Зеркало Умбры

– Значит, говорите, Интернет здесь был?

– А ты сама подумай. Как бы отцы-основатели взломали зеркало без Интернета?

– Может, привезли сюда уже взломанное? – говорю.

– Первый Архитектор, чьего имени так никто и не узнал, прожил здесь достаточно долгое время. Лет пять, а может, и больше. Он здесь вел исследования, наблюдал за Сетью, ставил эксперименты… Без Интернета подобные вещи неосуществимы в принципе.

– Если у вас есть вскрытое зеркало, ничего больше не требуется.

– Почему его вообще называют Архитектором? – спрашивает вдруг Ткач. – Нет никаких сведений о том, чтобы он что-то построил.

Мы с Саней переглядываемся.

Все, что мне известно из истории становления Чеширских Котов, — это то, что они серьезно шифруются. Инструкция по взлому зеркала пока что считается единственным источником возможного проникновения в физическую Сеть. Мы с Юджиным посвятили поискам немало времени, чтобы увидеть границы открывшейся перед нами вселенной. Однако не нашли ни других способов попасть в Сеть, ни других Чеширских Котов.

Данные о ее глубинном наполнении тоже пришлось выуживать по крупице. Мне удалось узнать, что на этом маяке когда-то жил человек, сумевший вскрыть зеркало самостоятельно. Неофициально он считается первым, кто вообще проник в физическую Сеть.

Arxitektor. Так он сам себя назвал на просторах дипнета.

Как бы там ни было, этот человек испарился, оставив свою обитель просто стоять здесь на холме со всеми наработками и открытым зеркалом в Сеть.

Позже на маяк забрались два ребенка — мальчишки из Фанагореи, которые смутно догадывались о том, что мир на самом деле куда больше, чем рассказывают в школе. Когда они выросли, Сеть открыла перед ними свои объятия и навсегда забрала. Говорят, Архитектор Муравей — один из них, создал свой собственный мир по аналогии с нашим. Но это уже из разряда городских легенд. Понятия не имею, сколько здесь правды, а спрашивать уже не у кого.

Два года назад и сам Муравей, и его друг бесследно исчезли, оставив свою обитель просто стоять здесь на холме со всеми наработками и открытым зеркалом в Сеть.

Если это обряд посвящения, то мне слегка тревожно. Не стану скрывать. Я точно так же, как и они, жадно впитываю все новые знания, пытаясь нырнуть глубже головы. Архитектор Муравей не оставил после себя практически никакой достоверной информации. Все сведения о нем, собранные в тесных закрытых кругах, чуть менее чем полностью состоят из пустых сплетен. Из вопросов без ответов.

Есть, правда, несколько вещей, в которых никто уже не сомневается. Первая из них, например, заключается в том, что Чеширские Коты (если они вообще существуют помимо меня и загадочного Ивана) прячутся даже друг от друга.

– Нам досталось в наследство немало загадок, – говорю. – Архитекторы не были тщеславны. Но они были умны. Любопытны. Все, что мы умеем сегодня, выросло на их работе.

– Первому Архитектору приписывают взлом первого зеркала, – вставил Саня. – Второму, Архитектору Муравью, создание поправки-на-поле. Согласно сказаниям городских шаманов, благодаря этой штуке можно писать собственные миры по аналогии с нашим.

– Это все только легенды, – напоминаю я. – Есть загадки куда более насущные. Вы, например, знаете, что такое редрум?

– Редрум в смысле «красная комната», – уточнил Александр. – Тебе такое нельзя. Сразу говорю.

– Это какой-то шок-контент?

– Во всей красе. Полагаю, ты не пробовала гуглить?

– Ни гуглить, ни искать в Сети не пробовала. Об этом вскользь упомянул один мой знакомый, вот я и… решила сперва у друзей узнать.

– И правильно сделала, – поджал губы Санек.

Судя по недоумению в глазах Ткача, он, как и я, о красных комнатах прежде не слышал.

– Это камера пыток в режиме онлайн, – терпеливо пояснил Александр. – Есть несколько ресурсов, транслирующих подобные вещи. Их не так много, а качественных еще меньше. Однако аудитория там достаточно обширная. Если в общих чертах — приводят в такую вот красную комнату человека, привязывают к стулу и развлекаются с ним по-всякому. Обычно, как вы понимаете, ничем хорошим это не заканчивается.

– Настоящего человека? – недоверчиво сморщилась я. – То бишь без постановки?

– Без постановки. Все по-настоящему.

Глядя на недоверчивое лицо Ткача, Саня поспешил добавить:

– Разумеется, есть постановочные комнаты. Но там, как вы понимаете, больших денег не заработаешь. Зритель же не дурак, за фальшивку дорого платить не станет.

– А… – я помедлила. – Откуда этих людей берут?

– Да мало ли откуда? Рабство, похищения всякие… Есть те, кто добровольцами подписываются. Эдакое ритуальное самоубийство для мазохистов. Но таких, конечно, единицы.

На моем теле есть маленький шрам в районе поясницы. Зацепилась в детстве за кусок арматуры, когда лезла через забор. И еще несколько шрамов на щеках — боевые ранения. Вряд ли, окажись я в красной комнате, удалось бы отделаться так легко. Да еще и все забыть потом. Вербовой ошибся.

Тем не менее я решила уточнить еще кое-что.

– Вы когда-нибудь слышали слово «Умбра»?

– Умбра? – переспросил Ткач. – Группа такая есть. Sui Generis Umbra, кажется. Жуткое музло. Отлично подошло бы, кстати, под видосы из красных комнат, судя по вашим рассказам.

– Может, амбра? – вскинул бровь Александр.

– Что такое амбра, я знаю.

– Цвет еще есть, – задумчиво вспоминает Ткач. – Лучше погугли. Я не эксперт в этих ваших сетевых штучках. А что?

Рассказать им о визите Ивана Вербового? Об отражении в Фанагорее и скетчбуке с собственной судьбой? О таинственном письме?

Я даже о том эпизоде на концерте толком не рассказала. Ткач не обрадуется, узнав, что кукуха у меня так и не встала на место.

– Ничего, – говорю. – Просто вспомнила…

– Нашла какую-то новую инфу о предшественниках?

– Нет. Но кем бы ни были наши предшественники, – говорю. – Мы их переплюнем.

– Рад такому боевому настрою, – сказал Ткач. – Помню, ты так говорила, когда написала первую синесцену. Опять придумала что-то?

Я невольно улыбаюсь. Приятно, когда твой друг читает тебя даже по интонации. Доверие вообще великая штука.

– Кажется, да. На самом деле это… это надо тестировать, я пока точно не знаю, как оно будет работать, но у меня есть классная идея!

Я им рассказываю взахлеб, но они не перебивают и внемлют. Потом Саша без лишних слов встает и идет заканчивать работу, а Ткач садится на телефон.

К вечеру, когда все настройки уже завершены, Юджин у вскрытого зеркала (вот и красные носочки пригодились), Пандора — с микрофоном в переносном звукозаписывающем боксе, а Саня — на битах.

Теперь и мне самое время проснуться!

***