Гелеон. Космический Оазис

Идя по плохо освещенному тоннелю, Ева то и дело останавливалась, чтобы перевести дыхание. Аварийные источники света здесь не были включены, а основные периодически мерцали, иногда и вовсе выключаясь на несколько секунд. Каждый раз, когда это происходило, девушка касалась стены рукой, чтобы не потерять равновесие, так как у нее все еще кружилась голова, а в темноте она практически не ощущала пространства вокруг. Когда очередное погружение во мрак затянулось дольше обычного, девушка не удержалась и медленно скатилась на пол.

«Неужели я теперь смогу попасть куда угодно на корабле? Если так, то у меня есть шанс успеть до того, как станет слишком поздно. Узнаю, как там Холи, и сразу же отправлюсь на поиски, пока суматоха не утихла, так у меня будет больше шансов остаться незамеченной. Только нужно подумать, откуда стоит начать поиски… Где бы мог использоваться непенф… А что, если цветок выращивают в ботаническом отделе? Маловероятно, но стоит попробовать. Это всяко лучше, чем сидеть здесь…» Продолжая держать последнюю мысль в голове, Ева вытянула перед собой правую руку и постаралась разглядеть ее во тьме коридора, но в отсутствие каких-либо ярких источников света эта попытка была тщетной. «Думаю, Холи права и у меня осталось не больше недели, и это при самых оптимистичных раскладах, так что если и рисковать, то сейчас».

Очередная вспышка света озарила коридор, и Ева буквально на секунду смогла увидеть свою окровавленную кисть, которая была чуть смещена в сторону относительно того места, где она ожидала ее увидеть, что еще сильнее насторожило девушку.

«Я все чувствую. Я все держу под контролем… а кровь остановится, нужно просто найти бинт или салфетку, главное – выбраться отсюда, – успокаивала она себя, но это только нагоняло новые гнетущие мысли. – А если кто-нибудь на корабле узнает, что я сняла браслет с мертвеца? Достаточно будет слегка углубиться в мою легенду, и сразу станет ясно, что я не та, за кого себя выдаю. Еще этот Джон… он точно знает меня. И что он со мной сделает? Может, лучше вообще сдаться… Ну не убьют же меня в самом деле… Хотя и непенф выдавать не будут, а для меня это немногим лучше смерти. Сейчас нужно найти способ запастись им, а что делать дальше, решу по ситуации».

Закончив с планированием, Ева постаралась встать. Пока она это делала, со стороны кафетерия показались два луча света. Они поочередно перемещались в воздухе, то слегка взлетая над землей, то прижимаясь к ней. Каждое такое движение понемногу приближало их, пока не стало понятно, что это фонари, расположенные в ботинках идущего. Девушка активировала фонарь на запястье и, переключив его на дальний свет, направила в сторону идущего. Сомнений не осталось – это был Джон.

Так же стало понятно, что он носил не просто очки, а очки дополненной реальности. Такой вывод напрашивался из-за особенностей материала линз, отлично отражающих свет, отчего казалось, что у него вместо глаз два круглых прожектора.

Собираясь с силами, Ева смотрела на приближающегося здоровяка, понимая, что больше всего на свете сейчас хотела бы избежать встречи с ним. Он действительно был достаточно высокого роста, где-то сто девяносто сантиметров. На нем был перепачканный кровью медицинский халат, украшенный толстой вставкой желтого цвета. Она проходила вдоль рукавов, груди и низа. Толщина этой линии являлась отличительным знаком и информировала о высшем научном звании. В данном случае в области медицины. Единственное, что выбивалось из всего этого ученого образа, помимо горы мышц, конечно, – это те самые массивные военные ботинки с высокими берцами и фонарями. Судя по внешнему виду обуви, владелец носил их задолго до того, как оказался на корабле. Такую модель выдавали военным, и довольно давно, а то, откуда данный предмет гардероба у сотрудника из медицинского отдела, было большой загадкой.

«Только бы у этого козла не было военного прошлого…» – подумала Ева.

– Ева, не нужно бежать, – громко сказал он, увидев, как девушка начала вставать. – Это просто нелепо.

«Он все же знает мое имя?!» – шокированная этим фактом, Ева засуетилась еще больше.

Она снова бегло взглянула на приближающегося мужчину. Широкие плечи Джона раскачивались вперед-назад в такт каждому шагу, но он не бежал, даже слегка не ускорился, несмотря на то что Ева всем своим видом показала, что сделает все, чтобы избежать новой встречи с ним.

– Послушай, тебе нужна помощь, и я могу тебе помочь, – он был уже ближе чем в пятнадцати метрах от нее, – и я говорю не о той ране, что у тебя на затылке, хотя и ее без внимания оставлять опасно.

«Он знает? Он знает! Но откуда?!» – От услышанного Ева захотела побежать, и она даже предприняла попытку сделать это. «Оставаться с тобой – это последнее, чего мне сейчас бы хотелось».

Девушка оттолкнулась от стены, чтобы осуществить рывок, но не успела преодолеть и двух метров, как ее подкосило. Падая, она чудом смогла выставить перед собой руки, чтобы смягчить падение. Сохраняя инерцию, крупные капли крови струей сорвались с головы Евы, окрасив пол в красный цвет. Явно переоценив свои возможности в беге, она решила подняться и попробовать менее динамичный способ перемещения, но нахлынувшая боль в затылке не дала ей этого сделать.

– Не делай глупостей, в твоем состоянии это просто опасно, – продолжал свои попытки достучаться до девушки Джон.

– Ты должна идти! Это твой последний шанс! – стиснув челюсти, повторяла себе девушка, предпринимая еще одну попытку подняться.

– Да что ты делаешь? – раздался голос Джона совсем близко. В нем не было угрозы, лишь удивление вперемешку с отчаянием.

– Я ухожу! – прошипела сквозь зубы девушка, и в тот миг, когда она решила, что вот-вот поднимется, откуда ни возьмись ей навстречу на огромной скорости стал двигаться темный сгусток. Он быстро увеличивался в размере, заполняя собой все пространство вокруг. А когда Ева предприняла попытку проскочить сквозь эту черную пелену, мир вокруг нее будто сжался до размера атома, погрузив измученное тело в пустоту летаргического сна.

Глава 4. Ретроспектива

Характерный резкий звук дверного механизма привел Еву в сознание, но стоило ей открыть глаза, как яркий луч света, преобразованный в электрический импульс, мгновенно продвинувшись по зрительному нерву, ударил прямо в мозг, спровоцировав сильную головную боль. Девушка рефлекторно прикрыла лицо рукой, чтобы ограничить поток фотонов и тем самым снизить болезненные ощущения, пока ее органы чувств не адаптировались к окружению. Собравшись с силами, она смогла наконец медленно поднять свои веки, впустив окружающий мир в свое сознание.

Сначала перед ней материализовался потолок со слепящей продолговатой лампой на нем, а затем из ее света постепенно появилось и все остальное. Осознав, что она находится в незнакомой комнате, девушка хотела было вскочить, но сил ей хватило лишь на то, чтобы медленно приподняться на локтях. Протерев глаза рукой, Ева убрала остаточную после обморока пелену и наконец смогла сосредоточиться и на других своих чувствах. Ее спина соприкасалась с мягким и оттого очень приятным темно-зеленым диваном, а под ноги была подложена жесткая подушка. Знания в области медицины сразу же натолкнули на мысль о том, что таким образом создастся дополнительный приток крови к голове, обеспечивая мозг большим количеством кислорода, что должно ускорять вывод человека из обморочного состояния. Все это указывало на то, что ей оказали первую медицинскую помощь, но окончательно убедиться в правильности этого предположения помог регенерирующий пластырь, нащупанный на месте ушиба и приятно холодивший затылок.

– Внимание! Пассажиры и персонал проекта «Космический Оазис», наш корабль совершил аварийную посадку, предположительно на планете в звездной системе Та?у Кита?. Прошу вас сохранять спокойствие и не покидать своих кают до поступления новых указаний. В целях безопасности любые перемещения по кораблю запрещены. Контроль за соблюдением порядка осуществляется силами охранного персонала, поэтому требую от вас беспрекословного следования их указаниям. Благодарю за понимание и сотрудничество. Как только у нас появится новая информация относительно происходящего, мы обязательно сообщим ее вам.

Только сейчас, в этих колебаниях воздуха, Ева смогла распознать голос капитана. Каждое его новое слово порождало у нее сильное чувство дежавю.

«Не успела открыть глаза, а уже нарушаю приказы… – подумала Ева, наконец начиная в полной мере понимать смысл происходящего. – Где это я, а главное, как мне теперь вернуться обратно… к Холи…»

Каюта, где она очнулась, была куда просторней тех, в которых ей приходилось бывать раньше. А судя по двум дверям, она еще и состояла как минимум из трех секций, что было нетипично для абсолютного большинства на корабле. С учетом наличия какого-то медицинского оборудования Ева сначала сделала вывод, что это лазарет, но тогда становилось непонятно, откуда здесь взялся этот мягкий диван. С другой стороны, на гостиную или спальню данное помещение походило еще меньше. Но все встало на свои места, когда девушка увидела имя, написанное на большом мониторе, вмонтированном в стену.

«Джон Мейс…» – прочитала она про себя надпись на экране, но, даже получив эту информацию, Ева все равно решила убедиться в том, что последний час ее жизни не был сном. Девушка поднесла к лицу свою правую руку, ту, на которой был надет тот самый экранный модуль, что показывал ей Жак. Увидев его, Ева пришла к выводу, что и встреча с Джоном так же была реальна. «…кто же ты такой?»

Рассматривая устройство, девушка обратила внимание на бледно-зеленый, почти желтый цвет индикатора здоровья и решила получить более детальную информацию о своем самочувствии. Перейдя на соответствующую вкладку меню в интерфейсе браслета и просмотрев статистику, собираемую «КРАТОС», она пришла к выводу, что все не так уж плохо. Сам хэлс-бэнд оценивал общее физическое состояние пользователя как удовлетворительное и давал тривиальные рекомендации по восстановлению, по типу дополнительного отдыха и большему приему жидкости. Однако, просматривая все эти статистические данные о себе, Ева увидела на кардиограмме отрезок времени, когда ее сердце не билось около пяти минут.

«Должно быть, это момент перезагрузки браслета. Указанное время двенадцать двадцать четыре, а сейчас двенадцать сорок шесть, получается прошло… двадцать две минуты», – убедившись в достоверности своих воспоминаний и сориентировавшись во времени, Ева опустила руку с устройством на ней и еще раз осмотрела комнату. «Неплохо этот Джон устроился, наверное, он из управления, уж слишком здесь дорого все обставлено».

Когда Ева окончательно восстановила картину произошедшего с ней и определилась с тем, где находится, ее главной задачей стал побег. С учетом сложившихся обстоятельств у нее еще не было четко продуманного плана действий, но, только она собралась встать с дивана, послышался звук открывающейся двери. Руководствуясь больше инстинктами, чем логикой, ее тело сразу же откинулась назад, и, расслабившись, девушка притворилась, что все еще находится без сознания.

– Это очень, очень интересно, – прозвучал женский голос, – но непенф так не работает.

– Я знаю, как он работает, я был у истоков его создания! – раздраженно ответил Джон, чей голос для Евы уже стал знакомым. – Да что уж там, это я дал ему имя.

– Тогда почему именно непенф? – поинтересовалась женщина, видимо, удивившись этому факту.

– Это название из древнегреческой мифологии, – начал пояснять мужчина, проходя мимо Евы. – Так именовали траву забвения, а раз первое синтетическое растение у нас оказалось еще и сильнейшим нейролептиком из всех, что были доступны человечеству, я посчитал такую аналогию вполне уместной.

– Не стану спорить, – снисходительно ответила женщина, остановившись возле притворно спящей девушки. – И тем не менее хочу заметить, что придумывать названия для цветов и понимать то, какое влияние они оказывают на организм, – это две абсолютно не связанные вещи. Поэтому повторюсь: непенф не дает такого побочного эффекта, скорее всего дело в ее изначальной дефектности.

– Она неоднократно проходила диспансеризацию в рамках трудоустройства на новые должности в проекте «Стазис», и никаких аномалий или тем более дефектов у нее не обнаруживали до момента со взрывом, – высказал свое несогласие Джон.

– Значит, имеет место быть мутация, – продолжила настаивать женщина. – Так вы дадите мне посмотреть то видео, о котором говорили?

– Доктор Палмер, – обратился к собеседнице Джон, и по его интонации было ясно, что он уже начал злиться. – Если вы отвлечетесь от сверления взглядом девушки и посмотрите на экран, то увидите, что я уже давно все подготовил.

Ева с трудом сдержала порыв, чтобы не открыть глаза и не взглянуть на экран. Но даже не смотря на него, очень скоро девушка поняла, что показывал Джон. Это была запись того злополучного дня, когда произошел теракт в лаборатории. Узнала она об этом в тот момент, когда услышала из динамиков собственный голос.

– Уважаемые гости и спонсоры проекта «Стазис», сегодня в рамках данной встречи мы продемонстрируем вам процесс криогенной заморозки человека, – произнесла Ева на записи.

– Честно говоря, не думала, что проект по крионике одобрят после случившегося, – прокомментировала женщина, подходя к экрану. – Да и у цветка, несмотря на благородную цель, довольно дурная репутация.

– …чтобы замедлить жизнедеятельность организма до минимума, наш клиент погружается в состояние искусственной гибернации, – продолжала рассказывать Ева. – Затем его кровь выкачивается и заменяется специальным раствором, который заполняет собой всю кровеносную систему. Эта процедура исключает повреждение сосудов при удержании организма в охлажденном состоянии.

– Дурная или нет, а без него процедура по криоконсервации невозможна. Если до его использования у живых организмов с большой долей вероятности повреждался мозг, то с внедрением в технологию стазиса непенфа риск уменьшился до минимума, – прокомментировал Джон.

– Теперь, когда в дело вступило химическое индуцирование с использованием непенфа, мозг нашего клиента будет защищен от повреждений, – словно в подтверждение сказанного Джоном прозвучал голос Евы из динамиков. – В таком состоянии человек может находиться неограниченное количество времени. Главное, чтобы не переставала функционировать система стимуляции мышц электрическим током, а также искусственный контроль давления и температуры. А сейчас…

Раздался громкий хлопок и последующее за ним шипение. Хоть Ева и проживала это во второй раз, она все равно вздрогнула от неожиданности.

– Да-да, я вижу! – восторженно усмехнулась доктор. – И сколько она вдыхала пары непенфа?

– Около трех часов, – ответил Джон.

– Почему так долго? – удивилась женщина. – Почему не вытащили сразу после взрыва?

– Да никто и не думал, что есть кого вытаскивать, вот и не торопились. Во-первых, риск заражения непенфом, во-вторых, температуры, ну а в-третьих, разбросанные по всем углам части тел. Собственно, она сама выползла, – пояснил причины сложившихся событий мужчина.

– Не перестаю удивляться, как вам разрешили продолжать работу, и это за полгода до вылета, – продолжала подтрунивать женщина.

– Вообще, работа над проектом проходила намного продуктивнее, чем предполагалось изначально, и возможно, если бы не этот печальный эпизод, то весь экипаж корабля сейчас спал бы в своих криокапсулах, в ожидании конца путешествия, – сдержанно, как только мог, ответил Джон. Но стоило ему поставить точку в сказанном, как раздался звук, схожий с колокольным звоном, на что мужчина отреагировал моментальной фразой, обращенной к доктору Палмер: – Вынужден попросить вас уйти, так как ко мне пришли, но у нас еще будет время обсудить Еву и ее отклонение.