Хроники семи королевств: Тени дремотных чащоб

– И будь осторожна. Не кривись, – одёрнул он Ли. – Пару месяцев назад я бы тебе и слова не сказал. Вы с Эффалией нужны мне живыми и невредимыми, – забрав плащ из рук женщины, Рихард ласково провёл пальцами по её щеке и направился к выходу.

Отъезд Учителя вносил коррективы в планы. Дочь в город она брать не хотела, уж больно прыткой стала девочка, а в предстоящее посещение ей хотелось быть как можно незаметнее. Крига должна была её сопровождать. Оставлять с Риффиром и Урсом – не лучшая идея: первый сам совсем недавно мотал нервы неожиданными выходками, второй во всём потакал ребёнку. Единственный вариант – Леонардо. Хотелось верить, что он заберёт дочь на день и не заставит пожалеть о принятом решении.

Ли стояла на пороге, пока ночная мгла не поглотила светлевшую фигуру, а затем, рассудив, что и Крига вполне может переночевать вместе с родственницами, задвинула засов и, не раздеваясь, рухнула на кровать, только сейчас осознавая, что сегодняшний день отнял все силы: Ильхири просто помогла продержаться вечер.

«Интересно, что же Рихард преподнёс ей в этот раз…», – было последней мыслью перед затянувшим сном.

Глава 12. Расплата

Едва забрезжил рассвет, Ли навестила поселившегося вблизи хижины ворона. Передав послание его хозяину, она сразу же получила утвердительный «крок». Тогда женщина собрала запасную одежду для дочери – так, на всякий случай, – и выглянула в окно. Силуэт колдуна уже чернел на подёрнутой утренней дымкой поляне.

«Весьма нежданное решение», – раздался в голове знакомый баритон.

«Хотел больше времени проводить с дочерью – пожалуйста. Заодно примеришь роль монополиста всех сопутствующих проблем», – ответ носил оттенок загадочной улыбки.

«Жизненные перипетии способствуют развитию интеллекта. Пусть в некоторых сферах мне нет равных, в иных – стоит наверстать упущенное», – Леонардо выдержал паузу. – «Знаешь, я тоже могу удивить тебя предложением. Не желаешь ли потом вместо хижины вернуться в моё поместье? Навсегда. В просторных стенах наше партнёрство окрепнет быстрее».

Ответное предложение некроманта застало Ли врасплох. Уж таких слов она никак не ожидала услышать. Даже к своим собственным, про партнёра, бесконтрольно сказанным, женщина относилась довольно скептически. Мало ли, что хотело её подсознание или к чему взывала природа сущности, разум твердил об абсурдности заявления. А тут… Ли пропустила пальцы между заплетённых волос, откинула косицы за плечо и усмехнулась:

«Соревнование? Кто кого удивит больше? Пожалуй, признаю твою победу. И подпорчу триумф. Я не могу покинуть своих земель. Да и не хочу, если говорить откровенно. Но ты всегда здесь желанный гость, хотя…» – женщина взяла собранную одежду, открыла дверь, выпуская олицетворение детской радости навстречу отцу. – «Для гостя ты слишком часто к нам заглядываешь. Очевидно, ты уже сам стал жителем нашего скромного приюта», – улыбнулась она с порога хижины. – «К тому же сближению как раз способствуют тесные пространства», – и снова мысли из глубин её разума оформились в слова быстрее, чем намерение не выкладывать необдуманное сумело их развеять. Однако улыбка не покинула лица Ли: в конце концов, «сказанное» ничего не меняет. Нет же?..

«Не бывает нерешаемых задач. Я бы отдал в твоё распоряжение лучшую в королевстве лабораторию… и обширную территорию – для существ. Но раз тебя прельщает привычный уклад, я готов поступиться роскошью. Чтобы быть ближе. К тебе. И Эффалии. Я могу расценивать твои слова, как равноценное приглашение?» – не сводя с женщины глаз, колдун заключил подбежавшую девчушку в объятия.

Согласие почти облеклось в ёмкое «да», но в этот раз отчего-то застыло. Кое о ком Ли совсем позабыла.

«Широкий жест. Я ценю твою щедрость. Но дело касается не только меня. Существа тоже привыкают к своим владениям, не хотелось бы их тревожить. Равноценное же предложение я смогу сделать немного позже. Надо уладить один вопрос».

«Договорились», – Леонардо посмотрел на радостную дочь: – Итак, нужно подготовить твой разум к телепортации…

«Подожди. Возьми её вещи. На всякий случай».

Колдун снова поднял взор:

«Если нам потребуется одежда, я оберну её в шелка, и мы отправимся в Саджа-Гат: древний град на границе пустыни и подгорной саванны всегда изобиловал тканями. После, думаю, можно отметить приобретения дегустацией вин на винодельне братьев Шэхстц. Это в Виверхэле. Сладкие, как мёд. Эффалии понравится. В общем, занимайся своими делами и ни о чём не беспокойся», – Леонардо присел возле дочери и заглянул ей в глаза: – Начнём же…

«Я надеюсь, ты шутишь…» – вклинилось в процесс волнение женщины.

В ответ издали долетел аристократичный смех.

Юмор некроманта был редким, похожим на правду и оттого всегда неожиданным – шутливо погрозив силуэту кулаком, Ли вернулась в дом. Там её ждало неотложное по хозяйству, но оно было споро переделано. Пришло время сборов.

Женщина оделась в когда-то давно умыкнутые у Рихарда самые простые, рабочие, рубаху и штаны, ушитые насколько сумела, убрала волосы, оставив короткий хвост. Раз уж она решила ехать в город, хоть и внепланово, стоило совместить несколько дел.

Приоткрытая дверь алхимической пристройки. Ставший родным запах трав и реагентов. Два деревянных ящика наполнились глиняными горшочками, разноцветными флаконами самых разнообразных форм: от совсем заурядных до причудливых, украшенных позолотой, – зашуршала солома, чтобы сберечь их от повреждений.

Возвращение в дом. Шелест поднятого люка. Тёмная прохлада подпола. Наверх была вытащена пара мешков с увесистыми кусками мяса. Свежего. Специально отложенного для давней приятельницы.

Снова алхимическая лаборатория. Снятый со стены ремешок из пеньки: невзрачный, даже несмотря на вплетённые в него дымчатые кристаллы, все как один, полупрозрачные. Теперь они поблёскивали на запястье.

Женщина прихватила ещё два таких же ремешка, но размерами побольше. Опять вошла в дом. Средний – нацепила на лежавшую в проходе Кригу, а большой – накинув плащ, понесла к Хайят.

Путь до сарая искрился росой – добрая, хорошо провощённая кожа сапог не давала им намокнуть, но обратно Ли вернулась уже верхом.

Приторачивая ящики и мешки по обе стороны простенького, коричневого седла, женщина старательно отгоняла назойливые мысли о дочери: с чем же та вернётся после целого дня, проведённого с отцом? Беспокойство и любопытство сплелись воедино…

Ли ещё раз проверила крепления, поправила ошейник, сливавшийся с такой же верёвочной уздечкой, мысленно передёргиваясь от лицезрения грубой сбруи на изящной кобыле, но чем-то всегда приходится жертвовать: больше реальных элементов – проще поддерживать нужный образ. Осталось прихватить ещё пустые мешки для покупок и можно выдвигаться.

Ли только вскочила в седло, а Крига, до того наблюдавшая за ней с порога, уже неспешно протрусила вперёд, к их привычному месту.

– Эй! А кто закрывать за собой будет, а? – возмущённый крик нагнал удалявшуюся хищницу, но та и ухом не повела.

– Распоясались совсем! – не слезая с лошади, женщина громко захлопнула дверь.

Гиена остановилась, полуобернулась, опустив голову, и разве что не улыбнулась во всю пасть, коротко всхихикнув.

– Смеёшься, да? Ла-а-адно, – Ли мстительно припомнила, что кого-то она давненько не купала и этот кто-то ой как не любит сию процедуру.

С ручья тащился белым саваном туман. На зелёном полотне леса с каждым днём добавлялись новые красно-жёлтые мазки. Утро было уже по-осеннему холодным, а на поляне – непривычно пусто. Как на старом погосте в пасмурную погоду.

«Только некроманта и не хватает для завершения картины», – усмехнулась про себя Ли, и над лесом, словно в ответ на её мысли, пронеслось далёкое кроканье.

К счастью, мрачная пустота была временной. Урс всё ещё дремал в сарае, а Риффир, как всегда после удачной охоты, отсыпался в логове в лесу за хижиной.

Вчера необычная стая вернулась с тушей лося. Скелы и Хуги женщина уже не застала – вероятно, Рихард забрал их совсем рано, – поэтому только они с Кригой несколько переживали за реакцию Эффалии. Риф не стал дожидаться пробуждения девочки – отделив мощным клювом заднюю половину добычи, поспешил убраться к себе. Но взрыва эмоций от Эффи не последовало. Постояв на пороге, девочка пришлёпала к убиенному животному и с интересом принялась его рассматривать. Кажется, даже гиена облегчённо выдохнула: тяжело было забыть бурную истерику ребёнка в тот раз, когда на месте лося лежал молодой олень. Эффи так плакала, что смутила не только сильно привязанную к ней Кригу, но и компаньонок Рихарда, а потом слёзы сменились гневом – в добытчиков полетели выколупанные из площадки перед домом камни, отчего матёрые хищники и вовсе разбежались кто куда. Ли насилу успокоила дочь, уведя её в дом. Однако тем вечером ужин был без мяса.

Размеренный шаг Хайят приблизил женщину к дальнему краю поляны, где их уже поджидала сидевшая Крига. Кобыла привычно остановилась, а Ли сосредоточилась. В голове всплыл образ излюбленной лесной прогалины. Место безопасное. Всего в получасе езды от дороги к городу. Образ стал оборачиваться развёрнутым проходом. Удивительно, скольких усилий стоило то же самое в зверином облике. Но жизнь в последнее время настойчиво усложняла обыденные действия.

Взор смазало нечто зелёное – шумно бухнулось оземь. Рассеявшиеся мысли. Секундный полёт под перезвон стекла. Испуг, в одно мгновение пробудивший зверя. Однако на сей раз он не вырвался на свободу – покорно ждал разрешения. Нет, не сейчас. Ли всё ещё чувствовала под собой кобылу – застывшую изваянием, мелко подрагивавшую. Они стояли метрах в трёх от исходной точки. Портал захлопнулся – перед ним лежала сосновая ветвь величиною с рослого мужчину. Крига обнюхала её и, не обнаружив ничего примечательного, вновь уселась.

– Всё хорошо, девочка, всё хорошо, – успокаивающе поглаживая лошадь, Ли сползла на землю. Ноги предательски подогнулись, в глазах потемнело – не упала: схватилась за крыло седла.

Хайят повернула к женщине голову и сунула нос той под мышку: ото лба к ноздрям тянулась сеть царапин.

– Ну-ну, бедняжка моя… Досталось тебе, да? Сейчас поправим, – шептала Ли, почёсывая животное за ухом, а заодно и сама переводя дух. Чудо, что она не сверзилась с лошади и отделалась испугом. Конечно, в большей степени это была заслуга Хайят, ибо пересидеть неожиданный прыжок вбок крайне затруднительно, но кобыла всегда заботилась о всаднице, в любой ситуации, даже получив колючей ветвью по морде.

Выпустив лошадь из объятий, Ли сунулась к ящикам в надежде увидеть хоть что-то уцелевшим. Таких полётов она совсем не ожидала. Хорошо всё-таки переложила флакончики соломой – всего по паре-тройке пузырьков побилось в каждом. Женщина выудила из ящика заживляющую мазь и тщательно обработала царапины, какие из-под пальцев выбегали уже розовыми ниточками новой кожи – к полудню и вовсе следов будет не сыскать.

«Отличное начало дня… Бодрит почище умывания в ручье поздней осенью».

Отойдя на несколько шагов в сторону от коварной ветви, Ли стала осторожно открывать новый проход – Хайят предусмотрительно попятилась.

В образовавшийся разлом, за которым зелёным ковром стелилась трава, первой неторопливо протрусила Крига. Поманив кобылу, женщина прошла следом. Подождала, когда последние волосинки лошадиного хвоста окажутся на другой стороне. Позволила порталу закрыться. Гиена уже растворилась в густом подлеске: отправилась в традиционный обход. Хайят, вскинув голову, тоже чутко прислушивалась к окружающей обстановке. Пока животные исследовали местность – не затаился ли где чужак, – женщина, поправляя растрепавшиеся волосы, осмотрелась: всё же удачно рассчитала, передвинув проход на самый край прогалины.

На их обычном месте вповалку лежали три сосны. Ли подошла ближе. Как странно. Живые, здоровые. Две вывернуты с корнями, третья сломана у основания – только ощетинившийся пень остался. Если здесь погуляла буря, хорошо, что она к ним домой не прикатилась.

Ли заметила, что внимание кобылы привлекли ближайшие кусты, а значит, рядом никого нет и Крига вот-вот вернётся. Женщина не стала ждать: отыскав глазами сосну с толстой ветвью, растущей параллельно земле, пошла на ориентир. Прямо, мимо приметного дерева, а там звериная тропа. По ней до дороги добираться удобнее.

Стоило Ли двинуться дальше, из-за спины вынырнула хищница, обтёрлась боком, словно кошка, оставляя влажную полосу на плаще, и протрусила вперёд. Следом поплыла Хайят, из уголка рта которой свисала недожёванная веточка ольхи. Женщина пристроилась за хвостом кобылы: уж больно не хотелось собирать на себя все паучьи ловушки.