Как найти работу

— Нет, спасибо, — холодно ответила Кира, открывая духовку и доставая противень с ароматным мясом. Она старалась не отвлекаться, иначе бы уронила все к чертовой матери.

— Как хочешь, Золушка. — В последний момент Гриднева остановилась, повернувшись вполоборота к ней и проговорила:

– Если будешь и дальше сидеть в своей норке, маленькая мышка, то он уйдет. Так и знай.

С этими словами Кристина вышла, оставив Киру стоять в смятении посреди кухни.

Глава 38. Китайский фейерверк

Остаток вечера прошел словно в тумане. Кира смотрела на все происходящее отстраненно, через призму собственных противоречий, смеясь и отвечая на вопросы почти бездумно. Забавные конкурсы, устроенные Яриком, попытки Сергея поухаживать за Кристиной, затем вступался Павел – мысли скакали хаотично, порождая еще больше подозрений. Казалось, что рядом с Гридневой, Кенар буквально расцветал. Даже Александр с супругой были в восторге от вечера. Все, кроме нее. Это был самый странный Новый год в ее жизни.

Брат с женой покинули квартиру в час ночи, выслушав речь президента и нескольких шуток на тему счастливой жизни в стране. Котенок давным-давно спал, уставший после многочисленных игр. В какой момент пьяному Ярославу пришло в голову пойти на улицу и пострелять фейерверк – Кира не запомнила. Лишь собираясь в коридоре, она ахнула от испуга, когда Тасманов неожиданно дернул ее за рукав пуховика, уводя из поля зрения Павла и остальных.

– Ты чего? – удивилась Леонова, глядя в совершенно трезвые глаза Ярика, который две минуты назад стоять ровно не мог.

– Больше думаешь, меньше видишь, – загадочно ответил он, на что осталось только удивленно коснуться лба собеседника, предварительно попросив наклониться. Сухой и холодный – жара точно не наблюдалось.

– А? – спросила вновь Леонова, хмуря брови. Но Тасманов только загадочно улыбнулся, а затем дурашливо скорчил рожицу, и заключил ее в крепкие объятия, приподнимая над полом.

– Поймал льва, я теперь глава прайда! – истошно заорал Ярик на всю квартиру, отчего в голове зазвенело.

От удушья спас Павел, отцепив Ярослава от Леоновой. Он отправил друга следом за Кристиной и Сергеем, а сам придержал пошатнувшуюся Киру за локоть. Дождавшись, когда она придется в себя, серьезно посмотрел на нее, слыша улюлюканье счастливого Тасманова на лестничной площадке.

– Нам надо поговорить, – заявил твердо, из-за чего Кира задрожала – страх или предвкушение. Подняла взгляд и тяжело вздохнула, понимая, что беседы не избежать. Паша был настроен очень решительно.

– О чем? – тихо поинтересовалась Леонова, покосившись на входную дверь. Раз, и беги по лестнице из подъезда от него подальше. Ничего сложного, но для нее – невыполнимая задача.

Он хотел сказать, что уезжает? Или о серьезных отношениях? Тогда к чему были те поцелуи? Похоже, Ярик оказался прав: слишком много лишних мыслей.

– О нас, – ответил Кенар, разом поставив подругу в тупик.

– Нас? – выдохнула Кира. – О чем ты?

– Разговор пойдет о наших отношениях, – не став больше ходить вокруг да около, ответил Канарейкин. Не любил этого раньше, не собирался делать впредь. Лишь хотел четкого ответа.

– Ты считаешь, есть смысл сейчас поднимать этот разговор? – Леонова облизнула пересохшие губы, заметив потемневший от страсти взгляд Павла. Голос немного охрип, и сердце забилось чаще.

– Да, мне надоели игры, – неожиданно резко ответил Кенар, подходя слишком близко и нарушая границу личного пространства.

Кира испуганно отшатнулась, упираясь спиной в шкаф, но проигнорировала неприятные ощущения. Павел заключил ее в своеобразный плен, стоило Паше поставить их по обеим сторонам от ее головы. Напомнило тот раз, когда он узнал о сватье. Леонова вздрогнула от горячего мятного дыхания, обжегшего кожу, и зажмурилась, пытаясь собрать в кучу десятки разбегающихся мыслей.

– Паша?

– Ты нравишься мне. Не как соседка или подруга. Девушка, Кира. И мне осточертело делать вид, будто между нами лишь дружба, – прошептал Канарейкин, наклоняясь еще ниже.

Старые страхи, порожденные чужими словами, прочно вцепились в истерзанное сердце, тревожили душу, не давая сосредоточиться на главном.

– Я не… – начала она, как услышала его мольбу:

– Пожалуйста. Я так больше не могу. И знаю, что ты тоже это чувствуешь.

Для Кенара, привыкшего все держать под строгим контролем, подобное признание было сродни подвигу. Кира понимала это, ведь для нее оно тоже оказалось полной неожиданностью. Видела его чувства во взгляде, но никак не получалось их принять и осознать до конца. Не только в силу чьих-то ядовитых слов, прежде всего Леонова боялась – страх потерять Кенара довлел над здравым смыслом, мешая рационально рассуждать. Однажды любовь пройдет, что тогда? Катастрофа, провал, разрушенные надежды, разбитые мечты. Пока Павел – непреодолимая высота, она могла позволить себе поразмышлять: а как бы оно было? Скатиться, испытав выброс адреналина в кровь. Буря в душе порождала темное начало чего-то опасного, заставляющего сходить с ума. А липкий страх отвратительными щупальцами сжимал сердце.

– Пожалуйста, Кира, – повторил Паша, по-прежнему глядя на нее. Между ними оставалось всего несколько жалких сантиметров, однако Кенар стойко держался, не желая напугать ее.

Перед глазами встал четкий образ Кристины Гридневой – красивой, успешной. Вовсе не чета тем дурочкам, что Кира видела за последние два года. Это больно, кто бы знал насколько. Словно ранишь себя добровольно, вонзаешь острый клинок в мягкую плоть. Хотелось сбежать подальше. Или поцеловать его – Леонова давно запуталась в собственных желаниях. Поддавшись вперед, почти прикоснулась к его губам, прикрывая глаза и сдерживая слезы.

"Больше думаешь, меньше видишь".

– Не могу, – всхлипнула едва слышно и отодвинулась, заметив, как расширились глаза Павла. Собрав волю в кулак, Леонова проигнорировала крики подсознания. – не сейчас. Я просто еще не готова. Все… слишком быстро для меня.

Кенар несколько секунд смотрел на нее, а затем кивнул и отступил на шаг, опуская руки. Кира выдохнула свободно, поправляя пуховик, стараясь дышать спокойнее.

– Идем? – она двинулась на выход, но в последний момент Паша окликнул ее.

Не успела Леонова ответить, как он набросился на нее, обхватывая голову руками. Поцелуй вышел спонтанный, не особо романтичный. Его зубы едва не поранили нежную кожу на губах, однако Кира была не в обиде. Наоборот, со стоном вцепилась в шерстяную ткань мужского пальто, словно стараясь притянуть Павла ближе, почувствовать лучше. Еще на одну секунду побыть в воздушном замке, построенном на облаках беспечности, не боясь ветра. Даже когда Канарейкин отстранился, она непроизвольно потянулась следом.

– Я дам тебе время. Но не думай, что просто сдамся, – хрипло проговорил Паша, скрывая пламя во взгляде, опустив потяжелевшие веки. Леонова глубоко вздохнула, стараясь не поддаваться эмоциям еще больше.

– Дай мне месяц. До четырнадцатого февраля я отвечу. Думаю, тогда я смогу понять, что чувствую, – привычная усмешка появилась на лице Павла, позволяя расслабиться. Его пальцы чуть крепче сжали затылок, непроизвольно массируя голову, пуская импульсы удовольствия по всему телу. Кира закусила губу, едва не застонав от восторга и одновременно испытывая горечь от осознания того, что этот мужчина ей не принадлежит. И никогда не будет.

– За месяц я растоплю твое ледяное сердце, принцесса. Уж постараюсь. И дракона приручу.

– Даже не сомневаюсь, – печально улыбнулась Кира, отворачиваясь от Паши раньше, чем тот заметил ее реакцию. Пока Кенар возился с замком, она спустилась на несколько ступеней, стараясь выбросить из головы все лишнее.

Возможно, именно в этот момент Леонова совершила самую большую ошибку, подарив Кенару огромную надежду. А заодно себе. Или нет. Время покажет и расставит все по своим местам.

***

– Кто доверил этому недоумку фейерверк?! Вы посмотрите, какой пожар устроил!

– Да откуда я знал, что ракета полетит прямо в дерево?

– Тасманов, ты никогда ничего не знаешь! Откуда вообще эти ракеты? Это же военные сигналки, твою мать!

– Чего ты вопишь, рыжий. Взял у знакомого из части. Что такого-то?

– Да нихрена! Просто остаток новогодней ночи мы проведем в каталажке, благодаря твоей тяге к экспериментам. Посмотри, эти китайские петарды разбили окно соседнего подъезда.

– И ты туда же, Кенар. Скажи им, что я не виноват! Это все китайцы и их некачественный фейерверк.

– Боюсь дебил в этой истории только один.

– Кира, ну хотя бы ты!

– На меня не смотри, тополь тебе спасибо за акт самосожжения не скажет. Пожарные уже час пытаются огонь потушить.

– Да ну вас…