор, когда облизнула пересохшие губы и с трудом урезонила внутреннюю дрожь. Надо быть сильной. Нельзя расслабляться. Тем более что жители города загалдели, будто стая ворон на поминальной службе.

Выглянув из-за широкого плеча, я увидела отчима, который вышел вперед, и быстро зашептала:

– Закон Кадиффа тебя убьет.

– Что? – брови изогнулись дугой на красивом лице Пола, и я шумно вдохнула воздух полной грудью, едва путы спали.

– Отец может…

Договорить не успела, поскольку Амаль требовательно закричал:

– Чужеземец!

Пол обернулся, а у меня внутри все обмерло. Мудрец, нет, пожалуйста. Только не это.

Кто вообще подсказал МакГиннесу использовать древний закон ради спасения моей жизни? Он ведь не знал ни правил, ни самого текста. Помимо того, что меня ждало изгнание из родных земель без права на возвращение, старший в семье опозоренной женщины мог потребовать бой до смерти с ее избранником. Причем вместо себя поставить любого дееспособного мужчину, согласного принять участие в поединке!

– Ты пришел забрать мою дочь. Ясмин принадлежит мне, и лишь я решаю, какое наказание ее ждет за позор, обрушенный на весь род Рашид!

Пол подобрался. Боль или отступила, или он перестал ее замечать. Напряжение я ощутила раньше, чем воздух сплотился и буквально на глазах превращался в невидимый щит. По граням пробегали зеленоватые искры, похожие на те, что сверкали на кончиках пальцев МакГиннеса.

– Хорош же отец, родного ребенка отдал на растерзание местным шакалам и сам встал рядом, – прорычал он.

Я посмотрела на кулаки и громко сглотнула.

– Не тебе меня осуждать, чужеземец, – ехидно отозвался Амаль, и толпа нестройным хором поддержала. – Требую поединка! Желаешь девку? Сначала отбей, раз такой смелый!

МакГиннес застыл, а я выдохнула: